Chapter 23: yeosang pt ii (2/2)
— Но, хён… могу я тебе кое-что сказать?
Он перестал кусать шею Сонхва и вместо этого отдыхал рядом с ним, горячее дыхание обдавало его плечо.
— Конечно.
— Я не хочу, чтобы ты волновался или боялся. Все было в порядке. Я бы сказал тебе, если бы это было не так.
— Что это…?
— Ёсан сказал мне, что он просто собирается пойти и найти какого-нибудь альфу не из стаи, который будет с ним, если я не буду наполнить его семенем.
Сонхва мысленно вытащил свою лекцию для Ёсана на передний план, вставив новый пункт.
— Мммм?
— Когда он это сказал, я изменился. Не снаружи, а внутри. Я снова изменился.
— Ты уверен? Это не было из-за твоего гона? — спросил Сонхва. Во рту было так сухо.
Минги серьезно кивнул, волнистая прядь волос цвета ржавчины упала ему на глаз.
— Он разозлился, представив, что другой альфа завладел Ёсаном. Но я сказал ему, чтобы он молчал, этого не произойдет, и держал Ёсана для нас. Это еще одна причина, по которой я хочу защитить его.
У Сонхва не было слов.
--------------------
Настоящее время:
Ёсан
--------------------
Ёсан не знал, как долго он был в ванной, а также когда и как туда попал Минги.
Ёсан все еще сидел в той же согнутой позе, сидя на закрытом унитазе, подперев лоб одной рукой и держа в кулаке отрицательный тест на беременность. Его глаза были открыты, сфокусированы на коленях, но толком не видели ничего, кроме серой текущей реки его мыслей, болезненно тусклых и тяжелых.
Затем пальцы скользнули в его поле зрения, мягко обвивая его колени, кончики пальцев горели от тепла, резко касаясь его темных штанов. Минги стоял перед ним на коленях, тяжело упираясь руками в колени Ёсана, как большая собака, ожидающая угощения.
— Ёсан-а… ты в порядке? — В глубоком голосе слышались умоляющие нотки.
Обычно прищуренные глаза Минги были большими и круглыми. Ёсан медленно сел, его ноющая спина запротестовала. Его пальцы коснулись пальцев Минги, когда он поднял голову. С той ночи он избегал Минги. Боялся того, что он почувствует.
Но все, что он чувствовал, это сожаление.
Минги положил руку выше, на его бедро и наклонился. Теперь Ёсан втянул воздух, сердце бешено трепетало от паники, но Минги просто уперся ему в грудь, а затем ткнулся щекой, чтобы с тревогой понюхать его. Расслабившись, Ёсан положил свободную руку ему на плечо, сначала погладив его, а затем запустив пальцы в рубашку, прижимая его к себе.
— Мне жаль Минги. Я не должен был заставлять тебя… знаешь… той ночью. Я… мне правда очень жаль…
Каждое слово казалось комом, застрявшим в горле. Его кожа ощущалась горячей и холодной одновременно. Его руки начали дрожать. Депрессивное оцепенение, которое он чувствовал с той ночи, оттаивало, и горячие слезы стекали по его щекам на спину свитера Минги.
Он чертовски ненавидел плакать. А этот случай собирался быть плохим.
Минги ответил на его тихие звуки страдания, пытаясь обнять и другую руку Ёсана вокруг себя, но когда он потянулся к нему, коснулся руки, и тест прижался к его пальцам.
— Ах, Минги, нет! Пожалуйста, не трогай его! — Ёсан попытался отдернуть руку.
И большой альфа просто ухватился за его предплечье своей дурацкой силой альфы и заставил его поднять руку, чтобы они оба могли посмотреть, оба увидеть отметки в крошечном окне результатов теста.
Официально это был самый унизительный момент всей его жизни.
Вишенка на торте: Минги, смущенно нахмурив брови на результат теста, смотрит на него щенячьими глазами и спрашивает:
— Что это значит?
— Ничего! — с горечью ответил он, в конце концов вырвав руку и бросив кусок пластика в мусор. — Помой свои руки.
— Ты говоришь как Сонхва-хён.
Ёсан вздрогнул от этого, прижимая локти к себе, становясь меньше. Все это время он избегал их беты. Он был так смущен… Не только потому, что Сонхва их видел, но и из-за того, что он у него забрал. Бета мог быть слишком наблюдательным, и Ёсан просто знал, что, когда Сонхва зашел к ним и встретился с ним взглядом, он расшифровал все шаги неконтролируемой ночи Ёсана.
Ёсан все время пытался уговорить себя вернуть две таблетки, которые у него остались. После того, как единственная доза, которую он принял, закончилась, реальность всех его действий, обрушившихся на него, оставила его нежелающим прикасаться к двум другим, как бы сильно он ни жаждал их эффекта.
Ему нужно было извиниться. Ему нужно было что-нибудь съесть. Принять душ. Перестань быть в подавленном состоянии, ненавидя себя. Все действительно было не так уж плохо. У него хорошая стая. Прямо сейчас у него на коленях лежал большой альфа в непонятном настроении. Минги никогда не был с ним таким. Он был почти уверен, что у альфы даже не сохранился номер его телефона с тех пор, как он купил новый телефон несколько месяцев назад.
Теперь он был почти… прилипчивым.
— Перестань так много думать… — фыркнул Минги. — Это заставляет тебя еще более грустить.
— Айш, я сказал тебе вымыть руки. А потом выйти из ванной. А то так странно.
— Только если ты тоже придешь.
— Хорошо.
Ёсан нетерпеливо вздохнул, когда Минги вымыл руки, наблюдая за ним, скрестив руки на груди.
— Ладно, хорошо. Теперь иди.
— Ты сказал, что тоже придешь.
— Сначала, я хочу принять душ.
— Ты пахнешь хорошо, для меня…
— Минги, мне жаль…
— Хм? — Минги наклонил голову, обеспокоенный резким, искаженным звучанием его слов.
— Я говорю, что мне жаль. Извинит, потому что у нас с тобой нет «ничего такого», ладно? Я все еще… такой, каким был. Это был всего лишь разовый случай. Я хотел попробовать. Так что ты можешь просто… оставить меня в покое, сейчас. Уходи, чтобы оставить меня в покое.
Минги не выглядел таким обескураженным, как надеялся Ёсан.
— Я не хочу оставлять тебя.
— Минги, я серьезно, я больше не буду так делать, ладно?
— Я не хочу этого. — возразил Минги.
Губы Ёсана приоткрылись, его плечи и руки расслабились от неожиданности.
— Я… что?
— Я просто хочу узнать тебя получше. Я знаю, что я монстр, но ты действительно думаешь, что я из тех, кто не интересуется другими, если я не могу их трахнуть? — Теперь в настороженном голосе Минги тоже была некоторая боль.
Минги сделал пару шагов ближе, пока не оказался прямо перед ним, а пальцы их ног смотрели друг на друга.
— Я вообще не прикоснусь к тебе, если ты не хочешь. Или, если ты хочешь, чтобы я слегка прикоснулся к тебе, я тоже могу это сделать. Все, что пожелаешь.
Он протянул раскрытую ладонь. Ёсан посмотрел на него, его сердце бешено колотилось, лицо снова покраснело. Его глаза горели глупыми слезами. Но на этот раз… ими двигало что-то другое. Счастливое неверие? Что-то такое. Он чувствовал, как альфа смотрит на него немигающим взглядом.
Он должен нервничать, как кролик, на которого смотрит голодный волк. Но вместо этого он чувствовал только потребность доверять, несмотря на хаотичную историю альфы, несмотря на компрометирующее положение, в котором он поставил Ёсана всего несколько ночей назад (по его собственной вине), несмотря на то, что он не знал его так же, как некоторых других его товарищей по стае. Может быть, это было просто его глубокое стремление к кому-то быть рядом.
Он хотел положить руку на раскрытую ладонь, но в последний момент отдернул руку. Минги нахмурился и начал отступать. Именно тогда Ёсан сократил расстояние между ними, шагнув прямо в его объятия, пока щека слегка не коснулась его груди. Он мог чувствовать и слышать сердцебиение альфы одновременно. Руки Минги опасно приземлились на его спину.
— Это все, что я могу дать, — сообщил он, и между его бровями появились морщины.
Он с болью осознавал, насколько это было похоже на тошнотворно-сладкий момент из дорамы. Он чувствовал себя бестелесным третьим лицом, наблюдающим, как разыгрывается еще один неприятный момент его жизни. Вот что значит никогда не чувствовать себя комфортно в собственной шкуре: все, что ты делаешь, казалось фальшивкой, притворством, шуткой. Ты всегда наблюдаешь за собой со стороны, едко осуждая. Портишь приятные моменты язвительным внутренним диалогом, как прямо сейчас.
Но Минги медленно обнял его, пока не прижал к груди, и на секунду он позволил себе почувствовать именно это. Он застенчиво потерся щекой о него, отплачивая за запах прежних цветов жасмина, переплетающихся с диким альфа-ароматом Минги.
— Ёсан-а?
— Да?
— Хочешь пойти со мной на свидание?