4. Зловещая долина (1/2)

В образовавшейся очереди у дверей на выходе из класса не чувствовалось той энергичности, с которой студенты обычно спешили на следующую пару. Они устало брели в сторону коридора, не стремясь куда-то, а просто желая уйти отсюда. Негромкое шарканье ног и лёгкий шелест поправляемых мантий — это было практически единственное, что прерывало тишину, кроме голоса профессора.

— Не расстраивайтесь, — подбадривал он учеников, стоя у двери и прощаясь лично с каждым, — это пройдёт. На обеде съешьте что-нибудь сладкое... лучше — шоколад. Полегчает. А пока — вот и вам тоже... и вам мистер Лонгботтом... и вам... ну же, не стесняйтесь, берите.

Слова Римуса вреза́лись в тишину и отскакивали вникуда. Лишь они пытались потревожить гнетущее спокойствие. Они — и ещё кое-что...

На фоне его слов — особенно неуместным казалось то безудержное счастье, с которым несколько пар учеников шумно и с нетерпением дожидались своей очереди на выход. Это были пуффендуйцы. Вроде бы... Или нет... Да какая разница? Гарри медленно продвигался к двери, уставившись в пол и вцепившись в лямку своей сумки через плечо. Он лишь заметил, что эти парочки, как дети малые, держались за́ руки и ёрзали на месте. Одну из таких пар они с Роном обошли, когда те, увлечённые друг другом и не замечающие вокруг никого, страстно целовались прямо в классе, позабыв обо всём, и самым бесстыжим образом лапали друг друга. Не могли, что ли, потерпеть, пока не выйдут?

— Сегодня вы освоили мощнейшее заклинание! Вы можете гордиться собой! — своим коронным, по-отечески добродушным тоном не прекращал Люпин, будто ему заняться больше нечем. — Переживания — пройдут. А Продвинутый Патронус — теперь с вами на всю жизнь... Тем более, его форма может измениться с годами... вот, тоже возьмите...

Краем глаза Гарри вроде бы заметил, что Рон тоже не пышет тем энтузиазмом неунывающего балбеса, что обычно. Он тоже был погружен в себя и, как и Гарри, избегал чужих взглядов. Вот тебе и долгожданный урок любимого предмета.

Шикарный опыт, просто охренительный! Узнать и осознать, насколько ты, оказывается, несчастен. И услышать безжалостный вердикт: не будешь счастлив никогда. Услышать это не от Малфоя, нет... От собственной души.

У тебя просто нет того, что есть у всех остальных. Тебе не за что даже зацепиться. Как ни старайся — ты всё равно, по определению, никогда не достигнешь тех успехов, которых достигнут они. У тебя нет того фундамента, того капитала — эмоционального или какого угодно ещё — на котором они все стоят. Твой потолок — это их средний уровень. А твоя жизнь — лишь нескончаемая череда проблем и трудностей. И лучшее, что ты можешь сделать, преодолевая их — это просто добиться того, чтоб стало «ок». Нормально. Терпимо. Но стоит тебе на секунду перестать сломя голову нестись вперёд — и сразу станет хуже.

«А как же друзья?» — услышал ты неуверенный голос на задворках сознания.

А что друзья? Друзья — это прекрасно. Друзья — это хорошо. Но это не то же самое. Рано или поздно — они найдут своё настоящее счастье. А ты — нет...

Ты почувствовал, как кто-то приободряюще похлопал тебя по плечу и сунул что-то блестящее в руку. Фольга... Долька шоколада... Какой в этом смысл?

Ты машинально развернул блестящую бумажку и сунул содержимое в рот.

«Надо дождаться Гермиону», — с этой мыслью ты сел на подоконник напротив двери и неохотно поднял взгляд — лишь для того, чтоб увидеть их лица, выходящих из кабинета.

Ну хотя бы в этом ты не одинок. Вот он, твой момент настоящего взаимопонимания — когда ты в отчаянии. Прекрасная жизнь тебя ждёт!

В дверях показался Кормак МакЛагген. Он уже не был такой самоуверенной «звездой факультета». Застыв в двери — он лишь поднял потеряно-встревоженный взгляд на Гарри с Роном и, увидев, что они смотрят в его сторону, поспешил уйти прочь, скрыться из виду.

За ним, по одному — ещё несколько учеников. Их лица мелькали, смазываясь в памяти. И наконец... Гермиона. Она не была такой отрешённой, как все остальные. Она просто плакала. Её волосы были даже более растрёпаны, чем обычно.

Заметив их, она начала хватать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и, наконец, выпалила:

— ВИДЕТЬ ТЕБЯ НЕ ЖЕЛАЮ!

Гарри не понял, кому из них двоих это было адресовано. Он как-то не сообразил уточнить. А Гермиона к тому времени уже убежала, рыдая — в противоположную сторону от МакЛаггена... и от их следующего урока. Наверное, побежала в женский туалет, чтобы спрятаться там и как следует прореветься.

— Пошли на трансфигурацию, — вставая с подоконника, Гарри машинально похлопал друга по спине, подталкивая Рона, чтоб тот последовал его примеру.

— Ты иди, если хочешь. А я ещё посижу. Может, вообще пропущу пару.

— Тебя МакГонагалл потом на части порвёт, — безразличным голосом напомнил Гарри.

— Да похер.

На самом деле, Гарри даже был в чём-то рад такому ответу. Ему хотелось побыть одному. Он сейчас был не готов выступать в роли друга — никому, даже Рону.

По пути ему встретилась толпа слизеринцев, идущих в тот самый кабинет ЗОТИ. Они опять кидали в его сторону какие-то едкие комментарии. Но у «П-П-Поттера» не было никаких сил вступать с ними в перепалку.

Гарри лишь услышал собственный отстранённый голос, словно он звучал откуда-то издалека:

— Малфой... Отъебись.

***</p>

— Чего вы все такие варёные? Что там с вами профессор Люпин вытворял? Похоже, у меня с ним предстоит серьёзный разговор...

Гарри очнулся в кабинете трансфигурации, не помня, ни как он сюда попал, ни как давно шёл урок. Он сидел, устало подперев голову рукой. Рона рядом не было. Как же неохота поворачивать голову... Но надо хотя бы глянуть, тут ли она...

С трудом преодолев нежелание, Гарри глянул в сторону парты Гермионы... её тоже не было. Даже как-то непривычно: из них троих именно он явился на урок, который двое других — пропустили. Чтоб Гермиона — да забила на пару? Ещё и по трансфигурации? Да она бы даже под страхом расстрела этого не сделала! А может, у них просто срочно возникли совместные дела? Они ж вечно цапаются-мирятся. Вот и сейчас — поди-ка — опять помирились, да Рон и утащил её на какую-нибудь очередную авантюру... интересно, а как они улизнули? Наверное, Рон позаимствовал у него мантию... хоть бы спросил, что ли? А может, и спросил, а Гарри просто не помнит, как в прострации ему разрешил... Ну ладно. Переживёт разок, что убежали без него.

МакГонагалл, всегда такая сдержанная и чопорная, возмущённо на что-то ругалась, то и дело всплёскивая руками от негодования. Так забавно за ней наблюдать, когда не слышишь, что она говорит. Как немое кино, где они все так смешно быстро ходят. С той лишь разницей, что здесь — гораздо интереснее: никогда не знаешь, что произойдёт в следующий момент. Вот она вроде успокоилась, взяла палочку и направила её на табурет, стоящий на её столе — как снова взорвалась и принялась причитать. При этом — так скованно, неумело размахивая руками... Кто бы мог подумать, что ругаться — тоже надо уметь? А она — не умеет. Вроде, и возмущается — а всё равно вся такая зажатая...

Табурет так и стоит у неё нетронутый. И точно такой же — на столе у Гарри. И у всех учеников. Интересно, а куда бы она его поставила, если бы Рон, всё-таки, пришёл? Наверное — так же, как у вон тех девчонок, на обе половины парты, чтоб за ними можно было спрятаться.

— Может, хотя бы вам хватит смелости, мистер Поттер? — кипя от негодования, обратилась она и тут же плотно сжала губы, насупившись и пыхтя носом.

— Простите, профессор?

— Вы вообще слышали, о чём я тут распинаюсь уже второй урок?! Третий курс, а дисциплина — хуже, чем у первогодок!

— Я... простите, пожалуйста... я не специально... вы не могли бы повторить? — он состроил настолько жалобный щенячий взгляд, какой только мог... с учётом состояния.

— Я спрашиваю, чем вы таким сегодня на защите занимались — неужели трудно ответить! Ещё минус пятьдесят баллов гриффиндору!

— Продвинутым патронусом... или бестелесным... или как его там... — неохотно промямлил Гарри.

— Вот, ну наконец-то хоть... — она замолкла и трижды изменилась в лице. — Постойте, что вы сказали?

— Ну какой-то там мощный патронус... не помню, как его точно.

— Ох... Продвинутый Патронус? У вас? ... Ну да, понятно почему... Простите... Я не знала... Само собой, что вы все после такого... Простите, ради Мерлина!... Конечно, все штрафы отменяются... Прошу у вас всех прощения, я не со зла... Вы же тут ни при чём... — она металась виноватым взглядом по всему классу, после чего опять нахмурилась. — Да как ему вообще в голову такое пришло! На третьем курсе — так мучить бедных детей!

«Бедных детей», ага.

«Судя по тому, что я видел на выходе из класса ЗОТИ, детей там не было... ну или скоро появятся», — про себя подумал Гарри и вяло улыбнулся.

— Даже семикурсники — и те едва едва справятся... Этого ведь не просто так нет в СОВ!... Ну всё, я долго мирилась с его выкрутасами, но это уже ни в какие ворота!

МакГонагалл широким шагом, топая ногами и агрессивно размахивая руками, устремилась к двери с такой скоростью, что её мантия развевалась за ней чёрным шлейфом. Отчего она была похожа на саму Смерть, летящую к своей жертве. Такой разъярённой — Гарри ещё никогда не видел декана. Через секунду массивная дверь класса захлопнулась с мощным грохотом, который отдался эхом на весь двор трансфигурации — что было слышно даже внутри кабинета.

***</p>

Когда из-за двери начал доноситься шум первогодок, стало понятно, что урок окончен. Класс неохотно начал собирать вещи и выползать из кабинета. Уходя, Гарри так и оставил тот табурет стоять на парте.

После двух пар — настало время обеда. Нужно было идти в большой зал, но мозг категорически не хотел напрягаться, прокладывая маршрут. Поэтому Гарри на автопилоте брёл обратной дорогой — к классу ЗОТИ, а уже оттуда — в Большой Зал, из которого они туда пришли с завтрака. Поднимаясь по лестнице, Гарри заметил знакомые мантии со знакомой походкой их обладателей — Симуса и Дина — идущих порознь. Видимо, не ему одному пришла в голову гениальная идея идти на обед таким путём...

Хотя почему он поднимается по лестнице? Большой зал — он же внизу, а не наверху... Да и ладно. Хогвартс, с его волшебными лестницами. Наверняка так короче.

Дойдя до кабинета ЗОТИ, Гарри остановился, вспоминая, куда дальше. С урока выходили слизеринцы с когтевранцами — с теми же лицами, что были у его одноклассников. А из кабинета доносились два эмоциональных голоса.

— Минерва, а вы серьёзно верите, что дементоры не представляют угрозы? ... Вот, держите шоколад... Лучше дождаться, пока они поймают какого-нибудь безмозглого студента... это я не про вас, конечно... возьмите, не стесняйтесь... который додумается выбежать за территорию?

— Нет, конечно! Как вам вообще наглости хватило такое сказать, Римус! Они же мне — как дети...

— Вам напомнить, что было в поезде? Или на матче? ... берите-берите... Они уже взрослые волшебники, которые должны уметь постоять за себя!

— Да... Я, наверное, в чём-то согласна... Но такие вещи нужно согласовывать!

— Дамблдор в курсе... вот, держите... И он дал добро.

— Надо согласовывать СО МНОЙ. Я ведь неспроста зам-директора! Из-за вас страдают другие предметы...

— Уж лучше предметы, чем ученики... или вы другого мнения? ... да-да, это вам, мистер Малфой...

МакГонагалл ещё что-то возразила, потом — снова Люпин ей, и так по кругу... Но Гарри уже потерял внимание.

«О, Малфой», — единственная мысль, которая с безразличием возникла в голове.

Белобрысый ученик в зелёной мантии, с ошарашенным видом только сейчас заметивший профессора, машинально взял то, что ему протягивают, и повернулся к двери... заметив Гарри. У Драко были красные глаза.

— Поттер, ты тупой, — выйдя из класса и даже не поворачиваясь к Гарри, почти что себе под нос сказал Малфой, даже без его фирменного акцента на «П», словно вот-вот смачно харкнёт в лицо. Он просто повернулся и ушёл в сторону.

— Ты тоже, — не менее изобретательно ответил Гарри, и побрёл в противоположную сторону, вспомнив, наконец, где Большой Зал.

***</p>

Придя на обед, Гарри молча сел на привычное место напротив ГермиРона... или как их там. Его друзья выглядели поживее, чем он сам, и опять о чём-то спорили. Наверное, всё-таки, имело смысл слинять с «трансфигурации» вместе с ними.

Что там Люпин говорил — съесть что-то сладкое?... хм... О! Горячий шоколад. Пойдёт. И тыквенная каша — тоже сгодится.

Есть особо не хотелось, но предстояла ещё пара по уходу за магическими существами... хотя, скорее уж, «магическими гадами»... или как назвать ту хренотень, которую Хагрид притащит на этот раз... Он, конечно, добрый великан, но вот его выбор питомцев...

Надо, всё-таки, запихнуть в себя еду. Хоть она и на вкус — как вата.

— Знаешь, Рон, а ты прав, — непривычно громко выкрикнула Гермиона. — Ты — эгоистичная, невоспитанная свинья! Это ровно то, что я давно хотела тебе сказать!

Резким движением она схватила со скамейки учебники, вылезла из-за стола и умчалась — почти бегом — восвояси.

— Что у вас опять стряслось? — наконец-то, более-менее отчётливо смог что-то произнести Гарри.

— Дура она — вот что! И как я её столько времени терпел!

— Ты её не терпишь... а любишь... — не до конца соображая, что он говорит, машинально ответил Гарри, и, осознав, ЧТО он только что ляпнул — округлился в глазах и поднял взгляд на Рона, уставившись на него с приоткрытым ртом и недожёванной кашей.

— Так ты, всё-таки, видел?...

— Ну да, — он закрыл рот и проглотил, не меняя выражения лица, — я давно вижу, как ты на неё смотришь... Особенно сегодня — тогда, с МакЛаггеном... Ты ж ему там едва голову не открутил... хоть он тебя и в два раза больше, — Гарри вернулся к своей тарелке. — Ты сперва разберись хоть, с кем она там втайне встречается, прежде чем всем подряд головы откручивать. А то этот МакЛагген — может, нормальный парень: с гриффиндора же. А ты его сразу в штыки... Или я тебе такими темпами тоже как-нибудь неудачно по́д руку попадусь...

— Я не... — растерянный Рон лишь теперь нашёл хоть какие-то слова, чтобы ответить. — Ничего я на неё не смотрю! Сам себе что-то придумал... Ты ж ей не скажешь, Гарри?... Или у тебя тоже есть на неё планы? Тогда — это... Дружба — дружбой... — рыжая башка пять раз за секунду изменилась в лице.

— Расслабься, Рон. Не скажу, — а каша, всё-таки, ничего. — Не говорил ведь столько времени — ни тебе ни ей... Вы ребятки взрослые — сами разберётесь. В этом вопросе — я тут лишний, — и вместе с горячим шоколадом неплохо заходит. — Только разбирайтесь уже поскорее — достали, честное слово! ... И нет у меня на неё планов. Я после Чжоу на прошлом курсе — как-то даже... не знаю. И так в жизни хватает драмы, наверное. Не до отношений. Слышал, она там с каким-то старшаком-пуффендуйцем вроде начала встречаться...

— С Седриком-то?

— Вообще не в курсе: ни кто такой, ни как зовут... и как-то пофиг. Встречается — и ладно. Рад за них. Совет да любовь, — так, а тут у нас что это такое аппетитное...

Рон немного помолчал и добавил:

— Точно не скажешь?

— Не скажу. Друг я тебе или где? ... Но и от неё секреты держать — тоже как-то не круто. Разбирайтесь там поскорее. Сейчас мне — в любом случае — вообще не до вас. У меня тут свои проблемы вылезли, если ты не заметил.

— А у тебя-то что? У тебя же всё шикарно! Ты и трансфигурацию сегодня не прогулял...