13. Встреча, которая изменила всё (1/2)

Началась последняя неделя перед Рождеством.

С учётом последних событий — Гарри надеялся, что хоть она пройдёт без эксцессов.

И, к счастью, к тому всё и шло. Вместо постоянных проблем и поводов для тревоги — наконец-то началась обычная школьная жизнь в Хогвартсе. Самые заурядные, ничем не примечательные пары, на которых главный риск — это уснуть со скуки.

А заснуть — было где. Профессор Стебль вернулась после своего отсутствия, так что на этой неделе — преподаватели сделали обратную рокировку: вместо занятий по ЗОТИ по расписанию была травология. Это, конечно, не такая беспросветная нудятина, как уроки Биннса. Но тоже не самый любимый предмет.

Трансфигурация тоже шла не очень увлекательно. За выходные из-за всей этой нервотрёпки у Гарри так и не вышло нагнать остальной класс, а текущие уроки — строились на том, что он уже должен уметь трансфигурировать старый разваливающийся табурет с торчащими занозами — в нормальный стул. Так что пока остальные ученики оттачивали преобразование этого табурета в более изысканный стул, с мелкой витиеватой резьбой — Гарри ничего не оставалось, кроме как продолжать навёрстывать хотя бы первый этап. И делать это приходилось в полном одиночестве, когда одноклассники уже были сосредоточены на совсем другом задании, и даже никто тебе не подскажет, что именно ты делаешь неправильно.

Благо, хотя бы МакГонагалл не стала врубать свой режим дотошной любительницы правил, а отнеслась с пониманием. Ещё бы: сама же видела, чем Гарри был занят в выходные. Хоть и бросила несколько недовольных взглядов на него, когда он к середине второго урока, так ничего и не добившись, просто сел за парту и со скучающим видом стал наблюдать за прогрессом остальных студентов.

На «уходе за магическими существами» — Гарри наконец-то увидел то создание, о котором рассказывал Рон — гиппогрифа. И, с подачи Хагрида, даже смог погладить его, совершив довольно чудной ритуал с поклонами. Этот урок у них был спаренным со Слизерином и, на удивление, Малфой сдержал слово. Когда его лакеи только попытались по привычке что-то вякнуть в отношении Гарри, вместо язвительной ухмылки последовало гневное: «Я вам что сказал?». А за этим — не сильный, но показательный удар локтем Крэббу в живот, тактично подсказывающий, что надо бы немедленно заткнуться. Чуткий дуболом тогда сразу понял тщательно завуалированный намёк и тут же выполнил просьбу босса. Ну или же у него просто перехватило дыхание от элегантного жеста Малфоя. Так или иначе, Драко по крайней мере постарался выполнить обещанное. Гарри это отметил, обменявшись с ним холодным взглядом и едва заметно кивнув.

В общем, на уроках — в кои-то веки была просто учёба. А между ними — просто отдых. В приятной компании.

Во время посиделок в Большом Зале — грело душу общество близких друзей и идеального бойфренда. Они, кстати, потихоньку начинали находить общий язык. Даже Гермиона уже не так часто закатывала глаза после очередного раза, когда Кормак опять, сам того не замечая, откалывал что-то надменное, в лучших традициях Золотого Мальчика, который родился с серебряной ложкой во рту. Внезапно, Рон, который до их первого совместного обеда острее всего воспринимал МакЛаггена в штыки — первым же и сменил гнев на милость, и теперь при появлении Кормака уже сам всякий раз затевал увлечённую беседу.

По вечерам — были спокойные посиделки в общей гостиной за каким-то неторопливым досугом. Гарри заметил, что гриффиндорцы украдкой озираются на их компанию, удивлённые тем, что к их троице теперь частенько присоединялся МакЛагген. Но Поттера это не волновало. А вот благодарная мордашка бойфренда после очередной порции таких косых взглядов в их сторону — напротив, заставляла лишь непроизвольно улыбаться.

Днём, в долгий перерыв между парами — почти каждый день Гарри сбегал с ним, уединяясь в его спальне, чтоб насладиться друг другом. Больше всего третьекурснику нравилось даже не то, как блондин всё больше с ним раскрепощался, а то, как Кормак всякий раз после секса требовательно хватал его в объятия и несколько минут так с ним и лежал, тиская его и крепко обнимая всем телом: и руками, и ногами. В такие моменты чувствовалась особая близость. И, видимо, обоюдно: Кормака тянуло на личные разговоры, пока он утыкался носом в нестриженный затылок Гарри.

За одним из таких разговоров Поттер предупредил МакЛаггена о том, что МакГонагалл узнала о его вылазке в ванную старост. И, хоть она была не в курсе участия старшекурсника, тому теперь нужно было быть осторожнее. Но, как оказалось, высокий парень уже знал об этом от Перси. И, раз уж тема всплыла, позвал своего парня побывать там ещё разок. Так что в ночь со среды на четверг — ребята опять знатно оторвались в тёплом бассейне с ароматной пеной. Гарри всё ещё не понимал, как можно так спокойно, как само собой разумеющееся, воспринимать незаслуженно полученные элитные условия, когда все прочие ученики вынуждены посещать общий душ. Так что он сам — продолжал ходить вместе со всеми, хоть и мог теперь тоже пользоваться ванной старост. Правда, это решение сыграло с ним злую шутку, когда в один из дней, в самый неподходящий момент у него чуть было не встал член в окружении голых одноклассников. Пришлось тогда спешно отворачиваться в угол в надежде, что никто не заметит. И как следует сбрасывать потом напряжение с Кормаком, чтоб подобного не повторилось. Но — нет худа без добра — они тогда особенно знатно повеселились.

Кормак за такими задушевными разговорами после секса — пару раз заводил разговор о том, как у Гарри продвигается знакомство с другими парнями. Но, заметив, что тому не хочется об этом говорить — быстро менял тему. Это была одна из тех вещей, о которой парень со шрамом старался не думать. Потому что она вела к размышлениям о близнецах, а это — в свою очередь, напоминало о беспокойстве насчёт его испорченных отношений с Дином, что заставляло вспомнить о его патронусе, о котором рано или поздно придётся поговорить с Роном... А хотелось просто отдохнуть от всего и насладиться спокойной жизнью.

Ему просто была нужна передышка. И предпраздничная неделя наконец-то давала такую возможность.

***</p>

В четверг у всей школы был сокращённый день — в преддверии праздников. Так что у них было только две пары. Это радовало. Но последней — у третьего курса Гриффиндора, вместе с Когтевраном, было зельеварение. И это — портило всю радость.

Снейп был ещё более недовольным, чем обычно. Он вроде бы даже ни разу не оштрафовал Гриффиндор. Но вот на язвительные комментарии в отношении качества приготовленных учениками зелий — явно не скупился. Когда он принимал работу Невилла — кажется, Гарри впервые услышал такой пятиэтажный набор уничижительных эпитетов, сказанных в адрес какого-то жалкого зелья для выведения призрачной эктоплазмы.

— Как всегда, полнейшая посредственность, — сухо оценил он содержимое котла Гарри. — Еле-еле тянет на «удовлетворительно»... И, Поттер, задержитесь после занятия.

Он бросил это столь непринуждённо, словно сказал какую-то мелочь между делом, направляясь к следующему столу. Но вот так, одной короткой фразой, ему удалось вмиг развеять всё хорошее настроение, которое у Гарри потихоньку зарождалось перед концом урока, в предвкушении совместной прогулки с друзьями во дворе Хогвартса. Ну конечно, после того, как Гарри смог поставить на место его любимчика — этот злопамятный декан, разумеется, воспользуется всеми полномочиями своей должности, чтоб испортить Поттеру все выходные. Это будет уже далеко не первый раз, когда вся школа отдыхает, а Гарри — торчит со Снейпом на «индивидуальных занятиях на закрепление», суть которых — в том, чтоб возиться с самой бесячей зельеварской нудятиной.

С этой мыслью он дождался конца урока и с обречённым взглядом попрощался с друзьями, которые смотрели на него с виноватыми лицами: пока они втроём будут тусоваться, ему предстоит чистить какие-нибудь очередные шкуры бумсланга или перебирать яйца докси.

— Мы можем тебя подождать в башне, — с приободряющим голосом сказала Гермиона в дверях кабинета, отлично понимая, что «ждать» в данном случае означает «никуда не пойти».

— Нет, не надо, — без раздумий ответил Гарри. — Ещё не хватало дать ему возможность испортить день нам всем сразу. Хотя бы сами там повеселитесь. Заодно, с Кормаком там про меня посплетничаете, — он попытался выдавить улыбку, но вышло не очень.

Подруга с пониманием кивнула и вместе с Роном удалилась. Гарри и правда надеялся, что хотя бы они хорошо проведут время, но, уходя, друзья по-прежнему выглядели виновато.

Тяжело вздохнув, Гарри направился к парте напротив учительского стола и бросил на неё сумку.

— Да, профессор. Что сегодня? — максимально безучастным голосом сказал он.

Обычно на таких «занятиях» Снейп сидел за своим столом и давал поручения, вообще не отрываясь от каких-нибудь своих записей или проверки студенческих. Но на этот раз — он стоял у стола с суровым видом, скрестив руки на груди. А значит — это один из тех, «особых» случаев. Когда перед тем, как отправить Гарри наводить порядок в его бесконечных ингредиентах — на повестке дня ещё и чтение нотаций.

— Поттер, — начал он своим обычным холодным голосом, — я должен извиниться.

Такого развития событий Гарри не ожидал. Он недоумённо изогнул бровь, а профессор продолжил непривычно сдержанным тоном:

— Несмотря на все ваши хулиганские замашки и уже просто легендарное несоблюдение дисциплины, — отличное начало извинения, ничего не скажешь, — конкретно в вашем конфликте с Драко — я был не прав. Моя предвзятость затуманила рассудок, и за это — я прошу у вас прощения.

Невозможно передать словами, с каким трудом он выжимал из себя слова.

«С чего это он вдруг?» — промелькнуло в голове Гарри.

«Да МакГонагалл дала по шапке», — не заставил себя ждать очевидный ответ.

По крайней мере, Гарри не наказан.

Он явно предпочёл бы прогулку в солнечный зимний день тому, чтоб торчать тут со Снейпом, так что он поспешил покончить с этим поскорее:

— Профессор, если я тут только за этим — можно я пойду? Просто скажите МакГонагалл, что извинились. Я подтвержу.

Снейп сверкнул раздражённым взглядом:

— Я, что, по-вашему, в состоянии лишь выполнять чужие приказы?!

Вот этот злобный тон уже был больше на него похож. Но, очевидно, поймав себя на этом, профессор снова взял себя в руки и продолжил:

— Я сам решил признать свою неправоту. Моя предвзятость и слепое доверие Драко привели к тому, что он чуть не оказался в Азкабане... И — да — спасибо, что этого не произошло. Помимо извинения — я должен выразить вам за это свою благодарность. За то, что решили не наказывать Драко по всей строгости... Но не надейтесь, что это хоть как-то отразится на ваших оценках! — он поймал настороженный взгляд Гарри. — Однако, также можете не сомневаться: он получит наказание. Наглое враньё декану в подобных вопросах — это не то, что может просто так сойти с рук. Но я убеждён, что Драко не заслужил того, чтоб в юном возрасте отправиться в Азкабан. Даже притом, что его нападение едва не привело к убийству, — на этих словах во взгляде Снейпа промелькнул какой-то холодок и, похоже, даже... испуг? — Так что... спасибо, Поттер. За то, что сжалились над ним. Мои отношения с Драко и его родителями отныне необратимо изменятся. Но он мне всё ещё дорог. Спасибо, что не стали рушить ему жизнь.

Гарри стоял с ошарашенным видом. Такого Снейпа он ещё не видел ни разу. Такого... такого... слово вертелось на языке...

Такого... искреннего?

Он не выглядел таковым. Но почему-то именно это описание напрашивалось.

Опомнившись, Гарри наконец ответил:

— А, да... конечно. Я же не слиз... Я же гриффиндорец.

Услышав это, Снейп лишь надменно фыркнул, но не стал отвечать.

— Так я могу идти?

Профессор с осуждающим взглядом кивнул, и парень тут же схватил сумку со стола. Он спешно направился к выходу из кабинета, но притормозил в дверях и обернулся.

— Профессор, в нашем разговоре под сывороткой он кое-что сказал... Малфой, конечно, тот ещё убл... неприятный человек. Но, похоже, он тоже дорожит отношениями с вами. По-настоящему.

Подождав пару секунд ответа и так и не дождавшись, Гарри оторвал ногу от пола, чтоб покинуть-таки кабинет, когда услышал ответ Снейпа с горечью в голосе:

— Жаль... Прежними они уже не будут.

***</p>

В коридоре по дороге на улицу Гарри наткнулся на МакГонагалл, неторопливо идущую по каким-то своим делам.

— Профессор, можно вас? — он вспомнил, что есть одна тема, которую было неудобно поднимать перед Визенгамотом, но которая, тем не менее, не давала ему покоя.

— Да, мистер Поттер? — она остановилась и направила на него заинтересованный взгляд.

— У меня есть один вопрос. На деликатную тему, — парень указал глазами на окружающий их поток учеников.

Ведьма с пониманием кивнула и отвела его в сторону.

— Итак? — с ещё большей озадаченностью во взгляде поверх очков спросила она.

— Почему вы так и не сняли с меня следящие заклятия?

Декан ошарашенно отдёрнулась и ответила с раздражением:

— Мистер Поттер! Как вам не стыдно обвинять меня в подобной непорядочности! Я думала, мы уже закрыли эту тему.

— Я тоже так думал. А потом вы внезапно появились из ниоткуда во время моей стычки с Малфоем и воспользовались заклятием — как там его, Веритасиум? Которое, как выяснилось, также висело на мне всё это время.

— Ну так ваша — как вы выразились, «стычка» — была в тот же день, когда я сняла заклятия.

Гарри в ответ наградил её лишь непонимающим взглядом, требующим пояснений.

— Я думала, вам мисс Грейнджер всё объяснит...

— Она не в курсе. Я не стал ей рассказывать, что наша декан втайне наложила на меня заклятия слежки. Думал, что это уже дело решённое, и ей ни к чему знать.

— Ох... и правда. Если вы не в курсе, чары отслеживания — это довольно сложная магия. И после её отмены — она рассеивается не сразу. Нужно какое-то время. Обычно — около суток. А вы столкнулись с мистером Малфоем в течение всего лишь нескольких часов.

— То есть, тогда, в коридоре с Малфоем, было последнее срабатывание следящих чар? Сейчас на мне их уже нет?

— Конечно нет! Мы же об этом договорились. И сам факт того, что вы подумали, будто я могла столь вероломно поступать с вами — просто возмутителен!

— Ну... вы же понимаете, почему я так решил?

— Полагаю, да... Что же касается заклятия Веритасиум — оно могло помочь лишь в том случае, если вы не знали, что оно на вас наложено... Кстати, об этом.

Колдунья достала палочку и молча взмахнула ею. Вокруг Гарри возникла синяя аура, сменившаяся на жёлтую, а потом — на красную. Она стала белой, сверкнула и пропала. Несколько проходивших мимо учеников оглянулись на источник вспышки. Но, так и не найдя взглядом ничего, что могло испускать свет, пожали плечами и продолжили свой путь: это запросто могли быть обычные выкрутасы Хогвартса.

— В этом больше нет необходимости. Простите, что забыла снять сразу после заседания. Я помогала профессору Люпину правильно оформить все бумаги, связанные с вашим заявлением. С тем самым, которое вы неуважительно бросили Визенгамоту, когда не дождавшись постановления убежали из Большого Зала, — она укорительно сверкнула взглядом.

Гарри замолк, осознавая сказанное. Через несколько секунд он снова подал голос:

— На мне есть ещё какие-нибудь заклятия, которые лезут в мои личные дела?

— Нет. После отмены Веритасиума — нет... Он рассеивается мгновенно, кстати. На вас есть ещё несколько защитных заклятий — но вам лучше не знать, каких именно. Мне они ничего не сообщают в любом случае. И пусть останутся — лишним не будет. Сами рассеются со временем.

Гриффиндорец пристально взглянул в глаза декану. Она, похоже, сказала правду.

«Для верности — надо будет, всё-таки, на этот раз попросить Люпина проверить.»

Но Гарри уже почувствовал, как его покидает тревога о том, что кто-то следит за каждым его шагом.

— Хорошо, — наконец, ответил он. — Тогда... всё?

— Полагаю, что да.

— С Рождеством, профессор, — попрощался он примирительным тоном.

— И вас так же, мистер Поттер, — ответила тем же она. — Повеселитесь с друзьями на праздниках... и вам надо, всё-таки, наверстать пропущенные занятия по трансфигурации. Полагаю, мисс Грейнджер вам не откажет.

***</p>

— Смотрите, кого отпустили! — завидев Гарри, выходящего во двор часовой башни, Кормак бросился навстречу. — А ты у нас, оказывается, ещё и изворотливый?

Он на радостях подбежал к своему парню и, обхватив за пояс, приподнял и покружился с ним. Поставив Гарри обратно на землю, он выпрямился и с искренне довольной улыбкой уставился ему в глаза, всем своим видом давая понять, насколько он рад, что тому удалось избежать «занятий» со Снейпом.

— Кормак, ты чего? — встревоженно прошептал Гарри. — Увидят же.

Блондин, опомнившись, сперва тоже округлился в глазах, а потом нахмурился:

— Бля, ты когда уже прятаться перестанешь? Мне ещё долго ждать?

Гарри, не поворачивая головы, одними глазами быстро оглянулся по сторонам. Вроде бы, никто их не заметил.

— Не знаю. Мне решиться надо.

— Давай уже решайся быстрее. Бесит.

— Вы, конечно, вообще не палитесь, — также полушёпотом сказала подошедшая Гермиона.

Гарри лишь развёл руками, покосившись на бойфренда.

— О чём они не палятся? — с искренним непониманием подхватил Рон, который, видимо, всё проморгал.

— Об этом, — Гермиона встала сбоку от него и обхватила его со спины, положив руку ему на пояс.

— О чём — об эт... А-а-а! — способности рыжего друга к дедукции порой просто поражали. — Вы слишком паритесь, по-моему. Всем же насрать, — подкрепляя свои слова, он повернулся к своей девушке и поцеловал её, поглядывая на Гарри и рукой показывая на окружающих учеников, которые все были заняты своими делами.

— Ну так и я — о том же! — наконец-то найдя поддержку, выпалил Кормак.

— Рон, а тебя не учили спрашивать? — насупившись, воскликнула девушка, как только он прервал поцелуй и снова встал рядом с ней.

— А чо, не понравилось?

— Понравилось... — она засмущалась. — Но не в этом дело!

— Я ему это с первой нашей встречи твержу! — не обращая внимания на Гермиону, продолжил Кормак. — А он всё себя накручивает. И меня сдерживаться заставляет...

— Так, сдержанный ты мой, — тихо ответил Гарри, последовав за Гермионой, которая повела их всех к свободной скамейке, — у нас с тобой немного разные условия. И с тобой, Рон, тоже. Ты помнишь, как ты сам отреагировал, когда узнал?

— Ну да, но я ж теперь к вам нормально...

— А теперь представь, что будет, если вся школа так же отреагирует.

— Хм... Ну да, не круто.

— А ты, Золотой Мальчик, — он повернулся к своему парню, — потерпи немного. Я понимаю, что надо это сделать. Но дайте я хоть немного поживу спокойно, а?

— Сколько можно повторять, не называй меня так! — Кормак прошипел сквозь зубы, резко насупившись после такого обращения. — Ты меня, что ли, вообще ни к грош не ставишь? Я тут, понимаешь, мирюсь с тем, что приходится вечно прятаться — а ты даже такую мелочь выполнить не в состоянии!

Гарри, по привычке назвав Кормака так, как его все именуют за глаза — «Золотым Мальчиком» — взглянул на него извиняющимся взглядом. Он не хотел портить настроение своему парню — просто опять забыл, как его бесит это прозвище.

— И не смотри этими своими щенячьими глазками, так легко ты на этот раз не отвертишься. Я хочу знать, когда ты уже, наконец решишься... Так, серьёзно, завязывай. Сейчас на меня это не подействует... Ты вообще говорил, что за пару дней со всем разберёшься. А сколько уже прошло?... Ну правда, хорош уже строить невинную мордашку. Грязный ты манипулятор... Я всё жду-жду, но что-то не похоже, чтобы ты... Гарри, ну имей совесть! — уже не в силах держать морду кирпичом, блондин повернулся к Гермионе в поисках поддержки. — Ну вот как на него злиться, когда он так делает?

— Никак, — обречённо ответила девушка. — Привыкай. Этот, вон, тоже этим пользуется, — она незлобно, но показательно «ударила» Рона ладошкой в плечо.

Кормак тяжело вздохнул, понимая, что теперь придётся жить с тем, что у его бойфренда есть чит-код, позволяющий ему выкрутиться из любого их дальнейшего спора. Он повернулся обратно к Гарри — только лишь для того, чтоб увидеть, как тот всё ещё старательно смотрит на него всё теми же невинными глазами со сведёнными бровками. Теперь уже — явно издеваясь над его неспособностью устоять перед этим.

— Поттер! Ну правда, хватит! — во взгляде уже чувствовалась беспомощность. — Это ты наши отношения скрываешь. И меня постоянно называешь этим прозвищем, хоть я тебя уже сто раз просил этого не делать. Это ты тут провинился. И должен чувствовать себя виноватым. А не я!... Так, ну ты напросился, — беспомощность сменилась на решительность, блондин наклонился и тем самым своим голосом тихо заговорил на ухо Гарри. — Если не перестанешь — я ведь тоже могу из тебя верёвки вить...

— Та-та-так, я больше не буду! — заикаясь оттого, как у него начало перехватывать дыхание, с заплетающимся языком тут же ответил хулиган, уже чувствуя, как поплыл.

— ... уверен? А то ведь я знаю, что тебе это нравится... — теперь уже смакуя собственную власть, продолжал мстить старшекурсник.

— Я-я-я... я всё понял. Перестань!

— Ну ладно, смотри у меня, — он выпрямился с самодовольной ухмылкой.

— Так, я хочу знать, как ты это сделал! — с охреневшим взглядом выпалила Гермиона. — Что ты ему сказал?

— Тут важно не «что», а «как», — с загадочной ухмылкой ответил он. — И с твоим это вряд ли сработает.

— Ну дай хоть попробую! — в её глазах была мольба о помощи.

Кормак пожал плечами, подошёл к ней и тоже наклонился, тихо что-то сказав ей на ухо.

— И всё? — изумилась девушка.

— Ну да, — он выпрямился и развёл руками в жесте «сам не понимаю, как это работает».

Гермиона тут же повернулась к своему парню, который недоумённо смотрел на происходящее, и повторила подлый приём.

— Я только неловкость чувствую, — через несколько секунд ответил Рон, поёжившись с растерянным видом, пока его девушка продолжала шептать ему на ухо.

— Я ж сказал, с твоим это не сработает.

— Блин, — Гермиона отстала от своего парня. — Повезло тебе.

— Это да, — Кормак игриво ухмыльнулся, взглянув на растрёпанного гриффиндорца. — Хоть этот гадёныш и сам это знает. И пользуется этим по полной, — он с обиженным видом ткнул Гарри локтем в бок.

— «Этот гадёныш» ничем не пользуется, — возмутился тот.

— Ну ага. Если б мне кто другой сказал, что хочет быть моим парнем, но при этом надо будет скрывать наши отношения на людях — я б его сразу послал. А тебя терпеть приходится.

— Так уж прям «терпеть»?

— Да. Знал бы ты, как это бесит — постоянно сдерживаться! И — я серьёзно. Не называй меня так.

— Я не специально, прости.

— Да хоть специально, хоть нет — я тебе уже кучу раз говорил, как меня это бесит. Или ты у нас тоже будешь «мальчиком-кторый-выжил»?

От одного этого обращения Гарри резко напрягся. А Рон и Гермиона встревоженно уставились на Кормака, зная, как их друг ненавидит, когда его так называют.

— Понял. Больше не буду, — в полной мере осознав свою вину, через несколько секунд ответил парень со шрамом.

— И вот так ему всё сходит с рук, — пытаясь обернуть напряжённую ситуацию в шутку, старшекурсник вновь обернулся к Гермионе.

Она и Рон — оба чувствовали себя неловко оттого, что присутствовали при этой короткой перепалке.

— Что значит «сходит с рук»? Я же извинился, — теперь уже начал чувствовать недовольство Гарри.

— Именно. Извинился, состроил виноватые глазки — и всё, — отмахнулся Кормак.

— А тебе надо что-то ещё?

— Ну вообще... — блондин подмигнул, переводя возникший спор в другую плоскость. — Есть у меня пара идей, как мы можем тебя потом наказать.

Гарри сперва хотел возмутиться, но поняв по ехидному выражению лица своего парня, что именно тот подразумевает — сам невольно расплылся в улыбке:

— Ну попробуй. Правда, как бы я ради таких наказаний не начал специально тебя злить...

— Так, а вот это я слышать уже точно не хотел! — не выдержал Рон. — Вы — это... как-то поприличнее, что ли.

Забывшаяся парочка с виноватыми взглядами снова повернулась к нему и Гермионе. Та — была смущена похлеще Рона, и поскорее сменила тему:

— Ты как вообще от Снейпа сбежал?

— Да... он сам меня отпустил. Не поверите, он у меня там попросил прощения за то, что защищал Малфоя. И поблагодарил за то, что его ненаглядный Драко опять избежал наказания.

Все трое уставились на него с неверием.

— Ты же сейчас про Снейпа? Это он-то попросил прощения?

— Ну да. Говорю же, не поверите. Я не стал у него допытываться, чего это он вдруг. Главное — что я тут с вами, а не с ним там.

Гарри оглянулся по сторонам, наслаждаясь моментом. Яркое полуденное солнце, лучи которого, искрясь, отражались от ослепительно белого снега — это определённо лучше, чем мрак слизеринских подземелий.

— Пошли Хагрида навестим? — предложил Рон.

Ребята молча кивнули и направились к хижине лесничего.

***</p>

— А, этсамое... чой-то ентот холёный с вами? — вполголоса спросил великан у Гарри, когда трое других гриффиндорцев пошли кормить гиппогрифа.

— Мы теперь общаемся, — уклончиво ответил третьекурсник, наблюдая, с каким аппетитом Клювокрыл хватает на лету брошенных ему дохлых крыс.

— С ним-то? Он же ж спесивый похлеще Малфоя. С ним ведь — даже и не потолкуешь по-свойски. Только и знает, что своим дядей хорохориться.

— Он, конечно, высокого о себе мнения. Но не так, как Малфой. Не по-злобному. Его порой заносит, но в целом — он нормальный парень. Дай ему шанс.

— Да давал уже. На уроках он вообще за зверушками не смотрит. Только о себе и думает. И о том, как залезть в трусы девкам.

«И не только девкам, — с теплотой вспомнил Гарри их последнюю встречу. — Да теперь уже, по ходу, и не столько девкам.»

Да и «зверушки» Хагрида — сами у кого хочешь отобьют всякое желание с ними хоть как-то взаимодействовать.