Яблочный Спас. (1/2)
— Кто они, ты можешь объяснить? — не зная, куда себя деть, уже поднявшийся со льда парень, говорил на повышенных тонах. Напряжение и страх витали в воздухе.
— Завтра, все завтра, обещаю, а сейчас переобувайся и беги, — надеясь, что тот и правда пойдёт домой, Скарамучча смотрел из стороны в сторону, имея лишь одно желание, не увидеть алые глаза.
***</p>Пока я скидывал коньки и надевал кроссовки, пытаясь быстро завязать шнурки, которые, как назло, путались между пальцами, парень, стоящий прямо передо мной, только увеличивал напряжение, нервно оглядываясь по сторонам. Что же такое он высматривает, и судя по глазам, боится увидеть. Тот вой был в противоположной стороне от дома, это несомненно радовало, хоть факт, что этих волков может быть несколько, напрягал. Встав, в последний раз за сегодняшний день глянув на парня, я понял, что до сих пор не знаю его имени.
— Может, хоть представишься, таинственный незнакомец?
— Скарамучча, — без особого энтузиазма отвечал парень.
Коротко кивнув, я обернулся и напоследок кинул.
— Я Кадзуха. Каэдэхара Кадзуха.
— Я помню, запомнил с твоего сегодняшнего „посвящения”.
Факт того, что возможно я чем-то его зацепил, раз он запомнил мое имя, помог и хоть немного рассказал о том, как здесь что работает, заставлял ухмыльнуться. Мне предстоит разобраться еще очень много с чем, но если я заручусь помощью кого-то, будет намного проще, и по-видимому Скарамучча что-то да знает. Страх, присутствующий в самом начале, потихоньку уменьшался, ведь вой больше не повторялся, да и за сегодня было столько потрясений, что обычные волки не столь пугали. Но знаете, что-то, возможно, реакция Скары, все равно оставляло осадок, чувство, что есть тут загвоздка. Вошел в дом я с учащенным дыханием, и пройдя в спальную комнату, не переодеваясь, а просто стягивая штаны, я упал на кровать. Не знаю, нужен ли живущем здесь сон, но я однозначно был бы не против отдыха. Голова касается подушки, веки закрываются, тело расслабляется, все отходит на второй план, пока меня уносит в другой мир, а точнее в царство сна.
Проснулся я от острого ощущения, что за мной наблюдают. Глаза побегали из стороны в сторону и остановились на окне. Хоть бы это оказалось просто кошмаром, что пришел ко мне из-за перенасыщенного дня. Алые глаза, которые никак не могли принадлежать обычному волку, пристально следили за мной. Необычайная ярость, ненависть ко всему, за что зацепится их вздор, вот, что сразу бросалось в глаза при виде их. Кажется, будто обладатель этих глаза поднялся сюда из самой преисподней, предварительно вытерпев всевозможные издевательства над своей душой, потеряв хоть отголоски сочувствия. Почти полностью скрывшись в одеяле, я поглядывал на животное, что застыло напротив моего окна и будто бы высматривало что-то во мне. Тело начало подрагивать, ладони уже были влажными.
Кто эти волки и зачем они прибыли сюда?
Зачем пугают души, что должны обретать тут покой?
Если они хотят навредить нам, то это явно неспроста, а если нет, в чем заключается цель их ежедневного прибытия?
Мысли крутились в голове, словно шестеренки в часах. Непонимания лишь добавляло масло в огонь, усиливая страх. Его дальнейшие действия были непредсказуемы. Вдруг алая искра блеснула глазах, и обладатель поспешил скрыться. Он не тронул меня лишь из-за того, что нас разделяло это окно либо же есть другая причина? Не думаю что обычное стекло стало бы для него преградой. Делая голубой вдох, я пытался успокоиться, опасность вроде бы миновала, но страх не уходил. Что, если животное вновь вернётся? Пальцы до боли сжимали одеяло, параллельно накидывая его на лицо все больше. Свернувшись, как в кокон, я почувствовал себя хоть немного безопаснее. Но уже через минуту жара настала меня, чтоб хоть немного уменьшить ее пришлось пожертвовать ногой и высунуть ее.
Не помню, как уснул, но сон явно был беспокойным, ведь проснулся я весь мокрый. Если бы не лучи, что падали прямо на мое лицо, служа своеобразным будильником, я бы и дальше спал. Недовольно отвернувшись, с единственным желанием поваляться еще, из-за усталости, что не ушла, хотя это неудивительно, если вспомнить ночь, и раскалывавшейся головы. Но весь отдых прервала мысль, что мне нужно найти Скарамуччу и вытрясти у него ответы на все вопросы.
Накинув белую водолазку и светлые джинсы с кроссовками, я выбежал из дома. Виляя между однотипных домов, я вышел на главную площадь и замер. Повсюду висели плакаты, объявляющие о Яблочном Спасе. Люди, что улыбались друг другу, шли с корзинками яблок, груш и слив, видимо, только освятив их в церкви. Ярмарка, на которой красовалось множество уголков с вкусностями, незамысловатых развлечений на любой вкус, уходила далеко вперед. Запах пряностей стоял в воздухе. Множество разговоров, что были слышны из каждого угла, будто бы люди намеренно пытались перебить друг друга, детский смех, что был тут редкостью, кондитеры, предлагающие взять испеченные ими угощения — все слилось воедино, образовывая шум. Но это не создавало отражения, наоборот, с легкостью можно было сказать — здесь царил праздник. Слегка позабыв о своей первоначальной миссии, я двинулся вперед, внимательно изучая все, что попадалось на глаза. Знаете, то, как блестели детские глаза, как люди, что обычно выдавливают из себя лишь фальшь, действительно искренне улыбались, заставляло немного подзабыть о произошедшим ночью и тоже окунуться в праздник с головой. Столкнувшись с кем-то плечом, я поспешил поднять взгляд и вновь столкнулся с этими очаровывающими глазами, метнув головой, я даже удивился своей удаче, ведь человек, за которым я и пришел сюда, сам оказался передо мной.
— Нам поговорить надо, — начал я, как вдруг Скарамучча кивнул в согласии.
— Давай так, сейчас наслаждаемся ярмаркой, которая редко тут проходит, а потом обещаю, ты получишь ответы на все интересующие вопросы.
— Но с чего вдруг такая щедрость? И почему я должен тебе верить?
— Считай это моим подарком тебе в честь прибытия, твое право довериться мне или нет, но думаю, пока что у тебя нет знакомых, что могут поведать тебе хоть что-то интересующее.
***</p>Ярмарка меня совсем не интересовала, просто до этого заметив Кадзуху в толпе, мне в глаза сразу бросился блеск в его глазах, что я при жизни редко видел в людях, а тут и подавно не встречал. Не знаю, почему именно, что где-то в душе поселилось желание поближе узнать этого юношу, узнать, что какие тайны он хранит в себе.
Я почувствовал прикосновение к своей руке, знаете, обычное прикосновение, но никто никогда не касался меня с такой осторожностью, не желая принести ни капли дискомфорта. Возможно, я немного удивлено посмотрел на Кадзуху, ведь в следующую секунду он произнес:
— Что? Ну, не будешь же ты тут один слоняться, знаешь, на такие празднования всегда берут с собой кого-то.
И правда… Каэдэхара потащил меня вперед и вдруг остановился. Посмотрев вначале на него, а потом уже на место, куда он глядел, я понял, почему он замер. Парк аттракционов, что был здесь, поистине казался сказочным. Множество разноцветных горок, переплетающихся одна с одной, водные развлечения, после которых посетившие их выходили с ног до головы облитые, всякие стрелялки, с призом в виде больших игрушек. Азарт блеснул в его глазах, и уже в следующую секунду он, прихватив меня с собой, рванул к горке.
— Нет, туда отправляешься один, — не желая идти наворачивать круги на каком-то паровозе, так еще и вверх ногами, отозвался я.
Не совсем понимая, как так получилось, я уже садился на свое место параллельно пристегиваясь. Никогда до этого не катался на этих горках, даже при жизни. Не сильно хотелось просто ездить по кругу на высоте, да и не звал никто как-то. Мы тронулись, и ветер сильной волной обдал нас. Вот говорят, надо стараться получаться удовольствие, каждый раз, как пробуешь что-то новое, но как его можно получить, просто катаясь по одному и тому же маршруту, так еще и вниз головой, но примечу то, что адреналин стынет в венах, хотя не сказал бы, что только ради этого стоит сюда соваться.
Повернув голову направо, в сторону Кадзухи, я обомлел. Обомлел от того, насколько искренне он улыбался, смеялся, как блестели его алые, но так отличающиеся от тех животных, глаза. Они были наполнены жизнью, он умер физически, но никогда не умирал душой, что пылала различными красками, чувствами. Кадзуха смог уловить счастье даже в таком месте, как это. Его счастье немного передавалось тем, кто находился рядом, из-за чего где-то в районе груди становилось чуточку теплее.