1 (2/2)

— Нет, что ты. Выступление пройдёт в Городском дворце музыки. Но репетировать придётся здесь, — первый говорящий обрывает фразу слишком поспешно, и Чимин понимает: его наконец-то заметили. Он ничего не говорит и всё ещё сосредоточенно дышит. — Добрый день! Вы — Пак Чимин?

— Добрый д… день! Да, я П… Пак Чимин…

— Он ещё и заикается? — первый из говоривших даже не пытается понизить голос. Чимин не уверен, что ему нужно ответить, а потому молчит, не замечая, что хмурится.

— Тс, Юнги-ши. Господин Пак, меня зовут Ким Сокджин, а мой невоспитанный спутник — господин Мин Юнги.

— Приятно познакомиться, — Чимин берёт себя в руки и больше не заикается. Этот Ким Сокджин кажется приятным парнем.

— О, вы уже здесь! — ставшее слегка неловким молчание разбивает вернувшийся профессор Ким. — Простите за опоздание. Воды? Может быть, чаю?

Гости отказываются, а потом менеджер начинает расспрашивать профессора о деталях предстоящего выступления. Их беседу, к которой Чимин внимательно прислушивается, прерывает молчавший до этого Мин Юнги:

— Я хочу услышать, как он играет.

— Эм… хорошо, — соглашается профессор. — Чимин, мальчик мой, почему бы тебе не сыграть для наших гостей?

Чимин, не отвечая, направляется на место. Он открывает крышку рояля, выверенным движением ставит руки на клавиши и задумывается на секунду. Выбирает Бетховена. «Багатель ля-минор» он любит больше всего. Незамысловатое произведение как будто создано для него, отражает весь трепет, который он испытывает перед концертным роялем. Ну, и получается у него лучше всего. Он ошибается всего в двух местах, но одновременно с последним аккордом слышит растерянное «Юнги!», быстрые шаги и хлопок двери. В зале повисает тишина.

— Это же… господин Мин Юнги ушёл? — с какой-то отчаянной решимостью спрашивает Чимин. Он знает, что далёк от понятий «одарённый» или «талантливый», но ещё никто не реагировал на него таким образом. — Я так плохо сыграл, профессор?

Парень не замечает, как дрожит его нижняя губа, а по щеке катится солёная капля.

— Чимин, ты молодец, ты сыграл блестяще! — говорит профессор искренне, но и в его голосе слышно недоумение.

— Пак Чимин-ши, не обращайте внимания, — голос менеджера Кима поначалу звучит неуверенно, но после небольшой паузы он припечатывает, — я заставлю его вернуться. Он должен вас поддержать, потому что это было потрясающе!

***</p>

Чимин жмурится и отворачивается от матери.

— Мам, он просто ушёл! — в очередной раз повторяет Чимин. — Пожалуй, мне стоит отказаться. От награды и от участия в финале.

— Нечего даже думать! Тебя не просто так назвали главным претендентом на победу. Этот Мин Юнги — просто осёл, раз ведёт себя так. Обидел моего мальчика! А ещё звезда! — возмущению госпожи Пак нет предела. — Хорошо хоть его менеджер имеет голову на плечах.

Мама по-настоящему сердится. В другой ситуации Чимин бы посмеялся, но сейчас… Мин Юнги, конечно, осёл. Только вот обидел он словно бы не Чимина. Пак вздыхает и вспоминает теплоту клавиш рояля, отзвук последнего аккорда. Мин Юнги как будто обидел… музыку. Бетховена, «Багатель ля-минор», концертный рояль и концертный зал. Стремительным росчерком шагов испачкал то, что Чимин так любит. И Чимин не чувствует внутри обиду, нет. Он злится, злится так сильно, что готов даже драться с этим Юнги. Жаль, что шанса такого ему никогда не представится, да и маму расстраивать не хочется.

— Эх, Джулс, — говорит парень верной собаке, возвращаясь в комнату. — Дай мне ноты, надо заниматься. Больше я не ошибусь. Я докажу ему, что достоин стоять с ним на одной сцене!