Right Now (2/2)

— Чего?!

Рыча от злости, тот попытался оттолкнуть Шото в сторону, но у него не получилось его даже сдвинуть. В любой другой ситуации Каччан наверняка бы воспользовался бомбами, даже не поглядев, что перед ним другой про-герой, но сейчас на них смотрели люди, журналисты с камерами транслировали происходящее по всей Японии. Поэтому ему не оставалось ничего, кроме как бороться без использования причуды.

— Сейчас вы отойдете от нас с Деку, — скомандовала Риша. — И никто не будет приблишшаться.

— Как скажешь.

Хватка на горле ослабла, когти на талии втянулись и больше не причиняли боль. Все снова загомонили, а Шото обернулся и посмотрел на Изуку. В разных глазах читалась одинаковые эмоции — тщательно сдерживаемая тревога и теплое обещание, что все будет хорошо. Это чувство согрело сердце, он открыл было рот, чтобы сказать, чтобы тот не волновался, но его уже подтолкнули прочь, и слова остались не произнесенными.

Медленно они шли к инкассаторской машине, около которой до сих пор лежал мешок с деньгами. Люди расступались, молча наблюдая за их осторожным передвижением через оставленный коридор. Когда до денег осталось всего ничего, Риша издала мелодичное шипение-свист.

— Какого черта ты делаешь? — взгляд Каччана обжег кожу между лопаток. — Собираешься сбежать с деньгами?

— А шшто если так? Все равно ты меня не поймаешшь.

Вдруг откуда-то издалека раздалось рычание двигателя. Сначала приглушенное, а потом становящееся все более громким. Словно возникнув из воздуха, сквозь толпу пролетел черный мотоцикл, сделал эффектный полукруг и затормозил рядом с хозяйкой. Риша отняла ладонь от горла Изуку и мягко похлопала ею по сиденью.

— Мы немного прогуляемся, а потом я верну вашшего Деку обратно.

Это был прекрасный момент, чтобы вырваться из хватки. Можно было оттолкнуть чужие руки, которые держали едва-едва, и попробовать сбежать. Если бы он смог сделать хотя бы несколько шагов в сторону героев, то Риша уже не смогла бы к нему подобраться, но Изуку медлил и не делал ничего.

Ему не хотелось бросать ее. Девушку, которую он назвал другом, которая улыбалась открыто и искренне, восхищалась Всемогущим и восторженно рассказывала об этом в полумраке сейфа. Тогда, разговаривая с ней, Изуку увидел что-то, прорывающееся через шутки и смех, надломленное и раненое, что взывало к нему через янтарные глаза. Отчаянную просьбу о помощи, в которой нельзя было ошибиться. Если бы он оставил Ришу сейчас, та не смогла бы скрыться от окружающих ее героев.

Их взгляды пересеклись, и он снова увидел это: страх и отчаяние, пульсирующие в вертикальных зрачках:

— Садись вперед.

Риша не приказывала, а скорее просила, и ее голос стал странной смесью из прежнего искреннего и того наигранно веселого, что она показывала толпе. Приняв окончательное решение, Изуку коротко кивнул.

Стоило ему усесться на сидение, как люди вокруг встревоженно загомонили, а фотоаппараты защелкали, снимая каждую деталь о том, как Хищница забирает своего заложника. Со всех сторон слышались возгласы о том, что Деку, должно быть, не в своем уме, раз позволяет злодейке командовать собой, кто-то кричал, что ему не оставили выбора, и только стоявшие ближе всех знали, что он принял решение самостоятельно. Расслабившись, Риша облегченно выдохнула, а потом опустилась на сиденье позади Изуку и схватила мешок.

Прося немного подождать, он положил ладонь ей на предплечье:

— Все в порядке. Она мне ничего не сделает.

Все продолжили глазеть на него, ничуть не убежденные в его правоте. Один из журналистов присел на корточки и щелкнул их крупным планом. Изуку переводил глаза с одного человека на другого, пытаясь передать им свою уверенность, но видел лишь недоумение и панику.

— Мы найдем тебя, — тихо сказал Шото. Единственный из всех, тот смотрел на него с доверием и нежностью, слепо полагаясь на его чутье. Наверное впервые Изуку почувствовал настолько безграничную поддержку, абсолютную свободу от того, кто искренне заботился о нем. Каччан никогда не отпускал его делать то, что он хочет, маниакально следя за каждым его шагом во время миссий и прекрасно зная, что является для него беспрекословным авторитетом. Поэтому каждый раз Изуку чувствовал себя связанным, ограниченным, не имел возможности выложиться на сто процентов. Но теперь все было иначе — он снова мог быть собой.

Мотоцикл сорвался с места и совсем скоро оставил место инцидента позади.