Часть 10 (1/2)
— Эмине, — Эсмахан нервно повернулась к главной калфе. — Где сейчас Мирай-хатун?
— Она собирает свои вещи, ведь завтра утром она отправляется в лечебницу.
— Не нужно её никуда отправлять. Иди за ней и скажи, что бы она немедленно шла в мои покои.
— Но госпожа, шехзаде ведь…
— Ты думаешь, что я это без его позволения делаю, — Эсмахан перебила калфу, резко подняв руку. — Мехмед позволил ей остаться, поэтому иди.
Поклонившись, Эмине-хатун поспешила исполнить приказ.
Буквально через пару минут в комнате уже была Мирай. Эсмахан жестом показала главной калфе выйти.
Когда двери за ней закрылись, девушка подошла ближе к своей служанке,
— Я очень надеюсь, что ты меня не обманула сегодня и действительно не причём.
— Госпожа, да я бы никогда не стала лгать вам! Я правда ничего не говорила, я попала в ловушку.
— Хорошо, успокойся, — Эсмахан постаралась тепло улыбнуться. — Я верю тебе.
Служанка просияла, а после бросилась ей в ноги,
— Молю, госпожа, не отправляйте меня в лечебницу! Я не хочу покидать вас.
Султанша, не привыкшая к такому, тут же засуетилась и поспешила поднять девушку с колен,
— Ну-ну, прекрати. Ты никуда не уходишь. Я уговорила Мехмеда, что бы ты осталась, но… Тебе придётся извиниться перед Нурбахар.
Мирай удивлено посмотрела на Эсмахан,
— Но госпожа… Вы же сказали, что верите мне.
— Я то верю, — юная султанша легонько улыбнулась. — Но боюсь, что шехзаде не верит. Потому, что бы ты смогла остаться, он требует, что бы ты извинилась.
Хатун поджала губы и сокрушенно покачала головой. Но, наконец-то подняв голову и посмотрев на Эсмахан, она твёрдо кивнула,
— Хорошо, если это позволит мне остаться рядом с вами, я извинюсь!
— Мирай, — султанша подошла ближе к служанке, сжав её плечи. — Я тебе обещаю, Эсен, Хасибе, Чичек, они сами извинятся перед тобой. Этим они нанесли оскорбление моей служанке, а значит, мне тоже.
Наложница преданно смотрела на госпожу, счастливо улыбаясь и быстро кивая ей.
— Тогда я пойду сейчас же.
***</p>
Мирай шла к покоям Нурбахар и уже издалека увидела Эсен. Служанка Эсмахан гордо подняла голову и подошла к бывшей подруге.
— Мирай-хатун? — светловолосая удивлено изогнула бровь. — Неужели попрощаться пришла?
Наложница саракастически ухмыльнулась,
— И не надейся, от меня и от моей госпожи избавиться не так то просто. Я знаю, что это ты меня подставила!
— Что ты здесь делаешь, зачем явилась? — Эсен-хатун пропустила её слова мимо ушей.
— Скажи Нурбахар, что я пришла.
Служанка новоиспеченной госпожи подошла ближе к Мирай, сверля её взглядом,
— Наша госпожа, — четко начала Эсен, при этом выделяя интонацией второе слово. — Занята. С ней сейчас шехзаде, приходи завтра. Конечно, если к тому времени ты ещё будешь здесь.
Хатун поняла, вот оно, идеальное время для извинений, поскольку наследник тоже это увидит. Решив, что она попросту не может упустить такой шанс, Мирай сделала вид, что собирается уйти и как только заметила, что Эсен потеряла бдительность, рванула к двери и прерывисто постучала.
— Что ты… — наложница одернула руку служанки Эсмахан-султан и хотела гневно осадить её, но её перебил громкий голос шехзаде, послышавшийся за дверьми. Эсен ничего не оставалось как войти в покои.
— Шехзаде, — девушка поклонилась.
Служанка Эсмахан, в свою очередь, стояла у приоткрытой двери, готовая в случае чего ворваться внутрь и не позволить бывшей подруге испортить её планы.
— Там пришла Мирай-хатун…
— Да? Зови, — Мехмед воодушевленно перебил девушку, желая поскорее покончить совсем этим, поскольку его это немного заставляло переживать.
Девушка не стала дожидаться выхода Эсен, потому, как только услышала одобрение, юркнула в открытую дверь и, проходя в центр комнаты и кидая на выходящую наложницу победный взгляд, поклонилась,
— Шехзаде, госпожа, — Мирай подняла голову и, стараясь придать своему виду как можно больше раскаивающееся выражение, обратилась к фаворитке. — Нурбахар-султан, я хочу попросить у вас прощения. Я не должна была так говорить о вас, такого больше не повторится.
Девушка неловко улыбнулась и кивнула. И Мирай, почему-то, почувствовала от этого некое удовлетворение. Нурбахар сейчас приходится принимать извинения за то, чего на самом деле не было, что ставит её перед самой собой в неправильное положение. Да и вряд ли она ожидала, что наложница придёт к ней извиняться, наверняка она надеялась на что-то другое.
— Конечно, я не держу на тебя зла, — фаворитка снова неловко кивнула, попытавшись улыбнуться.
— Благодарю госпожа, вы очень великодушны, — Мирай исподлобья смотрела на Нурбахар и всеми силами старалась не засмеяться. Ей приносило удовольствие растерянное выражение лица девушки. — Если позволите, я пойду, меня Эсмахан-султан ждёт.
— Конечно, иди, — Мехмед добродушно улыбнулся, позволив наложнице уйти.
Поклонившись, хатун вышла из покоев, победоносно посмотрев на Эсен,
— Ну, что я тебе говорила? От меня избавиться не так то просто.
— Пусть ты и осталась здесь, однако я уверена, твоей госпоже теперь не на что рассчитывать. Эта ситуация посадила семя сомнений в сердце нашего шехзаде.
Мирай угрожающе двинулась в сторону бывшей подруги,
— Осторожнее, Эсен-хатун, вдруг придётся ответить за свои действия.
Кинув в адрес девушки ещё один гневный взгляд, служанка Эсмахан-султан поспешила уйти.
***</p>
— Госпожа, вы звали меня? — Ондер-ага склонился в поклоне.
— Звала, — Эсмахан легко улыбнулась. — Проходи.
Евнух осторожно приблизился к тахте, на которой сидела султанша,
— Что-то случилось?
— Случилось, — девушка встала. — Сегодня вечером девушки обвинили мою самую преданную служанку. Я же могу тебе доверять?
— Конечно, госпожа, я всё сохраню в секрете.
— Надеюсь, что это так, — Эсмахан, на секунду, замолчала, но, собравшись с мыслями, продолжила: — Я хочу, что бы ты всё выяснил по счёт сегодняшних происшествий. Мне нужна правда.
Ондер недоуменно посмотрел на султаншу
— То есть вы считаете, что Чичек и Хасибе врут?
— Да, именно так я и считаю, — девушка подошла к шкатулке и достала оттуда мешочек с золотыми. — И я надеюсь, что ты всегда преданно будешь служить мне. Я слышала, что Хюррем-султан считает, что верность — это самое главное. Что ж, я согласна с ней, — она протянула золото евнуху. — Мирай очень преданна мне, я верю ей, она не стала бы мне лгать.
— Я вас понял, госпожа, — Ондер принял золото из рук Эсмахан и склонился в поклоне. — Служить вам я почту за честь.
— Только я не хочу, что бы об этом было кому-либо известно. Эта ситуация должна остаться только в стенах гарема.
— Я постараюсь сделать всё возможное, но боюсь, что Эмине-калфа уже всё рассказала Хюррем-султан.
Эсмахан усмехнулась,
— Что ж, ты прав, — девушка ненадолго замолчала. — Но всё же ты должен докопаться до правды.
Ондер-ага поклонился и вышел из покоев, оставляя султаншу. Решив, что на сегодня хватит событий, девушка легла спать.
***</p>
Эсмахан разбудил продолжительный стук в дверь. Сонная девушка тут же вскочила. На улице было уже светло, но по ярким лучам, попадавшим в комнату, можно было понять, что утро довольно раннее. Мирай-хатун, что до этого задремала в отведённой для неё и Асие комнате, тоже проснулась от этого стука, потому поспешила скорее отворить дверь, не заметив проснувшуюся госпожу.
За дверями стоял главный евнух.
— Ондер-ага, — наложница удивлено выкинула брови. — Что тебе нужно в такую рань? Приходи позже, госпожа ещё спит.
— Мирай! — Эсмахан, убрав одеяло, встала с кровати. — Впусти.
Служанка, вздрогнув от неожиданности, послушно поклонилась и впустила агу.
— Госпожа, — евнух спешно склонился. — Я допросил Чичек и Хасибе-хатун. Они сознались. Простите, что так рано, но думаю вам лучше поговорить с ними сейчас, когда весь дворец спит.
Султанша почувствовала, что последние остатки сонливости сошли на нет. Она кивнула и Ондер завёл в покои двух наложниц, которые склонили свои головы и не хотели смотреть на госпожу. Эсмахан глубоко вздохнула и уверенно подошла к одной из девушек. К Хасибе-хатун,
— Посмотри на меня.
Наложница боязливо подняла голову.
— Говори мне правду, Хасибе.
— Госпожа, я не виновата, — по щекам девушки потекли солёные слёзы. — Нас попросили… Эсен-хатун сказала нам так сделать.
Эсмахан усмехнулась. Что ж, стоило этого ожидать. Только она не думала, что Нурбахар будет принимать такие действия. К счастью, дочери Шах-султан удалось всё уладить.
Чичек-хатун, что до этого безучастно стояла в стороне, склонив голову, подбежала к Эсмахан,
— Молю вас, госпожа, простите.
Султанша отошла немного поодаль от девушек, что-то раздумывая. Наконец-то приняв какое-то решение, она повернулась к девушкам, что с нетерпением ожидали её вердикта,
— Вы должны извиниться перед Мирай. Вы подвергли мою преданную служанку опасности, обвинив её в присутствии остальных наложниц!
Чичек-хатун ошарашенно посмотрела на Эсмахан, но глубоко вздохнув, всё же произнесла,
— Мирай, я искренне прошу у тебя прощения за это происшествие.
Хасибе тоже присоединилась к извинениям подруги,
— Я тоже прошу прощения, мне стыдно, что так получилось.
Служанка Эсмахан усмехнулась. Она не знала на сколько эти извинения были искренними. Но ей больше всего не хотелось, что бы такое повторилось вновь. Хотя вряд ли они решатся на это снова,
— Отныне вы не посмеете сделать что-то против Эсмахан-султан! Ясно вам? — наложницы активно закивали головой. — Надеюсь это послужит вам уроком.
Султанша кивком показала аге, что он может увести наложниц обратно в гарем. Поклонившись, все трое вышли из покоев. Через минуту евнух вновь вошёл в комнату.
— Ондер-ага, ты молодец, — девушка улыбнулась. Мужчина благодарно поклонился. — Что ж, теперь у нас остаётся Эсен-хатун. А я поговорю с самой Нурбахар. Но это уже после отъезда повелителя, сейчас мы и так сильно рискуем, Хюррем-султан может обо всём узнать.
— Кстати об этом, — заговорил евнух, что-то вспомнив. — Эмине ничего не рассказала госпоже. Я думал, что она первым же делом всё доложит.
— А может и рассказала, — Мирай вопросительно вскинула бровь.
— Нет, — Ондер отрицательно покачал головой. — Я говорил с ней вчера, после того, как ушёл от госпожи. Я спросил, не рассказывала ли она об этой ситуации Хюррем-султан. Она сказала что нет, говорит не хочет, что бы вас заподозрили в чем-то.
Эсмахан удивлено посмотрела на агу. Она совершенно не ожидала, что Эмине будет беспокоиться о ней. Ей казалось, что калфа абсолютно всё докладывает хасеки.
***</p>
Днём Михримах-султан пригласила братьев и Эсмахан на прогулку по саду. Молодым людям захотелось побеседовать без наблюдения родителей.
— Ну, Баязед, Селим, рассказывайте, — Мехмед потрепал братьев по волосам. — Как продвигаются ваши занятия? Я надеюсь, вы их не пропускаете?
— Я нет, — рыжеволосый шехзаде гордо поднял голову. — А вот Баязед на прошлой неделе прогулял занятие по латинскому языку. Мама, правда, об этом пока не знает.
— Не знает? — Мехмед искренне удивился такому раскладу. — Надо же, Селим, как ты до сих пор сдерживаешься и не рассказываешь об этом?
Две юные госпожи и старший шехзаде весело рассмеялись.
— Пока не рассказываю, — второй сын Хюррем-султан ни капли не смутился. — Но если он сделает что-нибудь против меня, то валиде обязательно обо всём узнает!