Часть 9 (1/2)
Пока ехали в машине в офис, Марина обновляла косметику на лице. Глаз у нее тоже посинел. Она охала и ахала. Подкрасила ресницы тушью, нанесла тени на веки. И стало почти не видно, если бы не лиловость именно под глазом. Николя тоже помазала
глаз тональником. Николя остался доволен.
В офис входили как герои. Уже все всё знали. И с испугом смотрели на Николя и Марину. А потом дружно все кинулись обниматься. Хвалили своих отважных героев. Это был реально первый случай попытки ограбления. И каждый теперь понимал, что
может коснуться и его. Хорошо, что служба безопасности сработала хорошо. Вошедшего Гаврилова женщины тоже буквально зацеловали. Решили дальше не тянуть. И уже открыли первую бутылку шампанского. Открыли не совсем удачно. Пробка пролетела мимо Николя.
— Эй, вы чего? Второй глаз мне решили подбить? — возмутился Николя. Но поднесенный бокал шампанского отвлек его. Он выпил сразу. Во-первых, очень хотелось пить. Во-вторых, стресс никуда не делся. Харитонов чокнулся со всеми соком.
— Я за рулем. Мне еще предстоит поездка сегодня, — объяснил он.
Коллектив достал свои приготовленные закусочки, пирожные, виноград. Все чокались и закусывали. Поздравляли друг друга с наступающим. Николя выпил еще бокал. И понял, что отпустило. Деньги сданы. Небольшая сумма осталась в магазине. Но за такой вряд ли полезут. Мандраж отпустил. И Николя уже всех оглядывал влюбленным взглядом. Сейчас он любил всех. Его обнимали, женщины чмокали. Все соскучились за две недели. И все были такие родные, проверенные временем. Николя было хорошо. Через полчаса стали собираться по домам. Харитонов напомнил Николя о выставке. А Коле было все равно куда. Напряг ушел. Выставка так выставка. Маринку тоже раскололи. Увидели ее замазанный синяк. Женщины заголосили, жалея ее. Да и сама Марина всплакнула. Ведь тоже испугалась сильно. Николя обнял ее.
— Марин, вот мы с тобой и кровью уже повязаны. Хорошо, что все так закончилось. Ты всегда можешь рассчитывать на меня, — сказал он девушке.
— Не кровью, упаси Господи, а синяками. Спасибо, Коля. Ты тоже. Считай, породнились в горячей ситуации. Я сидела там в туалете и думала — лишь бы тебя не убили. Это
была бы вселенская трагедия. Ведь ты яркое и светлое пятно во многих жизнях. Твоя улыбка скрашивает любую ситуацию. Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы не пережила. Коль, я тебя очень люблю. По-дружески. Но иногда мне жалко, что я не мужчина. Хотя у меня шансов бы не было с такой конкуренцией.
— Марин, я тебя тоже люблю. По-дружески. Будем дружить и помогать друг другу. И с наступающим.
Харитонов и Николя ехали на Грузинский вал на выставку. Хоть и пробки, но успевали. Андрей Максимович почти успокоился. Николя болтал ни о чем. Была у него такая особенность. Когда он счастлив, он мог болтать часами. И ведь все было интересно и
даже познавательно. Сейчас Николя рассказывал в лицах о бандитах. О разбитой губе охранника. Как тот удивлялся, когда увидел свою кровь из носа. Он считал, что будет вот так ходить туда-сюда и ни о каких нападениях не помышлял. А оно оказывается вон как.
Харитонов представлял себе все эти картины и с каждой минутой понимал, что Николя опять был близок к несчастью. У тех двоих задержанных было с собой оружие. Боевое, не травматы. Внутри Андрея все дрожало. Нет, определенно надо к психотерапевту.
Надо избавляться от тревожных мыслей.
Доехали. Выставочный зал на Малой Грузинской привечал разных художников. Валерий смог пробиться со своим творчеством, но скорей всего, с деньгами Харитонова, в этот известный зал. Харитонов шел, как будто знал куда. Народу было прилично. Николя не ожидал, что народ на ночь глядя приобщается к искусству.
— Коль, смотреть всё, никакого времени не хватит. У нас сегодня был очень тяжелый эмоциональный день. Пошли сразу в зал десять. Валера прислал смс-ку, когда я ему сообщил, что сегодня прибудем. Ты помнишь его?
— Ты шутишь? Конечно, помню. Даже сквозь свою пьянь я запомнил его. У него был такой ласковый голос, когда он уговаривал меня, что мне было очень хорошо. Он действительно остановил меня, — ответил Николя. — И мне хочется его увидеть и поблагодарить.
— Коль, если честно, я боюсь этой картины. Валерий сказал, что он нарисовал тебя таким, каким увидел в первый раз там на набережной. Значит ты будешь там лысым. Я боюсь этого. Я боюсь тебя опять увидеть таким.
— Я тоже боюсь. Но он сыграл правильную роль в нашей судьбе. Без него может и не было бы ничего. Так что это наш ангел-хранитель. Пошли и посмотрим. Чего мы не видели еще в этой жизни?
— Много чего, — ответил Андрей. — И не хочу это увидеть.
Они обратились к экскурсоводу, и их проводили к нужному залу. Экскурсовод — пожилая женщина — рассказывала, что в этом зале есть одна удивительная картина. Ее уже пытались купить несколько раз, но художник не продает. Ждет кого-то особенного.
Николя аж закашлялся.
Когда они вошли в зал, то к ним сразу бросился художник Валерий.
— Слава Богу, что вы пришли. Я надеялся и верил. Вы оба удивительные люди. И мне очень важна ваша оценка.
А Харитонов стоял и уже смотрел куда-то. Лицо его было каменным. Николя боялся повернуться в ту сторону. Воспоминания сразу нахлынули на него как девятый вал. Он вспомнил и как бросал в реку паспорт, банковские карты, бриллиант из уха. Он хотел выбросить всю память об Андрее, а потом прыгнуть туда сам. И только этот человек заговорил с ним и остановил.