Глава 18. Забери меня отсюда (2/2)

— Мистер Паркинсон, — окликнула его Лиа и подошла ближе, встав плечом к плечу, дабы не привлекать всеобщего внимания к их разговору.

— Лиа, — мужчина опустил взгляд вниз, на макушку однокрусницы дочери.

— Вы не видели моего отца?

Мужчина криво ухмыльнулся.

— Он на своём месте, в первом ряду, — Паркинсон кивнул по диагонали вперёд, на секунду чуть втянув щёки.

Пронзительный взгляд младшей Эйвери упёрся мужчине в переносицу и ему не нравилось это. Никому не нравилось, когда ледяной, без всякой опаски, взгляд устремлялся в твою сторону. Тем более, когда он принадлежал какой-то девчонке, которая и жизни то не видела. Эти Эйвери вечно умудрялись прибрать к рукам все лавры, словно единственные, кто способен на великие свершения. Лиа медленно перевела взгляд на Пэнси, которая рядом с отцом не посмела проронить ни слова, и уже собралась уходить, чуть покачнувшись на пятках.

— Ваша дочь сегодня спасла вашего друга, — глядя на Тёмного Лорда где-то впереди, спокойно произнесла Эйвери, докладывая мужчине главные новости. — Если бы не она, ни один из Малфоев не ушёл бы отсюда. Просто, чтобы вы знали.

И она ушла, зашагала вперёд, приподняв подбородок, высматривая собственного отца, который так же, как и Паркинсон, не видел в дочери того, чего хотел. Не замечал удивительных качеств, не ценил уникальных черт девочки, которая уже давно была не ребёнком. Лиа шла, оставив Паркинсонов позади, надеясь, что мужчина задумается, откроет наконец свои глаза и увидит дочь, которая заслуживала его внимания. Самым странным было то, что слизеринка и вправду думала, что может на это повлиять, словно это так просто — открыть человеку глаза на то, что он и так видит перед собой, но не хочет замечать. Пробравшись к первому ряду, среди толпы довольных победой Пожирателей, девушка остановилась. Её отец, Беллатриса, Рабастан и Родольфус Лестрейнджи, Снейп, Долохов, Селвин стояли прямо перед Тёмным Лордом. Лиа встала с краю, не став пробиваться к отцу, и не сразу заметила Драко тоже стоявшего в стороне, чувствуя, что вовсе должен быть не здесь, пока повелитель завёл речь о важности сегодняшнего дня, о том, что настал решающий день для него и его верноподданных.

— Как он? — тихий голосок Эйвери заставил парня чувствовать себя уютнее среди чужих людей.

— Выкарабкается, Пэнси умница, — Драко смотрел не на неё и не на Волдеморта, его взгляд упёрся в треснувшую плитку на полу, где-то у ног повелителя. — Ты… нашла Тео?

Умница. Да, это определённо о Пэнси. Подходящее слово.

— Нашла, он в порядке. Ранен, но в порядке, Адам увёл его, — так же тихо, практически шёпотом говорила она, не отрывая взгляд от Лорда. Она чувствовала себя лучше, когда тот был в поле её зрения, безопаснее. То ли от того, что так проще, когда видишь его и знаешь, чего ожидать, то ли от того, что в его присутствии ей в последнее время действительно было комфортно. Теперь он не навредит ей.

— Хорошо, — выдохнул Драко. — Хорошо…— повторил он и наконец перевёл серый уставший взгляд на подругу.

Стояла рядом и смотрела на Лорда так, словно в этом и был смысл её жизни. Спокойная, размеренная, уверенная, следила за каждым движением, как Макгонагалл на экзамене. Руки спрятала за спину, будто здесь и есть её место. Пфф, нет, конечно, нет. Здесь должен был быть кто угодно, но не она. Ведь так? Драко думал об этом, зацепившись глазами за мягкие волны её тёмных волос. Вот же… Блестят, гладкие. Она должна сейчас нежно потягиваться в кровати, чтобы волосы эти были на подушке разбросаны, а не это всё. Синяки под глазами, может ей вообще сон не нужен, как вампирам? Как бы не противоречил её внешний вид тому, во что они все ввязаны, Малфою пришлось признать, что его однокрусница, кажется, в своей тарелке. Его рука уверенно потянулась к её запястью, аккуратно обхватывая его.

Взгляд Эйвери медленно обратился к парню, чьи холодные пальцы осторожно коснулись её кожи. Чуть повернув голову, Лиа заглянула в ледяные покрасневшие глаза. Боль делала его ещё красивей. Стоит признать, Драко действительно был симпатичным. Загадочным, хитрым, что Эйвери в нём не нравилось, но красивым. Очерченный подбородок, острые скулы, белоснежные волосы. Если бы не его скверный характер, был бы ангелом во плоти. Но, как мы все помним, дьявол тоже когда-то им был.

— Спасибо, — одними губами прошептал парень, отводя взгляд куда-то в сторону.

Уголок губ девушки выдал что-то похожее на секундную улыбку. Она, конечно же, не радовалась, это скорее было реакцией на благодарность, ободряющая полуулыбковая ерунда, пусть Драко тогда уже и не видел её лица. И пусть благодарить он должен не её, а Пэнси, ведь это она помогла Люциусу вернуться домой живым, Лиа повернула кисть правой руки, позволяя ладони Малфоя скользнуть по ней ниже. Она сжала мужскую ладонь, стараясь этим жестом выказать поддержку. Они рядом, всё закончилось, он не один. Ей хотелось, действительно захотелось показать Драко, что он не один, по крайне мере, сейчас, когда ему, безусловно, сложно. Он и вправду был не один, никто из них не был ни в одну минуту своей жизни. Пусть не личным присутствием, но мысли слизеринцев всегда крутились где-то рядом с друзьями. И с недавних пор, Лиа и Драко тоже ими были. Между ними образовалась никому не известная связь, ниточка, связавшая этих двоих. Тонкая, хрупкая и больше напоминала паутинку, которую порвёт одно необдуманное движение. И потому они оба были слишком осторожны, чтобы не разрушить то, что так внезапно их связало.

— Отныне и навсегда это место — наш дом. Вы, — Лорд провёл волшебной палочкой по залу полному волшебников, — каждый из вас, может найти здесь пристанище, временное или постоянное убежище. Оставайтесь здесь столько, сколько нужно, забирайте столько комнат, сколько захотите и помните о милости вашего Повелителя. Замок Тёмного Лорда принадлежит вам. Люциус, — окликнул он своего верного слугу, но так и не нашёл его среди Пожирателей.

Беллатриса тихо шепнула о ранении и о том, что Малфой не смог присутствовать здесь в этот исторический момент, что раздосадовало тёмного волшебника. Но тот продолжил:

— Жа-аль, — тихо прошипел он, прокручивая палочку пальцами, а затем его голос вновь стал громким, — Что ж, он будет рад узнать, что собрания Пожирателей Смерти будут проводиться здесь. Пусть это и была большая честь, мы больше не будем досаждать старику Люциусу в его родовом поместье, — иронично закончил он.

По залу прошёлся тихий смешок. Те, кто был в курсе истинного отношения Малфоя к оккупации его дома прихвостнями Тёмного Лорда, хихикая переглянулись. Волдеморт был прав, Малфои только рады сбросить с плеч эту ношу. Честь, несомненно, но лишь потому что среди приближённых к Тёмному волшебнику они были единственной настолько состоятельных семьёй, имеющей большой дом. Эйвери были вторыми по списку, но Лукас тогда ещё не был прощён, да и дом у них куда меньше. Кстати, о прощении…

— Закончить наше первое собрание в этих стенах я бы хотел на ещё нескольких приятных нотах. Во-первых, вам придётся прибрать здесь.

— Да, мой Лорд, — вырвалось у какого мужчины первого ряда и Лорд покосился в его сторону.

— Во-вторых, Лукас Эйвери! — Волдеморт жестом заставил мужчину сделать шаг вперёд. — Генерал Лукас Эйвери, твои люди будут рады твоему возвращению. Ты прощён.

Тёмный Лорд кивнул мужчине, глаза которого засияли от услышанного. Он не мог поверить, в его голове не мог уложиться этот до дрожи долгожданный факт. Он прощён! Столько лет он день за днём пытался вернуть расположение повелителя, раз за разом выполняя всё более опасные поручения, которые ранее счёл бы недостойными давнего слуги. Шесть лет. Прошло вот уж шесть лет с момента, как Лукаса Эйвери перестали называть генералом. Лорд отобрал его звание за оплошность, ведь мужчина однажды ослушался приказа. Старший Эйвери сдержанно закивал головой и стиснул челюсть, усмиряя радостное удовлетворение, разливающееся по изрезанному мелкими царапинами телу. Капелька пота, несмотря на мороз, проникший в замок, блеснула на его виске. Слова Лорда были бальзамом для ушей, залечивали раны, заполняли пустоту в душе. Если бы хотел, Лукас всё равно не смог бы описать это чувство возвращения власти.

— Благодаря дочери, — строго добавил Волдеморт, бросив короткий взгляд на Лию, всё ещё державшую ладонь Малфоя в своей.

Девушка видела, как взгляд змееподобного скользнул по ней, чувствовала, как Драко чуть крепче сжал её тонкие пальчики и притянул её руку чуть ближе к себе, чтобы их дружественный порыв поддержки не был заметен остальным и их руки были скрыты широкими рукавами мантий. Медленно Лиа повернула голову к вышедшему из основного ряда волшебников отцу, который так же медленно перевёл серьёзный взгляд в её сторону. Рука девушки тут же выскользнула из ладони Малфоя, и та чуть пошатнулась. Ей хватило упрёков отца, больше подобного она выслушивать не намерена — подумала она, скрывая от себя же ноту страха, пробежавшую аккурат вдоль позвоночника.

Собрание было окончено. Драко кивнул девушке, косясь на приближающегося генерала, и, поджав губы, попятился назад. Медленно развернувшись, он быстрым шагом направился к единственной родственнице в зале, которая в тот же момент забрала племянника домой. Лукас плавно приподнял грубым пальцем подбородок дочери выше, напрявляя её взгляд себе в глаза. Его большой палец заботливо коснулся кожи под её нижней губой. Лиа подняла взгляд на отца и, заглядывая в его глаза, пыталась найти в них и своё прощение. Едва ли она была той дочерью, о которой Лукас мечтал, её было за что прощать и ей было за что извиняться. Впрочем, как и ему. Было заметно, как мужчина пытается выдавить из себя подобие благодарности, хоть излишняя гордость не позволила ему этого сделать. Вместо этого, из его напряжённых губ сложилась неброская улыбка, а морщинки у глаз стали заметнее. Лиа была готова к тому, что не услышит от него «спасибо». В ответ она только самодовольно ухмыльнулась на одну сторону, по-доброму, не так, как обычно это делала. Они поняли друг друга и без слов, хоть в здоровых семейных отношениях должно быть иначе.

Тем же вечером, с помощью отзывчивости, но не по собственной воле, профессора Снейпа, все четверо юных Пожирателей были отправлены обратно в Хогвартс. Всё же, они и так пропустили первый учебный день недели и внезапное исчезновение неразлучных слизеринцев могло иметь последствия. Образование — важная часть жизни уважающих себя волшебников, а привлекать к себе внимание профессоров было бы большой оплошностью. На удивление, Снейп проглотил всё, что он хотел бы высказать студентам за их проникновение со взломом в его кабинет. Промолчал, хоть и злобно кривился всё то время, пока шестикурсники были в поле его зрения.

— Как плечо? Что сказал отец? — Тихо спросила Лиа, поравнявшись с Ноттом по пути из кабинета Снейпа к их гостиной.

— Заживёт, — мягко улыбнулся парень, здоровой рукой приобнимая подругу и на ходу прижимаясь губами к её лбу. — Команде придётся найти нового капитана, — констатировал он, уходя вперёд.

Лиа замедлила шаг, смотря вслед тому, для кого квиддич был не просто игрой. Она обернулась к шагающим позади Драко и Пэнси, пытаясь увидеть в их лицах то же, что они увидели в её — печаль и глубокую обиду. Зная, как непросто было Нотту произнести эти слова, слизеринка была опустошена. Его рана заживёт, битва была явно не последней, они живы, пусть может и временно, но… Тео всегда хотел стать капитаном. Однако в лицах друзей Лиа не увидела того, чего ожидала. Драко выглядел равнодушным, но в связи с состоянием его отца, это было более чем объяснимо. А вот Пэнси… Взгляд Эйвери задержался на темноволосой девушке, её напряжённом лице, покрасневших глазах и дрожащих губах, но никто ничего не сказал. Лиа не нашла слов, которые уместно было сказать подруге в тёмном коридоре подземелий. Время было позднее и разговоры по пустующим коридорам разошлись бы на все прилегающие их ответвления. Замок кишел мракоборцами, и кучка беседующих после отбоя слизеринцев — не то, что они должны были видеть. Так они молча и вернулись в свои спальни, пока Паркинсон, всё ещё не проронив ни единого слова, ушла прочь, бросив на кровать полосатый галстук, который резкими движениями стянула с шеи.

Не к добру. Только не натвори глупостей, ради Мэрлина, Пэнси. Не сглупи.

Лиа глядела на зелёный галстук подруги, едва заметный в тусклом свете спальни девочек. Соседки уже спали или делали вид, что спят. Слизеринка присела на край кровати, догадываясь о том, что могло значить поведение Пэнси. В голове крутилось два возможных варианта, один из которых Лиа старательно отметала, отказываясь верить. Но, так или иначе, их было два, и второй казался более правдоподобным, ведь вероятность того, что дело было в отце девушки, была выше. Медленно прикрыв глаза, Лиа всё же поднялась на ноги, чувствуя себя службой спасения. Только эта служба, почему-то, в последнее время делала всё только хуже. Эйвери тихо поднялась в гостиную, надеясь застать Паркинсон там, но вместо неё на диване сидели двое бывших игроков в квиддич, решивших расслабиться за парой бутылок пива. И в этот раз Лиа не хотела им мешать, да только…

— А-а… — несмело протянула она, словно боялась спросить дорогу у незнакомых прохожих. — Пэнси не здесь?

Конечно нет, ты же видишь.

— Ты видишь, что нет, — сухо ответил Малфой, бесстыдно открывая бутылку с помощью старинного журнального столика.

— Блять, — прошипела Лиа, закатив глаза. — Что же ты творишь!

Блондин аж дёрнулся, думая, что староста обратилась именно к нему и уж было пожалел о том, что так бездумно оставил вмятину от крышки в тёмном дереве, но затем понял, что речь шла о Пэнси. Простояв ещё пару секунд наверху у лестницы, ведущей из спален девочек, Эйвери оттолкнулась от стены, раздражённо покидая гостиную. Парни недоумевающе глядели ей в след, но, пожалуй, у них были проблемы поважнее женских никому непонятных тайн. Когда в эти тайны ввязана Паркинсон — это ожидаемо, но вот то, что Эйвери только что быстрым шагом ушла следом ночью, немного настораживало. Нотт вопросительно взглянул на Малфоя, пожавшего плечами.

— Чёрт их поймёт, — равнодушно бросил он.

— Задача как раз для него, — добавил Тео, и звонкий цокот бутылок раздался в гостиной.

Только что-то всё же не давало покоя. Паркинсон любила совершать неожиданные поступки, но если за ней следом пустилась слишком серьёзная Эйвери, ждать беды не следовало. Но Драко упорно сверлил взглядом входную дверь, вытягивая из Нотта по слову о его состоянии.

Стянув туфли, Лиа шагала вдоль холодных коридоров, стараясь не шуметь и как можно скорее найти Пэнси. В начале этого учебного года Паркинсон уже делала так и тогда доблесный мракоборец притащил её прямиком к комнате Снейпа, где тот провёл с ней не слишком эффективную, но слишком неприятную беседу. Но тогда на её руке ещё не было чёрной метки. Лиа зашагала быстрее, касаясь ледяного пола только носочками, проклиная несдержанность подруги и её не пойми откуда взявшееся желание разобраться с проблемами в одиночку. О её натянутых отношениях с отцом знали все, она могла поделиться этим с Эйвери, и Лиа никогда бы не отказала ей в поддержке! Если её смущали соседки, то в гостиной как раз за расслабляющим напитком и парой папирос сидели её друзья! Не хотела бы делиться своими проблемами, то пусть села бы просто с ними, не в первый же раз её отец ведёт себя как мудак.

Девушка сжала губы, превратив их в тонкую ниточку, и остановилась посреди коридоров перекрёстка. Быть может, она обесценивала проблему подруги, но лишь потому, что сама переживала практически то же самое и сумела смириться.

Куда же ты делась?

Осмотревшись по сторонам, Лиа топталась на месте, не зная, куда идти дальше, но тихий всхлип откуда-то слева указал путь. Волшебница медленно направилась вдоль едва освещённого коридора всё в том же подземелье. Никаких окон, только тусклый свет от расположенных слишком далеко друг от друга зачарованных светильников на стенах. Пэнси сидела на полу, спрятавшись в одно из углублений в стене, где раньше стоял свод правил, которые любезно предложила экс-директор Долорес Амбридж. Слизеринка сидела, поджав к себе ноги, крепко обняв их руками, и медленно покачивалась, пытаясь справиться с нахлынувшей истерикой. Залитое слезами милое лицо поблёскивало. Лиа ощутила, что не должна быть здесь, что лучше было бы дать Пэнси время самой прийти в себя, она ведь для этого убежала сюда. Но видеть близкого человека в таком состоянии и уйти, было слишком даже для не очень эмпатичной Эйвери. Сказать точнее, Лиа вовсе никогда не знала, что делать, когда кто-то рыдает, как подобрать нужные слова и вообще часто не понимала причин слёз даже самой Пэнси. Просто потому что сама была не такой ранимой. Староста осторожно встала на колени перед нарушительницей, протянув к ней руки. Холодок от каменного пола быстро подобрался к опущенной голой коленке. Глаза Эйвери забегали от непонимания, словно она сама боялась сделать что-то не так. Прохладные ладони легли на ноги подруги чуть ниже согнутых колен, и Пэнси, выждав немного времени, положила свои руки сверху. От внимательного, взволнованного взгляда Лии, девушка не выдержала, впав в истерику ещё больше, чем заставила подругу растеряться. Горячие слёзы стекали по румяным щекам, мочили ворот рубашки и заставляли всё время всхлипывать.

— Тише, Пэнси, — робко проговорила Лиа, — Тише… Что такое? Тс-с-с… — шептала она, пытаясь успокоить подругу.  — Что с тобой? Пэнс, я-я… Ты же знаешь, я не умею читать мысли. Но ты можешь мне всё рассказать, правда, если… хочешь. И мы справимся вместе, я обещаю.

Но Пэнси отрицательно покачала головой, пытаясь вдохнуть воздух.

— Не в этот р-раз.

— Дело в отце?

— Нет, — на выдохе прошептала слизеринка, уткнувшись носом в руки подруги, и снова покачала головой. — Прости… Прости меня, пожалуйста. Я не такая, как ты. Никогда не была такой, старалась, но…

Выпрямив спину, Лиа замерла. Извинения Пэнси были ни к чему, ведь ей не за что было её прощать.

— Я не понимаю… Пэнси, всё в порядке, мне не за что на тебя злиться. Пойдём назад, я сделаю тебе чай. Ну, Тео сделает, я не знаю, где у нас чай.

Пэнси снова и снова качала головой, покачиваясь на холодном полу, и сильнее прижималась к рукам близкой подруги, которой она не могла доверять, зная, что та никогда её не поймёт. Лиа ощущала горячие слезинки на своих пальцах, как они медленно капали вниз, оставляя после себя холодок.

— Отведи меня к нему. Отведи меня к Лорду и я признаюсь, — дрожащим голосом проговорила Пэнси и подняла заплаканный взгляд на Эйвери, которая, услышав о повелителе, лишь ошарашенно приоткрыла рот. — Я не хочу, я не хочу всего этого, Лиа! Пусть он лучше убьёт меня за измену!

Этого не может быть…

— Пэнси… — Лиа обняла подругу, прижимая её голову к своей груди. — Тише.

— Я готова, ты должна отвести меня к нему. Я не могу… Он, эта кровь, смерти, ранение Тео, нет, я не могу это вынести, Лиа. Ты же его… — не договорила Паркинсон, глянув за спину подруги.

— Нет, — мягко ответила Эйвери, держа ладонями лицо Пэнси. — Мэрлин, нет. Никогда, никогда я этого не сделаю. Слышишь? Нет, — девушка отрицательно мотала головой в стороны, убеждая подругу, что не пойдёт на это.

— Чёрт, я почему-то так и думал, хотя не был уверен, — тихо раздалось за спиной Эйвери.

Малфой сурово глядел на подруг, беспардонно затушив сигарету об угол. Лиа только мельком глянула на него, вернув взгляд на Пэнси, которую вид парня не напугал, она ведь и так готова признаться Лорду в неверности. Ей казалось, уж лучше так, чем жить жизнь, которую она для себя никогда бы не выбрала.

— Ты вроде как говорил обратное, мистер «я так и думал», — не глядя на Малфоя, ответила Лиа, приподняв брови.

— Говорил, думал, какая разница?

— Разница в том, что говоришь не то, что думаешь, — огрызнулась Эйвери.

— Как, не сделаешь? — переспросила Пэнси, заглянув в глаза слизеринской старосты, недоумевая, как любимица Лорда может скрыть такой ужасный факт, пусть и о близкой подруге. В глазах Пэнси Лиа была одной из приближённых к Лорду его сторонниц, безоговорочно выполняющей его приказы. Так и было, ведь эта роль была под стать Эйвери, которая всегда была холодной и порой жестокой, пусть и не к друзьям.

— Успокойся сначала, хорошо? — не зная, с чего начать, ответила Лиа, вытирая мокрые щёки подруги.

— Он же накажет и тебя…

— Верно, — ухмыльнулся Малфой, нависнув над девушками.

— Заткнись, ради Мэрлина, Драко. Зачем ты вообще сюда пришёл? Иди, пока Тео не пришёл за тобой, — пробурчала Лиа.

— Я же не сказал, что пошёл за вами. Не придёт, — Малфой опустил взгляд на заплаканную Пэнси и её покрасневшие глаза.

— Я не понимаю, — тихо проговорила Пэнси, поочерёдно глядя на однокурсников.

— Никто не узнает, — мягко ответил Драко, осторожно проведя кончиками длинных пальцев по густым чёрным волосам. Пытался пожалеть и успокоить, хоть и сам не был до конца уверен, как это следует делать.

— Но почему? — плечи Паркинсон чуть опустились.

— Потому что не одна ты не хочешь быть тем, кем пришлось, и делать то, что он говорит, — открывая самую большую тайну в своей жизни, несмело ответила Лиа и ощутила, как груз медленно сползает с её плеч.

— Даже ты? — удивлённо хмурясь, Пэнси подняла взгляд на Малфоя, который удивился не меньше неё и Эйвери.

Лиа даже проронила улыбку, когда недоумевающий Малфой глянул на неё.

— То есть ко мне у тебя больше сомнений, чем к ней? — Драко указал на любимицу Лорда и обронил искренний тихий смешок.

— Никто из нас не хочет, Пэнси. Правда, никто, — уверенный голос подруги внушал доверие, которое, Паркинсон казалось, было потеряно.

— Прямо-таки никто? — снова голос откуда-то сзади, но на этот раз Эйвери резко обернулась, глядя на Нотта, опирающегося здоровым плечом об угол напротив.

Тот, к кому было больше всего вопросов, кто вызывал больше всего сомнений и чьё присутствие в битве за Дувр оказалось принять сложнее всего, стоял позади, сунув руки в карманы брюк. Последствия сражения были заметны по пошатывающейся походке, опущенному левому плечу и отметине на переносице от одного из угодивших в него осколков. Лиа сглотнула, погружаясь в гробовую тишину. Слизеринцы смотрели друг на друга, не найдя слов, боясь сделать неправильный вывод. Драко говорил, что даже если Нотт не поддерживает отца, то никогда в этом не признается даже им. Его отец был близок к Лорду и, как знала Лиа, отвечал за наложение защитных заклинаний и проклятий на территории, принадлежащие тёмному волшебнику. Он был сильным магом и, безусловно, был верен своему Лорду, но был ли ему так же верен его сын? Отцы остальных слизеринцев тоже давно служили повелителю, но их дети оказались не такими, как они, и желали иного. Так чего желал сам Теодор Нотт? Эйвери смотрела на дорогого близкого друга, занимающего собой половину её души, и боялась сделать ложный вывод, пока он глядел на неё исподлобья, опустив подбородок.

— Когда ты вышел? — строго спросил Драко, не отходя от девушек, сидящих на полу под его длинными ногами.

— Я шёл за тобой прямо по пятам, дурак, чаще оборачивайся, — Тео игриво приподнял бровь.

— Чёрт водяной, — отводя взгляд, прошипел Малфой, ухмыльнувшись на одну сторону от своей же оплошности.

— Значит, ты всё слышал? — серьёзно спросила Лиа, вставая на ноги и помогая подняться Пэнси.

— Всё, — такой же серьёзный голос Нотта не давал возможности понять, чего ожидать. Он пошатнулся, отталкиваясь от стены, и сделал пару шагов, подойдя к девушкам. — Всё хорошо? — спросил он у Пэнси, коснувшись её локтя.

— Да, — Паркинсон неуверенно смотрела на Нотта, поджав подбородок.

— И что это значит, Тео? — не выдержала Лиа, бросив на парня твёрдый взгляд. Голос спокойный, тихий, но она не сводила с него глаз, смотрела, как парень чуть наклонил голову в сторону, глядя на неё в ответ. Пытался понять, сказала ли она правду Пэнси, но в памяти не всплыло ни одно воспоминание о её лжи.

— Это значит, что мы попали, ребята, — чуть повременив с ответом, привычным тоном сказал Теодор, дёрнув бровями, чем заставил выдохнуть остальных слизеринцев.

Тяжесть с плеч его лучшей подруги тут же, со слышимым только ей грохотом, упала на каменный пол. Лиа, не выпуская руку Пэнси из своей ладони, покачнулась в сторону Нотта, упираясь лбом о его горячую шею. Напряжение, которое каждый из них носил с момента своего первого задания от Тёмного Лорда, рассеялось, принося долгожданное расслабление. Одна тайна, одна главная тайна была открыта. Не исчезла и никуда не делась, но теперь была их общей. А вот пропасть, образовавшаяся между друзьями за это время, исчезла. Поросла травой, ромашками и прочей зеленью, позволяя слизеринцам снова стать теми, кому каждый из них был готов доверить свою жизнь. Собственно, это они и сделали только что, связав свои жизни на молчании. И самым удивительным в эти тёмные времена было то, что никто из них не сомневался в том, что каждый будет молчать.

— Скажите, что это не правда, — шмыгая носом, тоненьким голоском, не свойственным ей, сказала Пэнси.

— Это не правда, — подхватил Малфой, глядя на притулившихся друг к другу близнецов Эйвери-Нотт. — И давно? — обратился он к парню.

— С сегодня.

— Долго держался, — едва не в один голос выдали остальные. Разве могло всё сложиться настолько удачно?