Часть 26 Нераспечатанные письма и испорченная пресс-конференция. Нас с Бэнком неожиданно спасает госпожа Сира. (2/2)
– Так воот кто сводит с ума… нашего лидера, нашего ведущего артиста!
Не прекращая рассматривать меня в упор, она продолжала:
– Мне любопытно было взглянуть на тебя. Да, и ты хорошо справляешься со своими обязанностями! Объем сырого текста для сценария уже вырос втрое. Переводы нам помогают. Похвально, похвально!.. Вот только я слышала, что ты не ходишь с ребятами ужинать?
– Я не успеваю, госпожа Сира. Только поэтому. – Ответила я, открыто глядя в глаза ей, обведенные темной подводкой и обрамленные густыми, длинными ресницами с блестками на концах.
– Мы это исправим. Теперь ты можешь заканчивать в семь. И со следующей недели бери выходные. В контракте твоем прописано. Можешь взять от четырех до шести в месяц. Спокойно оставить все дела и пойти поразвлечься. И надо ближе сойтись с коллективом…
Она отвернулась, окинув взглядом собравшихся в кабинете людей. Затем смерила взглядом меня:
– И еще. Я хочу, чтобы ты присутствовала на встрече с журналистами. Тебя представят как соавтора мистера Сира. В нашем тайско-русском проекте. Реклама уже запущена. Люди должны с тобой познакомиться. Как с новичком и с соавтором. Добро пожаловать в индустрию.
Я была поражена услышанным. Меня волновали два момента. Первый: она прямо дала понять, что знает про меня и про Бэнка. Ведь кого еще, кроме него, я могла «сводить с ума»? Получается, что Бэнки все же заявил о нас в агентстве... (Тепла волна начала разливаться по моему телу) И второе: «Соавтор? Но разве это была не целиком и полностью моя идея? Это моя история…» Но какой-то голос внутри меня шикнул: «Тссс… Ты многого еще не видишь. Не понимаешь. Лучше сейчас промолчи и про то, и про это. Просто смотри, что будет дальше» Я ничего не сказала госпоже Бутракхам, лишь кивнула, решив послушать свою интуицию… А она продолжала, наклонившись ко мне:
– Прическа, платье, макияж… Все за наш счет. Тебе ни за что самой платить не придется. Будь готова в понедельник, к пяти.
Я снова кивнула, и она отошла от меня. Позже мне подарили букет и открытку, на которой красивыми тайскими буквами было выведено: «Санук» Это заставило улыбнуться: «Почти что своя…» В назначенный день, когда я надела новое платье, бережно повесив свое легкое синее на плечики в комнате стафф, миловидная девушка по имени Суай нанесла макияж и вымыла мне волосы. Затем высушив их, завивая слегка кончики. Соорудив на голове моей высокий хвост, перетянутый на затылке широкой резинкой.
Платье мне совсем не понравилось. А от тугой резинки почти сразу разболелась голова. Чувствуя себя раскрашенной и причесанной по чьему-то хозяйскому дурному вкусу, куклой, я сидела за столом в большом зале, постепенно наполняющемся людьми. Как тайцами, так и иностранцами… Темнокожими, белокурыми... Совершенно разными. В Бангкоке я приучила себя носить линзы. И это давало огромное преимущество. Разглядывать мельчайшие детали, касающиеся людей и обстановки было весьма занимательным занятием, весьма отвлекающим от мелких досадных неприятностей, случающихся по работе. Вот и теперь я переключилась на это.
Напряженная, вытянутая в струнку, в неудобном, сковывающем платье, в котором длина макси не особо сочеталась с имитацией голых плеч и рук, (все же прикрытых сетчатой тканью бежевого оттенка, мною совсем не любимого…), я старалась сосредоточиться не только на публике, но и на темно-красно-коричневых стенах зала, на креслах, простых и свободных, на огромном портрете Короля… Рядом со мной была Май, еще парочка не знакомых мне учредителей проекта, один из приглашенных режиссеров другой киностудии в темных очках… Госпожи Сира еще не было. Когда явилась она, а также немногие запоздавшие гости, все затихли и мероприятие началось. Я по-прежнему сидела, застывшая, как и в первую свою минуту пребывания здесь. Впервые на таком мероприятии, все-таки связанном и со мною тоже, я старалась держаться достойно, скромно и оставаться спокойной, не смотря на усиливающуюся головную боль. Все же, не выдержав, вскоре я стянула с волос резинку, позволив волосам рассыпаться беспорядочно по плечам. Май, повернувшись, улыбнулась мне. Я обрадовалась, заметив поддержку и понимание в ее взгляде.
Но тут еще больше напряглась, увидев Бэнка и Парна, тихо вошедших в зал и усевшихся в свободные кресла в самом дальнем ряду. Я сразу узнала его, не смотря на то, что и он сам, и менеджер, были в очках и в бейсболках. В одинаковой черной строгой одежде: рубашках с длинными рукавами и классических брюках. С широкой трибуны для собравшихся неспешно произносились длинные речи, в основном на английском... О проекте, о планах, о нас, соавторах… Я несколько раз вставала, сложив ладони в «вай», улыбалась, моргала от резких вспышек фотоаппаратов. Поворачивалась к людям, задающим вопросы. Отвечала им на английском. И улыбалась, улыбалась, улыбалась...
Затем заговорили о моей той истории, которая должна была лечь в основу сценария нового фильма и представили меня как помощника сценариста. Мероприятие текло потихонечку, словно узкая деревенская речка, приближаясь к плавному своему завершению. И тут, Бэнк, вскинув вверх руку, а затем сам поднявшись со своего места, испортил все и сразу. Он заговорил достаточно хорошо и внятно по-русски, заставив всех обернуться на него, услышавших новую по звучанию речь. Из гостей в зале мало кто мог понять значение его слов, если таковые и присутствовали здесь, но я их хорошо понимала. Бэнк произнес:
– Мой вопрос к вам, госпожа Светлана Белова. Есть ли у мужского персонажа вашего произведения реально существующий прототип? У главного героя. Я про него хочу знать.
На мгновение зал замер. Я поднялась с места тоже, под пристальными взглядами, переметнувшимися теперь на меня, и заговорила на тайском:
– Позвольте, прежде всего, выразить вам свою благодарность за то, что вопрос вы задали мне на русском. Мне очень приятно осознавать, что жители Таиланда уважают мою страну и ее язык. В свою очередь я, в знак уважения к вашей стране, отвечу на тайском: «Да, у главного героя нашей истории действительно существует реальный прототип»
– Кто он? – Бэнк осторожно снял свою простую бейсболку, затем очки, тоже вдруг перейдя на тайский. – Этим реальным человеком мог ли быть я?
И, постояв так, окинув взглядом собравшихся, замолчал ненадолго. Прислушиваясь к реакциям людей. Потом обратившись опять ко мне, произнес еще кое-что. Вдобавок, до неприличия громче, чем это было принято в такой обстановке:
– Брайт, скажи, что мне сделать, чтобы ты опять была рядом со мной?
Этим он окончательно вывел из душевного равновесия. Я словно окаменела, слушая стук своего заметавшегося в грудной клетке сердца. Я все еще слышала отголоски его громкого голоса. И теперь начала осознавать, что тут-то, возможно, и наступило стремительное завершение моей карьеры. «Ну что же, отправлюсь домой» – промелькнула мысль. Скандал, скандал!.. Прямо на первом моем официальном мероприятии. Сделал ли он это нарочно? Но ведь тем самым Бэнк навредил и себе! Публика вновь зашумела. Узнав в «провокаторе» известного актера, журналисты зашевелились, поднимая поочередно руки с карточками. Фотографы вновь непрерывно защелкали затворами камер. В груди моей все сжалось в предчувствии неминуемой беды, с которой я не знала пока, как буду справляться. Ведь для представителей СМИ появилась возможность «покопаться» в личной жизни звезды, долгое время позиционирующей себя «одиночкой» И я, иностранная женщина, (что само по себе провокация), с кем они пришли познакомиться как с одним из авторов набирающего рейтинги уже сейчас, благодаря рекламе, проекта, сама того не желая, тоже внесла интригу в происходящее. Поборов волнение, я произнесла на тайском слова...
– Знаете, этим героем мог бы оказаться любой парень, который влюблен. Абсолютно любой человек. Может, это – вы. А может, и нет. Абсолютно любой человек.
Я хотела своим ответом только «сгладить углы», повернуть конференцию вновь в управляемое русло, но получилось так, что я задела Бэнка, сама сильнее растерялась и только привлекла к нам всеобщее внимание еще в большей степени. Нас с Бэнком поочередно фотографировали абсолютно все, как я видела. К нам то и дело поворачивались миссис Сира и другие из «старших»… Приглашенный режиссер рассматривал меня поверх своих темных очков... Кто-то из снимающих даже попросил меня подойти к Бэнку и встать рядом с ним, чтобы нас запечатлеть вместе, для фотографии на обложку журнала. От этого захотелось рычать: надо же, наглость какая! Я же сама, только мельком на все это реагируя, не отрываясь смотрела на Бэнка. Вновь искала у него защиты. У того, кто умел мастерски перевернуть все вверх дном. Но мы оба вдруг стали беспомощными, насколько я смогла понять. И вдвоем находимся в весьма уязвимом положении.
Он с бесстрастным лицом кивнул и снова уселся в свое кресло, опустив вниз глаза и теребя тонкими пальцами козырек своей черной бейсболки. Движения эти были поначалу едва уловимы, но я заметила их. И все взгляды, устремленные на него, очевидно считывали это его волнение, судя по реакциям людей вокруг: смешкам и перешептываниям. Бэнк был потерян. Я это видела. Наверное, он тоже впервые оказался в такой ситуации. Сказал лишнее, не продумав все наперед… Подрагивающие движения рук и слегка поджатые его губы заставили мое сердце сжаться. И я понимала очень хорошо, что ему нельзя было больше здесь оставаться. «Бэнки, беги, беги, пока не поздно! Зачем ты все это сделал? Бедный мой Бэнки… Я и сама хочу просто сбежать»
Видимо, мыслили мы в унисон. Потому что Бэнк, а вслед за ним и Парн, поднялись со своих мест буквально через минуту и удалились из зала. Но я должна была здесь остаться. Выпив воды, взяв стакан подрагивающими пальцами, я пересилила вдруг ощущение своей несостоятельности. Сосредоточилась снова на деле, на конференции. Ведь от меня ждали того, чтобы я была собранной, представляя себя и организацию, нанявшую меня. Давшую мне возможности. И я старалась держаться. В следующие полчаса все действительно улеглось. В жарком Таиланде люди быстро отпускали все новости так же, как поначалу подхватывали их. Здесь все были весьма любопытны, но так же стремительно и теряли свой интерес... Миссис Сира пояснила журналистам и публике, что мы с Бэнком стали недавно встречаться, но еще не помолвлены. Что контракт Тханапона Саентсаванга не предполагает официального брака, но помолвку вполне допускает. Что агентство «Все Звезды» вскоре планировало об этом объявить. Но Бэнк сам решил обнародовать эти новости относительно своей личной жизни, даже немного раньше… И что мы с Бэнком теперь будем работать бок-о- бок, что послужит хорошим для нас испытанием. И что сама она про нашу пару думает как про перспективную в плане творческих решений. И прочее, и прочее... Она много всего говорила. Я слушала ее, вновь дежурно улыбалась и думала, что мы с ним легко отделались. Но чем это обернется в будущем, не мог теперь предсказать никто. Все правила были нарушены. И теперь нам с ним придется как-то во всем этом найтись…