Dream / Чонгук и Минхёк / 20 (1/2)

— Отложи телефон хотя бы на пять минут, — попросил Чонгук, когда официантка, принёсшая заказ, отошла от их столика. — Мне и так пришлось заказывать всё самому.

— Не сомневаюсь, что ты справился, — Минхёк поднял взгляд и улыбнулся. По-рабочему — чтобы нейтрализовать любое недовольство, но с Чоном этот приём давно перестал работать.

— Отложи, — настаивал он. — Я хочу побыть с тобой сегодня. Ничего не случится, если ты не будешь отвечать полчаса.

Ли заблокировал телефон, облокотился на стол и положил подбородок на ладонь.

— Скажи ещё что-нибудь такое, чтобы мне опять стало казаться, что я смотрюсь в зеркало.

— Чтобы ты стал собой любоваться? Нет уж, — хмыкнул Чонгук.

Его не обижало это сравнение, скорее даже льстило, что человек, когда-то казавшийся ему недостижимым идеалом, признаёт, что Чонгук стал на него похож, достиг почти совершенства. Правда, Чон мог бы сказать, что иногда Минхёк похож на него. За двадцать лет он изменился. Стал проще, откровеннее. Или просто Чонгук наконец научился его по-настоящему понимать? Пожалуй, всё вместе.

— Зачем же собой? Я буду любоваться тобой, — Минхёк улыбнулся обворожительно, и теперь Чон, до этого державший оборону против обаяния Ли, наконец смутился. Даже спустя столько лет Минхёк продолжал оставаться для него соблазнительным.

— Ох, Муни, перестань.

— Да, давай просто поедим, а то полчаса растянутся на час или даже полтора. Но… — он наклонил голову немного набок, — я рад, что мы выбрались. Последний свободный вечер у нас был довольно давно.

Он вдруг закусил губу и посмотрел на Чонгука. Не пошло, как с ним бывало, когда он изящно намекал на секс, а ласково, влюблённо. Так на Чона смотрел Минхёк из Пусана — тот, который, трепеща перед своей привязанностью, подарил цепочку, который ещё прятал своих демонов, надеясь, что они останутся с ним. Но для Чонгука Минхёк, несмотря ни на что, оставался тем милым и невинным Минхёком, которого сам Ли в себе давно перестал видеть.

Чонгук улыбнулся, зная, о каком вечере речь, ведь его для них устроил он. Отвечающий за рабочее расписание Минхёка, Чон привёл Ли в какое-то странное помещение, но Минхёк был так увлечён новым спектаклем, что заметил подвох, только когда Чонгук заговорил с ним. Не для фона, что кто-то заболел или требует повышения гонорара.

— У меня не хватает слов, когда я хочу сказать всё, что думаю о тебе, но ты ведь всегда так прекрасно понимал мои жесты. Вот то, что я говорю тебе сегодня, — сказал он, остановив Минхёка у двери.

На бесстрастном лице Ли отразилась смертельная усталость. К ней Чонгук привык, потому что видел её, кажется, чаще, чем расслабленного и отдохнувшего Минхёка, но в то мгновение уверенность в том, что его действия имеют значение и вообще способны что-то сказать, едва не разбилась вдребезги.