Пятьдесят четыре | Разорви тебя на части. (2/2)
«Да?» Дазай приподнял темную бровь в ожидании. «Ну, ты тоже не лучик солнца»
«Йо, Дазай», — Чуя выкрикнул имя Дазая, привлекая внимание мужчины. — Ты когда нибудь слышал о Петрусе?
Дазай вздохнул: «непомерно дорогое вино?»
«В ту ночь, когда ты исчез из организации, я открыл 89-футовую бутылку в знак празднования. Вот насколько я был сыт тобой по горло. — Возмущенно возразил Чуя, сделав еще один маленький глоток вина. Это вино определенно не было таким
вкусным или ароматным, как вино, которое он пил, когда Дазай официально покинул организацию, но все же это было намного лучше, чем вообще ничего. Если он собирался на какое-то время застрять с самим проклятием своего существования, то ему нужно было как можно больше алкоголя в его организме, чтобы придать себе волю к жизни. «Итак, ответ на твой вопрос, Дазай, таков нет. Я ни капельки не скучал по тебе»
«Как мило». — Саркастически заметил Дазай; его губы изогнулись в вечной усмешке неизбежного веселья. «Я помню, как в ту ночь заложил бомбу под твою машину.
Посмотрите, как мы вместе вспоминаем о красоте нашего прошлого!»
«Подожди — «Челюсть Чуи сжалась, когда его рука крепко сжала бокал с вином, почти заставив бедную, хрупкую вещь разбиться на миллион бесконечно маленьких кусочков. С каждой секундой его голос становился все громче и раздражительнее. «Это твоихрук дело?»
Он живо помнил этот момент, как будто это было только вчера. Его машина, его ребенок, любовь всей его жизни, его самое ценное достояние разлетелись на куски прямо у него на глазах — и ему пришлось беспомощно наблюдать, как весь его мир рушится у него на глазах. Если бы ему пришлось выбирать между спасением своей машины или спасением всего человечества, то он, несомненно, выбрал бы спасение своей машины, не задавая вопросов.
— Единственное, что мне в тебе нравится, — это твой вкус в выборе обуви. — Заявил Дазай, что, казалось, застало Чую врасплох в процессе.
Чуя, сбитый с толку, почесал пальцем одну сторону своего лица; легкий розоватый оттенок внезапно проявился на его бледных щеках. «А? Ты-ты это делаешь?»
Он посмотрел на свои начищенные черные туфли, блестевшие в свете флуоресцентного освещения, достаточно яркие, чтобы увидеть в них свое
отражение.
«Ага», — печально фыркнул Дазай. «Как будто»
«ПОЧЕМУ ТЫ»
«Мальчики, ведитесебя прилично», — сказал Мори, сложив руки в белых перчатках и поставив локти на стол, положив острый подбородок на кулаки. «Так расскажи мне, Дазай, как утебя дела?»
«Я был хорошим». Дазай улыбнулся — он был готов играть хорошо, если нужно, прекрасно зная, что у Мори определенно были скрытые намерения за его тошнотворно милым фасадом. «Как ты уже знаешь, сейчас я наставляю Тигра-
Оборотня»
Как только Акутагава услышал это, он сжал челюсти, заметно злясь с каждой секундой, когда он прокручивал эти слова в уме во второй раз. Он крепко сжал руки в кулаки под столом, и его ногти впились в ладони, отчего там, где были ногти, образовались пунктирные линии крови.
«Интересно». Мори медленно кивнул головой в ответ, хотя он уже очень хорошо знал
об этом факте.
Самое интересное в Мори было то, что у него обычно никогда не было мотива для чего-либо. То, чего он хотел, было тем, чего он хотел, и он попытался бы получить это, невзирая на последствия, и он абсолютно ненавидел любого, кто осмеливался вмешиваться в его желания; какими бы жалкими и жестокими они ни были. Этот человек был беспричинно наделен пугающе высокой способностью к жестокости. В его случае это была охота за мотивами немотивированной злобы. Его мотивами, в глазах Дазая, были острое чувство интеллектуального превосходства и любовь к проявлению власти. Он был злым по крайней мере, ради того, чтобы быть злым, так считал Дазай, и он почти никогда не ошибался.
Почти никогда.
«Итак… я могу начать есть прямо сейчас? Я умираю с голоду. И, словно по сигналу, в животе у Дазая заурчало, сопровождая его слова как нельзя кстати.
«Было бы неприлично начинать есть до того, как прибудут остальные гости».- Сказала Хигучи, заправляя выбившуюся прядь своих коротких светлых волос за ухо. Ее волосы были похожи на завитки пахты, когда они не были собраны сзади в официальный, профессиональный низкий пучок.
«Ты прав». Дазай ответил.
«Хм… кажется, они немного опаздывают», — заявил Мори, прежде чем посмотреть на свои наручные часы и проверить время. Вы и остальные сотрудники Вооруженного детективного агентства, за исключением нескольких человек, оставшихся в
агентстве, опоздали по меньшей мере на сорок минут.
«Итак… Дазай…» — Наконец сказал Джин через некоторое время. Она так давно не видела Дазая, и теперь, когда она, наконец, увидела его снова, она смогла понастоящему оценить, насколько красивым он выглядел сегодня вечером. Честно говоря, Дазай всегда интриговал ее, но из-за явной неприязни ее брата к нему и ее преданности брату она никогда не удосуживалась уделить ему время. Так было до сих пор. «Что у тебя нового? Ты не замужем?» «Одинокий? Ну, на самом деле н…»
Но прежде чем Дазай смог закончить оставшуюся часть своего предложения, тяжелые двери из красного дерева резко распахнулись. Внезапно все в унисон повернули головы и ахнули, когда вы, а за вами и ваши коллеги все вместе вошли в комнату, как будто вам принадлежал весь мир; мощная, притягательная сила, с которой нужно считаться. Ваши высокие каблуки цокали по полу, когда вы входили непринужденной походкой; как будто вы были на подиуме; вы чувствовали себя приподнятыми на своих убийственных каблуках, как будто комната была вашей сценой, а вы были экзотической танцовщицей в объятиях каждого.
«Извините, что мы опоздали». — Произнес знакомый голос, приятный и мелодичный. Это был голос самого особенного гостя сегодняшнего вечера. Миф, легенда, самая крутая сука из всех. «Надеюсь, я не заставил вас всех ждать слишком долго»