Снежный убийца (1/1)
Тихий вечер. До Нового Года осталось всего несколько часов. Дворики, окруженные грязными и угрюмыми хрущевками, засыпаны сугробами, из которых торчат деревца и качели, и которые разгребают усталые дворники в попытках отвоевать у природы хотя бы парочку тротуаров. Снег новый – след всего пару часов назад закончившегося снегопада, но уже грязный: вот желтые пятна собачей мочи, вот торчат банки из-под пива и колы, вот разбросаны сигаретные окурки и обертки от конфет. Где-то даже рассыпаны ранние конфетти, останки петард и картонные корпусы фейерверков. Человек привык оставлять после себя напоминания о том, где проходят его пути.
Но было еще кое-что: там, где под снегом пряталась детская площадка, на снегу выросли снеговички. Целая толпа, больше пяти штук. Маленькие, побольше, красивые и не очень, они смотрели на мир своими глазками – разноцветными пуговицами и камешками. Кто знает, возможно, наделенные такими символическими глазами, они обрели и свою душу, которую не могут выразить? Есть ли у них чувства? Или мысли? На эти вопросы нет однозначного ответа, кроме ”Конечно же нет, они ведь неживые”, но, опять же, кто знает?
Но есть то, в чем сомневаться не приходится: если бы эти снеговички могли чувствовать, они бы таяли от страха, потому что на их маленькое сообщество, как теплый весенний дождь на голову, свалился серийный убийца: пьяный подросток, со смехом сносящий снеговиков ударами ноги и перемалывающий их останки в снежное крошево.
Через минуту, посреди этой кровавой бойни остался стоять только один снеговик – высокий, угловатый и откровенно уродливый, смотрящий своими пуговичками на то, чем стали его друзья. На мгновение, перед тем как большой кулак подростка разнесет его голову с снежные комки, его душа словно прорвалась наружу и исказила улыбающееся лицо в гримасу ужаса, но этого никто не заметил. Подросток, со злорадным смехом, прыгал на трупе.
Наконец, убийце надоело осквернять братскую могилу, и он пошел дальше, искать новых жертв, или искать новую бутылку пива, но тут произошло что-то странное: что-то намертво вцепилось ему в ногу. Подросток нелепо упал в сугроб лицом вниз и, недоуменно матерясь, обернулся, чтоб посмотреть на то, что помешало ему сделать шаг, но увидел то, из-за чего мгновенно протрезвел: снег облепил ему ногу и быстро полз вверх по голени. Это было совсем не больно, но это было ужасно странно. ”Белочка чтоль? ”, подумал подросток, завороженно наблюдая за тем, как белая масса, подобно какой-то живой слизи, ползет по его телу, перебрасывая ниточки и подтягиваясь к ним. Вдруг, под своей тяжестью, наверное, снег с ноги осыпался. Вместе с самой ногой. Тела ниже колена просто не было. Из остатка ноги потекла тонкая струйка крови. Белая масса продолжала двигаться и уже подбиралась к паху.
Это все еще было совсем не больно, нет, но и странным уже не было. Теперь, на смену легкому чувству дереальности пришла паника, оглушительным белым шумом заполонившая всю голову подростка, но, когда он, вопя от страха, попытался вскочить, оказалось, что его руки и вторая нога осыпались белой крошкой в сугроб. А уже через секунду снег забился в его широко открытый рот и залепил колючим холодом глазницы. На площадке снова воцарилась тишина.
…
Наутро, дети, слепившие тех снеговиков и пришедшие их навестить, увидели, что от их творений ничего не осталось. На том месте стоял только один снеговик, да и тот был слеплен не ими. Аккуратный, ровный, из трех снежных шаров, он смотрел на мир своими пустыми глазницами и кривил свое лицо из камешков в грустную гримасу. И тогда дети, решившие, что этого странного снеговика слепил тот же, кто сломал их снеговиков, с размаха, одним ударом, снесли его снежную голову.
Немногим позже каждый из них прибежал домой в слезах, сбивчиво рассказывая родителям истории о бьющих из снеговика фонтанах крови, но им никто не поверил. И не верил бы дальше, если бы на том месте, где под сугробами не пряталась детская площадка, на снегу не расплылось огромное кровавое пятно.