Глава 36 (1/2)

Через два дня после возвращения на Паучий Тупик, София все больше возвращалась в своей размеренный образ жизни, лишенный бессмысленных поступков и глупого геройства. Она доделала почти всю домашнюю работу, получила оповещение от Макгонагалл, что она назначена старостой Слизерина, и разгневанное письмо от Драко, в котором он негодовал из-за того, что его филин не мог доставить ей писем, и из-за того, что его не назначали капитаном сборной. В ответном письме София доходчиво объяснила Драко ситуацию с Орденом феникса и попросила не сильно распространятся: Нарцисса, должно быть, будет в ярости, если узнает, что кузен хотел поставить Софию под волшебные палочки волшебников.

Со Снейпом разговор был не из самых приятных.

 — О чем ты только думала!

— О том, что ты лгал мне последние пятнадцать лет! Даже мой День рождения — и тот фальшивка!

— Я защищал тебя!

— Зачем? Ты мне даже не отец.

Беседа оставила не самый приятный отпечаток как на самих отношениях Софии и Снейпа, так и в принципе это чувствовалось во всем доме. София испытывала ужасный дискомфорт, вызванный скорее стыдом за свои слова, нежели из-за нежелания здесь находиться. Извиниться перед ним она нужным не считала — она имеет полное право злиться и обижаться на наглую ложь, которой она жила гребаные пятнадцать лет. Хотя и понимала — последние сказанные слова были явно лишними.

Лёжа на диване в гостиной и вслушиваясь в тихое тиканье часов, вперемешку с тихим бурчанием Фьюта на кухне, она всматривалась в потрескавшийся потолок и из лаборатории отца почувствовала приятный запах — роз, которые росли в саду в Малфой-мэноре, и вишнёвого джема.

Неуверенными шагами она прошла к двери в лабораторию, которая была слегка приоткрыта. Через щель была заметна мантия, скинутая на стул; разбросанные по столу ингредиенты и склонившийся над котлом Снейп. Она старалась даже не дышать, но все же запах слишком манил её: к запаху роз и вишнёвого джема прибавился запах новых книг, которые ты открываешь сразу после того, как распечатаешь. Она опёрлась на дверь, и та со скрипом открылась.

Лаборатория Северуса Снейпа в доме в Паучьем тупике — небольшая комнатка, всегда находящаяся под воздействием охлаждающих чар. На небольших стеллаж, упирающихся в потолок, расставлено огромное множество стеклянных баночек, полностью наполненных зельями или ингредиентами для них. Небольшой темный стол, на котором всегда стоят котлы, валяющиеся на нем ингредиенты.

Она почти упала — запнувшись о небольшой выступ в полу — и выругалась себе под нос. Снейп недовольно отдёрнул волосы и пристально посмотрел на неё: так похожа на Лили.

То же любопытство, та же россыпь веснушек по всему лицу и умение видеть в людях только хорошее: если бы не эта черта, общалась бы она с этим Забини и Драко Малфоем? Северус почти не заметил, что в школе она вовсе не на Лили похожа. Не видел, как нахальная ухмылка касалась её губ; не слышал, как оскорбления летели в сторону недругов и в спальне девочек придумывались планы, как подсыпать Лаванде Браун зелье для прыщей в еду.

Закрыл глаза, чтобы видеть свой идеал.

— Эта амортенция, — она указал пальцем на кипящий котёл: дым завивался в красные спирали, и сама жидкость блестела. София чувствовала, что она почти разочарована: её амортенция пахла такими банальными вещами, у каждой дурочки такой же список, но София вдохнула глубже и замерла, все отчетливее различая запах крови. Кровь — медная на запах и такая притягивающая.

— Она пахнет кровью для меня.

Снейп поднял глаза на неё и странно смотрел: взгляд у Софии затуманен, она ощущала то, что её притягивало больше всего на этой Земле. Он накрыл котёл крышкой.

— Разве амортенция может пахнуть кровью? — она невинно хлопала глазками, словно бы не вломилась только что в святую всех святых.

— Амортенция может пахнуть чем угодно, — он сделал несколько заметок в блокноте: объяснить шестому курсу, что амортенция принимает абсолютно любые запахи.

Северус почти забыл о её нервных криках: никогда прежде ничего подобного он ей не позволял, но сейчас он понимал, что иначе быть не может. Он прекрасно её понимал и ненавидел себя: на кой черт он слушал и повиновался Дамблдору? А почему это делали Малфои? Ради того, чтобы защитить? Люциусу дай волю, поведёт под прицел палочки Лорда, заставляя выставить левую руку вперёд.

Ничем не лучше Блэка.

София чувствовала себя почти неловко: они пристально друг на друга смотрели. Между ними метр в расстоянии и миллионы недопонимания. Пропасть, которую ещё возможно затянуть.

— Я хотела извиниться за то, что сказала тогда… это было ужасно несправедливо. Если рассуждать на тему, кто является моим отцом: ты или Джеймс Поттер, я бы назвала тебя, — она стыдливо смотрела на него, впалые щеки слегка залились румянцем.

— Все в порядке, — он снисходительно улыбнулся, по-прежнему придерживая котёл закрытым, — но имей в виду на следующий раз, что ты и впрямь останешься у Блэка навсегда, — София лишь широко улыбнулась, разглядывая ингредиенты для Амортенции, что лежали на рабочем столе. Быть честной — она и половины из них никогда прежде не видела, хотя казалось бы: столько лет жить с великим и ужасным мастером зелий! — София, если собираешься стоять и глазеть, то иди отсюда, — отозвался он и София, громко цокнув, вышла из лаборатории.

***</p>

Середина августа встретила её боле-менее удачно.

Сестры Гринграсс вернулись с отдыха и звали её на Косую Аллею за школьными принадлежностями. Малфой уже, конечно, все купил, но стоило ему пронюхать, что девочки куда-то собираются без главной красоты, примчал быстрее всех. Возможно, именно в тот день София смеялась сверх-меры искренне, ела манговое мороженое у Фортескью, которое выпросила у Драко. Таскала их за собой по Флориш и Блоттс, заставляя Драко недовольно фыркать от застывшей на книжных полках пыли, а Асторию недовольно чихать. Зато Драко был в полном восторге от новенького Вихря, только-только завезённого в Англию из Соединённых Штатов. Дафна заманчиво замечала ей на ушко, что Малфой весь сияет сегодня, на что получила едкий ответ, что Малфой не может не сиять.

Слизеринцы, несмотря на свою излишнюю утончённость, педантичность и самовлюблённость, были ей самыми родными людьми. Ни Фред, ни Джордж, ни уж тем более Гарри Поттер никогда бы не смогли заменить ей эти едкие шуточки в сторону своих одноклассников; нескончаемый поток споров о том, кто будет главой нового проекта по Трансфигурации; нескончаемого препирания даже с самыми близкими; и несмотря на все это — слизеринцы всегда стояли рука об руку и никогда не бросали своих.

Вряд ли Драко Малфою, весело передразнивающему Софию и пихающему её в бок, было хоть какое-то дело до всей её родословной, если они были вместе с самого детства.