Глава 21. Частокол (1/2)

Поттер помнил, как подгибались ноги, когда он выходил из покоев короля Утера. Он был жив, он был относительно свободен, и ещё оставалась надежда, что им всем всё-таки удастся покинуть город.

Все пятеро ждали у него в комнате. Когда он шагнул через порог, они поднялись, отчего комната сразу стала крошечной и тесной, и обняли его. Слова были лишними.

— Король принял нашу отставку, но просит задержаться с отъездом. Мы ему нужны, — выговорил Джеймс. Устремлённые на него взгляды посветлели, Питер даже всхлипнул. — Сегодня мне повезло, но я не уверен, что поступил правильно.

— Что? Что? — послышалось нетерпеливое.

— Не нужно было ждать вас или искать. Я должен был уехать, как планировал, один.

Все удручённо замолкли.

— Завтра мне может и не повезти, — пояснил Поттер. — Поэтому больше раздумывать я не стану.

* * *

Тем же утром Поттер и его рыцари присутствовали на утреннем приёме. Утера принесли в тронный зал на носилках — тех самых, на которых его везли на битву пятнадцать лет назад, — но на трон он смог сесть сам. Король был несколько бодрее, чем ночью, и Поттер подозревал, что он принял тонизирующее зелье или что-то подобное.

В зале собралось человек двадцать вооружённых людей. Король говорил тихо, но отчётливо. Первым ввели парня, покушавшегося на его жизнь, связанного, с кляпом во рту. Утер долго молчал, сверля его взглядом, затем подал знак секретарю, чтобы тот зачитал обвинение.

— Кража королевской собственности, — провозгласил секретарь. Поттер удовлетворённо кивнул.

Негодующего, отчаянно мычащего парня увели.

Потом были гонцы от главаря пиктов, от короля скоттов — Утер шевельнул кистью, грамоты принял секретарь и спрятал в мешок с прочими бумагами, не разворачивая и не зачитывая вслух.

А затем в зал втащили ведьму.

Женщина была молода и очень красива.

Её запястья, скованные железом, удерживали двое сильных мужчин. Статная, пышногрудая, с копной вьющихся чёрных, как смоль, блестящих волос; платье, из дорогой ткани и прекрасно пошитое, измято и местами порвано. Сквозь прореху в подоле мелькали голые колени, ворот разорван почти до пупа, открывая соблазнительную ложбинку и мягкие полушария грудей. Точёные скулы, прямой изящный нос, гордая шея. От неё невозможно было отвести взгляд.

Ведьма выглядела совершенно безумной. Огромные глаза горели под яростно сдвинутыми бровями, пухлые алые губы презрительно кривились. Она отказывалась идти — её втащили и бросили перед троном. Она немедленно поднялась, несмотря на тяжёлую цепь, обвивавшую тонкую талию, и оглушительно расхохоталась.

Тут только все будто опомнились, смущённо шевельнулись, а Лестрейндж еле слышно застонал. Но она как-то услышала, резко заозиралась и нашла его глазами. Её лицо озарила неописуемая ухмылка, торжествующая, победная, и зал сотрясся от её ликующего крика:

— РУДИ!

Поттер отшатнулся и уставился на Лестрейнджа. Сомнений быть не могло — тот тоже узнал её.

— Негодяи! — заорала женщина. — Сейчас вы узнаете, как трогать магов! Руди! Сириус! Вы волшебники, так не стойте столбом! Помогите мне!

В зале повисла невыносимая, звенящая тишина. Текли секунды. Поттер понял, что все его мечты и планы рухнули в одну секунду.

— Ты знаешь их? Они волшебники?

Голос короля эхом пронёсся под сводами зала. Женщина обернулась и оскалилась:

— Конечно, я знаю их! Один из них мой брат, второй — муж! Мы волшебники, черт бы тебя побрал, мерзкий, полудохлый старикашка!

— Твоё имя, солдат, — потребовал Утер.

— Родольфус Лестрейндж, сир, — немедленно отозвался тот, и Поттер внутренне застонал.

— Лестрейндж, — король грозно уставился Родольфусу в глаза, — ты знаешь эту женщину?

Руди страшно побледнел и выговорил:

— Белла. Беллатриса Лестрейндж.

Последнее, о чем Поттер ещё успел подумать, — все его люди связаны с ним клятвой и просто не смогут применить магию в присутствии магглов. В толпе вооружённых людей им не уйти, не спрятаться. Они обречены.

— Взять их, — коротко приказал Утер.

— Силенцио! — взревел Поттер, выхватывая палочку и лишая голоса всех — людей и волшебников. В глазах зарябило от множества клинков и копий, нацеленных в глаза ему и его людям. Понимая, что выбора нет, он указал палочкой в сторону, уводя взгляды от себя, и они послушно повернулись, куда указано.

— Не спите! Действуйте! — Он надеялся, что его люди поймут. — Авада Кедавра, — почти прошептал он, выпуская зелёный луч в грудь тому, кто был Утером Пендрагоном.

Зал беззвучно ахнул.

А дальше… Когда король покатился с трона, люди Поттера уже попрятались — кто за колонну, кто под скамью, двое притаились в углу за спинами воинов-магглов. На виду остались только Поттер и Блэк. Вокруг творилось невообразимое: перепуганные люди разевали рты в беззвучном крике и неслись к дверям, которые вдруг с шумом захлопнулись перед их искажёнными страхом лицами. Поттер оглянулся: Белла, стоя посреди зала, беззвучно хохотала — её он лишил голоса тоже. Двое охранников уже лежали у её ног: она задушила их собственными цепями.

Но всё равно их много. Как много людей! Как много у них копий. Через несколько секунд они придут в себя, и тогда шестерых магов ничто уже не спасёт. Но хватит ли у него сил?

— Ступефай! — воскликнул он, поведя палочкой и попытавшись охватить как можно больше народу. Часть действительно повалилась на месте; человек десять оставались на ногах. Силы кончались.

— Белла, — прохрипел он. Рядом зазвенела сталь: это Блэк выхватил меч и прикрывал ему спину. По залу прокатилась волна магии, и в воздух взметнулось несколько подобранных с полу мечей. Сверкающими молниями устремлялись они к солдатам короля, с противным хлюпаньем вонзались в плоть, с резким скрежетом рассекали доспехи. Один за другим падали под их ударами безмолвные тела.

Несколько солдат, остававшиеся ещё в состоянии сражаться, были обескуражены новым противником, невидимым и неслышным. Пожирая глазами снующие по залу мечи, они уже не обращали внимания на магов. Поттер принялся пробираться к дверям. Из-под каменной скамьи выбрался Питер, из-за колонны шагнул Крауч. Лестрейндж застыл в углу, а Макнейр спокойно и методично отгонял мечом всякого, кто приближался к ним слишком близко.

Минуту спустя в центре зала осталась одна Белла. Люди, сражённые цепенящим заклятием, устилали каменные плиты вперемешку с погибшими.

— Надо уходить, — устало заявил Поттер. — Наложите на всех выживших Обливиэйт. Я один уже не справлюсь. Подойдите ко мне, я сниму с вас чары.

Рыцари приблизились к нему, и Поттер снял заклятие подчинения с каждого по очереди. Силы оставили его, и он опустился прямо на пол.

Без волшебных палочек получалось не очень, однако все, как могли, начали колдовать. Обессиленный Поттер отдал свою палочку Блэку. Тот лихо накладывал Обливиэйт на выживших и тут же погружал в сон одного солдата за другим.

— Чего ты с ними возишься? — закричала Белла, которой зачем-то вернули голос. — Они нас не щадили! Не трать на них силы и время, Сириус!

Блэк обернулся к Поттеру. Она была права: сил не хватит. Времени нет.

— Усыпи их, — сдался Джеймс. — И уходим. Ступефай сам развеется через день.

Выйдя из зала, Блэк ловко послал Ступефай в охрану и спокойно запечатал двери. Пока ещё разберутся, что к чему, а время дорого. Белла вновь рассмеялась, Поттер бросил в неё беспалочковое Силенцио, которое она шутя отбила.

— Ты потратил столько сил на магглов. Не вздумай тягаться со мной, — презрительно сказала она.

— Руди, Сириус, либо заткните её, либо я её зааважу, — спокойно бросил им Поттер. — Посмотрим, как она отобьет его.

— Авадь её сразу, — не задумываясь, выдал Блэк. Лестрейндж подошёл к жене и что-то тихо ей сказал.

— Дай клятву, Руди, и я готова к Силенцио, — категорично заявила она.