Часть 14 (2/2)
***</p>
Эсмахан сидела в своих покоях, придерживая уже большой живот. Она хотела продолжить читать одно из произведений, однако малыш слишком сильно толкался, из-за чего девушке пришлось встать, ибо сидя стало не удобно. В покои неожиданно вошла обеспокоенная Мирай,
— Госпожа, сейчас Гюльфем-хатун поехала во дворец вашей матушки. Я услышала, что они отправятся в Эдирне, чтобы передать документ Хюррем-султан повелителю.
— О Аллах… — Эсмахан, забыв, что находится уже на поздних сроках беременности, побежала в сад, дабы успеть доехать и остановить Шах-султан. Если этого не сделать, неизвестно что может ожидать Хюррем-султан. Самой девушке о долге хасеки-султан стало известно совсем недавно, и она боялась, что её мать может этим воспользоваться. Так и случилось.
Доехав до дворца Шах-султан, девушка быстро дошла до входа. Стремительно поднявшись по лестнице, она буквально влетела в залу. Там была только Хатидже-султан, что сидела в центре. Заметив племянницу, она встала,
— Эсмахан, добро пожаловать. Что тебя привело? Если ты к Шах, то спешу расстроить, она уже уехала в Эдирне.
Девушка прикрыла глаза, пытаясь отдышаться. Она так торопилась сюда, надеясь успеть. Но увы, время работало против неё.
— Что теперь будет… — Эсмахан сокрушительно покачала головой. Вряд-ли Хюррем-султан ждёт самое страшное, однако её положение и влияние могут сильно пошатнуться. И неизвестно к чему это приведёт. Наверняка сторонники шехзаде Мустафы налетят на остальных наследников, как коршуны. Конечно, в этом случае Эсмахан будет стараться защищать супруга изо всех сил, однако она понимала, что без Хюррем-султан это сделать будет очень тяжело, ибо девушка ещё не обладает такой силой, что сможет противостоять такой мощи в лице сторонников старшего наследника.
Девушка так распереживалась, отчего низ её живота пронзила боль. От стен просторной залы эхом отскочил девичий вскрик. Хатидже тут же подбежала к племяннице, приказав служанке немедленно бежать за повитухой.
***</p>
Мучения Эсмахан перестали иметь для неё какое-либо значение в тот момент, когда в комнате послышался детский крик. С облегченной улыбкой она упала на шёлковые подушки. Повитуха, быстро проделав все необходимые процедуры, положила ребенка рядом с новоиспеченной матерью.
— Поздравляю госпожа, Аллах послал вам здоровую девочку.
Эсмахан, игнорируя ощутимую боль в животе, привстала на локтях. Одной рукой она отодвинула одеяльце от лица малышки. Она осторожно погладила дочку по щеке указательным пальцем. Из-под одеяла выглядывали светло-рыжие волосики, очевидно, передавшиеся девочке от величественной бабушки. Девушка не сдержала слез умиления. До неё только-только стало доходить осознание того, что она стала матерью. Матерью ребёнка от любимого человека. Ей было совершенно не важно, что родилась девочка. Эсмахан и так имела статус госпожи, потому для возвышения рождение сына ей было не надобно. Самое главное, что ребёнок родился здоровым, всё-таки роды прошли на полтора месяца раньше запланированного срока.
В покои, где прошли роды Эсмахан, осторожно вошла Хатидже-султан. Она искренне улыбалась и нежно смотрела на ребенка, лежащего рядом с матерью. Женщина присела на край кровати, переводя добродушный взгляд на племянницу,
— Поздравляю, дорогая, да дарует Аллах ей долгих лет жизни.
— Аминь, — девушка, забыв в этот момент обо всех недопониманиях, благодарно улыбнулась тёте.
— В Эдирне послали гонца, думаю, повелитель и шехзаде уже скоро будут здесь.
Эсмахан кивнула, устало прикрывая глаза. Роды очень сильно вымотали её, это она начала ощущать только сейчас. Однако девочка вдруг захныкала, отчего девушка распахнула очи.
— Госпожа, её нужно покормить, — повитуха уже наклонилась, чтобы взять девочку. — Позвольте я отнесу госпожу к кормилице.
— Нет! — Эсмахан резко выпрямилась, тут же поморщившись от боли. — Я хочу сама.
Она осторожно приняла дочь из рук повитухи. Девушка трепетно держала ребенка, боясь сделать что-то не так. Потому лекарша помогла госпоже сделать всё правильно, благодаря чему Эсмахан смогла удачно покормить дочь. После кормления девочка сразу уснула. Повитуха помогла положить маленькую султаншу обратно на кровать. Только после этого Эсмахан смогла прикрыть глаза и моментально провалиться в сон. Мирай-хатун осталась рядом с госпожой, дабы в случае чего помочь или позвать лекаршу, если возникнут трудности. Хатидже-султан, бросив умилительный взгляд на Эсмахан и её новорожденную дочь, тоже вышла из покоев.
***</p>
Шах-султан уже добралась до дворца в Эдирне и успела предоставить документы падишаху. Сулейман, внимательно всё прочитав, а также выслушав от сестры историю о нападении, в котором у неё чуть не отобрали бумагу, велел Бали-бею немедленно привезти Хюррем-султан в Эдирне.
В Топкапы, тем временем, хасеки в беспокойстве ходила по покоям. Ей сообщили, что Эсмахан уехала во дворец Шах-султан и что именно там у девушки началась роды. Хюррем отправила туда одну из своих служанок, дабы быть в курсе новостей, а сама дожидалась вестей из Эдирне, ибо, как оказалось, Шах-султан всё-таки удалось увезти документ.
В покои госпожи вошла Фахрие-калфа,
— Госпожа, — девушка поклонилась. — Прибыл Бали-бей. Он сказал, что повелитель велел вам срочно ехать в Эдирне.
Рыжеволосая женщина сокрушенно вздохнула, устало потерев переносицу. Она прекрасно понимала, что её ожидает ссылка, если не ещё что-то хуже. Но взяв себя в руки и гордо подняв голову, Хюррем велела Фахрие собирать вещи в дорогу.
По пути женщина зашла к дочери, объяснив, что ей срочно нужно уехать в Эдирне,
— Братьев, как зеницу ока береги, дочка.
— Матушка, почему вы так говорите, — Михримах настороженно посмотрела на мать. — Что-то случилось?
— Нет, моя дорогая, но пообещай мне. Кто бы там ни был. Никому в обиду братьев не давай.
Девушка твердо кивнула. Она прекрасно понимала, что что-то произошло, раз Хюррем-султан так говорит,
— Я обещаю. Братья будут под моей защитой.
Улыбнувшись, хасеки крепко обняла дочь. В этот момент она безумно ею гордилась. Всё таки она очень благодарна Всевышнему, что сейчас у неё есть такая замечательная дочь, которая, как и мать, на всё готова ради своей семьи. Послав ещё один добродушный взгляд на Михримах, женщина покинула покои девушки.
Когда женщина уже была в саду и почти села в карету, к ней подбежал Сюмбюль,
— Госпожа, только что сообщили, Эсмахан-султан родила девочку.
Хюррем на минуту забыла, что собиралась делать, так и оставшись стоять, держась за дверцы кареты. На лице женщины сначала читалось удивление, а потом на губах расцвела искренняя улыбка. Султанша перевела радостный взгляд на Бали-бея. Он кивнул султанше, будто поздравляя её, но также по её взгляду он понял, что госпожа хотела по пути заехать во дворец Шах-султан, так как ему уже было известно, что роды Эсмахан-султан прошли там. Потому он, поджав губы, ответил,
— Извините, госпожа, но повелитель велел вам как можно скорее приехать.
Султанша вздохнула и села в карету.
***</p>
Шах-султан сидела в покоях во дворце в Эдирне вместе с Лютфи-пашой и Гюльфем, когда к ним, поклонившись, зашла калфа госпожи,
— Султанша, у меня радостные вести из столицы.
— Из столицы, — Лютфи-паша удивлённо посмотрел на служанку. — Что такое?
— Только что гонец сообщил, Эсмахан-султан родила девочку!
Шах-султан удивлённо уставилась на служанку, а после, осознав услышанное, перевела восторженный взгляд на мужа. Лютфи-паша искренне улыбался, довольно качая головой,
— Слава Аллаху! Надеюсь, роды прошли успешно, никак осложнений не было?
— Нет, паша, — девушка ещё раз поклонилась. — Всё хорошо.
— Госпожа, — Гюльфем, улыбаясь, смотрела на султаншу. — Поздравляю вас, это такое счастье.
— Спасибо, Гюльфем, — Шах-султан счастливо смотрела на женщину, а после перевела взгляд на калфу. — А повелителю и шехзаде Мехмеду уже сообщили?
Служанка коротко кивнула. Госпожа жестом показала ей, что она может удалиться. Шах-султан продолжала искренне улыбаться, иногда обмениваясь такими же счастливыми взглядами с мужем. В этот момент она забыла даже о главной цели — добиться поражения Хюррем. Новость о том, что она стала бабушкой затмила всё остальное. Женщине хотелось поскорее вернуться в столицу, чтобы взять маленькую внучку на руки.
***</p>
Шехзаде Мехмед собирался выйти в сад, поупражняться в метании из лука, как к нему в покои постучали. После четкого «входите», в комнату зашёл ага,
— Шехзаде, важные вести из столицы.
— Говори, — наследник, застегнув последнюю пуговицу кафтана, внимательно посмотрел на агу.
— Шехзаде, только что прибыл гонец, он сообщил, что Эсмахан-султан родила девочку.
Мехмед замер. Сердце пропустило удар. Несколько раз проморгавшись, наследник буквально сорвался с места. Он стремительно направлялся к отцу. Дойдя до массивных дверей, шехзаде резко постучал, не дожидаясь действий стражников. Как только послышался громкий мужской голос, Мехмед распахнул двери.
— Повелитель, — наследник наспех поклонился. — Вы уже слышали последние новости?
— Слышал, — падишах, счастливо улыбаясь, подошёл к сыну и положил руку ему на плечо. — Поздравляю, сынок, да дарует Аллах твоей дочери долгих лет жизни.
— Аминь, — глаза Мехмеда буквально светились. — Повелитель, я бы очень хотел сейчас отправиться в столицу. Я пришёл просить вашего позволения.
Сулейман обеспокоенно посмотрел на сына,
— Но уже вечереет, сейчас ехать крайне опасно, мало ли что может случиться по дороге.
— Прошу, позвольте, — наследник сгорал от нетерпения. — Я попросту не смогу дождаться утра. Я хочу как можно скорее взять на руки свою дочь.
А ещё Мехмеду очень хотелось увидеть мать этой малышки. Потому он буквально сорвался, когда услышал, что девушка родила. Внутри него что-то зажглось, буквально требуя, чтобы он немедленно был сейчас там. С женой и дочерью, которую шехзаде ещё не видел, но уже безумно любил.
— Хорошо, — султан не выдержал такого умоляющего взгляда сына и сдался. — Но с тобой поедет моя охрана. Ехать в ночь слишком опасно.
***</p>
Шехзаде Мехмед на всех парах мчался по сумеречной дороге. Он всё это время гнал коня настолько быстро, что вдали уже показывались только-только загорающиеся огни Стамбула. Также, чтобы как можно быстрее добраться, наследник слегка срезал путь. Благо, ничего не случилось и шехзаде в безопасности добрался до столицы. Один из стражников сообщил, что роды Эсмахан прошли во дворце Шах-султан, что немного удивило Мехмеда. Но не став зацикливаться на этом, юноша направился к тому дворцу. Пока он добрался до нужного места, на столицу опустилась безоблачная ночь, подсвечиваемая лёгким светом луны.
Шехзаде оставил свою лошадь конюшему, а сам направился во дворец.
***</p>
Эсмахан, что уже успела встать с постели, стояла у окна. Её привлекло некое движение. Посмотрев вниз, она увидела Мехмеда, что быстро скрылся за входом во дворец. Не обращая внимания на всё ещё присутствующую боль, девушка стремительно, насколько ей позволяло её состояние, выбежала из покоев, оставляя спящую дочь с Мирай-хатун.
Когда девушка преодолела один из поворотов, она практически столкнулась с Мехмедом, который, очевидно, тоже очень торопился. Молодые люди практически минуту молча смотрели друг на друга, а потом, буквально одновременно, сократили то расстояние, что было между ними и обнялись. Девушка прикрыла глаза, сильнее прижимаясь к юноше. Мехмед уткнулся в волосы Эсмахан, от которых исходил лёгкий жасминовый аромат. Как же он соскучился по этому запаху. Оторвавшись через какое-то время друг от друга, султанша взяла шехзаде за руку и, тепло ему улыбнувшись, молча повела за собой. Так они дошли до покоев, где сейчас расположилась Эсмахан с новорожденной дочерью. Девушка сама раскрыла двери, пропуская наследника вперёд. Он осторожно прошёл внутрь, не сводя взгляда с кровати, где сладко спала ещё совсем маленькая девочка, закутанная в белоснежное одеяло. Мехмед медленно подошёл к кровати со стороны, опираясь на перила. Он долго разглядывал лицо дочери. В его глазах читалась такая невероятная нежность, что Эсмахан, стоявшая рядом с ним, не смогла сдержать слез счастья. Наконец наследник наклонился и осторожно взял девочку на руки, боясь разбудить её. Девушка подошла к юноше, легонько взяла его за локоть и почти невесомо положила голову ему на плечо. В этот момент, смотря на их чудесную дочь, оба чувствовали настоящее умиротворение в душе, что теплом разливалось по всему телу. Они стали родителями замечательной девочки. В головах супругов витало одно слово — счастье.