12 (2/2)

— Аманда, — мгновенно отзывается он, будто пробуя её имя на вкус. Она уверена, что имя интересует его куда меньше, чем придуманный им же титул.

Осознание собственной слабости черной тенью заползает в её сознание. Ей кажется, что в глазах Теру отражается то же безумие, что двенадцать лет назад пугает её до дрожи.

Сегодня ей хочется отдаться этому безумию без остатка.

***</p>

Он касается её с осторожностью — так, будто боится сломать — и тут же срывается на нетерпеливые, жадные прикосновения. Сминает под пальцами ткань её красного платья, тянет длинную молнию вниз. Его руки до сих пор подрагивают. Он не может смириться с мыслью о том, что он достоин.

Из всех людей Господь выбирает именно его. Но это — не единственная причина.

— Не молчи, — шепчет он между частыми, рваными поцелуями. Он толкает её на диван и нависает над ней, подобно хищной птице, — в её глазах мелькает секундное удивление. — Не молчи, Аманда.

Теру улыбается собственной наглости. Ему до дрожи хочется услышать те слова, что так легко читаются сегодня в каждом движении этой женщины — в её взгляде, в её прикосновениях, в несвойственной ей неуверенности. Ему хочется знать, что для своего господа он куда больше, чем человек, достойный её силы.

Её силы, её тела, её разума.

Аманда молчит. Она откликается на его прикосновения, методично расстегивает мелкие пуговицы на его рубашке и откидывает в сторону галстук, развязывая его совершенно варварским методом, но молчит. Его сводит с ума одна только мысль о том, что он может влиять на неё.

— Ты не можешь приказывать, Теру, — наконец произносит она. Смотрит на него сверху вниз, сменив положение и оседлав его бедра. Её глаза вспыхивают красными всполохами в полумраке помещения. Дыхание становится ощутимо тяжелее.

— Не могу, — он кивает — почти послушно — и сжимает пальцы так крепко, что на её коже наверняка останутся следы. — Но я же не слепой, Аманда.

Она не даёт ему договорить, не даёт сосредоточиться. Она замыкает все его мысли на собственном теле, заставляя думать вовсе не головой. Теру не против. Сейчас — нет.

Он заставит её произнести эти слова позже. Ему достаточно знать, что та маска, которой эта женщина прикрывается много лет, даёт трещины. Ему хочется думать, что единственная причина этих трещин — он сам.