Облачная семейка или как не получить люлей от проводника (1/2)

Навстречу вошедшему в свой храм богу грома вышел наученный предыдущим опытом проводник и осторожно спросил:

— Как ваш поход к Окунинуси-доно, господин?

Усмехнувшись, Такемикадзути обернулся и посмотрел на скромно потупившуюся и стоящую за своим богом Гюкиун и, повернувшись обратно к Киуну, ответил:

— В целом неплохо было: мы нашли Лжебога и его чëртову реликвию счастья!

— Хозяин, — окликнул бога голос Гюкиун. — пожалуйста, не ругайте при мне Юкинэ. За то недолгое время, что мы были вместе, я успела сдружиться с ним и буду расстраиваться, если вы будете его так называть.

На эту просьбу Такемикадзути (по слухам, имеющий кавайность 98%) ничего не ответил, но долго вздохнул и промолчал. Проводник, знающий вспыльчивый характер своего господина, сильно удивился, увидев такую податливость с его стороны, и изумлëнно посмотрел на золотоволосую реликвию, которая после произнесения этой фразы снова уставилась в пол, будто заинтересовавшись деревянным узором на нëм.

— Киун, я сейчас пойду к себе и хочу побыть один. А ты пока что познакомься с Гюкиун. И познакомь еë с нашими традициями.

— Хорошо, хозяин. — склонившись в полупоклоне, ответил проводник и, глядя в спину удалявшегося молодого господина, повëл за собой эту загадочную реликвию.

После где-то получасовой беседы, во время которой Гюкиун очень старалась произвести более ли менее хорошее впечатление на проводника своего бога (ведь проводник — пример для остальных реликвий и тот, кто следит за ними. С таким лучше иметь хорошие отношения), Киун пытался осмыслить свои эмоции от этой реликвии. Он был удивлëн ею, но приятно удивлëн. О молодом господине она отзывалась с должным уважением и даже восхищением, пыталась, как умела, следовать японским традициям и правилам, а когда нарушала их, то делала это с таким выражением на свои милом личике, что это с лëгкостью прощалось и даже придавало еë манерам и поступкам особую изюминку. Киуна очаровала еë способность говорить с постоянной улыбкой. При чëм улыбалась она искренне — глазами, и из-за этого казалось, что из еë глаз и от её лица исходит мягкий тëплый свет, греющий, но не обжигающий собеседника. Рядом с ней проводник бога грома почувствовал себя на одном уровне с ней. В своëм положении Киун всегда был одинок: другие старейшие были выше его, остальные реликвии — ниже, со своим богом он уж точно был на разных ступенях. А Гюкиун находилась на уровне собеседника, и из-за её мягкости не хотелось показывать ей свою силу и высоту положения. Перед тем как заснуть, Киун подумал, что удивлений ему хватит на ближайшую неделю уж точно.

Тем временем в комнату Гюкиун постучался и заглянул Такемикадзути.

— Да, заходите. А, это вы.

— Почему на вы? — пробубнил бог грома.

— Раньше было на вы, и вы не обижались. Но можно и на ты. Если вы очень этого хотите, конечно. Но, мне кажется, что такая близость между реликвией и богом... Недопустима.

— Гюкиун! Ты же сама видела, что Лжебог со своей реликвией счастья ведут себя как настоящая семья. Почему же неприемлема?

— Хорошо. Давайте на ты. — согласилась с Такемикадзути его реликвия. — Прости, а зачем ты зашёл?