Глава 45.1 (2/2)
— «Я должна знать своей место»
— И это…все?
— Вы ждали большего, не так ли?
— Сколько раз?
— Ровно столько, сколько потребуется, — сказала Амбридж ласково, до тошноты.
— Вы не дали мне чернил, — сказала София, с недоверием косясь на перо в своих руках.
— О, — хохотнув, сказала Амбридж, — они вам не понадобятся.
Отвечать София не стала, лишь, взяв перо и притянув к себе пергамент, облегченно вздохнула. Было бы куда хуже, если Амбридж все это время говорила, а так, она молчит и смотрит. А молчание в кабинете у неё в кабинете — уже хорошо.
София поднесла острие пера к бумаге и вывел: «Я должна знать свое место». Она испустила вздох боли. Слова, появившиеся на пергаменте, были написаны чем-то ярко-красным. Те же слова возникли и на предплечье её левой руки, будто проведенные скальпелем; но не успела она отвести взгляда от свежих надрезов, как их затянуло гладкой кожей — осталась лишь небольшая краснота. София оглянулась на Амбридж. Она смотрела на него, растянув в улыбке большой жабий рот.
София писала кровью. Своей собственной. Она узнала этот тонкий запах, витающий в воздухе, разносившийся по кабинету, как бы тут не пахло пряными цветочными духами. Этот запах — услышанный в доме в Паучьем тупике из кабинета отца, — её запах дурманяще кружил голову, обволакивал и застревал в голове.
Раз за разом, выводя на листке фразу, она глядела на руку — надпись становилась четче, а запах — все отчетливее и ближе. София предпочла молчать, лишь жмуря глаза, прикрывая лицо волосами, скрывая слезы боли, она не спешила спрашивать когда это кончится. За окном потемнело, перестали даже слышаться голоса из открытого окна. Она не смотрела на часы, знала, что как только это случится Амбридж либо заставит вспороть себя этим пером, либо вновь заговорит, снисходительно, любезно, мило.
— Встаньте, — наконец, когда время, должно быть, перевалило за полночь, сказала она.
София поднялась. Предплечье жгло от боли, отдернув рукав белой рубашки, идеально чистой, такой, как и была прежде. Только кожа — всюду воспаленная, и порезы затянулись, оставив за собой видный шрам. Она взяла руку в свою — дотронувшись до раны своими толстыми свиными пальцами, на которые были надеты уродливые безвкусные перстни, надавила на неё. София едва скрыла судорогу.
— Увы и ах, мисс Поттер, результат меня не радует. Мы продолжим завтра в это же время. Доброй ночи.
Ни сказав ей в ответ ни слова, София вылетела прочь из кабинета преподавательницы, спеша в свою спальню.
В гостиной, к её удаче, уже никого не было. Ввалившись в спальню, отвлекая Панси и Дафну от обсуждения новой коллекции поясных сумок она, схватившись за пергамент и перо, пренебрегая боль, обмакнув перо в чернила, начала писать очередное письмо Люциусу Малфою.