Глава 4. Я уснул? (1/2)

Ночью удушающий кошмар до покалывающего ужаса в пальцах заставляет резко подняться. Даже проснувшись, перед глазами продолжали стоять пугающие образы. Так и казалось, будто над ним поднята чужая рука в намерении нанести удар, отчего юноша непроизвольно сжался, закрывшись руками, и шумно стал хватать воздух.

Не сразу, спустя время, трезвеющее сознание стало давать подсказку об отсутствии опасности и вообще кого-либо в стенах квартиры, замедляя ритм сердца. Лёгкие горели, поэтому, когда дрожь становится немного тише, Акачи спускает ноги с дивана и как-то доходит к окну, открывает его, пока не начинает ощущать на лице ночную прохладу.

Слишком страшно.

Несколько минут взгляд направлен просто в пустоту, пока наёмник старается перевести дыхание, что со временем удаётся всё лучше и лучше. Опираясь руками на подоконник, напряжение вскоре начинает сходить, сознание приобретать более ясные очертания, благодаря чему получается вести с собой диалог и убеждать себя в безопасности.

В бессилии ноги начинают подкашиваться, поэтому юноша принимает решение опуститься на пол и облокотиться на стену – до дивана, тем более до постели, он точно не дойдёт.

Всё заканчивается, лишь когда за окном начинает рассветать и появляются первые светлые оттенки. Полное опустошение доводит до состояния, в котором Акачи начинает засыпать, опираясь на холодную стену, по которой тянутся остатки ночного воздуха.

Это кажется беспросветным адом.

В конечном итоге он так и засыпает у стены. Только утром, ближе к полудню, наёмник просыпается от очередного резкого вздрагивания, но тот не доводит его до панического ужаса. Акачи с тяжёлым выдохом закрывает лицо ладонями, заставляя тем самым себя проснуться.

Какая к чёрту тренировка, он на ноги то встать не может.

Всё же, через несколько минут, с трудом заставив себя подняться, он закрывает окно и отправляется умыться холодной водой, после чего садится на кухне закурить для моральной передышки.

Нет, стоит заставить себя пойти, он и так вчера пропустил данную необходимость.

Время довольно позднее уже, по крайней мере, для самого Акумы, поэтому он через силу переодевается и выходит из квартиры, дабы прогуляться на свежем воздухе до тренировочного зала мафии.

Ки проснулся утром свежим и полным сил. ”Не зря говорят, что сон влияет на настроение”, — зевнул мужчина. Несмотря на то, что вечером у него вышел не самый приятный разговор с Кадзуми, настроение у него было приподнятое. Взгляд Ки невольно упал на фото, которое он вчера достал. Если приглядеться, то в левом верхнем углу можно было увидеть несколько выцветших капель крови и следы горения. Мафиози взял рамку с изображением и вернул вещь туда, где она лежала. Заправив кровать, Ки пошел умываться. Закончив с зубами, он повертел головой, поглаживая отросшую бородку. ”Снова запустил,” — вздохнул бывший военный. Обычно ему было бы лень, но сегодня он чувствовал себя отдохнувшим и вполне счастливым, так что достал пенку и бритву. Лишившись растительности на лице, Ки стал выглядеть на несколько лет моложе. Обычно, все считали, что он даже старше Кадзуми. Но сейчас в зеркале было лицо, которое, наоборот, было на пару лет младше. Позавтракав, мужчина отметил, что давно не был в спортивном зале. Пусть его работа не была связана с физической нагрузкой, шпион все же предпочитал держать себя в форме. Собрав вещи, Ки отправился потягать железо.

На тренировочном комплексе оказывается не так уж много людей, особенно радовало отсутствие желающих до него докопаться в постоянном режиме. Поэтому Акачи без особых заморочек полностью концентрируется на тренировке.

Мало что стоило требовать от подверженного срывам организма, особенно при тяжёлой физической активности. Где-то часа два, но не более, тело позволяет наёмнику совершенствовать себя, прося сознание подкинуть ещё что-нибудь тяжёлое. Очередной образ доводит до головокружения и ледяного холода в руках, которые начали дрожать.

Юноша слегка опускается, найдя опору в тренировочной катане, упирая её в пол. Он не заметил, как опустился на колени, держась за оружие и опуская голову, пытаясь выровнять дыхание, правда оно не особо желало подчиняться ему.

Перенапряжение сказалось на нём крайне не вовремя, жёстко и бесповоротно. Из-за перепадов давления, ритма сердца и состояния паники, кровотечение из носа не заставило себя ждать, поэтому капли крови стремительно стали окрашивать пол.

Остальные тренирующиеся стали замечать ухудшение состояния одного из своих коллег и один подошёл проверить. Он коснулся плеча наемника, что заставило того сильно дернутся и отмахнуться от чужой руки. Акачи окончательно сел на пол и в полнейшем непонимании реальности посмотрел на мужчину. Стало сразу понятно, что трогать его не стоит, но и оставлять просто так опасно для его же жизни из соображений потери крови и с явным перепадом давления, которое пагубно может отразиться на юноше.

— Тебе дали два выходных, а ты вместо отдыха решил себя загнать еще сильнее. Так дело не пойдет, Акачи-кун, — сказал Ки, легонько хлопнув паренька по плечу.

— Идем, помогу тебе остановить кровь, а то, глядишь, некоторые добрые люди заставят тебя потом весь зал из-за этого драить.

Мужчина говорил очень бодро и живо, хотя нотки беспокойства все же были заметны. Понимая, что юноша переборщил, Ки протянул ему руку, чтобы помочь подняться.

Все голоса кажутся одним сплошным шумом, среди которого Акачи с трудом умудряется различить голос Ки. Он смотрит на него слегка смутно, без привычной растительности на лице даже не распознаёт по началу.

На словах про кровь он слегка хмурится и касается пальцами лица, после чего смотрит на алую влагу и постепенно начинает осознавать прогружающуюся реальность.

Юноша неуверенно тянется второй рукой к руке Ки и берётся за неё, довольно крепко, и через силу встаёт, вызывая очередное головокружение.

Чёрт возьми, будет неплохо, если кто-то остановит вращение мира и поправит звук.

Тренировочная катана выпадает из его рук, но ему как-то всё равно.

Видя, что тому совсем плохо, Ки поддерживает его всю дорогу до раздевалки. Их провожают странными взглядами, но ему все равно, как и на раздающиеся шепотки.

Зайдя в помещение, мужчина усадил Акачи на лавочку и залез в свой шкафчик.

— Так, наклони голову вперед и держи это на носу, — сказал Ки, протянув смоченное только что под краном холодное влажное полотенце.

Удостоверившись, что паренек сделал как он сказал, Ки включил кондиционер. При обычных обстоятельствах он бы вывел Акачи на улицу, но у того явно не было сил чтобы идти. Видя, что кровь потихоньку останавливается, мужчина достал из сумки термос и налил в крышку-чашку зеленого чая.

Акачи совсем не говорил, он молча делал то, что Ки ему советовал. Постепенно кровь стала останавливаться, раскрасив половину полотенца, что он смутно заметил. Остатки его рассудка стали возвращаться на место, дрожь рук начала утихать, как и дыхание восстанавливаться.

Когда Ки протягивает ему чай, по началу он не понимает что от него требуется, но всё же берёт кружку и начинает постепенно пить. На удивление зелёный чай положительно сказывается на его состоянии, начиная выравнивать окончательно.

– Чёрт возьми…

— Лучше?

В ответ он слегка кивает, продолжая смотреть на содержимое кружки. Слегка нахмурившись снова, Акачи немного поднимает взгляд на мужчину.

– А ты как здесь? Что произошло…

— Не хочу терять форму. Скорее, я удивлён видеть здесь тебя. Думал, ты будешь отсыпаться без задних ног.