Happy New Year (2/2)
Keeps on going anyway… </p>
— Она не так уж и плоха, просто ты видишь меня насквозь.
— Не преувеличивай. Я рад, что тебе понравилось.
— Это лучший подарок, Дим, правда, — шепчет он, хотя Ирка спит так крепко, что ничем ее не разбудить.
Он слышит, как друг шмыгает носом и громко выдыхает.
— Ты на улице, что ли?
— Решил прогуляться.
Арсений смотрит на часы. Начало второго.
Seems to me now
That the dreams we had before
Are all dead, nothing more
Than confetti on the floor </p>
— А мама?
— На смене.
— Подожди… ты что, один?
— Не драматизируй, — Арсений буквально видит, как Дима закатил глаза. — Со мной пацаны встретились вечером. Я в порядке.
It's the end of a decade
In another ten years time
Who can say what we'll find
What lies waiting down the line
In the end of eighty-nine…</p>
Арсений пережевывает слова Димы, и в молчании они проводят пару минут, не заботясь о том, сколько денег на это потратится. Чтобы Арсений ему не сказал, ничего не изменится. Дима по-прежнему будет сидеть один пьяный на улице и наверняка смотреть в такое же серое небо — или оно у них чистое? Главное, чтобы Дима не заблудился как при их встречи у реки.
— Я хотел бы быть с тобой в Новый год.
— Это… очень по гейски, — Дима смеется, и Арсений фыркает. Его друг просто не умеет поддерживать атмосферу.
If we don't we might as well
lay down and die
You and I… </p>
***</p>
Каникулы проходили в целом неплохо, за исключением того, что от вида оливье его уже тошнит. Они каждый день с Димой переписываются и звонят друг другу, рассказывая о том, как они проводят время. Ничего они не говорят особо. Родители через них передавали друг другу приветы. Дима рассказывал, что только и делает, что ест конфеты, подаренные бабушкой, смотрит телевизор и временами ходит гулять с Антоном и своей «бандой». Он посмеялся над тем, что Арсений так их называет. Попов звонил ему всегда в разное время, но никогда не заставал Диму во время прогулки. Тот всегда был в сети и быстро отвечал на звонки, а если и опаздывал, Арсений слышал, как тот говорит с набитым ртом, а на фоне его мама что-то бормотала и после передавал привет, иногда даже забирая для этой цели у сына телефон. На самого Арсения возложили больше обязанностей по дому, отец все время был на телефоне или с ноутбуком, чтобы моментально реагировать на сообщения от клиентов и коллег, а мама, взяв подмышку Ирку, умотала с ней по театрам и музеям, будто они не жили всю жизнь до этого в Питере.
И в один из дней он пожалел, что не пошел с ними, а предпочел прогуляться по окрестностям и зайти в магазин за любимыми Кислинками.
— Какие люди!
Блять.
Арсений не оборачивается и идет дальше, стараясь не обращать внимание на приближающиеся шаги.
— Эй, не рад своих друзей видеть? — и эта неприятная усмешка, которая когда-то казалась такой привлекательной.
Ребят, которых он когда-то считал своими друзьями?
— Не рад.
— Даже притворяться не будешь?
— Отвали.
— Да ладно тебе! Мы соскучились!
— А я по вам — нет.
— Все такой же педик?
«Нет, теперь я педик повеселее и с нормальным другом».
Он молча идет дальше, пока его не дергают за плечо, разворачивая к себе. Попов сбрасывает чужую руку и смотрит с тем же презрением, с которым несколько месяцев назад эти глаза смотрели на него.
— Наш Арсюша завел себе покровителя, что стал таким дерзким? — парень толкает его.
— Просто наконец понял, какие же вы придурки.
— Че вякнул? — наконец подает голос главный двоечник их класса.
— Успокойся, он просто завидует, что мы нормальные.
Попов замирает. Его реакция очевидно радует бывших одноклассников.
— Для «нормальных» вы слишком сильно интересуетесь гейской темой, — Арсений резко усмехается и подходит ближе, сделав взгляд более игривым. — Может, вам провести мастер-класс?
Он касается пальцем чужого плеча и медленно, но ощутимо ведет вниз. Парень перед ним вздрагивает, становится белее снега под ногами и отскакивает от его касаний.
— Отвали!
— Да ладно вам, вы же соскучились.
— Ты больной! Ненормальный!
Парни оставляют его в покое, но идти за конфетами нет больше никакого настроения.
***</p>
Он возвращается домой, в комнату, которую он на время каникул делит с сестрой, и включает музыку в наушниках.
Last Christmas
I gave you my heart
But the very next day you gave it away
This year
To save me from tears
I'll give it to someone special </p>
Почему эту песню везде включают в Новый год? Они хоть перевод читали?
Once bitten and twice shy
I keep my distance
But you still catch my eye
Tell me baby
Do you recognize me?
Well
It's been a year
It doesn't surprise me
«Happy Christmas»
I wrapped it up and sent it
With a note saying «I love you»
I meant it
Now I know what a fool I've been
But if you kissed me now
I know you'd fool me again </p>
Арсений с самого начала не хотел приезжать сюда.
Last Christmas
I gave you my heart
But the very next day you gave it away
This year
To save me from tears
I'll give it to someone special </p>
Надо же было ему встретиться именно с этими парнями. Именно с ним. А ведь когда-то они были хорошими друзьями. Вместе гуляли, ходили друг к другу в гости. Причем с ним он тоже познакомился сразу после переезда, вот только и общаться начал сразу. И все те три года и один месяц, что Арсений проходил в ту школу, они дружили и не ссорились. А потом новость о переезде и необдуманное решение, повлекшее за собой череду далеко не самых приятных эпизодов. Больше они вместе не гуляли, если за прогулки нельзя счесть преследование и нападения; больше они не ходили в гости друг к другу, но Арсений ни раз находил под дверью письма счастья о том, что он скрывал ото всех еще совсем недавно, и о чем родители так и не знали. Благо они с Ирой из школы возвращались раньше родителей, а соседи их вещи не трогали.
A crowded room
Friends with tired eyes
I'm hiding from you
And your soul of ice
My god I thought you were
Someone to rely on
Me?
I guess I was a shoulder to cry on. </p>
Надо же было все так испортить. Ему даже пришлось менять страницу, чтобы больше не получать оскорбительных и разоблачительных сообщений и записей на стене.
A face on a lover
With a fire in his heart
A man undercover
But you tore me apart
oh oh
Now I've found a real love
You'll never fool me again. </p>
— Арсений.
Мама подходит ближе и садится рядом, мягко смотря на парня. Арсений вытаскивает один наушник, и музыка продолжает тихо доноситься до них.
Last Christmas
I gave you my heart
But the very next day you gave it away
This year
To save me from tears
I'll give it to someone special </p>
— Тебе же здесь скучно, да?
Мать использует запрещенный прием, смотря на него с такой нежностью, и Арсений просто не может ей соврать.
— Немного. Но я уже решил, что в следующий раз пойду с вами в музей, — он натягивает улыбку. — Или встречусь с друзьями отсюда.
— Я знаю, что эти ребята тебе не нравятся, — мать все всегда знает, — а в музеях ты и без меня был.
Last Christmas
I gave you my heart
But the very next day you gave it away
This year
To save me from tears
I'll give it to someone special</p>
Арсений с подозрением косится на женщину.
— И к чему ты ведешь?
— Не хочешь приехать домой раньше нас?
— Ты серьезно? — Арсений вскакивает так резко, что чуть не роняет телефон, но радость от предложения скрыть ему не удается. Мать с улыбкой кивает.
— Ты уже взрослый. Сможешь без нас посидеть дома пару дней. И Диму позови обязательно.
— Но папа разве разрешит?
— Я все улажу, — она касается его предплечья, и это касание в корне отличается от захвата его бывшего друга. Это касание нежное и любящее. — Ты, наверное, лучше погуляешь с Димкой, чем будешь со стариками сидеть.
— Спасибо.
A face on a lover
With a fire in his heart
(I gave you mine)
A man under cover
But you tore him apart
Maybe next year I'll give it to someone
I'll give it to someone special.
Special
So long </p>
***</p>
«Дом милый дом» — думает Арсений, когда снова встречает жутких парней. С этого учебного года он стал каким-то аномальным, раз стабильно раз-два в неделю на него наезжают. В этот раз их уже хотя бы меньше. Попов в игры не играет, но это похоже на тот момент, когда ты раз за разом умираешь, и перерождаешься в том же месте, и все повторяется заново. Удобно, но надоедает быстро.
Вообще он планировал устроить Димке сюрприз. Тот вряд ли бы гулял где-то, а значит, искать его нужно было дома. Он хотел наведаться к нему с подарком и с едой, переданной ему мамой. Но все, как обычно, идет не по плану. Наверное, нужно перестать их строить, чтобы не разочаровываться.
Во всяком случае, он им однажды уже навалял. Хватит уже бояться опечалить родителей — повод они и сами найдут, а вот за просто так по лицу и почкам получать надоело. И если с первого раза они не поняли, Арсений сейчас объяснит им во второй.
Первый, второй третий. Закончили упражнение. Они держатся за ребра и лицо, что-то грубое плюют в его адрес, а потом резко тушуются и вовсе сбегают. Арсений искренне надеется, что навсегда.
— Врунишка.
Арс вздрагивает, услышав голос друга. Он напрягается всем телом так сильно, что даже голова начинает болеть, но лицом к Позову все же оборачивается и заставляет себя посмотреть в карие глаза. Дима стоял неподалеку на возвышении магазина, оперевшись о ледяные поручни.
— Так ты у нас не такой уж и хлюпик.
Веселый настрой Димы дарит облегчение. И мир не разрушился, когда правда раскрылась. Ни первая, ни вторая, ни третья, ни четвертая. Дима спокойно перенес все новые факты из биографии своего нового друга, за которые его прежние «приятели» могли даже избить. Но Димка не такой, и Арсений непозволительно редко об этом вспоминает.
Он чуть более уверенно усмехается и делает пару шагов вперед, задирая голову.
— Сочту за комплимент. Занимался единоборствами.
— Почему тогда не смог себя защитить в первый раз?
— Собирался, но ты меня опередил, — затем он вновь становится обеспокоенным, разглядывая лицо Димы, покрывшееся новыми царапинами. — Ты в порядке?
Дима совершенно искренне улыбается с озорным огоньком в глазах.
— Лучше всех.
Арс продолжает смотреть на Диму, не в силах отвести взгляд.
— Что?
— Я скучал.
— Я тоже.