Глава 3. (2/2)

– Думаю, это наш шанс, – заметил Вэнс, рваными движениями касаясь затылка Брюса. – Этот ублюдок ещё не решил, что с нами сделать, но ему явно понравилось смотреть. Можно выиграть время, чтобы найти способ выбраться отсюда. Нам бы только что-то острое или тяжелое... Дверь-то походу остается открыта, когда он тут.

– Возможно, у нас получится протянуть так несколько дней. Судя по его поведению, наверху сейчас кто-то есть, – задумчиво сказал Брюс. – Потому что он торчит тут не всё свободное время, не может незаметно принести еду. Может, нам попробовать разобраться с окном, как рассветет? – предложил Ямада, чуть выпрямляясь. – Высоко, чтобы допрыгнуть, но нас-то двое. Этот мужик должен пойти на работу, мы сможем попробовать снять решетку и выбить стекло. По крайней мере, снять решетку, она уже проржавела.

– Придержи мысль, а я всё-таки схожу отлить, – быстро произнес Вэнс, сдвинув Брюса на матрас.

Брюс послушно сложил руки на коленях и в ту же секунду с головой окунулся в пучину страха. Вэнс был совсем рядом, он вполне мог до него докричаться и отчетливо слышал журчание, но комната резко начала давить со всех сторон, словно хотела сплющить Брюса, как жука. Казалось, сейчас распахнется дверь, войдет похититель и, наконец, сделает то, для чего он затолкал их в фургон.

К тому моменту, как Вэнс вернулся, Брюс чувствовал себя ужасно. От напомнившего о себе голода кружилась голова. В глазах назойливо плясали мушки.

– А что мы будем делать, если он всё-таки полезет к нам? – слабо спросил Брюс, не ощущая никаких сил в своих конечностях, чтобы хотя бы врезать похитителю напоследок.

– Я его грохну, если он хоть пальцем тебя тронет, не ссы, – сказал Вэнс, многозначительно сжав ладонью кулак, чтобы хрустнуть четырьмя суставами сразу. Звук получился смачным, громким и каким-то обнадеживающим.

Приободриться Брюс не успел, потому что по барабанным перепонкам ударил пронзительный скрип открывающейся двери. В неярком свете появился похититель, держащий перед собой поднос. Смотреть в его сторону не хотелось, но Брюс не мог отвести взгляд, боясь его дальнейших действий.

– Мы ведь с Вами могли бы подружиться, – мягко и вместе с тем вкрадчиво сообщил похититель, проходя в подвал. – Давайте поговорим. Меня зовут Альберт.

Никакого желания разговаривать у Брюса не возникло, как и узнавать имя похитителя. Это важная информация для полиции, но никак не для него и Вэнса, потому что для них он был лишь ублюдком, который затолкал их в фургон, чтобы изнасиловать и убить.

Изнасиловать и убить.

Произнеся эти слова про себя, Брюс ощутил во рту кисловатый привкус. Он не мог представить себя таким же растерзанным, как те несчастные дети из новостей. Гейлсбургский похититель не вышвыривал мертвых мальчишек на обочину, очевидно, оставляя их в особом месте, но Брюс уже был достаточно взрослым, чтобы видеть по телевизору изувеченные тела, оставленные другими больными психопатами, из других штатов.

– Тот пацан, – невозмутимо сказал Вэнс, скрестив руки на груди. – Билли-газетчик. У него глотка была луженная, он же по шесть часов в день орал: «Газеты и журналы!», в ушах звенело. Ты его глотку опробовал? Тебе она как?

Брюс дернулся, как от пощечины. Постер возник перед глазами сам собой. Проходя мимо него, Брюс никак не хотел думать, что мальчик, изображенный на нем, уже мертв. Но теперь он ясно чувствовал, что Билли был здесь, что над ним жестоко издевались, а потом убили. Убил стоящий перед ними человек, прячущийся за жуткой скалящейся маской.

– Я не знаю, о ком ты, – мрачно сказал Альберт, поставив поднос на пол.

– Неужели? – с издевкой поинтересовался Вэнс. – А этот... как его там... Стэгг, верно? Он по виду вообще на десятилетку смахивал. Чем он тебе понравился? Захотелось помладше?

Голос Хоппера сочился ядом, но Брюс всё равно хотел закрыть уши и не слышать. Бесполезно. Он уже видел, словно это происходило перед ним, как мальчик с постера испуганно прижался к стене, стараясь ускользнуть от рук похитителя. Так же, как они будут жаться по углам, когда похитителю надоест притворяться добрым дяденькой.

– Вэнс, – тихим, надломленным голосом произнес Брюс. – Вэнс, иди сюда.

Похититель бросил в его сторону сальный взгляд, словно Брюс позвал именно его. Этого оказалось достаточно, чтобы Ямада ощутил себя грязным. Его словно облили той же водой, которой промывали швабру для мытья пола. Вэнс тут же отклеился от стены и сел рядом с Брюсом.

– Я сейчас совсем слечу с катушек от голода, – заметил Вэнс, заправляя короткую прядь волос Брюсу за ухо. Как губка с моющим средством, он счищал с его кожи липкую грязь тяжелого взгляда Альберта. – Ты тоже?

Сверху послышалось что-то похожее на звонок телефона, заставившее всех троих напрячься. Похититель бросил взгляд на тяжелый аппарат, висящий на стене в подвале, озабоченно нахмурился, а потом неуверенно повернулся в сторону лестницы. Сложилось впечатление, будто он ожидал звонка по телефону из подвала.

– Я ещё вернусь, – известил Альберт, грузно топчась. – Принесу ещё еды.

Вэнс не повел даже бровью, а вот Брюс проводил его настороженным взглядом, и его мышцы отмерли лишь в тот момент, когда дверь закрылась. Эта тяжелая, кованная дверь не давала им выбраться наружу, но также отделяла от Альбера. Брюс хотел быть от него подальше настолько, насколько это возможно.

– Ты зачем его злишь? – спросил Брюс, скинув со своего лица руку Вэнса.

Желудок всё ещё неприятно сжимался и гадко ныл, будто похититель был с ними в одной комнате.

– Зачем я его злю? Издеваешься? – гаркнул Вэнс, и его лицо смялось, как у льва или тигра во время рыка. – Этот старый хрен меня бесит. Ты что, не понимаешь, в чем его план? Он хочет дождаться, пока мы ослабнем, и тогда попробует до нас добраться. Он ничего не может, без своего баллончика.

– Ну, мы не можем рассчитывать на то, что он всё равно его не использует, – возразил Брюс, растирая висок. Громкий голос Вэнса вновь мучительно отозвался в голове. – Слушай, держи себя в руках. Мне кажется, этот мужик может внезапно впасть в ярость.

– Пусть переживает, что я впаду в ярость, – раздраженно сказал Вэнс и встал, чтобы принести поднос. Вид у него был угрюмый. – Сэндвичи. Ни вилок, ни ложек, чтобы сделать заточку, да и бутылка пластиковая.

Да, вряд ли Альберт собирался дать им хоть шанс на оборону.

– Он предусмотрительный, – отметил Брюс с сожалением. Недовольно пожав плечами, Вэнс протянул ему сэндвич. Ямада хотел было взять, но Хоппер приставил его треугольным концом к его рту. Брови поползли вверх. – Ты чего?

– Ночка и без того выдалась хуевая. Дай хоть посмотрю, как ты с рук моих ешь, – Вэнс криво усмехнулся и, дождавшись, пока Брюс откусит, попробовал сам. – О. Моя мама делала такие же. Немного горчицы прямо на соленый огур... Блядь. Вот уебок, – прохрипел он, сжимая в руке кусок хлеба.

Взгляд Вэнса закрыло пеленой, как у дикого зверя, брови опасно сомкнулись над переносицей. Он рычал не ртом — грудью, всем телом. Это было также неприятно, как то, что Альберт знал их имена, но если Брюса это пугало, Вэнс разрывался от злобы.

– Тише, – быстро произнес Брюс, придвигаясь ближе. – Только не швыряй поднос в стену, у нас больше нет еды.

– Этот козёл... – начал было Вэнс.

– Я знаю, – Брюс положил свои ладони на лицо Вэнса и сжал так сильно, как смог. – Знаю.

Несколько секунд Вэнс тяжело дышал — на лице играли желваки. Наверное, это же видели те ребята из аркадного зала, прежде чем Вэнс Пинбольщик отправил их в нокаут. Будь у них хоть какое-то оружие, и, возможно, появился бы шанс против Альберта. В конце-концов, он был всего лишь человеком.

– Он мне заплатит за эти сэндвичи, – неприязненно прохрипел Вэнс, но всё-таки затолкал остатки хлеба в рот.