Глава третья. Глаза и уши. (1/2)

Как правильно бороться за то, что тебе по праву не принадлежит?

Вгрызаться зубами, твердо и уверенно стоять на своем.

Кто кроме тебя самого знает, что тебе нужно? Кто может утверждать, что ты не имеешь на эти блага права?

Может быть именно поэтому Эймонд никогда не считал Айрис созданием второго сорта. Еще будучи ребенком он, вероятно, видел в ней, так отчаянно и агрессивно предъявляющей права на вещи отродясь ей не доступные, свое собственное отражение. Айрис просто брала то, что хотела. Потому что не боялась. Потому что поражение было страшнее смерти.

Никто не смотрел на него с восхищением, стоило ему заполучить Вхагар. Его преследовали взгляды с примесью отвращения и осторожности. И только рыжая девчонка в мальчишеской одежде восторженно сказала ему однажды:

«Я слышала, что вы сделали, мой принц. Подвиг, достойный уважения».

«Все думают, что я поступил нечестно», — с недоверием ответил он ей, ожидая подвоха.

«Честный человек — мертвый человек», — лишь проговорила она.

Сложно сказать, когда именно они стали друзьями. Но этот момент их сблизил. Айрис закрепилась при дворе и даже могла посещать тренировку у Кристона раз в неделю. В управлении мечом она была хороша.

Мог ли Эймонд назвать ее другом? Вероятно. Иногда у него складывалось ощущение, что кроме нее его вообще никто понять не в состоянии. Сам же он прекрасно видел ее беспрекословную преданность. Она его боготворила. Прятала свое отношение за извечными шутками и колкостями, чтобы не казаться уязвимой. Но Эймонд был уверен, Блэксмит отдала бы за него свою жизнь, даже не размышляя и секунды.

Тронный зал был полон людьми. Музыка играла, пары кружились в танце. Эйгон, едва стоя на ногах от количества выпитого и заходясь в хохоте, плясал со всеми дамами подряд. Место короля как всегда пустовало. Рейнира танцевала со своим старшим сыном. Эймонд лениво наблюдал за всей этой картиной, одной рукой стуча пальцами по столу, другой держа кубок, из которого он не удосужился отпить еще ни разу за сегодняшний вечер.

Он осматривал всех присутствующих. Мысленно делил их на союзников и врагов, с досадой осознавал, что количество последних превалирует. Холодным взглядом он изучает лицо каждого, иногда криво улыбается, видя, как под тяжестью его взора люди отводят глаза.

Айрис стоит ближе к углу зала. Блестящие изящные доспехи, именной меч на поясе. Ее обмундирование не было случайным подбором с оружейного склада. Видно было, Уильям Блэксмит ковал каждый элемент лат для своей дочери с душой и любовью. Заметно было и то, что внутри этого металлического панциря — женщина, а не просто худощавый низкорослый юнец. Она держалась гордо, тяжесть доспех не мешала ей стоять прямо.

Ее взгляд был серьёзен. Она не следила за танцами, она, ровно как и Эймонд, сканировала каждого, вероятно еще и внимательно прислушиваясь. Принц усмехнулся. Девчонка сложила лук и стрелы, чтобы обменять их на намного более эффективное оружие: на глаза и уши. Она мечтала о ночной страже не чтобы следить за балами и приемами. Она хотела слышать и видеть все, что происходит в замке. Хитрая лиса.

Вероятно, он задержал свой взор на ней несколько дольше, чем планировал. Поздно стало, когда их взгляды внезапно встретились. Вопреки его ожиданиям, Айрис не продемонстрировала и тени улыбки. Она сохранила свою серьезность, лишь кратко кивнула и отвела глаза.

Интересно, она еще злится? Нет, исключено. Она злится на себя. Она знает, что сейчас не самое лучшее время стать объектом сплетен. Сегодня она — протеже принца, а завтра королева ссылает ее в поход, подавлять мятежи. Она ведь хороший боец. Где-нибудь в далеких уголках Вестероса она погибнет, пущенная на убой.

Айрис бесстрашная. Но она знает, когда высовываться безопаснее. В ее интересах помочь ему сесть на железный трон, чтобы, наконец, спокойно выдохнуть.

Почему-то Эймонд снова поднял на нее свой взгляд. Он, наконец, отпил вина, задумался. Потом он посмотрел на своего старшего брата. Только лишения куют настоящих победителей. Эйгон таковым не был.

Кубок вскоре опустел. Мать уговаривала его пригласить кого-то на танец, Эймонд с неохотой отмахивался. Вышел из-за стола лишь один раз — чтобы его оставили в покое. Он терпеть не мог танцы. Пустая трата времени. Ему не нравилось, когда его касались. Он надевал кожаные перчатки, чтобы эти противные искры прикосновения не кололи ему кожу. Их было почти невозможно терпеть. Лучше уж боль, чем это.

Интересно, Айрис тоже не нравится, когда ее касаются? За все восемь лет знакомства он едва мог припомнить, чтобы он хоть раз коснулся ее. Или она его. Нет, она не смела. Лишь иногда ткнет пальцем в грудь, выказывая свое возмущение. Потом засмеется. Бросит фамильярное извинение и отойдет в сторону. Наверное, ей несладко приходилось.

Быть женщиной, единственной женщиной среди воинов мужчин. Сколько из них издевались над ней? Трогали? Сколько раз пытались взять силой? Может, у кого-то вышло? Она не скажет. Спит ли она с кинжалом под подушкой в армейских казармах?

От этих мыслей лицо Эймонда искривилось в гримасе отвращения. Он лично бы отрезал все нужные места у любого, кто попытался бы ее обидеть. Ему стало тошно от всего этого мусора, что накопился в его голове. Это был словно снежный ком, который катясь, лишь увеличивался в размере. Не в силах терпеть наваждение, он залпом выпил все вино из услужливо наполненного слугой кубка, и покинул зал, никому ничего не объяснив.

***

Самое страшное в казармах, набитых потными и уставшими мужскими телами – вовсе не запах. Адский и словно бы синхронный храп.

Айрис безусловно добилась разрешения пользоваться уборными, предназначенными для прислуг женского пола, однако спать ей все равно приходилось на жесткой деревянной койке, одной из двадцати, в тесной комнате, в которой жили и отдыхали члены ночной стражи. Еще одна мотивация выбиться в начальники.

Поэтому отдыхать она предпочитала выбираться за стену замка, в особенности, в ясный и погожий день. В нужный момент дня, солнце освещало раскидистые дубы так, что все, что находилось под их тенью из бойниц лучного отряда видимо не было. Эта информация Блэксмит была известна не понаслышке.

Она лежала под деревом, подложив под голову потертую холщовую сумку и увлеченно читала очередной любовный роман. Лорд Вильгельм Уэббер – безжалостный убийца и предатель предназначен судьбою Леди Арнольд, родители которой пытаются спасти этим браком свое положение. Леди выходит замуж со слезами на глазах, только вот в течение их совместной жизни открываются тайны и душевные раны Лорда и сердце его Леди воспламеняется страстными чувствами.

На самом деле девица была типичной жертвой. Хотела таковою быть. Душа Айрис не питала к ней и капли сочувствия, поэтому строчки сменяли друг друга медленно и с неохотой.

Тихий и размеренный шаг она, несмотря на определенную степень сосредоточенности на романе, все же услышала, поэтому даже не оборачиваясь на незваного гостя, первым делом закинула книгу в сумку, а лишь только потом повернула голову.

– Не знал, что ты умеешь читать, Блэксмит, – принц лукавил, просто не упускал возможности отплатить той же монетой за ее любимые шутки.

И как он ее только нашел? Искал ли? Или просто случайно наткнулся? Рыжая не совсем была настроена видеть Эймонда. Ее щеки мгновенно заалели: стыдно было и за книгу, а еще боле, за ту ее эмоциональную выходку на тренировочном поле.

– Просто разглядываю картинки, – пояснила она, пряча свое пылающее жаром лицо.

Принц усмехнулся, находя ее ответ забавным. Краткое мгновение он осматривал ее с высоты собственного роста, а потом все же опустился на траву поодаль. Он оценил пейзаж, сложив руки на собственные колени, между ними повисло неловкое молчание.

– И что читаешь? – внезапно спросил он.

Айрис не успела выдохнуть, как опять пришлось затягивать пояса. Уж лучше бы спросил про ночную стражу, или попросил благодарности. А еще лучше бы отчитал за какую-нибудь воображаемую провинность! И привязался же он к этой книге. Девушка чувствовала, что сейчас она буквально сгорит со стыда.

– Да так, всякое, – невнятно пробормотала она, не придумав ничего получше.

Не оборачиваясь на нее, Эймонд протянул в ее сторону руку, очевидно надеясь, что она тут же вложит в нее требуемый том. Но Айрис этот жест решила проигнорировать. Принц повернул голову в ее сторону, лишь безмолвно вскидывая бровь. Рука его осталась в том же положении.

– Это тебе будет неинтересно, – лицо рыжей почти сравнялось с цветом ее волос.