I wanna touch on you (1/2)
5. I wanna touch on you (On you)
You see me in my room (My room)
Wish you were here right now (Right now)
All of the things I'd do
(Doja Cat — Cyber Sex)</p>
***
Нью-Йорк встречает их промозглым ветром и моросящим дождём. Андер ёжится, спускаясь с трапа самолёта, и поправляет безразмерную куртку, запахивая её. Холодно, чёрт возьми. Патрик, одетый в серый спортивный костюм и свободную ветровку, выглядит словно кинозвезда, хоть перелёт и снова оказывается изматывающим. Они вылетают рано утром, чтобы днём уже быть в Америке*, но смена часовых поясов всё равно пропускает их через мясорубку. Андер смотрит на Бланко и ощущает странное щемящее чувство где-то в районе солнечного сплетения.
Так чувствуется любовь?
— Хочу есть, — Патрик ловит взгляд на своих губах и показательно облизывается, очерчивая рот языком. — Пошли съедим какую-нибудь дрянь? Я бы сейчас убил за бургер и луковые кольца.
Андер кивает. Он вдруг заторможенно осознаёт, что скоро рождество, и почему-то эта мысль вызывает в нём приятное волнение. Коммерфорд перехватывает сумку поудобнее. Его сонное, помятое лицо выглядит чертовски милым. Муньоса сглатывает и накидывает капюшон толстовки на голову.
— Ты не исправим, — Андер улыбается. — Напрашиваешься намеренно, да?
— Да, — Патрик отвечает на улыбку лисьей ухмылкой и достаёт телефон. Он проверяет что-то в смартфоне и щурится от мороси. — Заедем потом ко мне? Я сегодня ничем не занят, можем отоспаться у меня. Где-то дома точно должна быть травка.
Андер не имеет ничего против. Мысль об огромной, мягкой кровати Патрика, и, собственно, о нём самом, лежащем в этой самой кровати, вызывает волну горячечной дрожи — воспоминания вязкой, приторной патокой заполняют мысли Андера. Муньоса даже не пытается сопротивляться, позволяя им горячим, шумным роем наполнить сознание — они так и не переступили черту в Милане, хоть и были очень близки к этому. Андера бросает в жар, и холодный, колючий воздух приятно обжигает лицо.
Вспомнить было что.
В их последнюю ночь в Италии они посещают вечеринку, устраиваемую брендом, для которого снимался Бланко. Закрытая, небольшая тусовка в одном из самых модных мест города. Патрик перебарщивает с алкоголем — не сильно, но достаточно, чтобы начать беззастенчиво ластиться к Андеру. Ему плевать, что в зале работают фотографы и что их может заснять какая-нибудь слишком любопытная моделька — он танцует, плавно двигая бёдрами, и всё в его движениях и выражении расслабленного лица говорит о желании. О любви. Патрик двигается в такт музыке, легко ловя ритм, и он действительно делает это сексуально. Притягательно. На него хочется смотреть. Патрику нравится внимание. Его движения абсолютно свободны и открыты. В какой-то момент Андер понимает, что за ними наблюдают. Кто-то украдкой, а кто-то пялится напрямую.
— Эй, полегче, — Муньоса пытается отстраниться хоть немного, но из этого ровным счётом ничего не выходит. — На нас смотрят.
— Пусть смотрят, — Патрик широко улыбается. Его бёдра плотно прижимаются к паху Андера. Жар его тела обезоруживает. — Контрактом мне не запрещены отношения, поэтому, пожалуй, это лучший способ сделать маленький каминг-аут*.
Андер чувствует, как заходится его сердце. Они никогда не обсуждали то, что происходило между ними. Никто не предлагал кому-то стать его парнем. Они просто были вместе, это было и так очевидно. Но услышать подтверждение этому оказалось ахуеть, как приятно. До дрожи.
— Так ты, значит, мой бойфренд? — Андер опускает ладони на чужие бёдра, сжимая. Его шёпот заставляет Патрика шумно выдохнуть, выпуская изо рта искусанную трубочку для коктейля.
— Конечно, — Бланко делает еле уловимое движение, и его задница трётся о член Андера. Он выдыхает повторно, двигаясь в ритм трека ещё раз. — Ты такой твёрдый от моего признания или от меня самого? Хотел бы я, чтобы он сейчас оказался во мне. Наверное, я бы кончил только от этого.
В тот момент Андеру требуется всё его самообладание, чтобы удержать себя в руках. Да, он мог бы трахнуть его прямо в туалете, развернув лицом к стене и зажав рот ладонью, заставляя быть тихим, послушным мальчиком. Мог бы, но Андер не хотел, чтобы их первый полноценный секс спустя почти два года, был таким. Он хотел насладиться Патриком до последней капли. Хотел, чтобы никто из них не сдерживался. Хотел заставить его забыть собственное имя. Быстрый трах в уборной не вписывался в эти планы.
— Нам ещё нужно оставаться на этой вечеринке или ты достаточно покрасовался?
Бланко улыбается прямо в камеру снимающей его девушки и наконец отстраняется от Андера. Он выглядит совершенно обдолбанным от желания.
— Поехали.
В такси Коммерфорд засыпает мёртвым сном. Видимо, три дня работы нон-стоп, ранние подъёмы и выпитый алкоголь всё же дают о себе знать. Андер глубоко выдыхает, незаметно для таксиста поправляя себя между ног. Что же, это было ожидаемо. Он будит Патрика, когда они доезжают до отеля, с улыбкой отмечая его потерянное выражение лица. Когда они поднимаются в номер, Андер нежно целует его, усаживая на пуф в прихожей зоне, и опускается на корточки, помогая Бланко снять обувь, проворно справляясь с шнурками на дорогих ботинках. Патрик трёт сонное лицо и виновато улыбается.
— Прости, — он вдруг икает, от чего начинает пьяно смеяться. Андер глупо улыбается этому. — Кажется, я сейчас вырублюсь.
— Нам всё равно вставать через пару часов, так что не лучшее время, чтобы устраивать секс-марафон.
Патрик кусает губы, задумываясь о чём-то своём. Румянец разливается по его щекам. Андер продолжает сидеть буквально в его ногах, и невольно смотрит Бланко в район ширинки. Брюки на паху чётко очерчивали вставший член. Муньоса ухмыляется, облизывая губы, и пробегает пальцами по штанине снизу вверх, уверенно разводя бёдра. Он останавливается буквально в сантиметре от цели.
— Хочешь, чтобы я тебе отсосал, да? — Андер дразняще проводит ребром ладони, касаясь твёрдой плоти сквозь ткань. Патрик толкается в его ладонь, тяжело дыша. — Но нам пора спать, красавчик.
Коммерфорд отрицательно качает головой. Он кладёт ладонь на чужую руку, вынуждая сжать себя ещё раз.
— Пожалуйста, — голос Патрика похож на запись из порно. Он заставляет Андера в прямом смысле гореть. — Ты ведь и сам этого хочешь.
Да, Андер очень хочет. Но он знает, что, если начнёт, вряд ли сможет потом прекратить. Собственный член давно мокрый от возбуждения. Он представляет, как сосёт Патрику прямо в этой грёбаной прихожей, закинув его ноги себе на плечи. Как тот цепляется за его короткие волосы, путаясь в кудрях тонкими пальцами. Представляет, как облизывает указательный палец и надавливает им на сжатый сфинктер, просясь внутрь. Как касается его языком, обводя по кругу. Как Патрик надрывно стонет, нажимая на его голову сильнее. Всё это закончится сексом на этом самом чёртовом пуфе, и Андер уже не сможет остановиться, пока не накормит своих демонов до отказа.
А им действительно вставать через пять часов. Если они опоздают на самолёт, никто из них не будет в восторге.
— Не сегодня, — теперь Муньоса возвращает фразу. Он убирает руку и поднимается на ноги. — Я помогу тебе раздеться, вставай.
Патрик удивлённо вскидывает брови. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого широко зевает, осоловело смаргивая. Он поджимает губы, улыбаясь.
— Хорошо, будет по-твоему, мамочка, — Бланко встаёт, слегка покачиваясь. Он всё же целует Андера, мягко сжимая его между ног. — Если тебе тоже нравится играть, я не против.
Они оба засыпают, как только их головы касаются подушек. Когда позже они садятся в самолёт (всё же практически опаздывая на рейс), Патрик что-то увлечённо печатает в телефоне, высунув кончик языка, после чего трогает Андера за плечо, показывая ему экран смартфона.
«Всю ночь снилось, как ты меня трахаешь, привязав к изголовью кровати. Перед этим долго растягивая пальцами. Я обожаю твои пальцы, ты знаешь, да? Было так хорошо. Я кончил, даже не притрагиваясь к себе. Жаль, что это был только лишь сон».
Андер закатывает глаза под заливистый хохот и пристёгивает ремень безопасности. Полёт обещает быть особенно долгим.
— О чём думаешь? — Коммерфорд ухмыляется и кивает на наконец-то подъезжающий перронный автобус. По его выражению лица становится ясно, что он прекрасно знает ответ на этот вопрос.
Муньоса выныривает из воспоминаний, отвлекаясь на его голос. Он не отвечает, натягивая капюшон толстовки ниже на глаза, и заходит в автобус.
Патрик заразительно смеётся ему в спину.