Глава 22. До и после (2/2)

— Нет, только оправдывался перед Нильсеном за то, что встреча проходит в таком месте.

— А что тот список с именами? — вспомнила Паркинсон, опираясь локтями о голые коленки, и глянула на Малфоя, который обычно больше остальных знал о слухах.

— Пока ничего, вроде как, его всё ещё нет. Но, судя по тому, что Лукас отправил нас сюда, он подозревает, что среди наших есть предатели, — холодно ответил блондин, краем глаза замечая, как на лице Эйвери появляется ухмылка.

— Ха-ха, — наигранно ответила Лиа, глядя на тех самых предателей, о которых, к счастью, пока никто не знает, и резко сунула недокуренную сигарету меж пальцев Малфоя, замечая, как ручка двери медленно опустилась.

Адам Нотт неспешно вошёл в комнату, окинув подростков серьёзным взглядом. В его руках были небрежно сложенные мантии, которые он бросил ребятам, и ещё какие-то вещи, которые мужчина передал в руки Пэнси. Драко поймал мантию свободной рукой, держа сигарету во второй, и кольнул подругу серыми глазами, поражаясь тому, что та так усердно скрывает наименьшую из своих тайн. Да, из того, что об Эйвери не стоило знать отцу и другим Пожирателям, недавняя вредная привычка была наименьшим, о чём стоило беспокоиться.

— Хоть ты-то расскажешь в чём дело? — укладывая мантию на колени, Теодор обратился к отцу, подняв на него карие глаза, пока Паркинсон вскочила с места и спряталась за открытой дверцей шкафа.

— Уже неделю известно, что этим утром Министр вручит награды заслуженным работникам Министерства и некоторым целителям из Святого Мунго, — спокойно проговорил Нотт-старший, присаживаясь на подлокотник кресла недалеко от окна, где всё ещё находилась пара слизеринцев. Он мельком глянул на них, зацепившись взглядом за тлеющую сигарету в руках блондина.

Взгляды бывшего старосты и пока ещё той, что носила значок на груди, снова пересеклись. Нотт не выносил курения сына, о чём давно знал, но теперь, кажется, убедился, что это проблема многих нынешних подростков.

— Они самоубийцы? — нахмурившись выдала Эйвери, опираясь спиной о закрытую часть окна.

— Скримджер продолжает политику Фаджа, а это — послевыборная агитация. Думаю, хочет замылить всем глаза, игнорируя проблемы, — пояснил Нотт, сцепив пальцы в замок.

— То есть нападения их не смущают? — в голове Лии никак не мог уложиться факт огромного риска, на который осознанно шёл Министр. Ей казалось это какой-то очевидной глупостью!

— Последние несколько недель их не было не просто так, — голос Адама звучал спокойно, он был готов прояснить ребятам ситуацию, и слизеринцы старались вникнуть как можно скорее. — Не знаю, как Лорд повлиял на решение Министра, но ему это удалось.

— Он говорил с ним? Сам? — недоверчиво нахмурился Теодор, подав корпус вперёд.

— Вряд ли он представился настоящим именем, Теодор, — Нотт строго глянул на сына. — Я не в курсе этих дел, об этом лучше спросить у Лукаса.

— Он ничего не рассказывает, — резко ответила Лиа, скрестив ноги.

— Значит, так нужно, ему виднее, — Нотт осмотрел комнату, в которой ранее не бывал, и удивился, заметив на столе пару книг из личной библиотеки.

— Подождите, вы хотите сказать, что Скримджер завтра будет вручать награды так же, как это делалось раньше? Прилюдно, собрав толпу зрителей? — губы Малфоя скривились, и он сделал несколько коротких затяжек.

— Верно.

— Идиот, — на выдохе прошипел Драко, вскинув брови.

— Здесь не поспоришь, но это один из немногих шансов убрать Министра. Вас в лица знает не так много волшебников даже среди Пожирателей. Потому только вас и ещё нескольких наших можно без опаски отправить в толпу, — мужчина глянул на Малфоя. — Кроме тебя, Драко, твоё присутствие только вызовет подозрения.

— Отлично, — блондин мысленно «благодарил‎»‎ репортёров, отправивших его фото в каждую новостную газету во время суда над Люциусом Малфоем. Окурок отправился в открытое окно.

— Вы должны раствориться среди гостей и нанести удар с самого центра. Драко с остальными возьмёт их в кольцо, — Нотт твёрдо смотрел на блондина, объясняя его задачу. — Ты должен быть предельно осторожен. Судя по тому, что доложил Пий, охрана будет усилена втрое, и действовать нужно тихо, пока кто-то из вас, — он окинул взглядом остальных подростков, — не подаст сигнал к началу. На вас огромная ответственность, если не выйдет завтра, придётся атаковать Министерство. Вы должны быть внимательны, — приговаривал он, — и дождаться подходящего момента, когда Скримджер будет отвлечён, а наши бойцы смогут обезвредить мракоборцев на крышах. Не давайте сигнал раньше, чем заметите нас наверху… Иначе вам конец.

— Пиздец, — досадно вырвалось у Пэнси, которая опёрлась подбородком о кисти рук. — Извините, — так же спокойно и без намёка на виноватый тон, добавила слизеринка.

Адам Нотт понимающе закивал головой, поправляя воротник чёрной рубашки.

— Где это будет происходить? — спросил Теодор, задумчиво пробегая глазами по журнальному столику, за которым не так давно распаковывались Рождественские подарки.

— Волшебный квартал недалеко от Мунго. Подготовьтесь, — Адам Нотт хлопнул ладонями по брюкам, вставая на ноги. — Эту ночь вы переждёте здесь. Тео, — обратился он к сыну, — ты был там. Ровно в десять часов дня вы должны быть на месте. Берегите друг друга. И, Лиа, — вдруг добавил он, — отец хочет видеть тебя утром.

— Хорошо, — бесцветным голосом ответила девушка, теребя меж пальцев тонкую цепочку медальона. Безжизненный взгляд упал на половицы, пока в голове Эйвери снова крутилось полсотни мыслей. Две склянки таились на дне правого переднего кармана, и решать, что с ними делать, нужно было уже теперь.

Пэнси Паркинсон такая жизнь давалась сложнее всего. Её тошнило от крови и, несмотря на тяжёлый характер, убийства не входили в её планы на дальнейшую жизнь, которую терять вовсе не хотелось. В отличие от Малфоя, который казался достаточно холодным, чтобы спокойно пережить тяжесть отнятых жизней, и Тео с Лией, в чьих жилах кровь обычно имела температуру кипения, Пэнси не могла смириться с тем, что им всем приходится делать. Она не была сердобольной, но с большим желанием помогала бы раненым, нежели калечила здоровых. Эйвери подняла взгляд на задумчивую подругу, что могла выдавить из себя разве что очередное ругательство.

Отдать их ей? Успеет помочь тем, кто будет нуждаться? А если нет, разделить зелья между парнями и оставить её без всякой защиты? Одно ей, а второе…? Чёрт… Что если я не угадаю, оставив без зелья того, кому оно пригодится?

— Полегчало? — бархатный голос Нотта вывел девушку из транса. Теодор обвёл друзей взглядом, сцепив руки в замок, как делал его отец. Думал о том, каковы шансы вернуться сюда живыми, но боялся допустить ошибку в подсчётах.

— Конечно! Теперь я знаю, когда умру, — разочарованно выдала Паркинсон, откинувшись на спинку дивана, обречённо глядя в потолок.

— Никто не умрёт, хватит, Пэнс. Будешь держаться рядом и, если повезёт, может даже не заденет, — Малфой никогда не умел подбадривать. Будучи реалистом, ему казалось, давать ложные надежды то же самое, что врать, а врать он, как ни странно, не любил. Хитрил, скрывал правду, недоговаривал, но не врал.

— Как обнадёживает! — слизеринка недовольно сложила руки под грудью, приняв закрытую позу.

— А что ты хотела? Думала, будешь ходить на собрания и выслушивать речи ораторов? А потом возвращаться в койку Блейза, как ни в чём не бывало? — блондина разрывало от раздражения. Им всем было сложно, и каждый знал, на что шёл и куда попал. Жаловаться сейчас перед очередным заданием могла только неженка Паркинсон! — Хватит жаловаться, — грубо попросил он, отрываясь от подоконника. Взгляд скользнул по правой руке.

Костяшки пальцев Эйвери крепко зажали между собой плотную ткань его белой рубашки на рукаве, останавливая вспылившего блондина. Она не пыталась сдержать его движения, только дала понять, что пора остановиться. Он высказался, достаточно. Гипнотизирующий взгляд устремился в глаза Малфою, прося прекратить. Мягко дёрнув рукой, парень вырвал её из оков, но стиснул зубы, как только рот Паркинсон снова открылся.

— Ах, да, я же могу только жаловаться и огрызаться! Я же здесь одна ничего не хочу!

— В том и дело, что не одна, Пэнси! Ты здесь не одна и не только тебе жить хочется, если ты об этом вообще думала! — негромко прорычал Драко.

— Хватит, — серьёзный Нотт встрял в перепалку, хоть и считал, что ребятам нужно было выговориться, чтобы снять напряжение. — Не на тех срываетесь. Ничего не случится, ты правильно сказал, она здесь не одна, нас четверо.

— Давай, начни свою мотивационную лекцию, как перед матчем, — раздражительно выпалил Малфой, хлопнув по карманам, но обнаружил, что они пусты. Взгляд упал на Эйвери и пачку, лежающую на подоконнике рядом, и блондин, сделав пару шагов, потянулся к ней. — Здесь тебе не квиддичное поле.

— Придержи-ка, — фитиль терпения Нотта медленно догорал, — В чём дело, Малфой? Забыл с кем говоришь? — Теодор поднялся на ноги с вызовом глядя на друга. Его напряжённое лицо говорило об одном – ещё несколько слов и он сорвётся. Или всё прекратится прямо сейчас, или девушкам придётся разнимать тех, в ком так внезапно повысился уровень тестостерона.

Лиа оказалась более ловкой, схватив пачку с подоконника прежде, чем успеет Драко, и спрятала её за спину. Не желая встревать и вставлять свои пять копеек, Эйвери сверлила его взглядом, заставляя почувствовать толику вины. Небольшую, едва заметную. Но она злилась, злилась на него, за то что не сумел придержать язык за зубами и накинулся на друзей, коих и без того у Малфоя было не много. Задержав взгляд на несколько секунд, убеждаясь, что Драко понял, в чём дело, она вернула пачку сигарет, отводя от парня разочарованный взгляд.

— Ладно, чего ты хочешь? Чтобы я извинился? — достав помятую сигарету, Малфой обратился уже к Эйвери, скривив губы. Понял, что перегнул, но не мог остановиться.

— Не хочу, — спокойное безразличие разлилось по комнате, в которой было уже не так уютно, и Лиа слезла с подоконника, наколдовав в пустом стакане воду.

— Ложитесь спать, — выдохнув, проговорил Теодор, бросив небольшую подушку на свою часть дивана.

Ссоры были неотъемлемой частью любой тесной дружбы. И самым радостным в этой бочке дёгтя было то, что они забывались так же быстро, как и возникали. Временное отключение понимания у Малфоя не значило, что остальные так же откажутся попытаться понять его. Пэнси не злилась, она знала, что он сказал правду, но не хотела её слышать. Как и он не хотел слышать ни слова о смерти. Свет в комнате стал приглушённым, и глазам, что не могли сомкнуться, стало легче. Теодор с Пэнси расположились валетом на диване, удивительно быстро найдя удобную позу, не толкаясь. Драко хотел уступить кресло брюнетке, но та молча села на его подлокотник, опёршись спиной о край спинки, а ногой о рядом стоящий диван. Он не стал настаивать, сел на кресло, протянув ноги под столик. Никто не спал, свет поблёскивал в открытых глазах, но было тихо. Хотя, если прислушаться, можно было услышать гул чужих мыслей. Не таких и чужих, если уж честно, слишком не чужих.

Запрокинув голову назад, Лиа прикрыла глаза. Предстоящее задание не волновало, за столько времени, наверное, она была единственной, кто успел привыкнуть. Потому в ссоре не могла встать на чью-то сторону и потому не рассматривала даже вариант того, чтобы одно из зелий оставить себе. Она понимала каждого, кто находился в комнате, знала, почему Малфой повёл себя именно так, почему Нотт старался поддержать их и почему Паркинсон не могла молчать. Эйвери любила молчать, в отличие от подруги, может потому в её голове и творился такой бардак. Свет погас, усталость постепенно одерживала победу, мысли путались, смешиваясь с зачатками сновидений, что осточертели. В образ комнаты бесконтрольно проникали Пожиратели в масках, незнакомые мужчины, в чьих сильных руках сверкали палочки, и Лиа вздрогнула, лёжа на подлокотнике многострадального кресла, возвращаясь в реальность.

Драко не спал, расслабленно сидел в кресле, запрокинув голову назад. Затылок упирался в мягкую обивку спинки, глаза были прикрыты, в голове царила гробовая тишина. Драко любил порядок, особенно тот, что должен быть внутри. Тихое сопение Теодора на фоне создавало иллюзию спокойствия, будто вокруг слизеринская спальня, а утром придётся встать пораньше, чтобы успеть принять душ. Как уязвимы люди, стоит только услышать знакомый запах или звук из прошлого, сознание погружается в ностальгию, игнорируя паршивую реальность. Девушка рядом дрогнула, её едва слышное дыхание сбилось, а глаза Малфоя резко открылись. Она продолжала неустойчиво лежать, опираясь спиной о краешек спинки его кресла, полагая, что погрузясь в глубокий сон, с грохотом не свалится с него. Блондин резко выдохнул через нос, смотря как Эйвери держит дурацкую дистанцию из-за его выходки. Хотел думать, что именно из-за его вспышки этим вечером, а не из-за чего-то другого. Левая рука медленно потянулась к девушке, что вновь старалась уснуть. Пальцы обхватили тонкую руку чуть выше локтя и мягко потянули на себя. Болотные глаза блеснули в свете луны за закрытым окном, ловя на себе глубокий спокойный взгляд, что просил отбросить всё: гордость, обиду, раздражение (или что там могло таиться внутри скрытной девчонки?) и лечь рядом.

Выдох, не отрываясь от серых глаз, пара неуверенных движений, позволивших девушке сползти с подлокотника на пружинистую сидушку и приземлиться рядом с Малфоем. Умостившись на бочок на широком кресле, рука парня оказалась за спиной Лии, что мягко опустила голову на грудь блондина. Древесно-пряные нотки защекотали нос, окутывая сознание неземным теплом и покоем. Малфой действовал на неё так же. Запах его тела казался притягательным, от рубашки всё ещё доносился свежий аромат после стирки. Он пах чистотой и уверенностью, излучал непоколебимое спокойствие, одурманивая припавшую к его груди слизеринку, что под правым ухом слышала каждый удар его сердца. Тук-тук. Говорят, этот звук успокаивает, потому что это единственное, что мы слышали в утробе матери. Тук-тук. Можно ли стать ещё ближе к человеку, чьё сердцебиение слышишь громче своего? Снова стук, и ручка Эйвери плавно скользнула по мужскому торсу, который в ту же секунду напрягся. Драко почувствовал, как её пальцы скомкали белую рубашку где-то в области бокового шва и мягкой хваткой сжали её в кулачке. Несколько быстрых частых ударов раздались под ухом волшебницы, и та расслабленно сделала глубокий вдох. Сердцебиение не соврёт. Слышал бы Драко, с какой силой сердце избивает рёбра внутри её грудной клетки. Да только и сам парень чувствовал, как его жизнь в этот момент отчётливо раскололась на «‎до» и «‎после».‎

Так и прошла ночь. Пэнси с Тео мирно сопели на диване, укрываясь мантиями и прижимая их к подбородку, пока двое друзей согревали друг друга своим теплом. Волосы Эйвери пропитались запахом блондина, а его рубашка впитала аромат душистого женского шампуня и зелья для укладки. Хлопок, раздавшийся посреди комнаты рано утром, заставил слизеринцев синхронно привстать. Рукой Лиа рефлекторно опёрлась о пресс Малфоя, оборачиваясь на шум.

— Сони, — прищурилась Лиа, — что ты здесь делаешь?

Домовой эльф, родившийся и выросший в родовом поместье Эйвери, робко осмотрелся по сторонам, опасливо взглянув на волшебников, которые глядели на него. Кроме Малфоя. Тот, наклонив голову, уставился на ладонь волшебницы, что лежала на его животе и чувствовала каждый изгиб его рельефа. Сон отступил, словно его и не было.

— Хозяйка Лиа, — писклявый голосок чуть дрожал, а ручки домовика, одна из которых была чуть покрасневшей, были поджаты к груди, — хозяин Лукас велел Сони найти Вас и привести вниз. Просил поторопиться, простите.

— Что с твоей рукой? — девушка нахмурилась, глядя как эльф потирает руку и делает несмелый шаг вперёд.

Взгляд Лии скользнул по собственной руке, попутно замечая сосредоточенное лицо блондина. Неловкое моргание, и ладонь слизеринки оторвалась от мужского торса, пока щёки покрывались смущённым румянцем. Девушка встала с кресла, протягивая руку к молодому домовику. Пришлось пригнуться, чтобы рассмотреть покраснение на ручке, что Сони вложил в ладонь хозяйки.

— Сони не знал, что волшебники так не любят домовых эльфов. Незнакомец толкнул, и Сони упал на пол, — эльф говорил так, словно действительно никогда не мог подумать о том, что кто-то мог поступить с ним так, ведь дома никто не вёл себя с ним подобным образом. Хозяева могли накричать, не замечать его и двух других домовиков, но никто никогда не бил их. — Ничего страшного, Сони только ушибся.

— Ничего страшного, Лиа, — сонно повторил Нотт, что присел на диване, убеждающе глядя на подругу, потирая глаза. Он знал, что этот эльф был её личным, и девушка, несмотря на все предубеждения, что царили в волшебном мире, была привязана к нему. Опасаясь, что Лиа решит найти виновника, Теодор вложил во взгляд всю серьёзность, коротко взглянув и на Малфоя.

— Ладно, идём, — выдохнула девушка, убедившись, что с домовиком всё в порядке. Она подобрала свою мантию со спинки дивана и накинула себе на плечи, покидая гостиную.

Коридоры были пусты, хотя издали то и дело слышались шаги. Пожиратели, называвшие замок своим домом, выходили из своих комнат, спускаясь вниз. Верно, кто-то из них и решил убрать с дороги замешкавшего эльфа. Лиа шагала вдоль длинного коридора к лестнице, рельефные тёмно-зелёные обои блестели от света зачарованных светильников, несколько мужчин из картин тихо перешёптывались, обсуждая абсурдность нынешней политики.

— Сзади волшебник, мисс, — тихо пропищал домовик, несколько раз обернувшись, и затопал ближе к хозяйке, чувствуя себя безопаснее рядом с ней.

— Ничего, иди впереди, — взволнованный эльф тревожил её. Кому бы понравилось, чтобы ты тот, кто тебе верен, оказался напуганным чужой грубостью? Эльф, перебирая тонкими ножками, обогнал обернувшуюся девушку, и шёл впереди неё, бросив благодарный взгляд.

Лёгкая улыбка засияла на бледном лице домовика, и Сони зашагал быстрее, не глядя, едва не угодив под ноги одного из Пожирателей. Лиа не знала его имени, но, как только мужчина был готов ногой пнуть невнимательного эльфа, среагировала молниеносно. Пальцы обрисовали небольшую спираль, и тонкая алая линия от заклинания ударила под ноги волшебника, устроив там миниатюрный, крошечный фейерверк. Эльф ойкнул, быстро попятившись назад, и спрятался за ногой хозяйки, хватаясь тонкими ручками за её мантию. Сверлящий взгляд Эйвери, в разы превосходящий тот, что вечером был устремлён на Малфоя, устремился на Пожирателя из-под капюшона. Может и не стоило привлекать внимание, зная, что Лукас подозревает кого-то из прихвостней Лорда в неверности, но позволить второй раз за столь короткий промежуток времени обидеть эльфа Лиа не могла. Волшебник стиснул зубы, глядя на девушку, но не стал ничего говорить, понимая, что домовик принадлежит ей. Так не принято обращаться с чужой собственностью в присутствии владельца. Проведя его серьёзным презрительным взглядом, когда мужчина проходил мимо, Лиа с эльфом двинулись вперёд, но в этот раз Сони решил ни на шаг больше не отходить от защитницы, всё так же сжимая её мантию длинными пальчиками.

— Что ты хотел? — девушка подошла к отцу, что уже поджидал её в почти опустевшем холле. Некоторые волшебники, которых Лиа уже видела, спешно расходились, по всей видимости, обсуждая между собой предстоящий налёт на Министра и зрителей церемонии.

— Что ты жмёшься к ней? — негромко рыкнул Лукас, глядя на испуганного эльфа, который тут же отпрыгнул назад.

— Кто-то ударил его, — холодно ответила девушка, подняв на отца глаза. — Он напуган.

— Будет больше ценить то, как живёт в нашем доме, — равнодушный голос хозяина заставил домовика активно закивать. — Адам всё рассказал? — положив руку на плечо дочери, отводя её чуть в сторону, продолжил Лукас.

— Да, мы всё поняли, — взглядом Лиа уловила спустившихся в холл одногруппников.

— Вас не должны видеть…

— Тогда зачем ты велел прийти сюда? — ухмыльнулась Лиа, перебив отца, но тут же стёрла улыбку с лица.

— Не паясничай. Или ты не понимаешь, как всё серьёзно? — мужчина наклонился, чтобы его грубый голос не донёсся до чужих ушей.

— Понимаю, — Лиа сглотнула, выпрямив спину, возвращая себе серьёзность и мельком глянув на руку отца, что всё ещё лежала на её плече.

— Вы должны отвлечь охрану, взяв первый удар на себя. Эти коршуны нападут сразу, не дав тебе даже опустить палочку. Не знаю, что ты шептала Лорду, но его там не будет, чтобы помочь тебе, — дыхание мужчины резкими ударами касалось уха девушки. — Не недооценивай их, иначе допустишь самую большую ошибку в жизни. Как только нападут — отбивайся и не нападай в ответ, твоя задача защититься и уйти оттуда живой. Мы поможем сразу, как только сможем. Держись Нотта, он не слабый парень. И ещё одно, — добавил он, окинув часть зала, в которой остановились слизеринцы, холодным взглядом, что передал дочери. — Уходи сразу, как только поймёшь, что их слишком много.

— Бросить тебя? — брови девушки сдвинулись, но она смотрела не на отца, а на взволнованную Паркинсон, которая изо всех сил старалась овладеть собой. Лиа видела, как подруга прикусывала щёки изнутри каждый раз, когда волнение охватывало её, как и сейчас.

— Я пойду за Министром, ты меня не увидишь.

— Ладно, будь осторожен, — тихо проговорила Лиа, устремив зелёные глаза на молодого Тёмного Лорда, стоящего поодаль, чувствуя, как зелья в кармане приняли неудобное положение. Волшебник, заметив взгляд молодой Пожирательницы, видневшийся из-за плеча её отца, тоже задержался на ней. — Я должна поговорить с ним, — быстро выдала девушка, двинувшись в сторону Лорда, не дав отцу шанса сообразить, что её следует остановить.

Лукас глядел на дочь, что уверенным шагом шла к повелителю, чей подбородок вмиг поднялся чуть выше, а взгляд неотрывно следил за молодой последовательницей. Рука дёрнулась в попытке остановить девушку, но Лорд смотрел на них, и Эйвери не мог позволить вести себя несдержанно в его присутствии.

Глаза сосредоточенно забегали, пока Эйвери пыталась принять верное решение. Губы сжались, превратились в тонкую ниточку, она не могла больше терять время. Это был единственный шанс избавиться от тяжёлого выбора. Она могла попытаться изменить чью-то судьбу. Пока в холле было совсем немного волшебников, Лорд был свободен, она могла обратиться к нему с самой странной просьбой, озвучить которую было отнюдь не просто. И если в прошлый раз неуверенность пришлось играть, сейчас она была как никогда настоящей.

— Мой Лорд, — серьёзно проговорила Лиа, пока надежды на его согласие медленно ускользали. — Позвольте мне подойти, — остановившись в нескольких метрах от повелителя, проговорила она и Реддл кивнул.

— Чего она хочет? — нервно обратился к эльфу отец девушки, но тот только поджал ручки к себе, отрицательно качая головой и делая шаг назад. Сони знал, с кем говорит хозяйка, слышал о ужасных вещах, что произошло по милости Тёмного Лорда, видел статьи в газетах и несколько раз даже слышал разговоры о нём в стенах своего дома.

Встав перед повелителем, Лиа почувствовала, что её уверенность растворялась под его пристальным взглядом, и надежд оставалось всё меньше. Просить за себя было куда проще, чем за того, кто дорог. Взгляд Эйвери упёрся в молодого волшебника, которого ранее она не видела или попросту не замечала в рядах Пожирателей. Мужчина, лет тридцати, стоя около повелителя, окинул девушку взглядом и, понимая, что та желает говорить с Лордом лично, сделал несколько шагов назад, не сводя с неё светлых глаз. Как только незнакомец отошёл, Лиа сглотнула, готовясь выжать из себя неуверенную просьбу.

— Говори, — резко обратился к ней Волдеморт, глядя сквозь расслабленные веки.

— Моя подруга горит целительством, она будет полезна оставаясь в тылу. Пожалуйста, — тихо заговорила девушка, — не отправляйте её в бой.

Слова Снейпа крепко впечатались в памяти, его предупреждение нельзя было игнорировать, как и предупреждение Нотта и её отца. Никогда ранее они так не предостерегали их, а в этот раз Снейп нашёл слизеринцев ещё до того, как метка сама начала созывать Пожирателей.

— Не слишком ли много ты просишь? — твёрдо ответил Лорд, заставив веки Эйвери дрогнуть. Он обещал подарить ей мир, но не отдать его по личной просьбе.

— Много, — утвердительно сказала Лиа, поднимая опущенный взгляд на повелителя. — Но я не могу не просить.

— Хочет стать целителем? — обратился он к брюнетке, и та коротко кивнула, следя за каждой мышцей на его лице. Взгляд Лорда быстро нашёл ту, кого так стремилась защитить девчонка. Волшебница с волосами выше плеч стояла в компании двух парней, опустив взгляд, но, почувствовав странное тепло на своей переносице, подняла глаза на повелителя. Подбородок её предательски дрогнул.

Время, которое потребовалось повелителю, чтобы принять решение, тянулось беспощадно долго. Эйвери чувствовала, как безвозвратно уничтожаются её нервные клетки, но она не могла не попробовать. Если не сейчас, то в другой день этот разговор бы состоялся. Не она, так сама Пэнси пришла бы просить Волдеморта не отправлять её в бой. Несколько месяцев молодая волшебница неотрывно чахла над учебниками, всасывая важные знания, засыпала с книгой в руке, старалась лечить вывихи у ребят из квиддичной команды и помогала Лие выздороветь.

Конечно…

— Она помогла лекарям поставить меня на ноги и вытащит не одного нашего бойца. Нельзя потерять её в бою, — более уверенно заговорила Эйвери, ведь и сама верила в каждое своё слово. Челюсть сжалась в ожидании, пока волшебник всматривался в её лицо.

— Почему ты просишь сейчас?

— Потому что она ещё жива.

— Хорошо, — бросил Реддл, глядя, как волшебница перед ним наконец выдохнула, избавляясь от напряжения.

— Благодарю, — тихо проговорила Лиа, чувствуя облегчение, но не способная осознать масштаб того, что только только произошло.

— Ты знаешь, что нужно вместо благодарности, — голос Реддла звучал жёстко, а его безразличный взгляд ставил самоуверенную Эйвери на место. Кивком он подозвал Паркинсон к себе, и та, нехотя, неуверенно зашагала к нему.

— Знаю.

Просить за дорогого человека сложнее, чем за себя, потому что за близких боишься сильнее, чем за собственную жизнь. Но просьба была услышала, и это было главным, что волновало сейчас. Предстоящее задание уже не казалось таким ужасным, ведь, по крайней мере, одна из них будет в безопасности. Лиа склонила голову перед Лордом в знак благодарности повелителю, чего не сделала днём ранее, и направилась к друзьям. Паркинсон, что шла навстречу, одарила подругу испуганным взглядом. Она не могла представить, о чём Эйвери могла говорить с повелителем, что заставило его обратить своё внимание на неё. Ноги становились ватными и, казалось, на задании было бы не так страшно, как сейчас, но спокойное лицо Лии внушало мысль о том, что всё может быть не так плохо.

Пару склянок, подсунутых Снейпом, дали толчок к тому, чтобы попытаться спасти одного из друзей. Хотя бы одного.

Рука Малфоя легла на плечо однокурсницы, пока встревоженная Лиа вставала позади него и Нотта. План сработал, но волнение заставило почувствовать себя уязвимой.

— Он оставит её здесь? — неуверенно спросил Малфой, неотрывно глядя, как Пэнси склоняет голову перед Реддлом, который уводит её прочь. — Что ты ему сказала?

— Что она хочет лечить, а не калечить.

Драко ощутил, как что-то холодное коснулось его ладони, и украдкой взглянул на то, что подруга оставила в его руке. На их с Ноттом немые вопросы, Лиа лишь тихо ответила:

— Подарки от Снейпа.

— Их было три? — глядя на вложенное в ладонь зелье, спросил Теодор, стараясь сопоставить случившееся. Из них троих только Паркинсон имела пусть и не большой, но шанс отойти от сражении.

— Да, — сухо ответила Лиа, заметив на себе сосредоточенный взгляд Малфоя, но быстро перевела его на часы, пробившие десять. — Удачи, — напоследок обронила она, заглядывая в серые глаза блондина, прежде чем они с Ноттом покинули замок.

Только за эти полгода Малфой успел усвоить одну простую вещь о Лие Эйвери: если бы зелий было три, она бы не раздумывая отдала подруге своё.