6. История повторяется (1/2)

От долгого пребывания на голой земле замерзали ноги, а утренний прохладный воздух заставлял ежиться, укутываясь в мантию все больше. Час волка, нехотя отгоняемый появляющимся солнцем, отступал. Близился час соловья. Волны Черноводной, более не обремененные присутствием многочисленных кораблей, размеренно плескались об утесы, отдыхая.

Столица все еще была окутана безмятежным сном. Раннее солнце, уже окончательно пробудившись, сияло блекло, все же немного согревая. Слабые лучи его невесомо касались черепицы Красного Замка, что приобретала насыщенный темно-красный цвет.

Богороща стояла молчаливо, и лишь птичьи трели, доносящиеся крайне редко, нарушали ее спокойствие. Величественные кроны чардрев, чьи могучие тела согнулись спустя сотни лет, склонялись к матери-земле в немом приветствии, чествуя ее. Легкий ветер направлял свои потоки в сторону рощи, намереваясь растрепать багряные гривы деревьев. Листва начинала слегка трястись, и те несчастные, что были слишком слабы, тихо оседали на землю.

Эйнис расположилась у основания одного из многих древ, что ее окружали. Солнце, напоминая принцессе о своем присутствии, начинало светить сильнее, давая ей возможность согреться. Она сидела смирно, почти неподвижно, лишь время от времени перелистывая шероховатые страницы своей книги.

Услышав шаги где-то неподалеку, девушка не подняла головы. Тот, кто явился сюда ранним утром, завидев ее, должен был искать другое место для уединения. Но незнакомец не оставил ее в одиночестве. Достигнув крон, он застыл. Быстро взглянув на нежданного гостя, Эйнис немного расслабилась.

— Проблемы с маскировкой, дядя? — не поднимая головы подала голос драконья принцесса. — Пару дней назад на пиру ты действовал куда искуснее.

Ответная усмешка разошлась быстрым эхом по всей Богороще.

— Я даже не пытался, — произнес Эймонд с долей самодовольства.

— Зачем ты здесь? — поинтересовалась она.

— Помнится, именно я однажды открыл для тебя чарующую тишину и уединенность этого места, не так ли? — уточнил юноша, вовсе не рассчитывая дождаться ответа.

Наконец дева подняла голову. Его слова были чистой правдой, на которую ей нечего было возразить. Раздосадованная своей собственной беспомощностью, Эйнис лишь поджала губы, заставляя лицо принца расплываться в победной ухмылке.

— Так что я здесь по той же причине, что и ты, племянница, — уже почти бесстрастно добавил одноглазый.

— Тогда не мешай мне, а я не буду мешать тебе, — быстро заключила Эйнис.

— Вполне справедливо, — тихо ответил Эймонд, проходя вглубь чащи.

Юноша присел у чардрева неподалеку. Облокотившись на крепкий ствол растения, он закрыл свой единственный глаз и притих. Девушка, снова обратившись к книге, приступила к чтению.

Слова, еще пять минут назад превращающиеся в разномастные рисунки в ее воображении, рассыпались на глазах. Текст терял свой смысл, и принцесса не могла соединить мысли вновь. Перелистывая страницы, она пыталась найти упущенный мотив, зацепиться за него, но все попытки были тщетны. Сдавшись окончательно, она тихо закрыла книгу.

Глаза ее оставались потерянными. За отсутствием досуга Эйнис вглядывалась в траву, трогала витиеватые корни чардрева, бесцельно проводя пальцами по их основанию. Занятие, которое всегда так нравилось ее сестрам Бейле и Рейне, ей очень быстро наскучило.

Принцесса стала подглядывать на Эймонда. Его лицо было умиротворенным, а дыхание спокойным. Единственный глаз был сомкнут, а ресницы же слегка подрагивали. Копна белоснежных волос чуть растрепалась и, поддаваясь ветру, еле касалась острой линии подбородка и лица, щекоча. Руки были сложены в замок, но держались друг о друга некрепко, будто вот-вот готовые отпрянуть.

— Ты так вырос, — тихо промолвила Эйнис, не желая быть услышанной.

Одноглазый, казалось погруженный в сон, тут же отозвался и принялся без стеснения изучать ее взглядом, переводя его то вверх, то вниз. Совсем не ожидая подобного, девушка замерла.

— Как и ты, племянница, — отводя взор, откликнулся Эймонд, добавив, — совсем расцвела.

Уголки ее губ чуть дрогнули, но улыбки не появилось.

— Я могу задать тебе вопрос? — выждав немного, начала белокурая, мысленно сомневаясь в своей затее.

Дядя утвердительно кивнул.

— Что случилось тогда на пиру?

Эймонд лишь громко выдохнул и с удрученным видом, чуть склонив голову влево, ответил:

— Я полагаю, что ты и сама все отлично поняла.

Лицо принцессы стало хмурым.

— Так все это из-за шутки? — решилась переспросить она.

Услышав вопрос, Эймонд взглянул на нее исподлобья. В эту же минуту деве стало не по себе.

— Это не шутка, Эйнис, — гаркнул одноглазый, — это оскорбление.

— Это не более, чем детские игры, Эймонд, — неодобрительно отозвалась племянница.

— Детские игры не заканчиваются выколотыми глазами, — выплюнул слова принц.