Глава 23. Церемония (2/2)

Всё больше тёмных заклинаний слетало с её губ, пока губы повелителя изгибались в улыбке. Он не наслаждался смертью, её запах раздражал, преследовал долгие годы, ведь смерть ходила за ним по пятам. Том улыбался, видя, как девочка перед ним, обуздав собственный голос внутри, сражалась за него. Да так, что ни одна пылинка не коснулась его мантии, ни один волосок на его голове не дрогнул. Лукас постарался, научил дочь защищаться, а сила из медальона на её шее, который точно был там, Лорд чувствовал, нашла выход. Способный, трезвомыслящий, отдающий отчёт каждому своему движению и не поддающийся эмоциям волшебник — описание бойца, что может стать идеальным оружием в руках умелого наставника. Самородок в руках Тёмного Лорда.

Волосы успели прилипнуть ко лбу девушки, что без остановок сражалась, позволяя повелителю идти вперёд.

— Вон тот, в голубой рубашке, — спокойный бархатный голос на фоне треска нескончаемых заклинаний, звучал неуместно. — Оставь меня и приведи его в замок.

Одним движением пальцев повелителя заклинания угодили в тех, кто посмел их направить в его сторону. Лёгкость, с которой он сделал это, завораживала. Волшебник был создан, чтобы идти к победе и брать то, что хотел. Сила, гудевшая в его новом теле, была способна уничтожить всё, выходя за пределы площади. У него было то, чего хотела слизеринка. Лиа послушно кивнула, ища глазами указанного мужчину, который отважно сражался, не покинув поле боя с той самой минуты, когда Пожиратели обнаружили себя.

С ожиданием конца, ведь когда-то это должно закончится, с болящими от частого дыхания лёгкими, Эйвери аппарировала за спину волшебника, что сражался с Пожирателем, не скрывавшим своего лица. Тот самый волшебник, который стоял около Лорда в холле замка этим утром и вчерашним вечером, облизывая губы, с азартом посылал одно проклятие за другим. Мужчина, в котором Лиа не сразу узнала Барти Крауча, который в прошлом году наведывался в Хогвартс, отбивался так, словно это был его путь, будто родился для этого и больше в этой жизни его ничего не ждало. Его лицо было спокойным даже тогда, когда за своей спиной он обнаружил нового врага, что мог очаровать, если бы не нёс за собой смерть. Серебряная маска с завитками, словно из шипованных стеблей роз, блестела на солнце, тёмные волосы спадали на неё, создавая контраст, бледные ручки с тонкими девичьими пальцами сжимали поднятую палочку. Одно за другим заклинания высвобождались из её кончика, норовя поставить волшебника перед собой на колени.

Незнакомый Пожиратель кивнул, глядя на юную волшебницу, которую сразу узнал. Наблюдал за ней вот уж второй день. Слишком заинтересовала его та, что не боялась говорить с Лордом, который, по странным обстоятельствам, слушал её. Снова смочив губы, мужчина активней наступал на Крауча, заставлял его пятиться, но тут же снова делал шаг вперёд, ведь за его спиной то же самое делала Пожирательница. Тот, кто не скрывал своего лица, словно гордясь тем, что имеет на руке чёрную метку, ухмыляясь, взглядом указал девушке в сторону, и та, без слов понимая замысел, аппарировала прочь. Молодой мужчина, опьянённый азартом, продолжал атаковать немолодого волшебника, который то и дело оглядывался, ища глазами ту, вторую Пожирательницу, но никак не мог найти. Лиа стояла поодаль, невербально возведя вокруг себя непрочное защитное поле, не пропускающее простые атаки. Наблюдала, как сражаются два волшебника, как цель, указанная Лордом, пытается её найти, от чего теряет осторожность. Эйвери прикусила губу. Пора.

Появившись не сзади, куда оборачивался волшебник, а слева от него, девушка, сверкнув глазами, нанесла решающий удар. Жёлтый дымок выполз из ореховой палочки, неплотным облаком оказался перед лицом Барти Крауча, лицо которого вмиг расслабилось. Напряжение ушло, морщины стали менее заметны, а в блёклых глазах появилась беспросветная пустота. Непростительная магия, отравляющая душу в ту же секунду, когда впервые её используешь. Попробуй раз, и она, как наркотик, не отпустит тебя, попросит призвать её ещё раз.

— П-ха, неплохо, — усмехнулся незнакомый Пожиратель. — Как твоё имя? — хитро прищурившись, не убирая улыбку с лица и не сводя с волшебницы глаз, спросил он, но девушка лишь молча перевела на него взгляд, прежде чем исчезла.

— Вперёд, — Лиа угрюмо приказала волшебнику, подчинённому своей воле, пройти по дорожке к замку.

Двери отворились, маска растворилась на лице волшебницы, обнажив измученное лицо. Физическая усталость была ничем по сравнению с тяжестью внутри. Веки безразлично расслаблены, и, казалось, ничего больше не сможет вывести на эмоции. Так было каждый раз после заданий, порученных Тёмным Лордом. Они выжимали все соки, выкручивали до последней капли. Эйвери провела пленника внутрь, где уже собралась часть Пожирателей, что должны были ликвидировать Министра Магии.

— …Упустить того, кто был в ваших руках! Генерал и лучшие из лучших, так вы себя прозвали? — грубый крик Волдеморта разносился по коридорам и проникал в тот, по которому девушка вела добычу.

— Простите, — тихо проговорила Лиа, обращаясь к Барти Краучу, — Но это ваша участь. Или меня, или вас. Я выбрала вас.

— Кучка никчёмных бесполезных волшебников, что возомнили себя достойными! — прошипел своим истинным голосом Лорд, движением палочки сбив с ног всех стоящих поблизости него подчинённых.

— Мой Лорд, нам почти удалось, но… — мороз прошёл по коже волшебницы, когда она узнала голос отца.

— Но что? Смеешь оправдывать свои неудачи, как семнадцать лет назад? — Реддл был в ярости от упущенной возможности. Несколько волшебников, упавших от его заклинания, продолжали лежать неподвижно у его ног, которыми он брезгливо оттолкнул их.

Холл только открылся перед глазами Лии, но та остановилась, не желая привлекать к себе внимание. Не сейчас.

— В порядке? — медленное ровное дыхание прозвучало у её правого уха, но Лиа только молча закивала, указав Малфою взглядом на волшебника, которого привела с собой.

Теодор и Драко, что наблюдали за ней с момента, как Лорд забрал девушку, видели ход их сражения и следом за ней прибыли в замок. Нотт продемонстрировал подруге пустой пузырёк от зелья, что она дала ему этим утром. Не прогадала. Только Лиа не успела ничего ответить другу, устремив взгляд на отца, что на одном колене смиренно стоял перед Лордом, который был готов замахнуться на него палочкой.

— Вперёд! — грубо сказала волшебница, поставив ладонь между лопаток Крауча, выводя его в холл.

Движение со стороны заставило Лорда остановиться, обратив своё внимание на дочь того, кто подвёл его. Но она шла не одна. Парни, идущие за ней следом его не интересовали, а вот сама ведьма и её улов — очень даже. Взгляд Реддла больше не возвращался к тому, кто, склонив голову стоял пред ним на колене. Адам Нотт пошатнулся, когда его плечо задел заколдованный волшебник, и то, как он посмотрел на ведущую его девушку, заставило её отвести взгляд в сторону. Нотт сразу узнал непростительное, как и отец Малфоя, который вежливо пропустил Лию к Тёмному Лорду.

Остановившись, волшебница взмахнула ладонью вниз, поставив Крауча на колени перед повелителем, но сама не опустила головы, не отвела ледяной взгляд от Лорда. Лукас Эйвери медленно повернул голову к дочери, что стойко стояла, бесстрашно приподняв подбородок. Ни единой эмоции, кроме искромётной решительности, на её лице. Появилась вовремя.

— Твой подарок оказался полезнее тебя, Лукас, — расслабленно сказал Лорд, победно глядя на волшебницу, которая проглотила слово «подарок‎»‎. — Я не сомневался, — добавил он, уже обращаясь к девушке.

Подростки в этот раз справились лучше опытных Пожирателей, за то Волдеморт их несомненно поощрит.

— Вы можете идти, — повелитель кивком указал Пожирателям на выход, ядовито ухмыляясь трофею, что принесла девчонка, который в ту же секунду пришёл в себя. — А вы, — обратился он к молодым волшебникам, — останьтесь.

Холл опустел, даже отцы слизеринцев послушно удалились, не имея возможности забрать с собой своих детей.

Беллатриса приказала убрать обездвиженные тела волшебников, что не были мертвы, судя по тому, как их грудь едва заметно приподнималась от дыхания, и вальяжно зашагала вокруг пленника. Это была её стихия, самая кровожадная волшебница в арсенале Тёмного Лорда, мастерица пыток — Беллатриса Лестрейндж.

— Неужели это ты, Том? — не веря собственным глазам, проговорил Барти Крауч.

— Повелитель, ваше лицо… — тихо проговорила Лестрейндж.

— А что с ним? — без особого интереса Реддл поднял глаза на верную волшебницу.

— Пленник видит его! — нервным шёпотом ответила женщина.

— Ничего, отсюда он уже не выйдет.

Слизеринцы сделали резкий шаг назад, когда заклинание, ударившее мужчину, рассекло ему кожу на щеке, словно плетью. Лорд ненавидел своё магловское имя.

— Откуда в тебе смелость говорить со мной? — с искренней заинтересованностью спросил Реддл, прокручивая палочку в руках.

— Ты изменился, — бесстрашно продолжал волшебник, несмотря на дрожь по всему телу. Он всё ещё стоял на коленях, окружённый Пожирателями. Взгляд поднялся на стоящих рядом подростков и остановился на волосах, которые он видел на поле боя. Девушка тоже смотрела на него сдержанным, граничащим с пустотой, взглядом. Совсем юная, как двое других, но то были парни, а она — девушка, что сумела привести его сюда. Как же далеко зашёл Волдеморт, осквернив души детей.

— Я таков, каким должен быть, а вот ты постарел, Барти. Время тебя не щадит, — Лорд расхаживал перед пленником, подарив ему минуты жизни. И выглядел он так, словно снизошёл до того, чтобы позволить мужчине пожить ещё немного.

— Как ты не щадишь никого, судя по этим детям, — горькая улыбка сорвалась с губ Крауча, когда он снова поднял взгляд на Лорда.

— Это уже не дети. Посмотри на них, они вернулись живыми, в отличие от защитников Министра, чьи тела лежат на площади, — уверенность на лице тёмного мага украшала его, придавала ему вид победителя, коим он себя и чувствовал.

— Ты дьявол, Том, когда ты остановишься? Сколько ещё смертей тебе нужно? — обречённо говорил мужчина, даже не пытаясь спасти себя.

— Вы действительно считаете, что мне нужны смерти? Верите в дьявола, но боитесь открыть глаза на правду, — Волдеморт остановился в шаге от волшебника и ухмыльнулся. — Глупцы… Я всё считал, что газеты врут, но вы и впрямь альтернативно одарены, раз думаете, что мне нужна кровь. Я хочу власти, Барти, — безумный взгляд упёрся в пленного. — Я хочу другой жизни, а не ту, что вы предоставили, называя её «тяжёлым временем‎»‎. Волшебники не могут ютиться на тех клочках земли, что вы заколдовали от глаз магглов. Я хочу поменять нас местами.

— Это невозможно, — Крауч покачал головой.

— Нет ничего невозможного. Границы в твоей голове не дают тебе понять одну простую вещь — вы ошиблись. Теодор, — обратился Реддл к младшему Нотту и тот выпрямил плечи, подняв серьёзный взгляд, — бывает ли зло только во имя зла?

— Разве что в сказках, повелитель, — спокойно ответил парень, от чего уголки губ Лорда натянулись.

— Видишь, за нами будущее не потому, что они юны, а потому, что они умнее вас. А теперь расскажи мне, поддержкой каких стран заручилась Британия? — молодой тёмный маг расслабленно сделал несколько шагов, отвернувшись от пленника. Голос был низким, но тихим, словно Реддл ещё не избавился от привычки шипеть на змеином.

— Ты же знаешь, что я ничего не скажу, — натянуто улыбнулся Барти Крауч, который занимал пост главы департамента Международного Магического Сотрудничества. Он, конечно, всё знал, да только за свои годы успел повидать всякое, чтобы держаться достойно и сейчас.

— Разумеется, — Лорд мягко кивнул Беллатрисе, позволяя ей заняться тем, что у неё получилось лучше всего — доставлять боль.

Работник Министерства выгнул спину, позволяя крику боли вырваться наружу. Вены на дрожащих руках вздулись, выделяясь под плотью, немолодая кожа на щеках затряслась, а волшебник всё старался терпеть. Рот Лестрейндж ехидно изогнулся, крики жертв всегда вызывали у неё особое настроение. Она чувствовала свою силу и власть, ощущала превосходство, когда кто-то извивался в муках у её ног. Ведь когда крики стихали, превосходство исчезало. Лорд ценил Беллатрису, но никогда не считал её равной, она была слишком верна, да так дотошно, что было даже неинтересно. Скажи ей убить себя, она сделала бы это, Реддл был уверен. Беллатриса говорила то, что ему было нужно, всегда, и даже когда женщина приходила с плохими вестями или была причиной неудачи — он наказывал её, а она всё повторяла, что заслужила. Нездоровая привязанность и одержимость сделала из тётушки Драко ту, кем она есть. В ней не было воли.

Узнай Лорд, что сделала Эйвери сегодня на площади, что она предупредила одного из членов Ордена Феникса о нападении, то же самое, что сейчас происходило с Барти Краучем, произошло бы и с ней. Челюсть сжалась. С каким огнём она играет…

Хрипящий крик резал слух, а рука Малфоя мягко обхватила пальчики однокурсницы. Он неотрывно смотрел на мучающегося волшебника, пока не проследил взглядом за вошедшим Пожирателем, который уверенным расслабленным шагом прошёлся вдоль холла, остановившись рядом с Лордом. Драко знал этого молодого мужчину. Очень способный и такой же преданный, как и сумасшедшая тётка.

— Нор-вегия, Ирландия, Б-бельгия и Венгрия, — хватая губами воздух, наконец заговорил Крауч, когда мучившее его заклинание снова стихло.

— А кто не принял ваши условия? — вдруг встрял тот, который считал, что лучше бы умер, чем выдал бы политическую тайну даже под круциатусом.

Полные боли глаза Крауча поднялись на молодого Пожирателя и задержались на нём удивительно долго. Но ответ не последовал, губы мужчины подрагивали, капелька слюны блестела в уголке, но он молчал, неотрывно глядя на темноволосого сторонника Лорда в длинном коричневом плаще. Погрузившись в тишину, холл снова разразился криком от непростительного. Грубый мужской голос озвучил заклинание, отобрав у Беллатрисы любимую часть её работы. Тело главы департамента рухнуло на пол, содрогаясь в болевых конвульсиях, пена со рта капнула на начищенный пол, а Пожиратель обнажил зубы, наслаждаясь. Как давно он хотел это сделать! Рука Тёмного Лорда коснулась плеча волшебника, и тот смиренно опустил палочку, но медленно, словно вовсе не хотел этого делать.

— Гер-германия, — едва выдавил из себя Барти Крауч, не имея сил даже поднять головы с холодного каменного пола.

Повелитель кивнул, и палочка Пожирателя вновь оказалась направлена на пленника, которому не суждено было покинуть пределы замка. Зелёный луч пронзил тело мужчины, чьё сердце остановилось ещё до того, как подействовало заклинание. Не выдержал, был давно не молод, чтобы суметь пережить боль, что пожирала его изнутри. Его тело так никто и не найдёт, но, по правде говоря, кроме сотрудников Министерства, некому было спохватиться о пропавшем мужчине.

Смотри вперёд, смотри...

Лиа так и не отвела взгляд от тела, заставляла себя смотреть, закаляя себя. Она видела много смертей, сама несла её, но была способна убить, только имея чёткую жизненно важную цель, или когда злость берёт над ней верх. Пальцы сжали ладонь Малфоя чуть крепче, не подарив ему ни единого даже секундного взгляда. Как и сам Драко не опускал глаз на подругу, не здесь, не после того, что произошло на их глазах, не перед Лордом и Беллатрисой. Но повелителю не нужно было ловить переглядки подростков, чтобы нутром почувствовать, как, незаметно глазу, между этими двумя что-то происходит. Внутри Реддла текла кровь Эйвери, может это и стало причиной тому, как легко он обнаружил сплетение пальцев слизеринцев, что стояли друг к другу слишком близко, в отличие от сына Нотта.

Уголок губ Лорда дрогнул в полуухмылке, когда он понял, что стал свидетелем чего-то, что никогда не было ему понятно. Подростковая любовь, чувства, как это трогательно, наверное. Два чистокровных рода, что хотят слиться в союзе, и мальчишка рядом, что отводит взгляд в сторону от пары друзей. Дружба может оказаться такой хрупкой, – подумал Лорд, взмахом руки заставляя огонь в камине заплясать с удвоенной силой.

***</p>

Если выйти из гостиной Слизерина, пройти вдоль длинного коридора, свернуть направо и подняться по лестнице, ведущей из подземелий к первому этажу, ноги сами ведут к одному из тихих укромных коридоров замка. Уже вечерело, когда староста, облачившись в школьную форму, неспешно цокала каблуками туфель, идя туда, где, скорее всего, никого не встретит. Опустошённая внутри, уставшая, измученная, она хотела немного покоя. Солнце медленно спускалось к горизонту, что местами уже начал расцветать. Насыщенные молодые почки на ветвях тихо постукивали в приоткрытое окно и несколько из них даже смогли заглянуть внутрь. Пальчиками Лиа теребила пару нераскрытых молодых листиков, обдумывая ход дальнейших действий. Обстоятельства обязывают думать на несколько шагов вперёд. Чем дальше – тем всё серьёзней.

Итак, с Пэнси Паркинсон сняты обязательства присутствовать на битвах и заданиях Тёмного Лорда, вместо этого в её арсенале прибавилось книг и появился личный наставник. Молодой волшебник, которому выпала честь её обучать, был смышлён, как рассказала девушка, объяснял доходчиво и обладал терпимостью. Последнее оказалось для Пэнси наиболее важным, так как при усиленном давлении со стороны, навыки обычно её подводили. Она вернулась в Хогвартс за час до прибытия остальных, с искрой в глазах рассказав о том, как прошёл её день. Лиа прокручивала слова подруги в голове, сев на подоконник и прикурив. Костяшка пальца потянулась к внутреннему уголку глаз под тихий усталый выдох. Голова опустилась, растянув шейные позвонки, которые приятно расслабились после напряжённого дня.

С Пэнси всё решилось, это было одной из немногих мыслей, что дарили надежду. Дальше всё казалось не таким радужным. Отец снова разочаровал Лорда, как и несколько других волшебников. Может день-два, и метка снова начнёт звать, риски растут, время идёт, что-то меняется, но действовать нужно сейчас. Сколько ещё должно пройти времени, чтобы обрести немного больше надежд на другое будущее? Нужно поговорить с Фредом. Опасность никогда не минует, но если юные Пожиратели смогут помочь в чём-то помимо внеплановых предупреждений о намерениях Лорда, они должны это сделать. Лиа должна. Что бы не обещал повелитель, этого будет мало, чтобы проживать жизнь ради него. Что бы он не говорил о благих намерениях, количество сегодняшних смертей не может быть оправдано ни одной из возможных целей. Бездушно.

— Из моего кармана пропали сигареты, — безмятежный, немного философский тон заставил Эйвери оторвать взгляд от своих туфель. Блондин сделал несколько расслабленных шагов по коридору в направлении одногруппницы. Одногруппница... Да, едва ли в наше время один лишь поцелуй способен изменить статус двух подростков. Его можно списать на страх перед смертью, слишком накалившуюся обстановку и желание спустить пар. Не всегда причиной поцелуев является искренняя симпатия и чувства, а даже если так, это не гарантия того, что поцелуй был не последним. Так думал Драко, трезво оценивая ситуацию, соотнося её с характером той, которую не мог выбросить из головы. И так думала Лиа, наслышанная о нраве Малфоя, и тоже не делая поспешных выводов.

— Я одолжила их ещё на выходе из кабинета Снейпа, — меткий бросок отправил пачку в руки слизеринца, который тут же проверил её содержимое.

— Одолжила, значит? — тихо усмехнулся Малфой, прикурив сигарету, — Когда одалживают, принято, чтобы хозяин вещи об этом знал, — на выдохе спокойно проговорил Драко, выпустив из лёгких светлый дым.

— Хозяин? — прищурилась Лиа и устало ухмыльнулась. — Я не собаку у тебя взяла.

— Владелец, без разницы. Выходит, теперь ты должница, — Малфой мягко глянул на девушку, сидящую на подоконнике рядом, и задержал взгляд на ножке, согнутой в колене. Рука его невольно, но не менее уверенно, потянулась к ней, от чего Эйвери пришлось медленно глубоко вдохнуть.

Пальцы блондина обхватили ногу слизеринки под коленкой и чуть отодвинули её в сторону, оторвав каблук туфельки от стены. По мягкой коже пробежали мурашки, мысли в голове оказались далеки от учёбы и того, о чём должны думать примерные дочери и старосты. Рот невольно приоткрылся, а зелёные глаза не могли оторваться от мужской кисти, что несколько лишних секунд ещё держала девушку за икру. Изящная, сильная. Каждое его касание заставляло время идти медленней. Подозрительно медленней. Но, кажется, только для Лии, потому как Малфой, очевидно, был озадачен тем, что каблук школьных туфель Эйвери пачкал низ её мантии. И не более того.

— Лиа? — парень поднял озадаченный взгляд.

— Что? — слишком резко вырвалось у слизеринки, когда она попыталась вернуть самообладание.

Чёрт, наверное он спросил что-то, а она даже не услышала из-за мыслей, что кричали в её голове непристойности! Лиа подняла на блондина ожидающий взгляд, а тот снова ухмыльнулся, прежде чем ответил.

— Ты и правда глухая? — прозвучало как-то подозрительно по-доброму, как для него. Привычка Эйвери не слышать никого из-за собственных мыслей, забавляла Драко. Порой это казалось немного раздражительным, но чаще всего, забавно было наблюдать за тем, как бегают её глаза, когда Лиа усердно пытается понять, что случилось, пока она была в астрале.

— Мой внутренний голос громче того, что ты шепчешь себе под нос, — брови Эйвери чуть сдвинулись, но смущённая улыбка всё же прорезалась на лице.

— И что он тебе говорит? — расслабленные веки Малфоя придавали его лицу нахальный вид, что сводил на ноль попытки распознать его истинные намерения.

Эйвери сползла с подоконника, цокнув каблуками по каменному полу, и высоко подняла подбородок, подойдя к парню слишком близко, чтобы шепнуть на ушко. Тёплое дыхание коснулось его шеи, заставив непроизвольно сглотнуть, а из уст девушки вырвалось лишь одно слово, заставившее Драко улыбнуться с нотой разочарования.

— Ужин, — прошептала Лиа, обнажив зубы в улыбке.

Она обошла парня, положив руку ему на плечо, и почувствовала, как он потянул её обратно, заставив повернуться к нему лицом. Улыбка уже исчезла с его лица, оно казалось расслабленным, а глаза мягко поднялись к глазам Эйвери. Гордость не позволяла заговорить о том, что волновало их обоих. Может, вопрос стоял не так остро, как сотня других проблем, но не давал покоя. Несколько секунд он держал подругу за рукав мантии двумя пальцами, пока не решился сделать один крошечный шаг вперёд, убирая волнистую прядку с её лица.

— Красивые, — тихо сказал он, пропустив тёмную прядь между пальцев. Смотрел в глаза, даже не взглянув на её волосы.

Сердце в груди выстрелило из ружья, выдав порцию серотонина. Лиа сделала решительный шаг, смотря в серую дымку глаз Малфоя. Нужен глоток свободы. Его рука скользнула под её мантию, а ладони Лии прильнули к шее блондина, не в силах больше делать вид, будто ничего не происходит. Парень подался вперёд, прильнув к губам слизеринки, жадно, словно она могла ускользнуть. Ладонь упёрлась между лопаток, прижимая волшебницу ближе, а тонкие пальчики Эйвери зарылись в мягкие светлые волосы на его затылке. Их глаза закрыты, разрешая почувствовать недолгую близость, ощутить жар нахлынувших эмоций и бесконечную нежность, что ощущалась всем телом. Так интимно. Дыхание сбилось, и Лиа склонила голову на бок, позволив себе роскошь поддаться. Не было здесь опасности, кроме риска оказаться замеченными парой студентов, решивших пораньше выйти на ужин, но едва ли это было важно. Едва ли сейчас их могло волновать что-либо кроме них самих. Драко слишком долго ждал, а Лиа так часто ловила себя за тем, что думает о нём, что, не раздумывая, ответила на поцелуй. Язык слизеринца проник в приоткрытый рот, той, что вряд ли уже была его подругой, уверенно, словно имел на это полное право. Лиа чувствовала, как он скользнул по её языку и мягко коснулся губ, возвращаясь назад. Её губы обхватили нижнюю губу Малфоя, тонкую, расслабленную, с чётким ощущением того, что так и должно быть. Не было волнения, не было страха, была только лёгкость, которой не было уже давно. Это было то, ради чего хотелось идти дальше, несмотря ни на что, то, ради чего Драко был готов идти за ней до конца.

На лицах заиграли скованные улыбки, к которым были прикованы их глаза. Искренние, мягкие, слишком нежные для Пожирателей Смерти. Лиа прикусила губы, забирая с них остатки поцелуя, уголки неловко поползли вверх.

— Ужин, так ужин, — наконец заговорил Малфой.