Заметка нулевая: День, когда пропала надежда. (1/2)
Обычный день в ранее осажденной Франции, на удивление был крайне спокойным. В этот день, даже мышь не соизволила пискнуть, прерывая успокаивающие звук молчания. В меру успокаивающий, но в тоже время тревожный звук. Можно ли было назвать тишину звуком? Именно этой мыслью задавался один молодой человек, чьей задачей было расследование крупного дела, в котором замешаны куда более могущественные силы.
…</p>
Дневник «Хакурю», день 234.</p>
Уже больше полугода я нахожусь в стане врага, чтобы узнать лишь одно имя. Меня это уже крайне бесит, но ничего поделать с этим не могу. А ведь всё началось из-за банального дела, которое оказалось той ещё занозой в заднице.
А я ведь даже и представить себе не мог, в какую задницу я мог влипнуть, из-за одной детали…
Чёрт, по ходу меня заметили. Нужно немедленно заканчивать писать дневник!
— Эй, Алмазный Глаз! — Несколько членов банды приметили мужчину, начав кричать его погоняло. — Ты чего там уединился?!
— Отливал. — Хакурю довольно хорошо играл роль, хоть и делал он это впервые.
Для человека, который никогда не чувствовал на себе нищету и голод, Хакурю на своём опыте знал, что такое жить, не имея за собой ни гроша. Жизнь с иной стороны, какая она есть. Брошенный своей же семьёй, юный детектив брался за любую работу, но… Кто же знал, что однажды ему придётся втереться в доверие мафии, ради правды и справедливости!
— Ладно, черт с тобой. — Один из громил достал пачку сигарет. Раздав по одной на каждого, пришла очередь Хакурю брать. Но он знал, что последнюю сигарету из пачки он не должен забирать. — Что такое?
— Не заметил? — Указав на практически пустую пачку, Холлоу заметно удивился.
— Ах да, звиняй. — Вытащив оставшуюся сигарету, чувак протянул ее герою, чему тот не отказывался.
— Как для бандита, ты вполне спокойный. Верно, парни? — Обращаясь к остальным членам группировки, что стояли у входа на склад и курили, те подтвердили его слова своим хохотом.
— Ага, даже босс об этом говорил! — Парень поменьше, с явно пропитым голосом, разговаривал с собеседниками. — Помнится мне, что тебя босс чуть не посчитал легавым, Алмазный!
— Да, было дело… — Хакурю вспоминает ту встречу со страхом в глазах. — Хорошо, что я никак не связан с полицией. — Думал про себя парень, попутно покуривая дешевую сигарету. — Не думал, что ради такой награды, полезу самолично к самой известной банде всей Франции…
— Глазастый, ты же с нами уже чуть меньше года? — Хакурю кивнул, достав из своей пачки сигарету. — Повезло, что ты не попал к нам во время войны…
— Ага, всем жилось тяжко. И мало кто вспомнит о тех грехах наших полицейских, которые спускали любую оплошность за деньги…
— Такова жизнь, Громила. Богатеи прекрасно знают о том, как живётся простым людям. Но никто не подаст руки помощи! Несправедливость, какая она есть.
— Говоришь так, словно знаешь это чувство…
— Уж поверь, он-то знает. — Невысокий парень подошёл к Громиле, указав на склад. — Если сейчас начальник придёт, а мы ни хрена не выгрузили… То нам отвинтят башку.
— Точно… Лады, Алмазный! Подходи, как докуришь.
— Хорошо… Боже, эти парни мне, словно семья! И всё из-за одного случая…
…</p>
Август 1956 года, квартира Хакурю, центр города.</p>
Вечерний Париж славился своими пейзажами и видами, благодаря романтике и легендам, которые только подначивают путешественников тратить свои деньги и создавать всё больше и больше историй. Так устроена жизнь, и этот круговорот остановится только тогда…
— Когда всё человечество сгинет с лица Земли. — Хакурю стоял и курил сигарету возле окна, осматривая проходящих по улице господ и дам. — Хотел бы я быть простым человеком, а не личным детективом. Ведь когда меньше знаешь — то спится гораздо крепче! — Детектив потушил сигарету и выкинул окурок в мусорный бак.
Направившись к ванной комнате, Хакурю не сразу заметил стучащего в стекло ворона. Закончив приготовления ко сну, парень всё же услышал стук.
— Что? Кто в такое время стучит? — Увидев ворона, да ещё и с прикрепленным письмом, Хакурю собирался было выкинуть его, но на нем красовались очень редкие марки и странная печать на письме. — Спасибо, вран. Лети домой! — Животное ответило милым урчанием, после чего оно направилось куда-то в закат.
— Итак, что тут у нас… — Раскрыв письмо, детектив первым делом удивился рукописному письму. — Странно, почему отправитель решил написать рукописное письмо, если существуют машинки? Ладно, не моё дело! — Ударив себя по щекам, парень раскрыл письмо.
— Здравствуйте, господин Хакурю Холлоу. Вы меня, наверное, не знаете лично, но я глава семейства Дорринхейм.
— Неужели, мне пишет сама госпожа Катерина Дорринхейм?! Вот это удача! Но почему же она пишет, что я её не знаю? Странно это всё…
Госпожу Доррингхейм, наш герой знал лично. Ведь именно она помогала юному Хакурю осваиваться в холодной и послевоенной Франции, приютив его в своём поместье на некоторое время, в качестве прислуги. Холлоу был этому искренне рад, так как семья Доррингхейм обладает высоким влиянием по всему Парижу, из-за выдающихся способностей Катерины Доррингхейм — создавать иллюзии высочайшего класса. Такова сила её артефакта, перстня самого бога Локи.
— У меня в поместье возник ужасный и весьма курьезный случай. Мой дворецкий посоветовал обратиться именно к вам, так что… Прошу вас, не игнорируйте мою просьбу, и прочтите моё письмо как можно скорее. Я пока что не могу раскрыть вам всех деталей, пока лично не увижу ваш профессионализм. Адрес моего поместья, думаю, не нужно говорить, вы и сами догадаетесь где я живу.
Желаю вам приятных снов, от чистого сердца. Нина Дорринхейм.
— Это уже настораживает! — Хакурю вовсе потерялся в фактах, забыв о способностях давней подруги. — Нина ведь её дочка, которой от силы несколько лет… Почему госпожа Катерина не обратилась ко мне лично, ведь мы не раз виделись в кафе? Что случилось в особняке?! — Хакурю собирался немедленно выйти из кабинета и направиться прямиком в особняк, но усталость и сон взяли над парнем верх. — Ладно, подумаю об этом уже утром…
Столько вопросов моментально нахлынули в голову парню, заставив его немедленно уснуть на своей кровати. Множество версий проскакивали в голове у юного детектива, пока тот и вовсе не ушёл в царствие Морфея, царство вечного сна…
Но к сожалению, сон имел свойство заканчиваться, как и всё живое. Проснувшись уже ближе к началу рабочего дня, Хакурю медленно потягивался от последствий неудобной позы для сна.
— Перекусывать времени нет. — Встав с кровати, Холлоу взглянул на часы. Они показывали 9:45. Довольно раннее утро для Хакурю, человека, который часами напролёт занимается своим любимым делом. — Я должен госпоже Катрине по гроб жизни! Ведь только она помогла мне организовать такой малый бизнес без посредников! Как сейчас помню…
…</p>
Холлоу тогда был ещё юн, и только недавно приобрёл себе квартиру, на скопленные 15.000 долларов, которые я откладывал ещё с детства.
</p>
***</p>
Юный Хакурю, бастард семьи сёгуна, был изгнан из родной Японии прямиком в Европу. Весьма ироничная история, которая бы закончилась куда хуже, без помощи Катерины и ныне покойного господина Кларка Доррингхейма. Воспитанный и обученный грамоте французского языка, на пару с основами фехтования и некоторыми связями, Хакурю заработал себе на жизнь небольшой капитал, помогая прислуге в различных делах, начиная от уборки комнат, заканчивая строительными работами по переделке комнат для будущего ребёнка семьи.
— Госпожа Катрина. Благодарю вас от всей души, за ваше терпение и добродетель! — Юный японец с белыми волосами стоял возле порога комнаты, встав перед девушкой на колено, в знак уважения состоятельной госпожи дома Доррингхейм. — Вы дали мне руку помощи в трудный час, чего я никогда не забуду! Да хранит вас и ваше чадо, превеликий бог-прародитель!
— Что ты, юный Хакурю… Ты проявил себя достойно, отработав каждую минуту своего пребывания в моём поместье.
Катрина была осведомлена о том, что на землях Парижа очутился парнишка азиатских кровей. Но она помогла ему далеко не из-за корыстных побуждений, а искренне. Заметив пустой взгляд и безжалостный оскал, Катрина понимала всю плачевность ситуации, в которой проживал бы остатки своих дней наследник семьи Холлоу.
— Госпожа говорит только правду, Хакурю. — Подметил дворецкий, протянув руку в знак уважения к парню. — Ты всегда рвался помочь прислуге, хоть не был ничем обязан! Твои действия доказали то, что ты готов отвечать добром на добро.
— Ступай же смело, юный хранитель Фемиды. — Катерина хотела было встать с кровати, но дворецкий тут же посадил её обратно.
— Госпожа! Вам не стоит лишний раз напрягаться! — Уже Хакурю решил добавить свою реакцию. — Я буду писать вам письма время от времени, чтобы вас лишний раз не тревожить. Благодарю вас вновь, и… До скорой встречи! — Холлоу улыбался искренней улыбкой, при этом слегка обернувшись в сторону сидящей Катерины.
— Наши пути ещё воссоединятся, вот увидишь. — Ослепительная улыбка последовала в ответ на слова Хакурю. — Ступай и стань великим детективом, как ты и хотел!
***</p>
И с этими мыслями, юный детектив отправился на улицу, чтобы словить такси. На его удивление, возле дома находилась машина черного цвета, возле которой уже стояли несколько человек, будто ожидая кого-то.
И она была абсолютно права, что их судьбы вновь переплетутся. Но чтобы в таком негативном ключе…
Выходя из своей скромной квартиры, Хакурю закрыл дверь на три оборота замка, что было для него неестественным действием. Видимо, он догадывался о том, что этот день будет крайне затянутым.
Во дворе находились неестественно дорогие внедорожники, цену которых не сможет себе позволить обычный житель Парижа. Возле них крутились несколько десятков мужчин и девушек, одетых как один, в черный смокинг, белоснежно белую рубашку и лакированные черные туфли без каблука.
— Простите? Вы кого-то ждете? — Хакурю решился прервать их увлекательное занятие, что немного удивило охрану машины.
— Госпожа Дорринхейм попросила сопроводить вас до особняка, господин Холлоу. — Один из охранников приоткрыл дверь переднего сидения у машины. — Прошу, садитесь.
— Вот как… Премного благодарен вам, господа! — Проявив доброжелательность, Хакурю сел в машину.
…</p>Хакурю казалось, что они едут больше вечности, хотя на деле прошло не более двадцати минут. За это время, никто из прислуги дома Доррингхейм и звука не издавал.
Именное поместье виднелось вдалеке, указывая на своё изящество и великолепие, даже с далекого расстояния. Детектив вспоминал дни, проведенные в этом доме, который он мог назвать отчим. Ведь именно здесь проходило его детство, местами беззаботное, но наполненное светскими беседами и празднествами.
«Ах, как же давно я не был дома…» — Думал про себя Хакурю, при этом беззаботно улыбаясь. — «Жаль, что это не простой визит, а деловая встреча»
…</p>
На удивление, время пролетело достаточно незаметно, тем более в такой мёртвой тишине. Трёхэтажный особняк семьи Доррингхейм находился за пределами города, возле густого леса и небольшого озера, в часе езды от центра Парижа. Непритязательный интерьер отделки дома, даже своей простотой заставлял удивиться каждого посетителя поместья.
— Скажите, а вы… Не знаете, почему пригласили именно меня? — Детектив решил прервать гробовую тишину, которая нависла в транспорте.
— Господин Шон, как главный дворецкий дома Доррингхейм, очень лестно высказывался о вас… Пока не исчез.
Данная фраза была в штыки принята детективом, ведь подобное поведения явно не клеилось с образом прилежного дворецкого, отдавшего всю свою сознательную жизнь, служению в поместье семьи Доррингхейм. С каждой новой полученной информацией, звоночки все отчетливее и отчетливее звенели в голове у юного детектива.
— Исчез? — Эти слова очень сильно задели Хакурю, но он держался чтобы не закричать. — К-Как это?!
— Мы и сами не знаем… — Пожал плечами один из сопровождающих. — Госпожа Нина строго-настрого запретила говорить о произошедшем, пока мы не окажемся в безопасной и не прослушиваемой точке.
— Нина? Может быть, он просто оговорился? Что-то случилось с госпожой Катериной? Если так, то мои навыки не помогут её исцелить. — Хакурю вновь хватался за каждую деталь. Но когда он ощутил чувство скованность, он решил узнать о волнующей его вещи. — Мы… Уже в анти-магической зоне? — Почувствовав небольшое головокружение, спросил Хакурю.
«Все называют госпожу Катерину иным именем. Исчезновение господина Шона, главу всей прислуги дома, мало кого заботило.» — Размышлял про себя Холлоу. — «Всё крайне загадочно, словно кто-то постарался, ради такой забавы.
— Все верно.
— Фуф… — Облегчённо вздохнув, продолжил детектив. — Значит, осталось пару минут до особняка. — Хакурю облегченно выдохнул, посмотрев на водителя. Он намертво смотрел на дорогу, не отвлекаясь ни на что. — Скажите, а вы-