Completely Vacant (1/2)
The way you felt in my arms
Our chemistry was sacred
Oh, I fell for your charm
I was so infatuated
But you left me in the dark
And my heart completely vacant
Now I don't know, oh, oh, oh, oh, oh, oh, oh<span class="footnote" id="fn_32419836_0"></span></p>
настоящее время</p>
Вплоть до полудня день проходил без происшествий. Изуку с Шото неспешно прогуливались по одной из улиц, когда вдруг произошли две вещи: вдали что-то отчетливо громыхнуло, а потом одновременно запищали их передатчики:
— Всем героям в секторе Б! — голос диспетчера звенел от напряжения. — Взрыв здания на перекрестке Аки и Хабара. Срочно прибыть на место инцидента!
Мгновенно Изуку активировал Один-за-всех и взлетел, направляясь в сторону, откуда послышался звук. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Шо-кун следует прямо за ним: холодный ветер попеременно смеялся теплым, подгоняя сзади и касаясь кожи над воротом костюма. Как и всегда в подобных ситуациях, Изуку почувствовал, как все его органы чувств обостряются, мир становится четче, а предчувствие опасности сиреной воет в ушах. Он весь подобрался, выцепляя детали вроде толпы людей, направляющихся к Аки, или дежурных с соседнего сектора, которые быстро бежали вперед, маневрируя среди прохожих. Активировав черный хлыст в попытке увеличить скорость, Изуку зацепился за одно из зданий, с силой выбросил себя вперед, повторяя это снова, и снова, пока, наконец, не достиг пункта назначения.
Место происшествия походило на сцену из апокалипсического фильма. Полуразрушенная дымящаяся многоэтажка, пыль, мусор, бетонные блоки, бегающие вокруг люди, с высоты полета кажущиеся не более, чем муравьями. Перевернутый грузовик лежал в центре перекрестка, прямо перед зданием: судя по характерным полосам, это была инкассаторская машина. Одну из дверей кузова выбило взрывом, другая висела на одной петле. Человек в черно-белом костюме и высоком цилиндре кидал пачки денег в мешок, еще один был заперт на пассажирском сиденье — окровавленная рука высовывалась из дыры на месте бокового стекла. Изуку услышал звук сирены и повернул голову влево: оттуда к зданию приближалась вереница полицейских машин. Чуть правее у дороги медленно собиралась толпа любопытствующих зевак.
Шото остановился рядом — созданные изо льда и пламени крылья красиво переливались каждый раз, когда тот взмахивал ими, чтобы удержаться в воздухе.
— Полиция запаздывает. Думаю, нам не стоит ждать их приказов. Я возьму грабителей на себя, проверишь завалы?
Изуку коротко кивнул — действовать следовало быстро — и резко сдал вниз, стрелой проносясь над перекрестком, чтобы в кратчайшие сроки добраться до многоэтажки. Когда он опустился перед разрушенным входом, первой на глаза бросилась упавшая вывеска, говорившая, что здание принадлежало страховой компании, вторым оказался прохожий, раздавленный упавшей колонной: хоть и привыкший к подобному, Изуку все равно ощутил, как в животе что-то неприятно заворочалось. С усилием отведя взгляд от остекленевшего мертвого взгляда и темной лужи крови, растекшейся по асфальту, он побежал вперед. Под ногами противно захрустело стекло.
С момента, когда он вошел внутрь, все слилось в один большой ком. Изуку торопился, вытаскивая стонущих и плачущих людей, поднимал куски блоков, балки, расчищал пространство, пробираясь все глубже и глубже внутрь здания. Иногда вокруг что-то падало, задевая его самого, но он не обращал на это внимания, всецело отдавшись геройской работе. Изуку словно попал в другое измерение — боли и криков, где существовали лишь пострадавшие, слышались их зовущие голоса. Ему нужно было вынести каждого, протянуть руку всем, кто в ней нуждался.
Вскоре к нему присоединились еще два героя. Один из них запомнился ему по Академии — Тецутецу, чья стальная причуда сильно помогла в сдерживании обрушения. Тот держал бетонные плиты, а Изуку зеленой молнией носился вокруг, подхватывая многочисленных посетителей и передавая парню в синем, который выносил их наружу. Когда на первом этаже никого не осталось, они перешли на второй, третий, четвертый. В какой-то момент он неожиданно оказался тем, кто руководил их наскоро слепленной командой: раздавал приказы, первым бросаясь в пекло, отбивал куски арматуры, заслонял собой тяжело раненых. Пот заливал глаза, строительная пыль забивалась в ноздри, но Изуку упрямо пробивался вперед, торопясь, слыша голоса тех, кому еще не помог.
— Эй, Деку, — позвал его Тецутецу, когда оба лишь чудом избежали смерти от обрушившегося потолка. В последнюю секунду они смогли выбежать из комнаты в коридор и остановились, кашляя и жадно глотая воздух. — Мы больше не можем здесь оставаться.
— Но…
— Я знаю, — тот кинул на него мрачный взгляд из-под маски. — Я тоже их слышу. Но если мы не уберемся отсюда сейчас, то умрем вместе с ними. Пошли же, чего ты стоишь!
Тот сделал было шаг к окну, собираясь выпрыгнуть из здания, но затормозил, увидев, что Изуку не сдвинулся с места.
— Иди, я скоро догоню тебя.
Ответный крик Тецутецу потонул в грохоте рушащихся стен. Изуку поднырнул под падающую балку и побежал в противоположную от стального героя сторону, к тем, кто продолжал в нем нуждаться. Когда он ворвался в комнату в конце коридора, пол под ним неожиданно обвалился. Один-за-всех позволил ему оттолкнуться от падающего куска, выбросить руку вверх, зацепившись за еще целую часть, но подтянуться на горизонтальную поверхность Изуку не смог: та разрушилась под его руками. Он падал и падал, лихорадочно пытаясь придумать, что должен сделать, когда что-то вдруг ударило его по голове, и перед глазами потемнело.
Первым, что Изуку почувствовал, когда пришел в себя, была боль, терзающая его затылок. С неимоверным трудом он пошевелил пальцами рук и ног, проверяя, все ли на месте, и облегченно выдохнул: каким-то чудом его не расплющило под обломками здания. Ресницы слиплись, из-за чего он никак не мог раскрыть глаза, в ушах гудело, но чем больше времени Изуку лежал, тем тише становился этот гул, и тем отчетливее становились голоса рядом с ним. Спустя какое-то время он все-таки смог разлепить веки и уставился на металлическую поверхность перед собой.
— Бошшечки-кошшечки, наконец-то очнулся!