20. Институты в деле (2/2)
— Кто обвиняемый?
— Формально — Грифон... Гарри, а вы — в качестве свидетеля. Но, Альбус, мы оба понимаем, чего они на самом деле хотят.
— Ещё свидетели?
— Вроде бы, некто Джон Долиш — вы знаете, кто это?
— Знаю. Тогда, Минерва, сообщите о заседании Люпину и Снейпу. И, действительно, уже пора подключ...
— Альбус, вы же не собираетесь туда явиться? — ведьма выпучила глаза.
— Конечно, собираюсь. И не спорьте. Какой статус у метлы Гарри?
— Не готова. Альбус, это же точно провокация...
— Минерва, не спорьте! У нас мало времени. Не готова... — он нахмурился. — Тогда прямо сейчас — к вам прибудет Добби. Передайте ему одно перо Фоукса и горстку пепла... Только не рассыпьте. Заверните в лист бумаги. И... извинитесь перед ним за меня, прежде, чем перо выдёргивать. Скажите, что я попросил. Нужно перо среднего размера. Лучше — сбоку, под крылом. Не со спины и не с живота. Там ему — совсем не понравится. И уж точно — не из крыла. Всё понятно?
Декан рассеянно захлопала глазами.
— Минерва, всё понятно?
— Да, — опомнилась колдунья и исполнительно кивнула.
— Тогда ждите Добби. Он через пару минут появится прямо в кабинете. Подготовьте всё необходимое.
— Перо и пепел. Я поняла. Что-то ещё?
— Нет, на этом всё. И сразу после Добби — к Люпину и Снейпу.
— Ясно.
— Конец связи.
Огонь в камине тут же сменил окрас с зелёного на оранжевый, а Дамблдор — повернулся к ученику:
— Гарри, быстро за мантией. Возьми её с собой, но спрячь куда-нибудь понадёжнее. Хоть даже в трусы. Обыскивать тебя не станут... надеюсь. По крайней мере, не тщательно. Давай! — гриффиндорец пулей стартанул на второй этаж и уже был у лестницы, когда Дамблдор добавил. — И палочку тоже возьми, само собой! Добби, а ты...
Остаток фразы парень не услышал, взбежав вверх и рывком открыв чемодан. Он схватил мантию-невидимку из того отсека, который он под неё выделил с того самого момента, как чуть её не потерял. И, не долго думая, он сделал ровно то, что предложил директор: вытащил рубашку из штанов и сунул мантию в трусы, спрятав её в самое укромное место — в промежность, под причиндалами. Чувствовалось это неудобно, но сохранность артефакта — была важнее. И гораздо неудобнее было бы, если бы пришлось это делать, не приняв сегодня душ. Спешно заправив рубашку обратно, он проверил, что палочка — по-прежнему, в кармане джинсов, и, захватив с кровати куртку, побежал обратно вниз. Бегать с мантией в трусах — оказалось ещё более неудобно, чем ходить.
Дамблдор уже ждал его у входа, стоя рядом с Добби. Услышав топот Гарри по деревянным ступеням лестницы, он повернулся к ученику:
— Гарри, за мной.
С этими словами он взялся за ручку входной двери. Та открывалась туго. И, едва директор потянул её на себя, сперва снаружи раздался свист ветра — и лишь потом она неохотно отворилась.
Он сперва шагнул наружу, но замер на пороге и снова обернулся.
— Так. Гарри, Добби. Как открывается проход?
— Сначала... — замешкался парень, вспоминая инструкцию, но как только всплыли в памяти вчерашние слова директора — он выпалил вместе с эльфом:
— Вокруг левой — три раза, потом вокруг правой — два.
— Куда лицом?
— К будке, — ответил гриффиндорец.
— К лестнице, — вместе с ним ответил домовик.
— Хорошо. Пошли, — он быстрым шагом направился к выходу с крыши.
Эльф и студент поспешили за ним, пока Гарри на ходу натягивал куртку. Дойдя до са́мой будки, директор открыл дверь и пропустил этих двоих вперёд.
Как только Гарри стремительно побежал вниз, Дамблдор его окликнул:
— Стой!
Он шагнул на лестницу сам, плотно закрыл за собой дверь и открыл её снова:
— Назад, — затем он вышел обратно на крышу.
Гарри недоуменно поднялся обратно, но когда он вышел вслед за профессором, он понял смысл этих манипуляций: крыша уже снова была пуста. Похоже, до этого — они находились в каком-то особом, зачарованном пространстве, а директору было нужно для чего-то срочно вернуться в обычный мир.
Как только Гарри снова оказался на улице, Дамблдор повернулся к домовику:
— Добби, ты всё понял?
— Да. Добби всё сделает!
— Тогда давай. Жду.
В тот же момент эльф щёлкнул пальцами и испарился. Директор же повернулся к ученику и требовательно протянул руку:
— Палочку, — Гарри суетливо достал её из кармана и передал седому волшебнику. — Мантию взял?
— Да.
— Спрятал?
— Да.
— Надёжно?
— В трусы, как вы сказали.
— Подойдёт.
Он стал нервно постукивать палочкой Гарри по открытой ладони, дожидаясь чего-то. Через несколько секунд в воздухе снова возник домовик, протягивая бумажный кулёк и ярко-красное перо.
— Спасибо, Добби, — он взял два ценных предмета. — Что дальше — понял?
— Никого не пускать, — кивнул эльф.
— Кроме? — изогнул бровь директор.
— Преподавателей Хогвартса и сэра Гарри Поттера. Добби всё запомнил!
— А если ворвётся кто-то ещё?
— Добби может и должен атаковать.
— Хорошо. Возвращайся.
На этих словах домовик, цепляясь носками за покрытие крыши, напоминающее наждачную бумагу, побежал к двум ржавым антеннам. Дамблдор же развернул бумажный свёрток и взял оттуда щепотку пепла, который начал растирать по палочке Гарри. Аккуратно свернув кулёк обратно, он приложил к ней перо феникса и, плотно прижимая их вместе, достал из кармана мантии уже свою палочку, направил её на палочку Гарри и начал беззвучно шевелить губами, сосредоточенно гладя на то, что он, очевидно, зачаровывал. Выражение лица директора чем-то напомнило Люпина на том занятии, когда он применял к палочкам учеников те шибко продвинутые чары, которые удалось сделать лишь при участии Снейпа и Трелони, и от которых появлялись красивые искры.
Закончив ритуал, директор вернул Гарри его палочку, а сам — сунул в карман свою, вместе с пеплом и пером.
— У твоей рубашки манжеты рукавов — тугие?
— Там два ряда пуговиц — слишком свободные и слишком тугие... а что? — растерялся Гарри.
— Ты левша или правша? — проигнорировал его вопрос директор.
— Правша. А...
— Застегни правый рукав туго. Засунь в него палочку. В рукав рубашки, не куртки. Палочку рукоятью — внутрь, кончиком — в сторону ладони, — Гарри расстегнул две пуговицы и начал застёгивать на другой ряд. — Засунь так, чтобы она там держалась. Чтоб не выпала. Если что — прижмёшь запястьем к рукаву.
Гарри засунул палочку, как было сказано, и опустил руку вниз, проверяя, что она держится.
— Всё, пойдём, — Дамблдор снова открыл дверь и начал быстро спускаться вниз, Гарри поспешил за ним. — Рукой сильно не размахивай. И держи кисть расслабленной, немного согнутой. Чтобы, если палочка выскользнет — ты её поймал... Запоминаешь?
— Да.
— Если выскользнет — можно засунуть её обратно средним пальцем, сделав вид, что ты просто сложил руку в кулак. Чтобы вытащить — сперва протолкни её наружу запястьем, а потом — вытяни её двумя пальцами. Тоже будто просто собрал кулак. Давай, попробуй прямо сейчас. Сперва вытащить самый кончик, потом — засунуть обратно, — Гарри сделал это на ходу, пока они продолжали быстро перебирать лестницу ногами. — Получилось?
— Вроде да. Но не с первого раза.
— Пока идём — ещё потренируйся. Только целиком её не вытаскивай.
— Профессор, а зачем это?
— Чтоб её у тебя не отобрали. Заклинание её не должно обнаружить — тебе повезло, что ядро — именно из пера Фоукса... Если будут обыскивать — на правую руку даже не смотри. И старайся держаться естественно. Лучше — осматривайся по сторонам. И подозрений не вызывает, и обстановку запомнишь на случай отхода... Так, что ещё... Ах да, самое главное, — он остановился и взглянул Гарри в глаза, — палочку доставать — только в САМОМ крайнем случае. Если столкнёшься с самой настоящей опасностью для жизни. Если я тебе никак — вот прямо СОВСЕМ НИКАК не смогу помочь. При любом другом раскладе — ориентируйся на меня. Понял?
— Понял. А... зачем вам с собой перо и пепел?
— На случай отступления. Это уже мои проблемы. Ты — свою часть запомни. Что надо сделать, если нас с тобой схватят и потащат в разные стороны?
Гарри призадумался. На такой случай Дамблдор вроде бы инструкции не дал...
— Посмотреть, что делаете вы, и сделать так же? — неуверенно спросил он.
— Правильно. Но не вытаскивать палочку. Пошли, — он продолжил бежать вниз. — А что — если тебя одного поведут в темницу?
— Послушно пойти, пряча палочку.
— Правильно. А если тебя начнут запихивать в карету, которая должна отвезти в Азкабан?
— Достать палочку, атаковать и попытаться сбежать.
— Правильно. А что если тебя посадят в темницу с каким-то преступником, и он на тебя нападёт?
— Достать палочку и обороняться.
— Неправильно. Громко закричать, позвать надзирателей на помощь. Только если он реально попробует тебя убить — тогда и только тогда достать палочку. Ладно, надеюсь, ты сообразишь.
Они, наконец, спустились на первый этаж и вышли на улицу. Гарри оказался на каменной мостовой между двумя старинными домами. Между ними пролегала узкая дорога, по которой мог проехать лишь один автомобиль — и то, не самый широкий, а по бокам от неё — было два тротуара.
Дамблдор оглянулся по сторонам и направился к красной телефонной будке, которая была с другой стороны дороги, напротив двери соседнего подъезда:
— Гарри, давай поживее, — не сбавляя темпа, поманил его рукой пожилой колдун, и студент, отреагировавший на смену курса не сразу, сменил быстрый шаг на бег, чтобы догнать директора. — Заходи, — он открыл дверь телефонной будки.
Парень не понял, зачем. Но шагнул внутрь. Директор залез вслед за ним и с трудом закрыл дверь.
Оказавшись в такой тесноте, он выдал последнюю инструкцию:
— С этого момента — не говори ничего лишнего. Если будет такая возможность — лучше я отвечу за тебя.
— Понял... А зачем мы сюда спрятались? Нас же всё равно видно...
— Мы не спрятались. Сейчас, погоди... — он зарылся рукой в карман и достал монетку.
Маггловскую монетку. Дамблдор засунул её в телефон-автомат, и в тот же миг... красная будка с ними внутри поехала вниз, под землю.
Вскоре они оказались в темноте, в каком-то вертикальном тоннеле. А через несколько секунд — внизу, через стеклянные стенки пробились лучи света, знаменуя выход из шахты. Будка выехала вниз из потолка большого зала, высотой в несколько этажей. Кабинка продолжала опускаться, и у Гарри появилась возможность разглядеть обстановку, пока она это делает. Неожиданные катакомбы выглядели как-то чересчур облагорожено для каких-то подземелий. Стены были из лакированного чёрного кирпича, больше похожего на кафель. Внизу — сновала целая толпа волшебников, спешащих в разные стороны. Каждый — по своим делам. Вот уж точно: далеко не самое лучшее место, чтобы спрятаться. На другом конце зала — огромного, даже больше, чем Большой Зал в Хогвартсе — стоял фонтан с величественными золотыми статуями в центре, собранными в единый памятник.
Телефонная будка, наконец, опустилась на пол. Дамблдор открыл дверь и вышел.
Гарри последовал за ним, оглядываясь по сторонам:
— Профессор, а где мы?
— В Министерстве Магии, — бросил он, сделал пару шагов от будки и тоже оглянулся по сторонам.
— Мы — что — всё это время были под носом у Министерства?
— Да. Только не мы — у них, а они — у нас.
Убедившись, что он оказался на небольшой «полянке», свободной от спешащих куда-то магов, директор достал из кармана палочку, направил её на своё горло и произнёс:
— Сонорус! — дальнейшие слова прогремели на весь зал. — АЛЬБУС ДАМБЛДОР И ГАРРИ ПОТТЕР ПРИБЫЛИ НА СЛУШАНИЕ ВИЗЕНГАМОТА, ЗА... — он обернулся к часам, висящим на стене, — ПЯТЬ МИНУТ ДО ЕГО НАЧАЛА.
***</p>
Лица магов в чёрных мантиях с буквой «М» на груди, проводивших спешный досмотр, были чрезвычайно удивлёнными... и немного напуганными. Их было двое: один — матёрый, по которому было сразу видно, что он собственноручно изловил далеко не одного тёмного мага. Другой — хоть и явно внушал мощь настоящего мракоборца, но по сравнению с первым выглядел совсем салагой, будто он вчера окончил Хогвартс. Они с опаской поглядывали на Дамблдора — особенно тот из них, что помладше, который досматривал Гарри. Когда он спросил гриффиндорца, где его палочка, а тот ответил, что не помнит — молодой охранник Министерства направил свою палочку на парня и что-то шепнул. Подождав пару секунд, в течение которых ничего не произошло, он потерял всякий интерес к Гарри и, вместе со своим напарником, продолжил досматривать могущественного волшебника.
— Это что? — спросил прожжённый жизнью напарник, указывая палочкой на бумажный свёрток, лежащий на столе.
— Прах, — Дамблдор с трепетом, чтобы не просыпать ни крупицы, развернул лист бумаги, демонстрируя содержимое. — Как вы могли узнать со страниц вездесущего «Пророка», моей покойной сестре Ариане не удалось повидать мир. Вот я иногда и беру с собой в путешествие хоть эту горстку праха.
— А это? — он указал на второй предмет.
— Перо, — глядя на него, как на идиота, констатировал очевидное седой старец, аккуратно заворачивая пепел обратно.
— Вижу, что перо. Зачем оно вам? — он указал на кончик, который был цел, а не срезан под углом — следовательно, перо не годилось для письма.
— Оно принадлежит моему питомцу, — Дамблдор наивно хлопал глазами. — Он в последнее время себя плохо чувствует. Даже начали выпадать перья — вот я и собирался отнести одно из них на осмотр к мистеру Саламандеру. Не думал, что пёрышко моего птенчика может испугать мракоборцев Министерства.
— Ладно, забирайте, профессор. У вас, как у Верховного Чародея Визенгамота, палочка остаётся, — он подчеркнул дальнейшие слова, — если вы не являетесь обвиняемым.
— Пошли быстрее, — шепнул ему на ухо младший напарник, — а то нас крайними сделают.
Дальнейшая мельтешня Гарри плохо запомнилась.
Спешная ходьба на грани бега через толпу волшебников, торопящихся по своим делам в разные стороны. Странный лифт с висящими в воздухе бумажными самолётиками. Снова ходьба быстрым шагом по пустым тёмным коридорам где-то глубоко под землёй.
И вот, наконец, Гарри услышал уже знакомый голос министра, эхом доносящийся из приоткрытой двери в конце коридора:
— ... поэтому, в связи с неявкой обвиняемого, предлагаю перейти к рассмотрению дела. Визенгамот вызывает свидетеля обвинения. Мистер Долиш, будьте добры...
Дамблдор рывком распахнул дверь и влетел внутрь, громогласно объявив:
— Обвиняемый Гарри Джеймс Поттер — прибыл. Свидетель защиты, — он резко сбавил темп и прошёл внутрь размеренным шагом, будто так и шёл всё это время, — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор.
Гарри зашёл внутрь вслед за профессором. А за ним — прошли и те два мракоборца, которые их досматривали на входе и сопровождали с того самого момента.
Он оказался в тёмном овальном зале среднего размера, в центре которого стояло то самое жуткое кресло с цепями, которое он уже видел на разбирательствах с Малфоем. А вокруг — во все стороны, амфитеатром — поднимались ряды скамей. К пустому креслу направлялся маг с лицом закоренелого головореза, который был на прошлом слушании и сидел позади Фаджа. Он испуганно застыл на полпути, увидев седого директора.
Напротив кресла — восседал Визенгамот. На первый взгляд — в том же составе, в котором колдуны и ведьмы были в Хогвартсе. По центру, на особо выделяющемся месте, похожем на помесь стола и кафедры-трибуны, был Фадж, тоже уставившийся на Дамблдора с удивлённым видом.
Больше в зале никого не было... Разве что — с краю сидела одна ведьма в зелёном платье, выбивающаяся из общей массы. На ней была какая-то невероятная тонна макияжа, её светлые волосы — были уложены в совершенно бессмысленное сооружение, больше похожее на Пизанскую башню, чем на стрижку, а на самом кончике носа — еле держались узкие очки, поблёскивающие какими-то драгоценными камнями. У неё на коленях лежал блокнот, по которому в бешеном темпе само собой носилось перо — примерно такое же, которое Гарри видел у мадам Помфри, только тут оно было ядовито-зелёным. В одной руке, вцепившись длиннющими ногтями ярко-красного цвета, она держала дамскую сумочку из крокодиловой кожи.
За исключением неё и застывшего на полпути «мистера Долиша», одетого в обычную серую мантию, больше напоминающую маггловский плащ — в зале были лишь члены Визенгамота.
Гарри поднял голову, чтобы оценить высоту потолков... и у него замерло сердце. Они оказались действительно необычайно высокими — как в готическом храме. Но напугало парня не это. Под самым потолком летала целая стая дементоров, отделённая лишь тонкой пеленой патронуса. Гарри опустил взгляд в поисках волшебника, защищающего всех присутствующих — им оказалась невысокая ведьма, сидящая рядом с министром и дежурно улыбающаяся пришедшим. Несмотря на натянутую улыбку, её лицо было немного отрешённым и не выражало абсолютно никаких эмоций.
«Сосредоточена на заклятии», — понял Гарри, глядя на палочку в её руке, кончик которой светился тусклым белым туманом.
Она, как и остальные маги, была одета в тёмно-фиолетовую мантию, выглядящую совсем чёрной при тусклом освещении факелов. На ней был надет странный головной убор — тот же самый, который был у членов Визенгамота в Хогвартсе — похожий то ли на квадратную академическую шапочку выпускника, то ли на то, что носит Папа Римский.
Приглядевшись, Гарри заметил, что на сей раз — некоторые из заседающих были одеты не в сливово-чёрные, а в красные мантии, хоть и точно такие же по фасону. Но он не смог вспомнить, почему он их не видел на прошлом заседании: не то из-за того, что в Хогвартсе они были одеты так же, как и остальные, не то — потому, что там их не было вовсе.
Растерявшись после внезапного появления легендарного профессора, Фадж опомнился:
— Вы... Вы получили наше уведомление о вызове на сегодняшнее заседание?
— Ничего я не получал! — суровым голосом отрезал Дамблдор. — Но, по счастливой случайности, я как раз неподалёку прогуливался по центру Лондона, проводя Гарри экскурсию. И решил заодно показать ему Министерство. Каково же было моё удивление, когда неожиданно выяснилось, что всего через несколько минут здесь состоится заседание почтенного Визенгамота! На которое нас с Гарри, оказывается, вызвали. И, как порядочный гражданин — я, конечно же, не мог не явиться.
Услышав слова директора, маги начали настороженно переглядываться, и даже послышалось несколько удивлённых охов-вздохов.
— Итак? — спросил директор Хогвартса.
— Подсудимому надлежит предстать перед Визенгамотом, — нахмурился Фадж.
— Гарри, займи кресло, — шепнул ему Дамблдор.
Гриффиндорец сел туда, хоть ему совершенно и не хотелось приближаться к этому жуткому предмету мебели, больше напоминающему пыточное устройство. Как только он это сделал, висящие цепи качнулись сами собой, а председатель суда — произнёс:
— В связи с тем, что обвиняемый всё ещё проходит обучение в школе чародейства и волшебства Хогвартс, ему необходим законный защитник. Мистер Поттер, кто будет представлять ваши интересы?
Гарри растерялся: об этом Дамблдор не говорил. К счастью, за него ответил сам директор:
— В роли законного защитника выступает присутствующий на заседании свидетель — Альбус Дамблдор.
— Мистер Поттер, — Фадж продолжал говорить с Гарри, пристально глядя при этом на профессора, — здесь возможен некоторый конфликт интересов. Вы уверены, что готовы доверить столь важную роль профессору Дамблдору?
— Да, уверен.
— Что ж, это ваше решение, и суд не вправе выбирать за вас, — он добавил шёпотом, — к сожалению.
Министр натянул очки — непонятно зачем, ведь он не сводил взгляда с Дамблдора, даже не собираясь читать никакие записи — и произнёс:
— Подсудимому вменяется в вину следующее. То, что он сознательно и с полным пониманием незаконности своих действий в ходе события, названного следствием как «Хогсмидский инцидент», произвёл захват дементора Азкабана с последующим его насильственным удержанием, не имея на это никакой санкции от Министерства магии Великобритании.
— И почему же он произвёл этот захват? — улыбнулся Дамблдор.
— Очевидно, чтобы в дальнейшем, используя дементора как опасную боевую единицу, осуществить нападение на Министерство с целью мятежа и силового свержения власти.
— Профессор, но это же... — хотел было возмутиться Гарри такому невероятному бреду, но, поймав, суровый взгляд директора, заткнулся.
— Корнелиус, и зачем же это Гарри Поттеру? Признанному герою магического мира, широко известному как «мальчик-который-выжил» — как ты сам верно подметил на прошлой нашей встрече перед Визенгамотом.
— А в этом на сегодняшнем заседании нам и предстоит разобраться, — он стрельнул взглядом в Дамблдора. — Ну, мистер Поттер? Вы сами на такое решились, или вас кто-то надоумил? Имейте в виду, Министерство в состоянии обеспечить вашу безопасность — даже если вы считаете, что находитесь под угрозой прямо сейчас.
— Корнелиус, ты на что-то намекаешь? — изогнул бровь Дамблдор.
— Простите, Альбус. Мне необходим ответ от самого мистера Поттера, — он начал буравить Гарри взглядом.
— Никто меня не надоумил...
— То есть, вы утверждаете, что вы, студент-третьекурсник, без чьей-либо помощи, — он помахал пальцем из стороны в сторону, подчёркивая важность этого отрицания, — смогли в одиночку, — тем же пальцем он показал цифру «один», — спланировать операцию, в ходе которой вам удалось успешно выманить настоящего дементора Азкабана, — теперь он поставил руку локтем на свою трибуну и указал вверх, — с его патрульного маршрута, — он нарисовал пальцем круг в воздухе, — осуществить его силовой захват, — он сжал кулак, буквально изображая, будто что-то схватил, — и доставить его в место принудительного содержания, которое вы умудрились — я повторяю, в одиночку — предварительно найти, подготовить и укрепить так, чтобы оно выстояло перед — напоминаю — дементором Азкабана, и это — с учётом того, что за весь учебный год вы не покидали огороженную и патрулируемую территорию школы и деревни «Хогсмид». Хотите сказать, что вы ЭТО смогли спланировать сами?... Можете отвечать.
Пока он говорил, зелёное перо ведьмы, сидящей сбоку, носилось по блокноту так быстро, что порой оно своим скрипом по бумаге было чуть ли не громче, чем голос министра, что заставило Гарри непроизвольно перевести на неё взгляд и заметить, как жадно она на него уставилась. Но, дослушав высказывание Фаджа до конца, гриффиндорец вернулся взглядом к нему и ответил:
— Да ничего я не планировал...
— Тогда кто? Кто воспользовался вашей доверчивостью и уговорил выступить в роли наживки для дементора? Может быть, кто-то, кого вы воспринимаете как мудрого наставника?
— Корнелиус, может ты выскажешь свои обвинения прямо? — вмешался директор. — К чему весь этот цирк?
— Да я всё и так предельно прямо высказал! Визенгамоту — в лице председателя, Корнелиуса Освальда Фаджа — кажется крайне маловероятным, что с подобной задачей смог бы справиться — пусть даже и такой выдающийся, но всё-таки — всего лишь, студент... простите, мистер Поттер, при всём уважении... Это должен быть чрезвычайно могущественный маг, располагающий и связями, и влиянием, и навыками планирования, в распоряжении которого находится целый отряд высококлассных волшебников. Который также должен быть лично знаком с мистером Поттером. И во всём магическом мире есть лишь один человек, подходящий под такое описание. В связи с чем — Председатель выносит на рассмотрение вопрос о переквалификации статуса вызванного Альбуса Дамблдора — со свидетеля на обвиняемого. Очевидно, что в таком случае мистера Поттера необходимо перевести в статус свидетеля, немедленно обеспечив защиту. Вопрос выносится на голосование, — он ударил по столу своим стальным цилиндром — тем самым, которым он колотил и на прошлом слушании. — Кто — за? Прошу поднять руки.
Дамблдор лишь тяжело вздохнул вместо ответа на эту бредовую тираду.
Ведьма, поддерживающая патронус, в ту же секунду стремительно подняла руку вверх и со всё той же улыбкой повернулась к министру, учтиво кивнув. По-видимому, её связывала с Фаджем какая-то личная преданность. Но то, что произошло дальше — поразило Гарри.
По одному, неохотно — но всё-таки начали поднимать руки другие волшебники, виновато отводя взгляды в сторону. И вот уже — через каких-то несколько секунд за предложение одержимого Фаджа проголосовало большинство.
— Решение принято, — снова он ударил своей колотилкой по столу. — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор назначается обвиняемым по рассматриваемому делу, — на этих словах ведьма с блокнотом восторженно охнула, но на неё никто не обратил внимания. — Мистер Поттер назначается свидетелем. Альбус, я надеюсь, вы проявите благоразумие и добровольно сдадитесь, — сказал он встревоженно и перевёл взгляд на тех двух мракоборцев, которые стояли у двери.
Гарри обернулся к ним — и увидел, что те были не на шутку испуганными, поглядывая на Дамблдора и держа наизготове свои палочки. Не поднятыми в боевую позицию, но крепко сжимаемыми дрожащей рукой на уровне колена. Один из мракоборцев жестом показал министру что-то: сперва сжал руку в кулак, а потом, повернув его ладонью к Фаджу, оттопырил указательный палец в виде цифры «один». Министр округлился в глазах и медленно перевёл испуганный взгляд обратно на Дамблдора:
— Альбус, будьте добры, сдайте вашу палочку.
Директор по-отечески взглянул на Гарри, тяжело вздохнул и ответил:
— Как вам будет угодно.
Он опустил руку в карман и достал свою палочку — длинную, с несколькими узловатыми наростами на ней. Увидев её у него в руке, весь Визенгамот вздрогнул, ведьма с патронусом взглянула наверх, а Фадж — снова уставился на мракоборцев. Но, к изумлению всех присутствующих — Дамблдор просто положил её на деревянные перила, окружавшие центральную зону с креслом.
Увидев это, Фадж торопливо добавил:
— Прошу присутствующих мракоборцев изъять палочку профессора Дамблдора до окончания заседания.
Гарри снова взглянул на магов у входа. Они уставились друг на друга, по очереди косясь на могущественного старца. Наконец, с выражением лица, которое красноречивее слов выражало колоритное: «Блядь!» — один из них — тот, который постарше — осторожно пошёл в сторону директора, продолжая держать собственную палочку наготове.
Поравнявшись взглядом с директором Хогвартса, он трясущейся рукой потянулся к лежащей палочке, когда Дамблдор к нему обратился:
— Напоминаю, Руфус, что до окончания заседания министерство несёт ответственность за палочку, изъятую у обвиняемого. И в случае какого бы то ни было ущерба, причинённого ей — кому-то за это придётся отвечать перед пострадавшим, от имени всего Министерства. Полагаю, что лично вам.
Услышав это, мракоборец, несмотря на свой матёрый вид, округлился в глазах и сглотнул. Он всё же схватил палочку Дамблдора и в тот же момент отскочил назад. После этого весь Визенгамот, почти синхронно, выдохнул. А Фадж — вытерев пот со лба — продолжил:
— Для дачи показаний вызывается обвиняемый Альбус Дамблдор. Мистер Поттер, займите место на скамье со стороны обвиняемого.
***</p>
— Итак, Альбус, как вы это провернули? Как вам удалось выманить дементора, направлявшегося в деревню Хогсмид для поимки беглого преступника?
— Корнелиус, ты вообще всё неправильно понял. Спасибо, что одумался и снял обвинения с Гарри, но конкретно на этот вопрос — он может ответить гораздо лучше меня. Ведь никто дементоров никуда не «выманивал». Они сами напали на Гарри — уже в четвёртый раз...
— Кхм-кхм! — на удивление мерзким тонким голоском изобразила фальшивый кашель ведьма, поддерживающая патронус. Дамблдор перевёл на неё озадаченный взгляд.
— Думаю, я вас неправильно поняла, профессор. — заговорила она. — Ведь дементоры, насколько я знаю, подчиняются Министерству Магии. Извините, но мне показалось — на одну секундочку — будто вы намекаете, что министерство могло отправить дементоров для нападения на ученика.
— Нет, Долорес. Я не намекаю, а говорю прямым текстом, и уже давно — но говорю совершенно другое: министерство — не контролирует и не может контролировать дементоров Азкабана.
— А вы — можете? — она с наездом повысила свой писклявый голос. — Вы поэтому начали их захватывать?
— Их НИКТО не может контролировать.
— Тогда зачем же они вам?
— Мне, как и Гарри — они совершенно незачем...
— Простите, — впервые за всё слушание заговорил студент по собственной инициативе — после того, как Дамблдор взглядом ему велел заткнуться, — мне хотелось бы задать вопрос Визенгамоту.
Фадж смутился и недоумённо взглянул на Гарри. Другие волшебники тоже повернулись к нему. Директор также обернулся к ученику, но на этот раз смотрел с любопытством, а не с прежней непоколебимой грозностью.
— Простите, мистер Поттер, — улыбнулся министр, — заседание проходит немного в другом порядке — вам, видимо, не объяснили...
— Это важно, — настоял Гарри. — Это имеет самое непосредственное отношение к делу.
Председатель суда оглянулся на своих коллег и, получив несколько едва заметных кивков и пожиманий плечами, ответил:
— Полагаю, в порядке исключения — можно. Всё-таки, магический мир вам многим обязан. Спрашивайте.
— Вы спросили у профессора Дамблдора, зачем ему дементоры. А зачем они ВООБЩЕ нужны?
Дамблдор — хитро́ улыбнулся, и в этой улыбке читалось одобрение озвученных учеником слов.
А Фадж — лишь усмехнулся:
— Ну как же, мистер Поттер... дементоры помогают Министерству, они работают в Азкабане...
— Нет, я имею в виду... — он аккуратно, но всё же перебил министра, — какая от них польза? Тюремщиками могут выступать и маги. А то — и вовсе, достаточно мощные заклятия. Но есть ли что-то, для чего дементоры прямо нужны магическому миру? Есть ли что-то полезное, что не может делать никто кроме них? Чтобы без них — вот прямо никак? Я пытался найти ответ на этот вопрос и сам, и с помощью друзей — но мне так и не удалось выяснить ничего путного. Насколько я понимаю, Визенгамот составляют уважаемые маги — так, раз уж речь о — как вы сказали, «Хогсмидском Инциденте» — то, может, хоть вы мне объясните? Есть ли что-то, ради чего дементорам сто́ит существовать?
— Мистер Поттер, вы сейчас поднимаете достаточно сложный вопрос, нюансы которого в полной мере осознать студенту-третьекурснику вряд ли получится... При всём почтении к вашим заслугам. Предлагаю вернуться к допросу...
— Министр, ну есть ли хоть что-то?! Они вообще способны нести хоть какое-то добро? Пусть даже и трижды опосредованно, но добро. Или они — чистое зло?
— Мистер Поттер, попрошу больше не перебивать, — Фадж нахмурился, — иначе я буду вынужден вынести дисциплинарное взыскание. Я понимаю, что вы в свете недавних событий переживаете экзистенциальный кризис, но зал суда — не место для отрешённых философствований.
Гарри хотел возразить, но на сей раз Дамблдор едва заметно помотал головой, а взглядом — нет, не приказал — а попросил этого не делать.
— Однако, для протокола прошу заметить, — Фадж обратился к коллегам, — что мистер Поттер, как и следовало ожидать от столь героического юноши, искренне не понимает, для чего может использоваться дементор. Что должно развеять любые сомнения...
— Кхм-кхм! — снова подала мерзенький голосок ведьма с патронусом.
— Вам есть, что добавить, Долорес? — министр повернулся к ней.
— Мне кажется, от внимания суда ускользнуло одно важное обстоятельство. Я бы хотела на него указать, если Председатель не возражает, разумеется.
— Конечно. Суд будет признателен.
— Профессор Дамблдор, — она повернулась к директору, сидящему на жутком кресле. — Возможно, мне показалось — прошу прощения за невнимательность, мои мысли сосредоточены на поддержании чар Патронуса — не могли бы вы повторить: кто, если верить вашим словам, напал на Гарри Поттера в ходе так называемого «Хогсмидского инцидента»?
— Дементоры Азкабана, — недоумённо повторил директор, — которые патрулировали периметр вокруг Хогвартса, несмотря на мои неоднократные...
— Простите, ради Мерлина, — перебила обвиняемого она. — Вы сказали, дементорЫ? Во множественном числе?
— Да. Насколько мне известно, их было трое.
— И кто же защитил от них мистера Поттера?
— К сожалению, никто. Гарри пришлось самому обороняться.
— Прошу прощения, мне кажется, вы запутались в своих показаниях. Вы хотите сказать, что бедный мальчик смог не только пленить одного дементора, но и отразить атаку ещё двух?
— Не совсем так. Он действительно отразил атаку двух. Но никто не «пленил», как вы выражаетесь, третьего.
— Тогда где же он? — хлопая глазами и разведя руками, не унималась колдунья. — Вы хотите сказать, что он просто сам потерялся — да так, что его не смогли отыскать мракоборцы министерства? Или его захватил кто-то другой? Ваша история всё увлекательнее и увлекательнее...
— Его никто не захватывал! — не выдержал Гарри, видя, как директора загоняют в угол за то, к чему он не имел совершенно никакого отношения. — Я его — убил.
Весь суд снова повернулся к нему. На лице ведьмы была коварная ухмылка, гласившая: «ну всё, попались!» А Фадж — выпучил глаза поверх очков и усмехнулся:
— Мистер Поттер, лжесвидетельствование перед Визенгамотом — тяжкое преступление. Уж вы-то должны это знать, с учётом вашего недавнего конфликта с мистером Малфоем... младшим, — он поспешил уточнить. — Конечно же, младшим!.. Ваша преданность весьма похвальна, но должен напомнить: честность перед Визенгамотом — прежде всего. Вы уверены, что не хотите изменить свои показания?
— Уверен. Я его убил, когда он напал на меня. И прогнал ещё двоих своим Патронусом.
— Похоже, — по-отечески высокомерным тоном продолжил министр, — профессор Дамблдор забыл вам сообщить один крохотный нюанс: дементоров невозможно убить. Так как же вы его — с вашего позволения — «убили»? — он со смешком обернулся к другим судьям.
— С помощью заклятия Ультус, — решительно ответил Гарри, искоса взглянув на директора и не заметив резких возражений.
— Что же это за заклятие такое? — усмехнулась ведьма с патронусом. — Почему никто из здесь присутствующих о нём никогда не слышал? Уверена, оно бы очень пригодилась Министерству в переговорах с некоторыми особо строптивыми колониями дементоров. Что ж мы о нём ничего не знаем?
— Потому что я сам его со́здал.
— Мистер Поттер, — нахмурился Фадж. — Это было забавно, но вам действительно пора перестать себя оговаривать. В Азкабан вас за такую клоунаду, конечно, не отправят, но вы уже откровенно испытываете терпение суда. Как же так получилось, что весь магический мир не первое столетие бьётся над этой проблемой, а какой-то студент-третьекурсник — вдруг взял и просто так открыл совершенно новый вид магии?
— Это не новый вид магии, — на сей раз, вмешался Дамблдор, увидев, как Гарри уже было открыл рот, чтобы ответить. — Это развитие уже существующей.
— Альбус, — фыркнул Фадж, повернувшись к нему, — здесь никто в трезвом уме — да даже и не в трезвом — не поверит, что Гарри Поттер, спасший мир от Сами-Знаете-Кого, вдруг взял и овладел Первозданной Авадой.
— Ты прав, Корнелиус. Надеюсь, Гарри никогда не овладеет этой тёмной магией, и — уж тем более — её Первозданной формой.
— Тогда о чём вообще речь? — председатель хлопнул ладонью по́ столу. — По-моему, тут и так уже всё ясно. Предлагаю...
— Речь... — Дамблдор перебил его и помедлил, направив на Гарри вопрошающий взгляд. Лишь когда тот кивнул, он закончил предложение, — о Первозданном Патронусе.
***</p>
Ведьма в зелёном платье сидела с картинно отвисшей челюстью, вытаращившись на Дамблдора поверх очков, пока её перо металось по блокноту с таким скрипом, что, казалось, оно не вело записи, а быстро-быстро чиркало каракули, меняя один лист за другим, которые только и успевали, что переворачиваться.
— Браво, Альбус, браво! — Фадж показательно медленно хлопнул несколько раз в ладоши, изображая вялые аплодисменты. — На сей раз — вы превзошли самого себя. Гарри Поттер — реинкарнация само́й Великой Просветительницы! Сама Истинная Душа во плоти. Вот только здесь — вам никто просто так на́ слово не поверит. Я уж молчу, что мистер Поттер — при всём к нему уважении — слишком наивен, чтобы хоть отдалённо её напоминать — это ладно. То, что мистер Поттер — простите, мистер, а не мисс — тоже сделаем вид, что не имеет значения. Давайте представим, что мы вам поверили. Альбус, но это же опровергнуть — просто элементарно! Тут никакие ваши игры разума не помогут. Мистер Поттер, вас не затруднит призвать свой патронус? — он повернулся к Гарри.
Тот растерялся и покосился на Дамблдора. Директор — едва заметно помотал головой: «Палочку — не доставай».
— Эм... — промямлил Гарри. — Министр, у меня нет с собой палочки.
— Конечно нет. Суд просит присутствующих мракоборцев выдать свидетелю палочку, изъятую при входе.
— Министр... — аккуратно подал голос Гарри. — У меня её не изымали. Я не помню, где её оставил.
Фадж перевёл вопрошающий взгляд на мракоборцев у двери. Один из них — тот, который помоложе и который досматривал Гарри — кивнул. Увидев это, председатель ненадолго призадумался, но довольно быстро нашёл решение, радостно хлопнув в ладоши:
— Какое счастье, что у нас как раз есть одна свободная палочка — принадлежавшая ранее подсудимому.
— Пока что — всё ещё принадлежащая, — поправил его Дамблдор.
— Конечно-конечно, — расплылся в улыбке министр. — Альбус, раз уж ваши слова правдивы — то вы не возражаете, если мистер Поттер воспользуется ею? Чтобы снять все обвинения, разумеется.
— Если воспользуется Гарри — не возражаю, — подмигнул директор.
— Ну вот и замечательно. Мистер Поттер, будьте добры. Ваш Патронус, пожалуйста.
Второй мракоборец — тот, который ранее забрал палочку Дамблдора, подошёл к студенту-свидетелю и протянул её. Гарри заметил, что он держал её обеими руками: так осторожно, словно боялся оставить на ней лишнюю царапину или — не дай Мерлин — уронить её. Гриффиндорец перевёл взгляд на директора. Тот кивнул, и Гарри взял палочку могущественного волшебника.
В тот же миг дверь отворилась, и в зал вошли профессора́ Хогвартса: МакГонагалл, Люпин и Снейп. Они прошли недалеко, заняв места на скамейке у самого входа, за спиной у директора.
— О, а вот и соучастники... простите, свидетели прибыли! — воскликнул Фадж. — Спасибо, что явились сами, избавив Визенгамот от необходимости вызывать вас. Прошу вас не покидать зал до конца заседания. Для протокола: Председатель обратился к вошедшим в зал Минерве МакГонагалл, Северусу Снейпу и... простите, как вас зовут?
— Римус Люпин, — ответил преподаватель «Защиты».
— Да-да, и к нему. Итак, мистер Поттер? Будьте добры?
Гарри вытянул руку вперёд, направив её в пустое пространство между зловещим креслом и трибуной председателя, сосредоточился на образе и максимально спокойно, чтобы не сшибить ведьму в зелёном платье на другой стороне этого «колизея», произнёс:
— Экспекто патронум.
Из палочки, вопреки ожиданиям, лишь подул лёгкий дымок, опадая вниз. Фадж, вместе с несколькими другими членами Визенгамота, неприкрыто засмеялся.
— Я... простите... — растерялся Гарри. — Наверное, дело в палочке. Я только своей раньше пользовался.
— Ничего страшного, — с нескрываемой улыбкой ответил министр. — Попробуйте ещё раз. Мы подождём.
Гарри настроился снова.
— Экспекто патронум.
Примерно тот же эффект.
— Продолжайте-продолжайте, — кивнул министр. — Пока не получится.
Гриффиндорец сделал глубокий вдох и медленный выдох. Затем — произнёс заклинание в третий раз. И, наконец, оно вышло. Довольно сдержанное, как Гарри и рассчитывал. До ведьмы на том конце зала даже не достало.
Министр сперва удивился, а потом нахмурился:
— Достаточно, мистер Поттер, — Гарри опустил палочку. — Думаю, мы все понимаем, что палочка такого могущественного мага, как Альбус Дамблдор, усилила эффект, и позволила сделать столь мощный патронус...
«Мощный? — недоумённо изогнул одну бровь Гарри. — Я же, наоборот, сдерживался.»
— Но, мистер Поттер, зачем нам ваш Базовый Патронус? — добродушно улыбался Фадж, говоря таким голосом, будто общается с пятилетним ребёнком. — Вы Продвинутый покажите.
Гарри обеспокоенно уставился на него:
— Так... там же — это... Ну... личное.
Министр опять рассмеялся:
— Так второго уровня, ясное дело! — почти все судьи тихо усмехнулись вслед за ним. — Конечно же, суд не станет просить показать первый.
— А я... я не умею.
Фадж откровенно прыснул хохотом:
— Коллеги, вы слышали? Реинкарнация Великой Просветительницы — даже не владеет Продвинутым Патронусом в полной мере... — он чуть ли не покатывался со смеху, да и остальной Визенгамот хихикал, еле сдерживаясь, чтоб не заржать в голос. Одна лишь ведьма в зелёной мантии — хоть и с трудом подавляла улыбку, но всё же не позволяла вырваться смеху. — Ой не могу... Мистер Поттер, при всём уважении... Давно я так не смеялся в зале суда... Уфф... Да уж...
— Кхм-кхм! — снова подала голос ведьма с патронусом.
— Долорес, вам слово. Ох, повеселили... Мне отдышаться надо.
— Мистер Поттер, — с натянутой улыбкой снова заговорила она, — простите, что переспрашиваю: все мои мысли сейчас — сосредоточены на поддержании барьера. Напомните, пожалуйста, как называется то заклятие, которым вы якобы «убили» дементора? Я что-то запамятовала.
— Ультус, — растерянно ответил Гарри, начиная злиться на столь фамильярное поведение судей.
— Вы не могли бы нам продемонстрировать этот ваш «Ультус»?
— Я не уверен, что у меня с этой палочкой получится. Она какая-то... совсем не такая, как моя.
— Ну разумеется, «не такая». И всё же. Будьте добры, попробуйте?
— Ладно, — он сказал неохотно.
Гарри вспомнил свои ощущения в момент вчерашнего столкновения с дементором.
Ненависть.
Неудержимое желание отомстить за всё то зло, которое было в мире и которое, несомненно, имело первоисточник.
Он снова выставил палочку вперёд и произнёс слова заклинания — на этот раз, другого.
Ничего не произошло.
Судьи снова усмехнулись, услышав, что заклятие звучит крайне неизобретательно, и до невозможности похоже на Патронус.
Он попробовал ещё раз, сосредоточившись гораздо тщательнее и будучи абсолютно уверенным в том, что воспроизвёл эмоциональное состояние в точности.
Тот же эффект.
Он попробовал третий раз — под сдавленные хихиканья взрослых волшебников, которые вели себя, как малые дети. Всё ещё безрезультатно.
После четвёртой неудачной попытки он опустил палочку:
— Я... Я не знаю. Не получается... То ли в палочке дело — то ли в том, что оно лишь на дементоре работает...
— Достаточно, — наконец, резюмировал министр. — Разумеется, министерство не станет ради какого-то абсурдного эксперимента сталкивать ученика-третьекурсника с настоящим дементором. Думаю, мы и так уже увидели всё, что было нужно. Итак, уважаемый Визенгамот, в свете всех полученных сведений — поднимается вопрос о признании вины...
— Ой! — неожиданно воскликнула ведьма, ранее обращавшая на себя внимание своим мерзким фальшивым кашлем, — Простите, ради Мерлина, одну секундочку, я отвлеклась...
Дамблдор резко попробовал вскочить с места, но цепи оказались быстрее, в момент обвившись вокруг его рук и приковав его к креслу.
Гарри почувствовал леденящий душу холод и в тот же миг машинально поднял голову вверх.
Защитная пелена патронуса — спа́ла. Вниз, кружась чёрным водоворотом, спускалась целая стая дементоров. Десять? Двадцать? Навскидку Гарри даже не мог и сказать. Но один — устремился прямиком к гриффиндорцу. Он это почувствовал. Эта тварь уже выбрала его своей жертвой.
«Вы хотели Ультус? Будет вам Ульус!»
Он выкинул руку вверх и, прицелившись в приближающийся чёрный силуэт, выкрикнул слова заклятия. По-прежнему безрезультатно, хотя Гарри и был абсолютно уверен, что воспроизвёл эмоциональный настрой в точности.
— Экспекто Ультум! — выкрикнул он снова, чувствуя, как холодеют руки.
Всё равно.
«Да почему не получается! Работало же!»
Дементор подлетел уже вплотную, и у парня со шрамом начало темнеть в глазах. До ушей донёсся громогласный крик директора:
— Гарри! Я ничем не могу тебе помочь! Ты понял меня? Я НИЧЕМ НЕ МОГУ ПОМОЧЬ!
«Наконец-то можно.»
Гриффиндорец одним движением выхватил из правой руки палочку директора и им же — вытащил из рукава свою. Крепко взяв её ведущей рукой, он тут же почувствовал странное ощущение. То самое ощущение. Он никак не менял настрой, но в этот раз почему-то был уверен: теперь — получится.
Наставив свою палочку прямо на дементора, он выпалил:
— ЭКСПЕКТО УЛЬТУМ... — и добавил ещё одно не особо оригинальное слово. — ... МА́КСИМА!
Заклятие сработало.
Чёрный шар в тот же миг возник из кончика палочки, начав стремительно расширяться. Едва он появился — дементора, который склонился над Гарри — сразу же намотало на сферу чёрного пламени, с хрустом сломав в десяти местах ещё до того, как тёмное создание вообще успело хоть что-то понять. Так, словно кто-то привязал мокрую тряпку к вентилятору. Но, засосав эту тварь, заклятие не остановилось, как вчера. Оно продолжило расширяться, поднимаясь всё выше.
Дементоры, которые до этого медленно кружили, как коршуны, нагоняя страх, похоже, почувствовали что-то неладное и бросились врассыпную. Один — метнулся к двери, ведущей в коридор, но было уже поздно. Заклятие было уже достаточно сильным, чтобы не дать ему скрыться. Когда его начало засасывать — он схватился за то, до чего смог дотянуться: за мантию мракоборца — того самого, который досматривал Гарри. Тот лишь стоял, оцепенев, машинально вскинув руку с палочкой, но, похоже, не в силах произнести никакое заклятие. Округлившимся взглядом он смотрел на чёрную сферу, поднимающуюся всё выше. Она уже была в поперечнике — с рост Гарри, а то и больше, а чёрные языки пламени — казалось, вели себя гораздо злее, чем в прошлый раз. Подол мантии волшебника оторвался — и дементор устремился к заклятию. Он вцепился в следующее, что попалось на пути — в скамейку. Но и она спасла его ненадолго. По-видимому, она была прикручена к полу. Но через какую-то пару секунд тот край, за который держалась тварь в балахоне — тот, который был ближе к выходу — его просто выворотило, а скамейка — с грохотом сломалась пополам, подняв в воздух целое облако щепок, когда дементор вырвал своей лапой кусок дерева и устремился ко всё расширяющемуся чёрному солнцу. Как только он оказался в воздухе, не в силах более ни за что схватиться — его судьба уже была решена, и его засосало с такой скоростью, что он устремился к шару лишь смазанным пятном, которое можно было и вовсе пропустить, неудачно моргнув.
Остальные его сородичи жались к потолку, пытаясь укрыться вне зоны досягаемости заклятия. Но, к их несчастью, Гарри знал: зона эта — расширяется. И почему-то был уверен, что она продолжит расширяться до тех пор, пока не поймает все цели, в момент призыва представлявшие угрозу. Но даже если бы это было не так — сама сфера медленно, но верно летела вверх, зажимая дементоров в тупик.
Зал заполнялся хором истошного скрежета по стеклу, но уже было и так ясно, чем всё кончится. Несколько секунд — может быть, даже целые полминуты — бездушные твари продолжали вжиматься в потолок, но это всё равно должно было неминуемо произойти. И вот, чёрные балахоны начало́ засасывать. Сперва — с центра потолка, вытягивая ткань в чёрные сосульки, которые градом падали вниз. Потом — всё ближе к углам.
Дементоры цеплялись за стены и друг за друга — как будто это могло им чем-то помочь. Наконец, точно так же, как десяток его сородичей до него, в сферу умчался последний высасыватель душ, оставляя на стене царапины от когтистых лап.
Тусклая белая точка в самом центре на крохотное мгновение мигнула — и чёрный шар сжался до размера шарика для настольного тенниса.
А за этим — последовал ожидаемый взрыв.
Никаких ошмётков на сей раз не было. Видимо, потому, что внутрь заклятия не попало ничего кроме дементоров. Но вот чёрные следы от взрыва — остались. На стенах. Чуть ниже середины. Произойди взрыв под самым потолком — и это подобие сажи скрылось бы во тьме.
Но, находясь на высоте, до которой доставал свет факелов, чёрное кольцо было отчётливо заметно, покрывая весь периметр помещения.
В наступившей гробовой тишине был слышен лишь бешеный скрип пера, с сумасшедшей скоростью исписывающего один лист за другим.