28. Недосмотренный сон (1/2)
И я, рожденный здесь, где всё так быстротечно,
Хоть уже и мужчина, но в этих слезах – ребенок,
Падаю на песок, встречаю волны,
Восклицаю в любви и боли о будущем и прошлом, всегда один,
Обгоняю воспоминания.</p>
Что-то холодное обволакивало всё тело, заливалось под одежду, пропитывало всю меня, и я нехотя разлепила глаза, пытаясь поскорее убраться от этого мороза.
Блять.
Картина маслом.
Я лежала в ванне, причем крайне неудобно: голова покоилась на длинном бортике, ноги же наполовину свешивались с другого; таз касался дна, поэтому вся вода, что лилась на меня, неизменно стекалась именно к нему. Яркий свет бил по глазам, а прямо надо мной находился Леви, что периодически хлопал по щекам, пытаясь привести в чувство.
— Да очнулась я, очнулась, — отпихнулась от него я, стараясь встать, но рука мужчина пригвоздила меня обратно.
— Ты меня с ума когда-нибудь сведешь, — пробормотал Аккерман, выключая поток холодной воды, что низвергался на меня, — Лежи спокойно.
Капитан обессиленно опустился на кафель, спиной опираясь о ванну, и закрыл лицо руками. Если подумать, это было даже приятно – то, как охлаждалась разгоряченная кожа. Блаженно прикрыв глаза, опустила кисть в воду, ощущая так необходимую сейчас прохладу.
— Надо отнести тебя к Ханджи.
— И что, мокрую понесешь? — истерически усмехнулась я, брызгая на него водой, — Запачкаться не боишься?
Ответная усмешка долетела до моих ушей.
— Да я и так уже по горло… Ты права, — Леви вмиг стал серьезным и развернулся ко мне, заключая лицо в свои ладони, — Таскать тебя туда-сюда в таком состоянии… Не отключайся еще пару минут, ладно? Я приведу очкастую. И никуда не уходи.
Равнодушно кивнув, я окинула его скептическим взглядом и прикрыла глаза. Аккерман некоторое время еще потоптался рядом, видимо, раздумывая, правильно ли он поступит, если сейчас уйдет – его возня начинала раздражать.
— Да иди ты уже, не денусь я никуда!
Раздался звук захлопывающейся двери, и когда вокруг стало совсем уж тихо, я аккуратно вылезла из ванны, осторожно передвигаясь по мокрому скользкому кафелю. Голова болела, но не так сильно, как тогда, да и зрение практически восстановилось – это радовало, и оставаться здесь теперь не было необходимости.
Зная, что кажущееся отсутствие слабости после обморока сейчас – лишь последствие поднявшегося из-за него адреналина, я передвигалась крайне медленно, стараясь обходить опасные места по типу углов стола стороной. Сейчас нужно было только одно – поскорее убраться отсюда. Мне будто физически было невыносимо находиться в этом помещении, полностью пропитанном Аккерманом; каждый предмет, каждая мелочь, даже запах вызывали противоречивые чувства – непоколебимое спокойствие с одной стороны и растущую тревогу с другой. Я вполне могла дождаться Зое и в коридоре, более того, это казалось даже правильным: там были другие люди, другие помещения, воздух, в конце концов – здесь же был только он.
Дернув ручку, я недовольно нахмурилась. Дверь не поддалась. Неверяще улыбаясь, еще пару раз попыталась открыть её, но все было тщетно – этот сукин сын запер меня.
Раздраженно вздохнув и зайдясь в очередном приступе кашля, тотчас же отправилась к столу, ища что-нибудь подходящее для отмычки – две скрепки на документах отлично выполнят свою роль. Распрямив и загнув каждую из них, вернулась к двери, опускаясь напротив замка.
Почти сразу же обнаружилась проблема: удерживать отмычку так, как привыкла это делать я – как будто держу карандаш, было невозможно, так как в этом случае давление оказывало запястье, которое сейчас было повреждено. Чертыхнувшись, переложила инструмент так, чтобы он удерживался двумя пальцами, образующими точку опоры, а третий палец приготовилась использовать в качестве рычага для оказания давления. Способ был тоже действенный, но не такой привычный, а, значит, скорость также замедлится.
Замки здесь были простыми, если не сказать детскими – в каждом из них было лишь по два штифта, в чем я успела убедиться еще в первые месяцы пребывания тут, так что сложностей возникнуть не должно было. Если бы замки были хоть несколько сложнее – простыми вытянутыми скрепками вскрыть бы их не получилось, да и если бы они были сувальдными, а не цилиндровыми, тонкий металл точно бы сломался, не выдержав давления.
Вставив одну из импровизированных отмычек перпендикулярно полу таким образом, чтобы торчащий конец смотрел вниз, я начала постепенно давить на неё, прощупывая штифт, прилегающий ближе всего к стенке отверстия – успешно найдя его, пропихнула вторую скрепку, продавливая найденный штифт вниз и двигаясь к последнему, второму. Проделав с ним такую же операцию, выдохнула, начиная постепенно прокручивать металл – бац!
Одна из отмычек слетела со штифта, не способная оказать достаточно давления. Нервно тряхнув рукой, я вытянула её обратно, распрямила в тех местах, где она прогнулась, и снова протиснула в замок.
Спустя две неудачные попытки мне всё же удалось провернуть его – послышался характерный щелчок. Ухмыляясь, вытащила скрепки на свободу, засунула их в карман, обвернув в салфетку, и не спеша встала, довольно открывая дверь.
Мда.
На меня смотрели две пары удивленных глаз: первые принадлежали Ханджи, которая стояла с медицинским чемоданчиком, а вторые – Леви, что застыл как истукан, держа в вытянутой руке ключ.
— Вскрыла замок? Серьезно? — хмуро поинтересовался он, заходя в комнату и оттесняя меня туда же, — Только что же валялась полуживая…
Расстроенно цокнув, я уселась прямо на пол, ловя очередной приход из черных точек в глазах.
— Лис, мне надо тебя осмотреть.
Ханджи стояла с серьезным видом, доставая из своего чемодана необходимые инструменты.
— Здесь? — недоуменно спросила я, — У нас же есть медпункт…
— Да, э… — ученая тут же нервно улыбнулась, почесывая голову, — Тут такое дело… Помнишь, встретились мы как-то с тобой в конюшне, и ты такая: Ханджи, от кого бежишь?! А я такая: да вот, от Моблита…
— Она взорвала медпункт.
Леви сверлил её глазами, словно вполне ожидал от Зое такого, но в то же время и не мог поверить, что это действительно произошло.
— Ну, скажешь тоже, взорвала! Тебя послушать, так вообще от него ничего не осталось! Просто небольшой беспорядок, не так там всё и страшно… Да и кто вообще решил устроить медпункт рядом с моей лабораторией?!
В горле противно запершило, и я поморщилась, качая головой. Это ж надо было умудриться…
— Ладно, — прочистила я горло, — Погнали тогда в мою комнату, раз уже больничный отсек недоступен.
— Нет, — Ханджи поправила очки, снова становясь серьезной, — Ты там живешь не одна, а мы не знаем, что с тобой – вдруг вирус какой-нибудь? Нам эпидемии не нужно. Температура поднялась ни с того ни с сего, еще вчера ты выглядела вполне здоровой, а сейчас чуть ли не лихорадишь, так что…
— То есть ты боишься за здоровье бедной несчастной Рал, а за себя и него вообще не переживаешь?
Скептичный взгляд, который полетел от меня вслед за фразой, ни на кого впечатления не произвел.
— У Леви не иммунитет, а железная броня какая-то; что же касается меня, так я постоянно имею дела с больными, так что не переживай. Ты, — ученая кивнула Аккерману, — Выйди, я буду проводить осмотр.
— Я никак не буду вам мешать.
Красноречивый взгляд, брошенный Зое в сторону мужчины, не дал никакого результата, но после того, как ученая сказала ему принести мне сухую одежду, Леви тут же ретировался.
— Опиши симптомы, — Ханджи переместила меня на кровать, достала стетоскоп и вручила градусник.
— Головная боль…
— Какая? Ноющая, стреляющая, давящая? — девушка тут же уточнила.
— Стреляющая. Шум в ушах, потемнение в глазах, слабость, — Ханджи оказалась позади меня, прижимая холодный металл к спине, — Кашель сухой, боль в области легких…
— Задержи дыхание. Теперь выдыхай.
Сделав всё так, как она сказала, я зябко повела плечами, ощущая столп мурашек на спине. Ледяная вода, еще недавно приведшая меня в чувства, теперь осела мертвым грузом на одежде, заставляя морщиться от дискомфорта.
— Так… Ты где-нибудь переохлаждалась? Может, общалась с кем-то, кто болен?
— Нас тут не особо много человек, Ханджи, и все здоровы. Позавчера ночью взяла Восьмого на прогулку, может, там подхватила, но нас не было от силы минут тридцать.