Глава 1. 1971: Письмо. (1/2)
Воскресенье, 4-е июля, 1971
Римус Люпин лежал на своей кровати, свернувшись калачиком, и читал первую попавшуюся книгу, которую взял из кабинета отца, когда услышал дребезжащий звук, доносившийся из его окна. Сначала он пытался игнорировать его, думая, что это всего лишь дерево с переднего двора их дома царапает стекло, но звук не умолкал, поэтому мальчик, сделав закладку на странице, вскочил на ноги. Пробравшись к занавескам, он раскрыл их так, чтобы просунуть голову, и встретился с янтарными глазами, смотрящими прямо на него. Он испуганно отскочил назад и, споткнувшись о стул, упал на пол.
Массируя ушибленный копчик, Римус вернулся к окну и робко отдёрнул занавески снова. Он увидел сидящую на его подоконнике неясыть, которая не переставала стучать клювом по стеклу. Римус приоткрыл окно, позволяя сове влететь и подать ему лапку. Он увидел его - жёлтый конверт с зелёными витиеватыми надписями. Осознание накрыло его с головой, и он попытался вырвать письмо у птицы. Когда ему, наконец, это удалось, птица вылетела из окна и исчезла в ночи.
Римус держал в руке письмо, уставившись на пергамент. Оно пришло. Оно в самом деле пришло!
Мистеру Р. Люпину
Самая маленькая спальня
** *** ******
Уэльс
Это его имя, его адрес, его комната. Это не могло быть какой-то глупой шуткой, так ведь? Это всё по-настоящему? То есть он собирается…
— Римус, дорогой, ты в порядке? Я слышала… – Римус повернулся, когда его мама вошла в комнату. Еë взгляд сразу же упал на письмо, зажатое в трясущихся руках сына.
— Оно пришло, – только и смог сказать он.
Хоуп Люпин смотрела на сына в неверии не потому, что она не ожидала, что письмо придёт, а потому что не ожидала, что оно придёт так рано. Было начало летних каникул, и Римус освободился от маггловской школы совсем недавно. Письма всегда приходили так быстро? Она не могла вспомнить, чтобы Лайелл упоминал об этом.
— Ты уже открыл его? – спросила она, всё ещё стоя в дверях спальни.
Римус покачал головой, глубоко вздохнув.
— Тогда, может, спустишься, и мы откроем его вместе с твоим отцом?
Римусу понравилась эта идея, поэтому он последовал за матерью по их шаткой лестнице на кухню. Хоуп пошла в кабинет за Лайеллом, а Римус сел за стол и тупо уставился на конверт. Он чувствовал себя так, будто может начать смеяться и рыдать одновременно. Он даже не знал, почему так нервничает, это же просто дурацкое письмо о зачислении в школу. Дверь в кабинет Лайелла вновь открылась, и мать с отцом появились в поле зрения. Они подошли, усаживаясь по обе стороны от него.
— Может, откроешь его? – подсказал Лайелл.
Римус протянул вспотевшую руку и взял письмо, после чего перевернул его и сломал восковую печать. Внутри были четыре листа пергамента. Первый – список школьных принадлежностей для обучения в Хогвартсе, второй – билет на платформу 9 ¾, и третий – само письмо. Его он открыл первым, пробежавшись глазами по строчкам.
— Что там написано, милый? – спросила его мама, и Римус начал читать вслух.
Дорогой мистер Люпин,
Рады сообщить, что вы приняты в Школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс».
Список необходимой литературы и оборудования прилагается.
Семестр начинается 1 сентября.
Ожидаем вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне ваша,
Минерва Макгонагалл
Заместитель директора.
– Это так волнующе, не правда ли?! – Хоуп предприняла попытку нарушить тишину, воцарившуюся после слов Римуса. Римус взглянул на отца, который читал другой лист пергамента.
— Что там, пап?
Отец посмотрел на него поверх очков. Он вздохнул, а потом заговорил:
— Ещё одно письмо, которое было в конверте, – сказал он ровным тоном.
— Список принадлежностей?
— Нет, – грубо сказал Лайелл. – Это насчёт его проблемы. Дамблдор хочет встретиться с нами и обсудить то, как они собираются с этим справляться.
Оу. Римусу тут же стало не по себе. Он ненавидел разговоры о своей ликантропии, особенно с отцом, который говорил об этом так, словно видел в Римусе подопытного, а не собственного сына.
Хоуп почувствовала его дискомфорт и только открыла рот, чтобы сменить тему, как Лайелл вмешался.
— Он прибудет завтра утром, в 11. Хотя, зная Дамблдора, он, вероятно, будет тут в 10:30. Этот человек всегда приходит раньше.
Желудок Римуса сжался. Дамблдор, Дамблдор, придёт в их дом, чтобы поговорить о нëм. Эта мысль была пугающей, но он не успел сосредоточиться на ней, потому что отец заговорил снова.
— Не знаю, почему он вообще беспокоится, если честно. Ничего особо не изменится, парень будет слишком слаб, чтобы продержаться без тебя дольше, чем одну ночь, – он указал на Хоуп. — И даже если он сможет, как только тот факт, что он – монстр, всплывёт, начнут приходить письма от родителей с просьбой забрать его из Хогвартса немедленно, и у Дамблдора не будет выбора, но…
— Лайелл, остановись, – голос Хоуп усталый, но полный решимости.
— Что? Что я сделал?
— Ты прекрасно знаешь, что ты сделал.
— Нет, вообще-то, не знаю.
Римус знал, к чему всё шло, и не хотел оставаться тут, поэтому, когда мать сказала идти наверх, он удалился очень быстро. Он чуть не споткнулся о ступеньку, желая быстрее оказаться как можно дальше от родителей. Их споры никогда не заканчивались ничем хорошим, особенно если темой спора было то, что Римус – оборотень.
Голоса, приглушенные дверью в комнату Римуса, доносились с их небольшой кухни. Крики стучали у него в ушах, поэтому он рухнул на кровать и накрыл голову подушкой. Однако, это не помогло, учитывая его крайне чувствительный слух, но подушка блокировала некоторые слова, которыми называл его отец. Слезы начали щипать глаза. И вот первая слеза скатилась и упала на простынь, а они так и не перестали кричать.
Он лежал на кровати и плакал, пока родители продолжали кричать друг на друга внизу.
***</p>