Глава 24 (2/2)
***</p>
Мысли по поводу того, что Дерек прислушивается к Стайлзу, возникли не только у шерифа, но и у самого Стайлза. Задумавшись на эту тему, он припомнил всю скудную информацию, которую сумел откопать в невнятных записях Дитона, и через пару дней всё-таки решился допросить Питера, благо тот почти всегда находился в зоне доступа. Что, если подумать, само по себе вызывало некоторые сомнения.
– О, хитросплетения взаимоотношений в стае – это обширный предмет! – с удовольствием протянул старший Хейл, растёкшись по любимому кожаному дивану в общей зоне стайного этажа. – Такой обширный, что даже не знаю, с чего начать. Например, известная история оборотней восходит…
– Питер! – Стайлз укоризненно замахал на Питера специально приготовленным блокнотом, в котором уже успел что-то начеркать. Но, наткнувшись на недоумённо-насмешливый взгляд, тяжело вздохнул. – Ладно, я понял, ты очень умный. Я преклоняюсь пред твоими знаниями и покорнейше прошу начать с основ. Ну, давай, ликбез для человека, «Стая 101». Жарьте, профессор, я уже пылаю от нетерпения.
Питер снисходительно покачал головой и, сцепив пальцы на животе, заговорил нудным тоном старого преподавателя:
– Среди оборотней, ведущих стайный образ жизни, в том числе волков, различают три ступени: омега – оборотень без стаи, стремительно теряющий разум и скатывающийся в скотское состояние; бета – рядовой член стаи; и альфа – вожак стаи. К слову, два месяца назад твой дорогой друг МакКолл из-за отрицания своего подчинённо положения при Дереке находился на самой грани превращения в омегу.
– Дерек и твой альфа, – не сдержался Стайлз, – но что-то я не видел от тебя особого почтения в его адрес.
– Стайлз, – снисходительно посмотрел на него Питер, возвращаясь к своему обычному голосу. – Я люблю своего племянника, и да, конечно, он мой альфа. Но это не значит, что я упущу шанс над ним посмеяться, имей это в виду.
– Ладно-ладно, страшный серый волк, я всё понял, заткнулся и благоговейно внимаю.
Питер тепло улыбнулся собственным мыслям и продолжил импровизированное выступление.
– Как ты понимаешь, беты между собой далеко не равны и могут занимать различные ступени в иерархии стаи. Не стану утомлять тебя рассказами о положении щенков или немощных стариков, возьмём сразу наиболее трудоспособный и многочисленный слой активных оборотней. Если провести параллели с человеческим телом, то рядовые беты – это плоть и кровь стаи. Чем богаче ряды, тем, так сказать, мускулистее стая.
Стайлз фыркнул.
– Верно, – покивал Питер. – Мускулы бодибилдера могут впечатлять больше, чем мускулы лесоруба, но… Аналогию продолжи сам.
Следом за рядовыми бетами, по восходящей, на очереди у нас левая рука – тот, кто выполняет для стаи грязную работу. Шантаж, тайные убийства, незаконные сделки и всё прочее, что так романтично звучит для юных сердец, но с чем ни одно разумное существо не пожелает связываться в реальности.
Потом у нас идёт правая рука – заместитель альфы, отвечающий за всё, что законно и хорошо сказывается на легальной репутации. В его зоне ответственности публичность и представительство в юридической сфере. Правая рука – это имидж стаи, помощник и заместитель альфы.
Ещё выше стоит пара альфы, его вторая половина, её можно назвать сердцем стаи. В её зоне ответственности погода в доме, решения, касающиеся самого младшего и самого старшего поколений, плюс физическая защита логова.
А вот эмиссар… – Питер изобразил на лице глубокую задумчивость. Стайлз не поверил ему ни на грош. – Эмиссар – это донор мозга.
Стайлз подавился воздухом.
– Чего?! – прокашлявшись, уставился он на оборотня.
– Донор мозга, – с удовольствием повторил Питер, откровенно любуясь его замешательством. – Вроде бы и в стае, вроде бы и не совсем. Эмиссар знает о прочих существах, включая людей, именно поэтому договариваться с ними, а так же, по расширению, с другими стаями, отправляют именно его. Эмиссар, посланник, стоит между стаей и внешним миром. Эмиссар видит общую картину, зачастую владеет магией и единственный имеет право оспорить решение альфы.
Помолчали. Питер наслаждался послевкусием своей потрясающей лекции, Стайлз переваривал.
– В этой анатомической карте я не понял одного, – наконец родил подросток. – Каким органом тут обозначается альфа?
Питер снисходительно улыбнулся и пояснил самую естественную вещь:
– Альфа, лапушка, это и есть стая.
***</p>
Интеграция Арджентов на второй этаж Колизея прошла спокойно. Откровенное недоверие оборотней к новеньким уравновесилось энтузиазмом, вызванным первым пополнением в рядах выживших Бейкон Хиллз. Прибывший багаж подвергся сортировке, после которой большая часть привезённого оружия отправилась в оружейку, продукты и медикаменты осели на складе, а одежда и прочее, которое прямо сейчас понадобиться не могло, но и в общественную собственность переходить не обязано – обрело отдельные подписанные коробки на подвальном этаже. Когда-нибудь, когда городская стена будет достроена и убежища расформируют, все обладатели таких коробок заберут их в собственные дома.
Взамен Ардженты получили шатёр, похожий на небольшую торговую палатку, пару надувных матрасов, раскладных стульев, стопку вешалок и ещё кое-что по мелочи, чего либо не было в бункере, либо не удалось взять с собой.
Трейлер дам Мартин вызывал откровенную зависть. Эллисон впервые за последнюю неделю с удовольствием, без каких-либо опасений помылась в душе, воспользовавшись ароматным шампунем и мягким банным халатом из запасов Лидии. С её точки зрения, один этот душ уже стоил того, чтобы вернуться в Бейкон Хиллз.
При ближайшем рассмотрении Бейкон Хиллз вообще показался собранием чудес. Стройка городской стены, которую Ардженты заметили краем глаза ещё в первый день, потрясла их до глубины души. Нет, они подозревали, что выжившие будут стремиться защитить место своего пребывания, но ожидали чего-то более… скромного, что ли. Глядя на уже построенное, с трудом верилось, что вот это всё выросло за каких-то два месяца едва ли не на голом энтузиазме. Удивляла чёткая система патрулей, склады, поисковые команды, стройка, фермы, рабочая канализация, транспортные тоннели, электричество – Крис не мог поверить, что пока они с Эллисон прохлаждались в бункере, обычные гражданские, слегка разбавленные оборотнями, успели создать столько всего!
Сведения о БГЭС тоже немало удивляли. Возможность пользоваться электричеством трудно было переоценить.
В первые дни, пока Крис осваивал успевшие сложиться схемы взаимодействий в отрядах охраны, Эллисон вместе с другими девушками своего возраста работала в теплицах, ухаживая за рассадой. В Бейкон Хиллз были рабочие теплицы! И далекоидущие планы на дальнейшую жизнь всей колонии.
Вскоре Эллисон, снова привыкнув к людям, сдала нормативы по стрельбе и тоже присоединилась к охранным группам. Крис тем временем перешёл в одну из экспедиционных групп, занимавшихся добычей максимального количества полезных вещей во внешнем мире. Эллисон хотела присоединиться к выездам, но её отец высказался резко против этой идеи. Он никогда не рассказывал, что видел там, снаружи, но совершенно точно не желал, чтобы его дочь тоже это видела.
Знакомство с псами всё-таки состоялось, и если Эллисон просто нервно косилась на зеленовато-серого Фрэнка, похожего на орка из какой-нибудь фэнтезийной книги, то Крис при каждой встрече с трудом сдерживался, чтобы не начать палить. Кого он видел, глядя на слуа, неизвестно, но воспоминание явно было непростым.
Госпиталь, управление шерифа и пожарная станция тоже поразили Арджентов, но уже негативно: помещения, плотно забитые людьми, очереди в ванные комнаты, двух- и трёхъярусные кровати и запах множества тел. Да, люди периодически мылись и стирали свои вещи, да, помещения ежедневно проветривались, но это всё не могло спасти от странных запахов, тем более что все эти люди ежедневно тяжело работали, а мыться удавалось дай бог пару раз в неделю, по строгому распорядку. Здания, не предназначенные для таких толп, производили гнетущее впечатление. В сравнении с убежищами, даже военные бараки казались просторными. О каком-либо уединении в такой ситуации не могло быть и речи. По сравнению с тремя основными убежищами, жизнь в Колизее казалась раем, даже несмотря на присутствие там откровенно недружелюбно настроенных оборотней. Эллисон раньше представить себе не могла, что посещение туалета без длинной очереди за дверью может быть большой привилегией.
Но самое главное, несмотря ни на что в Бейкон Хиллз существовала надежда. На стенах висели календари с чёткими, реальными планами. Линии на карте города, обозначающие строящиеся отрезки стены, каждый день пополнялись новыми штрихами. Люди, безбожно выматывающиеся на ежедневной работе, умудрялись кто опасливо, а кто почти религиозно мечтать о том времени, когда вновь смогут спокойно ходить по улицам, ничего не боясь.
Здесь была жизнь. Кривенькая, неуверенная, но сильная, остро контрастирующая с тем, что находилось за пределами окружающих город холмов, и во многом благодаря оборотням, как бы ни было неприятно это признавать.
Через месяц Крис, вернувшись из экспедиции по обиранию очередного склада, принёс и повесил в их с Эллисон палатке лакированную табличку с надписью: «Дом, милый дом». И молча пообещал себе и дочери, что однажды эта табличка будет висеть в настоящем доме.
...Главное, чтобы на коврике этого дома не жил оборотень. Один очень конкретный, наглый, не понимающий никаких намёков щенок!