Глава 15. Грязь. (2/2)
***</p>
«…Боль моя, крылья в поражении…»
***</p>
— Что скажешь насчёт музыки? Обычно я езжу в тишине, но сейчас как-то неловко…
— Как хочешь…
Заунывный мотив тихо растекается по салону жидким желе, за окном бесконечная серость и идентичные деревца. Изредка — заправки и небольшие придорожные магазинчики с одинаковыми названиями.
Пасмурное небо перемещает во времени в глубокий вечер, на деле нет и трёх часов дня… Тревожно.
Реденькие легковушки несутся со всей скоростью куда-то по своим делам и Эдди даже не успевает посчитать, сколько в них пассажиров.
Чёрный минивэн с опущенными окошками… Раз, два, три… И маленькая собачка с огромным бантом на голове. Ее длинные уши вскидывает игриво ветер, она, кажется, на мгновение с этой глупой, бездумной улыбкой смотрит на Эдди, а потом минивэн уносится прочь.
Светофор, красный свет, грузовик… На возвышении большой мужчина с рыжей бородой и татуировками. Взгляд пересекается, мужчина подмигивает Эдди и показывает два пальца, по-доброму ухмыляясь. Эдмунд в смятении улыбается тоже, а потом машина трогается и едет.
Надежда.
«Что-то, не изменяющееся тысячелетиями…»
Всего лишь стекло окна, да дверь отделяют от когда-то привычной и очевидной свободы. Джейден и моргнуть не успеет, как в кинотеатре потеряет Эдмунда из виду, а там — люди, люди, люди…
Пригород сменяется высокими зданиями и городским шумом, толпы людей за окнами спешат куда-то, а Эдди и Джейден — нет. Они сидят, будто никто из них не боится, будто Джейдену не страшно расстаться хоть на мгновение с Портманом, а Портману — не смочь заметить нужного момента.
— Мы возьмём попкорн?
— Ты никогда не брал попкорн за все те разы, когда ходил в кино с друзьями. Думал, ты его не любишь.
Охватывает злость, оттенённая страхом и неясной тревогой. Когда Эдмунд вообще не был под всеведением своего похитителя?
— Я… Я просто голоден, так что подумал…
— Мы можем зайти за чем-нибудь вкусным, что обрадовало бы тебя, детка. Зачем давиться чем-то, что тебе не нравится?
— Д… Давай.
Еще пара резких разворотов и наконец машина заезжает на парковку.
— Ну, выходим?
В светлом большом помещении торгового центра раздаётся знакомая мелодия и Эдди на мгновение мысленно уплывает в прошлое.
Эдмунд</p>
Я критически оглядел свою комнату. Сегодня должны прийти мои товарищи, и, кстати, с минуты на минуту, а жилище мое похоже больше на помойку, чем на что-то божеское.
Я неприятно поежился, думая, какое впечатление останется у Гарольда и Абрахама обо мне, ведь это их первый визит ко мне.
В углу, у стола, валяется гитара тети Мэй. Большая и величественная, она выделялась на фоне моего откровенного гадюшника, в котором многие, даже самые крутые вещи, выглядели попросту несуразно.
Вообще-то, признаться честно, играть я как не умел, так и не умею сейчас. Но я совру, если скажу, что не пытался! Добрый отрывок вчерашнего вечера, что я мог потратить на уборку, я занял самообучению по игре на гитаре. О просьбе подсказать не шло и речи — одна только мысль об этом заставляла меня стыдливо залиться румянцем.
Я сам научусь.
Из шкафа беспорядочно торчали вещи и прочий хлам, спрятать который полностью не получилось. Я оправдывал себе его тем, что совсем недавно переехал сюда, но лишь сейчас понял, что прошло порядочно времени, раз уж я даже успел обзавестись друзьями.
— Эдди, иди и открой дверь!
Недовольно кричала из своей комнаты Кимберли и я с тяжёлым вздохом поднялся с кровати. Ну неужели тетя Мэй не сможет справиться с этой злосчастной дверью без моей помощи?
Я раздраженно спускался по лестнице, переступая по одной и иногда даже двум ступенькам, и, наконец, когда тетя не дождалась меня, отворяя дверь друзьям, я споткнулся и рухнул.
—Б…
Чуть не срывается с моих губ брань невероятных масштабов под хохот Гари.
— Ну-ка, кого я вижу? — С добрым смешком начала тетя, когда я оправился от такого позора и подошёл с протянутой рукой к друзьям. — Хватсон и Джонсон? Вот уж не думала встретить Вас на пороге своего дома после того, как ушла из школы! Ну, и как вам новая учительница, ребята? Говорят, она приехала из Амстердама, где была дирижером целом оркестра!
— О нет, новая учительница… — Гари застонал и схватился за голову. — Настоящая бестия! Прошу Вас, возвращайтесь! Нам так не хватает Вас и Ваших уроков..! Обещаю, я буду делать домашнее задание каждый день! И Эйб тоже!
— Да, я тоже буду! — Подхватил Эйб. — Только вернитесь…
— Эх, господа, заманчивое предложение, от которого очень трудно отказаться, но все же я вынуждена это сделать, к сожалению… Я уже стара, как мир, так что теперь у меня всего два ученика, и это мои дорогие детишки Эдмунд с Кимберли.
Я насупился и немного разозлился: вечно тетя старается быть такой близкой семейной, а мне это не нужно! Никогда она не сможет заменить мне маму, даже если скажет всему этому промозглому городишке, как сильно она меня «любит».
— Ого!— Эйб подбежал к той самой гитаре, что одиноко лежала в углу моей комнаты. —. Ты умеешь играть?
Я смутился:
— Разве что совсем чуть-чуть.
— Сыграй нам что-нибудь! — Теперь уж вступил Гари. — Сможешь сыграть «зомби»?
— Ну, не знаю…
Несмотря на мой вчерашний энтузиазм, сейчас я окончательно терялся и не мог даже толково отказать друзьям, что протягивали интрумент и с восторженным ожиданием смотрели прямо на меня.
— Кхм…
Сосредоточенно нахмурившись, я опустил взгляд на струны и принялся медленно перебирать пальцами простенькие аккорды. Заинтересованный взгляд Эйба заставлял меня только сбиваться и я злился на себя за то, что решил повыпендриваться, а в глазах Гари, смотрящего почему-то не на меня, а на Эйба, горел ревностный дух. Невольно я сравнил друга с ребёнком, делящим маму с ее новым ухажером, и это странное сравнение заставило меня улыбнуться.