Глава 8. (2/2)

– Мне кажется, я уже никогда не смогу спать, – наконец, признался Брюс. – Такое чувство, будто этот ублюдок со мной в комнате, и мне очень страшно, что он может подойти ко мне и претворить то, что хотел, в жизнь.

– Он сдох, – спокойно сказал Вэнс, не отрываясь от своего занятия. – Я его голову месил до тех пор, пока мозги в кашу не превратились.

– Знаю, – произнес Брюс. – Но когда закрываю глаза, я чувствую его присутствие. Когда ты был рядом, мне казалось, что ты, если что, можешь предупредить меня или...

Брюс не рискнул произнести слово «защитить». Просто язык не повернулся.

В подвале он был слишком слаб, цеплялся за Вэнса так, как будто Хоппер не был в таком же положении — голодным, напуганным и растерянным. Вэнс казался очень надежным, и ему можно было верить, потому что он держал его крепко и не отпустил до тех пор, пока они не выбрались в безопасное место.

– Можешь дрыхнуть у меня, – бросил Вэнс — звук немного изменился, похоже, он пытался углубить борозды букв острым концом ножа. – Встретить? Всё равно делать нехрен, – Хоппер дунул, кажется, сметая крошку со сделанной надписи. – Или утром подгребай. Тебя тоже отстранили, пока идет следствие?

Брюс закусил губу. Ему хотелось прийти прямо сейчас, но он не представлял, как можно вот так выйти на улицу в одиночку. Наверное, ему надо было попросить маму или папу подвезти его, но сейчас они крепко спали и точно не поняли бы его просьбы.

– Да, на неделю, – собрался с мыслями Брюс. – Я приду утром. Родители с ума сойдут, если я исчезну посреди ночи. Но я, правда, могу прийти? – спросил Ямада неуверенно. – Твой отец не будет против?

– Пошел он к черту, – отмахнулся Вэнс и снова начал скрести ножом. – Утром он уже свалит на работу.

Брюс ощутил легкое облегчение и удобнее устроился на тумбе, подогнув под себя одну ногу. Сейчас темнота его не пугала, потому что он слышал скребущие звуки на другом конце провода и сосредоточенное дыхание Вэнса.

– Чем ты занимался весь день? – поинтересовался он.

– Был в аркадном зале, – ответил Вэнс с заметным воодушевлением. – Владелец вновь разрешил мне посещение до первого инцидента, – Хоппер многозначительно хмыкнул, так знакомо, что Брюс живо представил изгиб его губ и взгляд. – Я предупредил местных лохов, что если мне снова запретят посещать аркадный зал, их будут собирать по кусочкам.

Не то чтобы у Брюса когда-либо были проблемы с хулиганами, но Ямада вполне мог вообразить, как неприятно попасть под горячую руку такого парня, как Вэнс Пинбольщик. Некоторым ребятам из команды иногда доставалось от местных задир, но Брюс рано вытянулся и хорошо поставил удар, чтобы не так часто получать по шее. Правда, драться ему совершенно не нравилось, и Брюс старался избегать конфликтов.

– Даже если ты сам психанешь и начнешь колотить автомат? – поддразнил Брюс.

– Когда это я психовал без причины?!

– Тише, отца разбудишь, – шикнул Брюс.

Нож ощутимо врезался в какую-то твердую поверхность. Теперь Вэнс не скреб, а ковырял, так что Брюс мог слышать, как со стуком крошится краска или гипс.

– Пока меня не было, какой-то мудак перебил мой рекорд, – гневно продолжил Вэнс. – Мне не сказали, кто это, но, я уверен, он появится, когда я перебью его рекорд.

– И что ты сделаешь? – насторожился Брюс.

– Если это борзый хрен, разобью ему лицо, – заявил Вэнс таким тоном, словно ему уже сказали слово поперек. – А так... разобью его в аэрохоккей или понг. Играешь?

Брюс растерянно накрутил провод на палец. Он редко бывал в аркадном зале — часто пропадал на тренировках и готовился к учебе, но ему нравились автоматы и царящая в зале атмосфера веселья. Вечный праздник посреди будних дней. Исключительно мальчишеская компания.

– Не думаю, что так хорошо, как ты.

– Кто бы, блядь, сомневался, – довольным тоном отозвался Вэнс. – Но наверняка ты не так безнадежен, как Лось. У него руки совсем дырявые...

Разговор заметно успокоил Брюса. Очевидно, мистер Хоппер уже привык к шуму, потому что так и не прервал их, хотя Вэнс громким голосом поносил школьных учителей, соседа, каких-то незнакомых Брюсу ребят, которые обязательно должны были получить свое, а разок он даже что-то с грохотом уронил на пол.

Слушая Вэнса, Брюс почему-то не мог сдержать улыбки, словно всё, что он говорил, стало вдруг для него очень близким.