Клуб "Без носка" (2/2)

— Я понял, — радостно воскликнул Антошка.

Он тут же отобрал у меня одежду обратно и не медля больше ни секунды принялся переодеваться. Правда немного запутался в пижамных штанах, пока пытался из них вылезти, и чуть было не свалился. Я подхватил его на руки и пересадил на кровать.

— Я так думаю, что сидя тебе удобнее будет, — подметил я и присел около него, — А вообще, Антош, может тебе помочь?

— Я сам, — серьезно так сказал он мне и снова принялся стягивать со своих ног пижамные штаны.

Не, ну сам, так сам, вопросов нет. Что ж я буду препятствовать самостоятельности ребенка? Если он уверен, что справится, то пускай, это не плохо, а наоборот очень даже хорошо. В конце концов, ему четыре, да не так много, но достаточно, чтобы справиться с такой задачей, как надевание штанов, самостоятельно. И ведь справился же. Спустя пару минут сумел совладать со штанинами и просунуть в них ноги, а потом встать и натянуть штаны до конца. А вот с кофтой заминки вышли. Нет, Антон точно был на верном пути, но что-то пошло не так.

— Паша, вытащи меня, — жалобно так протянул Антоша, запутавшись в одежде.

Если я прямо сейчас засмеюсь, то он сочтет это за оскорбление? Просто я вот прям с трудом смех сдерживаю. Но Тошка и вправду такой забавный, с не до конца надетой кофтой, которая просто висит на голове и закрывает собой весь обзор. И все почему? Да потому что он свою кудрявую голову попытался просунуть в рукав. Естественно, у него ничего не вышло, но мальчишка, кажется, запутался уже в этой одёжке окончательно и просто сдался, решив все-таки попросить о помощи. Я то, конечно, помог, пусть и все-таки посмеивался легонько.

— Лучше? — с улыбкой спросил я, когда кофта наконец оказалась натянута так как нужно.

— Да, — Антошка, кажется, даже не смутился всей этой ситуации, просто улыбнулся, радуясь «освобождению».

— С носками сам справишься? Или помочь?

— Сам!

Ну да, носки оно попроще будет, с ними уж Антошка точно легко справиться должен. Оно, впрочем, так и вышло, Тошка легко натянул носочки с какими-то динозавриками ну или кто там изображён? Если и не динозавр, то кто-то очень похожий на него. Так, ну вроде мы со всем закончили тут? Можно идти завтракать? А нет, точно, ещё кое что.

— Тош, давай волосы твои причешем? А то чего ты такой лохматый?

— Не, не, не, — Тошка даже головой замотал.

А потом этот маленький хитрец выбежал из комнаты, оставляя меня в одиночестве. Ясно, видимо из детей ходить не лохматым согласен один Арсений. Забавно, что его то прическу я как раз все время испортить пытаюсь, а остальным поправить. Это у меня двойные стандарты получается или как? Хотя, тут с какой стороны посмотреть, все-таки есть разница между лёгкой лохматой небрежностью и откровенным кавардаком на голове. Вот у Димы, Сережи и Антона нужно устранить второе, а Арсению было бы неплохо создать первое. А вообще о чём я думаю? Дитя у меня убежало, вероятнее всего вниз, к остальным. Что я позже с их шевелюрой не разберусь? Накормить их сейчас нужно, сколько ж можно им уже этот завтрак ждать?

Я вышел из комнаты. Тошу в поле зрения не обнаружил, но оно и не удивительно, он в несколько раз шустрее меня, опрометчиво было бы считать, что он к этому времени не успеет убежать вниз. Спустился по лестнице вошёл в гостино-кухне-столовую, о как хорошо звучит, а? , и даже не удивился, обнаружив всех детей здесь.

— Паша, ты видел? У них тут клуб! — заявил мне Антошка, как только заметил в проходе, — А я тоже теперь в нем, — и столько гордости было в голосе этого четырехлетнего мальчишки, ну прямо не умилиться невозможно.

Клуб, я так понимаю, это тот, который подразумевает отстуствие одного носка. Ну да, у Антоши теперь тоже одного носочка на ноге не наблюдается, он на столе лежит, рядом с ещё двумя. Стоп, двумя? Сережа свой потерял, Дима снял, а третий… Ага, а третий Арсения. Неужто Дима с Серёжей уломали его? Я шокирован, не думал, что у них выйдет. Хотя, очевидно же, что младшим Арс отказать не всегда способен, может в этом причина? Ему просто не захотелось огорчать Димку и Сережу своим отказом? Кто знает? Впрочем, он не выглядит так, будто против всего происходящего и сделал это через «не хочу». Но и откровенного веселья на его лице тоже не читается, в отличие от того же Димки.

— А давайте вы тоже, — предложил Серёжа и улыбнулся так задорно, глядя прямо на меня. Лохматый, такой же как Антон, но довольный до жути.

— Что я тоже? — нет, вообще-то я прекрасно догадываюсь, что он имел ввиду. Но это же глупо, в самом деле. Тридцатилетний дяденька будет расхаживать в одном носке, просто потому что дети уломали его вступить в какой-то странный, выдуманный ими же клуб? И как это будет выглядеть со стороны?

— Как что? Носок снимайте, — уверенно сказал Сережа и продолжил смотреть на меня. Уставился на меня и Димка, и Антон, и даже Арсений.

— Да, давайте с нами. Это весело, — сказал Дима и состроил ту самую просящую моську. Арса, я так предполагаю, он тоже таким образом уговорил, неудивительно, что он не отказал, смотря в такие глаза в принципе тяжело сказать «нет».

— Да, да, Паша, давай, ну давай, — кто-то сомневался, что Антон присоединится к делу под названием «уговори Пашу вступить в их ряды»? Я вот не удивился. Антошка вообще, как я заметил, любит повторять за старшими.

— И вправду, Павел. Присоединяйтесь, чего вам выделяться на общем фоне?

Что простите? Я не словил слуховую галлюцинацию, и Арсений мне только что предложил присоединится к ним? Я даже закрою глаза на то, что он снова меня Павлом назвал, правда. Я сдаюсь, я никогда не разгадаю этого мальчишку, никогда. Нет, не поймите неправильно, это замечательно, что он, хотя бы иногда, может вести себя как ребенок, пусть даже и под влиянием младших. Но он настолько неожиданно перешёл из режима «я взрослый и самостоятельный» в режим «я со всеми делаю ерунду», что я просто выпал. Я выпал и принялся стягивать со своей ноги носок, чего уж? Если бы меня видели мои коллеги по работе, то они бы решили что я спятил. Но разве ж я могу отказать, когда они меня так сильно просят, причем даже не втроём, а, подумать только, в четвером! Три просящие моськи и одна задумчивая, смотрящая пристально, но я уверен, что уловил в этих голубых глазах какую-то хитринку и искорки задора и веселья. У нас не все потеряно оказывается. А ну и да, я теперь видимо тоже часть клуба. Как они его там назвали? «Без носка»? Кому расскажи, ржать будут долго. А впрочем, какая разница? Ну и пусть ржут, зато у меня дети довольные. Вон как сразу разулыбались все, даже Арсений позволил себе чуть приподнять губы, пусть и не в полноценной, но хотя бы в подобии улыбки. Это же уже очень хорошо.

— Так, ладно, в клуб свой вы меня затащили, а теперь убирайте носки со стола и будем завтракать, — носки быстро перекочевали на диван, а я пошел за тарелками с кашей.

Повар ушел ещё полчаса назад, но еду то оставил, учитывая тот факт, что я только для этого его и нанимал, то с задачей своей он справился. Каша перекочевала на стол, также как и столовые приборы. И все вроде как принялись за еду, но спустя пять минут, я понял, что Сережа вместо того, чтобы есть, просто елозит ложкой по тарелке и печально так в нее глядит. Я даже догадываюсь почему он это делает.

— Серёж, ты чего не ешь? — нет, ну одно дело мои догадки, а другое реальность. Вдруг причина в чем-то другом? Должен же я уточнить, в самом деле.

— Не люблю овсянку, она невкусная, — а нет, все-таки все так, как я думал. А мальчик уже даже не пытаясь сделать вид, что он ест, отодвинул от себя тарелку. Так ещё и Антон тут же повторил за ним.

— Так, а ты почему не ешь? — тут же обратился я к зеленоглазому. Ел ведь до этого спокойно, а тут нате вам.

— А что Серёже можно, а мне нет? — обижено так сказал мне он, — Я тоже не люблю!

Вот же ж повторюшка маленькая. Что-то не заметил я вначале какой-то неприязни к каше у Антоши, Сережа то с самого к ней даже не притронулся, а Антон пол тарелки значит слопал, а как старший заявил, что не любит, так и младший сразу любить перестал. Интересная ситуация. Только вот как мне ее решать — категорически непонятно. Голодными они у меня ходить не будут — это сто процентов. Предлагать им что-то другое? Получится нечестно по отношению к остальным. Заставлять есть через «не хочу»? Да тоже как-то не очень хорошо получится, не могу же я насильно в них овсянку впихивать.

— Серёж, а почему она тебе кажется невкусной? — не, ну а вдруг я смогу это как-нибудь исправить? Может она ребенку недостаточно сладкой кажется, так в нее сахара можно ещё добавить или меда.

— Я не знаю, не могу объяснить, — мальчик пожал плечами, — Она просто какая-то… Ну не очень.

— Хочешь добавим больше сахара? — решил все же предложить я, но Сережа резко скривился и отрицательно помотал головой.

— Так ещё хуже станет. Если больше сахара добавить, то она вообще ужасно сладкой станет, — пожаловался он. Я не понял, этот ребенок не любит сладкое? Или он категорически против сладких каш? О вкусах не спорят, конечно, но мне то что делать? Хотя, есть мысль.

— А хочешь мы туда вишни и голубики добавим? Она кислее станет, да и может ягоды вкус самой каши перебьют. Ты как на это смотришь?

Я сам так частенько делал, не потому что мне не нравится каша, а просто потому что с ягодами вкуснее. И в том, что ягоды у меня есть, я уверен. Замороженные правда, но ничего, каша горячая, если их в нее закинуть, то они быстро перестанут быть «дубовыми» и холодными. Конечно, сомневаюсь, что Сережа останется в восторге, но все равно, так есть шанс, что он хотя бы поест, а вместе с ним и Антошка.

— Можно попробовать, — согласился мальчик. Я кивнул, поднялся из-за стола.

— Антоша, тебе тоже ягод?

— Да, да, да, — ну ещё бы он отказался, как же.

— А вам? — я перевел взгляд на Диму и Арса, сидевших рядом друг с другом.

— А давайте, — воскликнул Димка, а Арсений просто кивнул в подтверждение его слов.

Я подошёл к морозилке, понял, что если сейчас каждому буду насыпать отдельно в тарелку, то это отнимет очень много времени. Взял пиалу из навесного шкафчика и просто высыпал ягоды туда. Вернулся к столу, поставил пиалу так, чтобы все мальчишки могли до нее дотянуться.

— Добавляйте, кто сколько хочет.

Спустя пять минут я понял, что нужно было все-таки сразу им в тарелки ягод сыпать да и все. Потому что Антошка с Димой принялись выкладывать какие-то рожицы из вишни и голубики, Сережа все ещё недоверчиво поглядывал в тарелку, не решаясь попробовать и только Арсений просто насыпал ягод и спокойно ел. Впрочем, это не так страшно, потому что Дима с Антоном, как только наигрались, принялись все-таки за еду и даже Сережа решился наконец поесть. Восторга у него на лице не было, как я и предполагал собственно, но и отвращения тоже.

— Ну и как? Есть можно? — спросил я у него.

— Нормально, — отозвался мальчик, — Все равно не очень вкусно, но лучше, чем было.

Я кивнул. Он хотя бы ест, это уже неплохо. Овсянка она все-таки полезная. Конечно, я не собираюсь кормить детей только ею, питание разнообразным должно быть. Но все-таки периодически она будет появляться у нас на столе и лучше, чтобы дети ее ели хоть так, чем никак. А вообще, нужно будет спросить у них, вдруг есть ещё какие-то блюда, которые они ну вот прям не любят и все тут, нужно бы это учитывать в следующий раз и стараться находить какой-то баланс. Готовить каждому отдельно, конечно, никто не будет, в таком случае повар с кухни вообще уходить не должен, а он тоже человек, у него семья в конце концов. Но, в целом, можно попытаться сделать так, чтобы то, что детям нравится ловко сочеталось с тем, что не нравится. В общем, над этим я ещё подумаю, пока не к спеху.

До конца кашу Сережа, конечно, не осилил, но съел больше половины тарелки, что уже очень даже хорошо. А уж если учитывать тот факт, что следом я предложил детям чай с круасанами в качестве этакого десерта, то получилось более чем достаточно для того, чтобы сил и энергии хватило до обеда. И я уже хотел было сказать им, чтобы они пошли и до конца привели себя в порядок, потому что мы собираемся выезжать, когда один из охранников скинул мне сообщение о том, что прибыла няня. Ну да, а я уже и забыть о ней успел, пока мы тут завтракали.

— Так, ребятня, посуду на кухню, я потом в посудомойку загружу, и пошли за мной, — я первый поднялся из-за стола.

Дети сначала перетаскали оставшиеся чашки и тарелки, там ещё кастрюля грязная уже стоит и ждёт своего часа, как раз для посудомоечной машины, это вам не одна кружка из-под кофе, тут уж если руками мыть, то полчаса точно уйдет. Потом мальчишки подошли ближе ко мне и недоуменно так уставились прямо на меня.

— Идём, с няней вас знакомить буду, — я улыбнулся, а потом двинулся вперёд в сторону входа, надеясь что дети пойдут следом. А они и пошли.

Почему я чувствую себя уткой, за которой следует целый выводок утят? Наверное, потому что со стороны мы примерно так и выглядим. И понимаете, не селезнем я себя чувствую, а именно уткой. Кто-нибудь когда-нибудь видел, чтобы утята двигались следом за селезнем? Я не видел, а потому да, я утка. Как же по-дурацки это звучит, это я от Димы нахватался что-ли? Он же мне твердил, что он «червячок». О чем я вообще думаю? Что за странные метафорические сравнения, в самом деле? С ума схожу что-ли? А мне вообще-то нельзя, у меня дети. Как они будут жить в одном доме с сумасшедшим? Так, стоп, куда меня несет? Мы шли открывать дверь, мы должны продолжать свой путь, а не отвлекаться на какую-то ерунду, лезущую в мою голову.

Мы дошли, ура какое счастье, тут идти то всего-ничего, а такое ощущение, что вечность. Но ладно, снова не о том. Дверь я открыл, заметил девушку, подходящую к нам. С детьми она точно поладит, я к выбору отнёсся тщательно, у нее были лучшие рекомендации среди всех кандидатов. Насколько я знаю, ей двадцать восемь, то бишь она лишь чуть младше меня, но опыта работы с детьми у нее уже более чем предостаточно, а уж если сравнивать со мной, то она вообще спец.

— Здравствуйте, — я приветливо улыбнулся девушке, как только она подошла ближе. Она катила за собой чемодан, ну да, она же с проживанием у нас. Я, как истинный джентльмен, помог ей занести его в дом, а то чего это девушке тяжести таскать.

— Доброе утро, — улыбка у нее такая добрая, сразу видно, что человек с детьми работает, и в глазах, янтарно-карих таких, тоже доброта читается. И на детей она посмотрела с искренним любопытством, впрочем, они в ответ посмотрели также. Ну кроме Арсения, он одарил ее тем самым оценивающим взглядом, фирменный который.

— Так, ребят, это Евгения, — представил я няню, — Евгения это Арсений, Дима, Сережа и Антон, — я указал на всех поочереди. Мне представляться смысла не было, я с ней уже встречался перед тем как нанять.

Тут я заметил, что она с неким недоумением уставилась куда-то вниз. Ага, на наши ноги. Клуб то наш так и не был расформирован, а я уже и позабыл, что мы все дружно щеголяем в одном носке. Интересно, что она подумала? А хотя какая разница? Она с детьми будет часто контактировать, так что наверняка ещё не раз удивится и не такое увидит. С них станется ещё какой-нибудь клуб сформировать, я вот почти на сто процентов уверен, что мальчики это могут. Димка, кстати, заметил этот взгляд няни и улыбнулся так довольно.

— А давайте с нами? — безо всякого стеснения предложил он, — У нас тут клуб «Без носка»!