XXVIII (2/2)
дальше история развивалась не в самом радужном свете. наён привыкла быть сторонним наблюдателем, поэтому налаживание связей с однокурсниками стало сущей пыткой. тем не менее ли сумела привлечь внимание парочки девушек, таких же, как и она, одиночек. они даже дали своей группе шутливое название — «сборище отшельниц». первокурсницы занимались днями и ночами с перерывами на сон и еду, так как преподаватели попадались исключительно требовательные, и редко следили за общими студенческими развлечениями, которые все равно не прошли мимо. одна из собравшейся троицы, пак дахён, потянула за собой двух других новоявленных подружек на ночную тусовку, которую ежегодно устраивали студенты старших курсов специально для младшеньких с первого года обучения, чтобы они хоть раз оттянулись на полную катушку. традиционно — море алкоголя, куча пьяных тел и парни, желавшие подцепить девиц с затуманенными мозгами. наён, прежде никогда не пившая высокоградусные напитки, попалась на крючок какого-то симпатичного молодого человека, представившегося не обычным корейским, а иностранным именем. он обхаживал «добычу» долго, ему слишком сильно нравилась мысль, что он обесчестит кого-то настолько чистого и невинного. в ли же взыграл интерес попробовать — она никогда прежде не являлась предметом чьего-либо животного желания, и отпустить тормоза получилось легко, словно их никогда и не было. студентка, прежде ограниченная обязательствами перед семьей, дорвалась до того, что раньше было под запретом. утро следующего дня оказалось самым отвратительным, что приходилось переживать наён: парень воспользовался ею прямо в кабинке туалета, после чего испарился, бросив девушку на одном из унитазов. поборов подкатывавшую тошноту, она еле добралась до дахён, чтобы уехать вместе с ней до дома последней, где позже первые лучи солнца разбудили бедняжку, ставшую очередной жертвой в почетном списке того подонка, не позаботившегося о судьбе ли. вопросы от отца по поводу того, куда дочь пропала на целую ночь, удалось отбить оправданием про совместный проект с одногруппниками, только вот перед самой собой было безумно стыдно.
чуть позже стало известно о беременности. наён не такого ожидала, когда отдавалась в чужие мускулистые руки, и реальность ударила больно-больно по голове. девушка не знала, у кого попросить совета. доверять «сборищу отшельниц» она не стремилась, ведь те сказали бы, что с будущим ребенком лучше покончить до его рождения, желательно без ведома родственников. поделись ли с мамой о случившемся, и та точно бы не оставила ни следа от дочери. наён лихорадочно искала лучший выход из ситуации, но не находила его. её не устраивал аборт — она свято верила, что не должна делать убийцей ни себя, ни врача. однако продолжать следовать плану жизни, расписанному задолго до этого, с ребенком на руках не получилось бы. золотая середина? о таком и думать не приходилось.
вечные перемены в настроении, частые истерики и растущий живот вынудили наён перейти к крайним мерам. девушка, собрав необходимые вещи и приготовившись к будущим атакам родителей, рассказала тем о своем положении, после чего мать, никогда прежде не поднимавшая голос настолько сильно, выставила собственного ребенка за дверь дома, бросив напоследок «не смей возвращаться, мерзавка». другого ли и не ждала, ведь с позиции главной надежды семьи в один миг спустилась к званию самого большого разочарования. она, заранее забрав скромные сбережения, первое время перебивалась за счет них. о продолжении учебы в университете пришлось забыть — наён отчислилась, так ничего и не объяснив «отшельницам».
бывшая студентка пробовала устраиваться на подработки, деньги с которых можно было получать в конце каждого рабочего дня, но сущих копеек ни на что не хватало. она уже готовилась к тому, что останется жить на улице, как в один день встретилась с йерим. та, завидев беременную знакомую, пошутила, что ли слишком быстро разогналась после выпуска из школы, а наён, державшись до последнего, в результате расплакалась. ким, почувствовав вину за сказанное, отвела её в дешевенькое кафе, где за свой счет напоила теплым чаем. ли раскололась так же скоро, как закончился напиток в чашке, и поведала о том, как тяжко ей приходилось из-за принятого решения. йерим, бросившая идею куда-либо поступать, без раздумий предложила переехать к ней: она обещала опекать наён и её дитя до тех пор, пока будущая мать не сможет обеспечить нормальную жизнь себе и ребенку и не отплатит ким за помощь. на том девушки и договорились.
йерим, ставшая обладательницей небольшой однокомнатной квартиры в одном из печально известных районов города, обустроила свое жилище так, чтобы и она, и наён жили в относительном комфорте. ким купила с рук вещи для ребенка, включавшие в том числе кроватку и коляску, дотащила до дома и сама все собрала. наён в благодарность убиралась, хоть знакомая и не просила, и готовилась к предстоящим родам. деньги йерим, устроившейся на работу кассиром, еле-еле покрывали нужды двух взрослых человек, однако девушка верила, что все к лучшему. после продолжительной притирки сожительницы постепенно становились проверенными жизненными испытаниями подругами.
когда наён родила, пребывание в квартире обратилось сущим адом. никто не объяснял ли, как нужно ухаживать за ребенком и что с ним вообще делать, поэтому она методом проб и ошибок приобретала опыт, приноравливавшись к вечно кричащему малышу. у того, кстати, осталась материнская фамилия, ведь девушка не помнила, как звали отца ёнбока. йерим тоже нянчилась с мальчиком, давав таким образом наён немного отдохнуть, но чаще всего она проводила большую часть времени в магазине за кассой.
месяцы сменяли друг друга, и наён необходимо было искать такую работу, которая позволила бы ей быть вместе с феликсом. не найдя подходящих вакансий самостоятельно, она связалась с дахён, поскольку та могла подкинуть парочку интересных предложений. студентка обрадовалась, когда девушка позвонила ей. наён вкратце объяснила одной из «отшельниц» ситуацию, и пак предоставила информацию по поводу того, как можно заработать интеллектуальным трудом. правда, по той причине, что у молодой мамы отсутствовал диплом о высшем образовании, работодатели отказывали ей, ссылавшись на некомпетентность подобного сотрудника. пришлось договариваться с йерим: наён так же, как и подруга, стала кассиром, однако выходила в ночные смены, чтобы рядом с мальчиком всегда находился кто-то из взрослых.
родители наён несколько раз звонили дочери, чтобы узнать, как она поживала, даже предлагали помочь финансово (грех отказываться, девушка уняла гордость и взяла деньги ради подрастающего ребенка). был случай, когда бабушка и дедушка увиделись с внуком, однако более встреч никто не устраивал. обе стороны устраивало положение дел.
когда феликс пошел в детский сад, стало проще. наён начала зарабатывать больше, заполучив работу секретаря начальника одного из отделений в крупной компании за счет своего ума, и потихоньку отплачивала йерим за заботу. ким же выросла с должности кассира до менеджера магазина, что ей нравилось сполна. подруги жили в гармонии и спокойствии, пока наён не задумалась о том, чтобы начать копить на квартиру: нельзя же вечно висеть на шее близкого человека. тем более йерим встретила прекрасного мужчину, с которым рассчитывала строить семью, так что ли оставалось искать подходящие варианты и съезжать. кроме основной работы, ей пришлось выбрать другое направление — уборка чужих домов. платили хорошо, а другого для счастья и не нужно.
не без помощи родителей через несколько лет наён купила квартиру, и все должно бы идти замечательно… только вот мать потеряла контакт с сыном.
наён соврала феликсу о том, что его отец ушел из семьи, поскольку стыдилась реальности. не видевшая нормальной модели поведения в семье, она сплошь и рядом срывалась на мальчишке, так как он будто специально выводил маму из себя, пусть и не делал чего-то плохого. иногда девушка размышляла о том, что зря сохранила беременность, ведь наличие ребенка обременило её и поставило крест на потенциально перспективной карьере. в особенно тяжелые периоды она без мук совести твердила сыну, что он виноват во всех бедах. в какой-то момент наён осознала, что не испытывает материнской любви к ликсу и что связывает её с ним лишь ответственность за жизнь феликса. она приняла решение вставать каждое утро для себя, а не для ёнбока, и продолжила холодно общаться с ним.
бабушка и дедушка ликса умерли друг за другом с небольшим промежутком в то время, когда мальчишка перешел в среднюю школу. он не знал их, а воспоминания о первой и единственной встрече не сохранились. наён не сообщила сыну о том, что у него когда-то были и другие родственники.
случаются моменты, когда женщина переживает за ёнбока, однако она всегда держится той же позиции, что и её родители раньше: нельзя давать поблажек, иначе вырастешь тряпкой, которая не выживет в этом злом, прогнившем мире.
сейчас наëн, радуясь тому, что ликс достаточно взрослый, редко появляется в квартире — сын вызывает в ней смешанные чувства, потому проще не видеться с ним вовсе. она часто соглашается на подработки, которым необходимо посвящать все свободное время. одна из последних — горничная для богачей, следящая за домом в отсутствие хозяев, когда те уезжают на отдых, к примеру.
феликс стал для матери козлом отпущения.