Глава 53. Эвальд Кристальди (1/2)

Эта римская церковь отличалась богатством убранства и обилием прихожан. Она была мирным местом, ни за что не подумаешь, что большинство её служителей имеют военную подготовку, будучи обученными экзорцистами, что способны дать отпор как обычным бандитам, так и сверхъестественным врагам. Хотя последним ещё надо набраться глупости, чтобы перейти дорогу Эвальду Кристальди, напав на его дьяконию<span class="footnote" id="fn_32898815_0"></span>.

Ступая за сопровождающим их с Цао Цао священником, Зигфрид старался не терять бдительности и быть готовым ко всему. Пусть он уважал Кристальди и не хотел подвергать сомнению его обещания безопасности и секретности, но они слишком близко к Ватикану. Нельзя полагаться только на чужое слово и исключать вероятность худшего исхода.

Впрочем, вопреки опасениям, обошлось без эксцессов. Никто не развеивал маскировку двух лидеров фракции Героев и не пытался остановить. Максимум, получали озадаченные взгляды от священнослужителей, удивлённых присутствием посторонних в закрытой части, но все вопросы отпадали после фразы сопровождающего, что это гости Его Преосвященства Кристальди.

Путь окончился в небольшой библиотеке, в которой не было ни души. Священник оставил их, сказав, что позовёт Кристальди. Цао Цао проследил за закрывшейся дверью, после чего повернулся к Зигфриду.

— Ты волнуешься, — заметил он. — Переживаешь об исходе встречи? Или тебя беспокоит близкая встреча со своим учителем?

Про себя отметив, что иногда внимательность Цао Цао бывает неуместна, Зигфрид, не спеша с ответом, осмотрелся, ища место, где можно устроиться поудобнее. Такое нашлось быстро.

— Я достаточно хорошо знаю что тебя, что Эвальда, чтобы знать, что вы придёте к согласию. И уж тем более не боюсь встречи с бывшим учителем, как какой-то нашкодивший мальчишка, — проговорил мечник, устраиваясь за библиотечным столом. — Если что меня волнует, так это вероятность постороннего вмешательства. Даже, если внимание Небес и их псов приковано к внешним границам, и они не рыщут врагов у себя под боком, мы всё равно слишком близко к Ватикану.

Выражение лица Цао Цао говорило, что он не особо поверил и остался при своей оценке, но, тем не менее не стал лезть в душу. Вместо того он занялся созерцанием корешков книг, нейтрально сказав:

— Нам прийти к Кристальди проще, чем ему к нам.

Очевидная истина. К кардиналу-дьякону, особенно к столь знаменитому воину и наставнику экзорцистов, приковано большое внимание, ему не так-то легко отлучиться в неизвестном направлении на неизвестное количество времени. Для Небес не секрет, что в рядах Церкви много недовольных библейским альянсом, и подводить Кристальди под подозрение ни к чему.

— Знаю.

Прикрыв глаза, Зигфрид откинулся на спинку стула. Вслух он признавать не собирался, но в озвученном предположении Цао Цао всё-таки был прав. Чувства у мечника вызывала скорая встреча с Эвальдом Кристальди, а не возможные происки Ватикана. Этот человек воспитал множество воинов, ему поручали тех, кто обладал действительно высоким потенциалом, тех, кто мог претендовать на звание лучших. В их число входил и юный владелец Грама. Учитель Кристальди являлся одним из того небольшого числа людей, до которых Зигфриду не просто было дело, но которых он уважал. Это был воин, с которым он хотел сравниться, и которого хотел превзойти. Не считая общения через посредников и телефонных звонков, сегодня учитель и ученик встретятся впервые за три года… с целью организации церковного раскола.

Жизнь порой весьма забавно складывается.

Дверь библиотеки открылась, пропуская мужчину средних лет в красной сутане кардинала, чьи движения выдавали опытного воина.

— Зигфрид, ты всё также непочтителен, — Эвальд безошибочно вычленил из замаскированных гостей бывшего ученика, который даже не подумал встать при появлении кардинала-дьякона. — Или ты просто забыл, как себя вести в присутствии вышестоящего лица?

— Технически, я больше не состою в рядах священнослужителей, поэтому не обязан блюсти их порядки, — невозмутимо парировал Зигфрид, ничуть не смущённый замечанием. Он знал, что бывшему учителю нет дела до соблюдения этикета, он просто захотел немного поворчать. — Тем более, не вы ли мне когда-то говорили, как вам надоели все эти формальности, учитель Кристальди?

Эвальд едва слышно хмыкнул, мол, принято, и повернулся к прислушивавшемуся к их диалогу, но не вмешивавшемуся Цао Цао.

— Ты, я так понимаю, Цао Цао, лидер фракции Героев. Добро пожаловать в эту церковь, владелец Истинного Лонгина.

— Благодарю за гостеприимство, Ваше Преосвященство, — вежливо отозвался Цао Цао. — Искренне рад нашей встрече. Ваша слава простирается далеко за пределы Церкви.

— Слава вас двоих превзошла мою, пусть она весма сомнительна, — Кристальди сел за стол одновременно с Цао Цао, выбрав место напротив представителей фракции Героев. — Молодые люди, вы можете снять маскировку, я обеспечил безопасность этого помещения. Я предпочту говорить, видя настоящие лица своих собеседников.

— Разделяю ваши чувства. Мне самому не нравится прятаться, но порой такова необходимость, — с этими словами Цао Цао первым деактивировал простенький артефакт, придававший ему облик непримечательного человека европейской внешности. Подождав, когда Зигфрид сделает то же самое, он вернулся к разговору: — Зигфрид уже рассказал мне о вашей позиции, но я хотел бы услышать лично от вас, что вы думаете о союзе библейских фракций.

— То, что должен думать нормальный истинно верующий человек — это величайшая ересь и отрицание пути Господа. Демоны и падшие ангелы — враги и зло, которое должно быть уничтожено. Уничтожено слугами Бога, а не попасть под их защиту, — на лице Эвальда отразился гнев вперемешку с разочарованием, состарившие его на десяток лет. Сразу становилось понятно, каким ударом для Кристальди стало заключение союза Небес с жителями Преисподней. — На протяжении всего своего существования эти существа разрушали людские судьбы, немало их жертв живут и ныне. Воинство Церкви жило для того, чтобы нести возмездие и пресекать новые злодеяния, это была наша святая миссия и смысл жизни. Но его нас лишили собственные покровители. Ни я, ни подавляющее большинство прочих воинов не можем этого ни понять, ни принять. Без Бога Небеса погрязли в эгоизме, поставив жажду собственного блага выше защиты слабых от зла. Мы должны открыть им глаза… либо продолжить выполнять свой долг без них.

Свою речь Эвальд завершил с твёрдой уверенностью, которая кричала о том, что он не собирается мириться с положением дел. Он будет сражаться, покуда может, даже, если не останется надежды на победу. Настоящее поражение для него настанет лишь в том случае, если он опустит руки.

— Теперь твоя очередь, — уже более спокойно, но от того не менее серьёзно обратился Кристальди к Цао Цао. — Я ответил честно, и хочу того же от тебя. За что ты сражаешься?

— За сильное человечество, которое больше не будет кормушкой сверхъестественным существам.

Уверенный ответ последовал сразу, но Эвальд выглядел не убеждённым, а недовольным. Словно услышал высокопарную банальность вместо желаемой правды.

— До меня доходили слухи, что тебя больше интересуют иные достижения, — прохладно заметил он.

Однако Цао Цао, прекрасно видя реакцию собеседника, ничуть не смутился. На его губах мелькнула понимающая полуулыбка и он медленно кивнул.

— Вызов человечества мифологиям. Я действительно говорил подобные слова и не собираюсь от них отказываться. Но чем дальше мы заходим, тем больше желание познать предел человека отходит на второй план, — лидер фракции Героев в задумчивости прикрыл глаз, как будто решая, стоит ли говорить больше, чем уже сказано. Риторический вопрос, по сути. Кристальди чётко сказал, что он хочет. — Откровенность за откровенность, да?.. Что ж, так тому и быть. С момента, когда фракция Героев открыто бросила вызов мифологиям в Киото, прошло не так много времени. Однако мы многое успели совершить. Многое, что сделает наше поражение поражением всего человечества, потому что мифологии затянут удавку на шее одарённых людей так, что те не смогут без их ведома вдохнуть. Осознавая всё это, я уже не могу отдавать предпочтение интересу. Я — тот человек, который всё это начал, и я обязан привести фракцию Героев и всех людей к будущему без превосходства сверхъестественных существ.

— Это называется ответственностью, — после непродолжительного молчания сказал Эвальд. Развёрнутый ответ, как и его содержание, определённо, пришлись ему по душе, чего он не скрывал. — Помни о ней и о надеждах своих людей, которые они на тебя возложили, потому что ты падёшь в тот момент, когда о них забудешь. Как паду и я, если позволю блаженному эгоизму, отравившему Небеса, застить мне глаза.

Цао Цао чуть кивнул, принимая слова Кристальди и соглашаясь с ними. Взаимные откровения подтолкнули двоих людей к доверию и взаимопониманию.

— Ваши слова можно расценивать, как готовность к союзу? — уточнил Цао Цао, первым нарушая воцарившуюся тишину.

— Наши стремления во многом пересекаются, поэтому я не вижу причин отказываться. Вместе мы достигнем большего, чем порознь. Но у меня есть одно условие, — дождавшись кивка собеседника, кардинал непреклонно заявил: — Фракция Героев минимизирует наносимый Небесам и Церкви урон. В первую очередь, необходимо сорвать с их глаз пелену и вернуть на истинный путь. Лишняя кровь только расширит пропасть между нами.

Зигфрид и Цао Цао быстро переглянулись. Подобное требование оказалось неожиданным. Эвальд Кристальди был жёстким и непреклонным человеком, не склонным давать второй шанс и щадить своих врагов, кем бы они ни были. Его можно назвать образцовым инквизитором, который скорее предаст грешников огню, чем попробует направить их на путь исправления. Сторонники библейского альянса в глазах Эвальда были именно такими грешниками.

— Не думал когда-либо услышать от вас слова, подобные озвученному условию, — заметил Зигфрид, желая понять, что стоит за словами бывшего учителя. Неужели он размяк?

— А я не думал когда-либо их сказать. Я всё ещё считаю смерть справедливым возмездием за их ересь. Только Чистилище очистит всех нас от грехов. Но Васко убедил меня, что путь с минимумом жертв и переговорами эффективней в долгосрочной перспективе.

— Васко? Васко Страда? — немедленно зацепился за знакомое имя Зигфрид, с интересом подаваясь вперёд. Это имя знал каждый экзорцист, потому что оно приналежит живой легенде — прошлому владельцу Дюрандаля, человеку, который сравнился с изначальным владельцем, если не превзошёл его, человеку, чья сила заставляет дрожать даже высших демонов, потому что она не уступает их собственной. — Неужели он тоже среди противников альянса?

Цао Цао тоже обратился в слух, ожидая ответа Эвальда. Любой, кто слышал имя Кристальди, тем более слышал имя Страды. Зигфрид не сомневался, что Цао Цао сейчас прикидывает, насколько возрастут шансы мятежников, когда их поддержит ещё и Васко. Но одно ясно даже без обсуждений — необходимо привлечь этого человека на их сторону. С силой и авторитетом Страды и Кристальди и при поддержке фракции Героев церковный мятеж вспыхнет с такой силой, что Небеса не смогут его разрешить малой кровью. Им или придётся истребить всех участников, или придётся прислушаться к требованиям восставших и либо удовлетворить их, покинув библейский альянс, либо отказаться от Церкви.

Фракцию устроят оба варианта, каждый из них ослабит врага.