23. Видимость нормальности (2/2)

Выражение его лица снова поменялось – теперь оно было привычным, разве что не таким оживленным, как обычно, но и этого мне было достаточно для успокоения.

— Говорю, что это было? Так в руку бедной королевы вцепился, я уж думала, стражу скоро будут звать, — я нервно усмехнулась, пытаясь откинуть эти странные ощущения и вернуться в привычное русло.

— А… Да так, вспомнил кое-что, — Йегер как-то загадочно еще раз посмотрел на свои руки, — Не бери в голову. Видимо, перенервничал.

— Понятно, со всеми бывает. Ладно, увидимся в штабе.

Я встала со скамьи, желая поскорее оказаться в толпе знакомых людей, и махнула ему рукой.

— Атакующий титан.

Ноги замерли на месте, и я развернулась к парню, непонимающе смотря на него.

— Ты говорила, мне надо придумать имя, — Эрен снова улыбнулся, — Я – Атакующий титан. Узнал об этом, когда отбывал наказание, подумал, тебе тоже стоит знать. Капитан и Ханджи, разумеется, тоже в курсе.

— Неплохое имя! Гораздо лучше тех вариантов, что предлагала я, — разведя руки в стороны, усмехнулась, — На месте наших врагов, я бы опасалась твоей атаки.

Парень продолжал смотреть на меня, а затем медленно кивнул, уставившись куда-то.

— Да. Им стоит опасаться.

***</p>

— Давай, ты следующая!

Жан протягивал мне бутылку с алкоголем. Кирштейн, Конни, Саша, Марло и я сидели возле конюшен после отбоя – первый всех позвал хорошо провести вечер за игрой. Карт, однако, не нашлось, поэтому играли они очень просто – выпивали из бутылки, выслушивали вопрос собеседника и либо отвечали на него, либо делали еще глоток. Одним словом, напивались.

Усмехнувшись, я отпила это добытое в кулуарах пойло и с вызовом посмотрела на него.

— Ну давай, спрашивай.

— О, а можно я задам? — оживленно спросила Браус, дергая Жана за руку.

Бровь взлетела вверх, но прежде чем я успела напомнить ей о правилах, Кирштейн отрицательно помотал головой.

— Э, нет! Твоя очередь не сейчас! Итак, Лис… Чтобы у тебя такого спросить… — он задумчиво почесал нос, а потом вдруг покраснел и выпалил, — Как парню тебе понравиться?

Саша издала какой-то уж очень истеричный визг, закрывая себе рот, Конни закинул руку на плечо другу, а Марло выпучил глаза. Жан, несмотря на пунцовые щеки, от вопроса не отказался, упорно смотря на меня и ожидая ответа.

— Зря стараешься. С Микасой у тебя шансов нет, это во-первых, — ухмыльнулась я, прекрасно понимая, о чем беспокоится парень, — А во-вторых, мы с ней не похожи. Так что не прокатит.

— Чего это не похожи, — пробубнил он, — Обе неприступные и взглядом убить можете…

— Так тебе что, Микаса нравится?! — очнулся Марло, — Я думал, она с Эреном…

Жан отвел взгляд, неопределенно хмыкая.

— Кто бы говорил, ты вообще Хитч чуть не проморгал! — уже достаточно поддатый Конни шлепнул Фройденберга по лбу, — Сидел как осел с непонимающим видом!

— Хитч не чужой мне человек, и я очень уважаю её, — Марло так же уставился на стену, присоединившись к Жану.

— Детские у вас игры. Предлагаю поднять ставки, — я подняла палец вверх, — Будем рассказывать о…

— Боже, что вы тут устроили? — гневный шепот Рал за спиной прервал меня.

Она то ли с испугом, то ли с осуждением взирала на нас, держа в руках фонарь.

— И ты тут тоже, Лис!

— Не смогла удержаться, — подняла руки в примирительном жесте я, — Ты тоже присоединяйся, чего стоишь?

— И не подумаю! — зашипела она на меня, — Саша, тебя же только недавно из больницы выписали! А если капитан Леви вас найдет, вы об этом подумали?

Упомянутая испуганно икнула, но тут же приподнялась на ноги, опираясь на Конни.

— Да с чего ему вдруг бродить здесь? Тем более…ик… Тем более, он с того дня, как возвратился в штаб, просто завален, — девушка описала руками огромный круг, — Завален, понимаешь? Бумажной этой работой… А мы всё время тоже не отдыхаем, так что, вот, решили…

— Решили немного повеселиться, — поддержал подругу Конни, — Нас и так мало в корпусе осталось…

— Эх, кто бы ему помог с этими бумагами, — мечтательно закатила глаза Браус, и мне захотелось засунуть ей кляп.

Напоминание – никогда больше не пить с Сашей.

— Ладно, — хлопнув в ладоши, я ловко встала на ноги, забирая бутылку, — Петра, конечно, зануда, но, может, в чем-то и права. Хватит нам на сегодня развлечений, идите все спать.

— Есть! — Конни отдал честь, слегка покачиваясь, и я закатила глаза.

Отправив всех детишек на боковую, зашагала с Рал в направлении нашей комнаты. Что ж, в одном Браус была права – Леви практически не вылезал из своего кабинета, делая отчеты, а если и вылезал, то источал настолько мрачную ауру, что всех словно ветром сдувало. Это продолжалось уже несколько дней.

Когда мы наконец достигли места своего обитания, Петра задумчиво села на кровать, о чем-то размышляя.

— Слушай, Лис…

Я устало плюхнулась на матрас, запрокидывая ноги на стену, и навострила уши.

— Я вот о чем подумала… Капитан же в разведке оказался благодаря Смиту, буквально правой рукой был, а теперь его нет и… — Петра говорила осторожно, подбирая слова, — Думаю, может, стоит с ним поговорить об этом? Ему, должно быть, очень тяжело сейчас…

Я удивленно распахнула глаза и переборола свое желание вскочить с кровати, намеренно зевая:

— Ну поговори, если хочешь, чтобы он на тебя сорвался и отправил куда подальше.

Девушка замолчала, теребя в руках простыню.

— Разговор всегда помогает… Я вот писала капитану о своих переживаниях и чувствах насчет нашего отряда, и мне становилось легче.

— А о своих чувствах он писал тебе?

Вопрос прозвучал несколько более резко, чем я планировала, но Рал словно не заметила этого, медленно покачав головой.

— Нет, он… О себе он не писал.

— Вот тебе и ответ. Не лезь в душу, если не просят. А теперь спи давай, — и я показно накрылась одеялом, будто сама уже одной ногой стою в объятиях Морфея.

Петра немного помолчала, а потом, вздохнув, тоже легла в кровать.

Леви и в правду вел себя в последнее время еще более холоднее и отстраненнее со всеми, чем обычно. Днями и ночами просиживал в своем кабинете, а выходил только для того, чтобы заварить себе чаю или отнести к Ханджи всё новые документы. Я связывала это с тем, что теперь, когда адреналин битвы прошел, ему не нужно носить маску рассудительного капитана, и у него наконец появилась возможность остаться со своими мыслями и чувствами. Как известно, при утрате близкого человека это дерьмовые собеседники. А при утрате своего «избранного» – так еще хуже, наверное.

Из всего этого следовало то, что Рал была права. Но также и ошибалась, перенося свою боль и свои переживания на Леви, у которого в жизни было навалом говна. И ничего же, выбрался как-то. Тащить клещами душу из человека – занятие отвратительное, так что я элементарно держалась именно на том расстоянии, на котором сейчас мужчина это позволяет. Пока что это расстояние было очень уж большим.

Мозг услужливо подкинул картину того, как Петра с пледом, печеньем и чаем заходит к нему в кабинет и предлагает поговорить о Смите. Думаю, она вылетела бы раньше, чем свои дары.

В любом случае, если бы ему был необходим разговор, Аккерман всегда мог побеседовать с Ханджи, знавшей Смита куда дольше, чем сам Леви.

С такими беспокойными мыслями я провалялась до утра, а потом первым делом отправилась на тренировку.