13 (2/2)

Всевозможные протесты застряли в горле Чимина где-то на середине своего пути. Да и слова были излишни. Юнги не дал возможности ему одуматься и начал блуждать губами по оголенному, бледному торсу. У Чимина перехватило дыхание, когда тот проходился языком и губами по чувствительным соскам, покусывал и зализывал кожу на выпирающих ребрах, посасывал каждый участок кожи, плавно опускаясь все ниже. Наконец он добрался до выпирающей ширинки джинсов и быстро расстегнул ее не желая мучить ни себя, ни Чимина. Почувствовав долгожданную свободу, тот сладко застонал, а Юнги, желая чтобы этот стон повторился, без промедления обхватил горячую плоть губами.

И Юнги получил то, что хотел. И даже больше. Чимин метался на простыни, прогибался и стонал не сдерживая себя. Стеснение испарилось, осталось только желание. Желание достичь пика.

— Юнги, я не могу больше, — заскулил он и зажмурился, пытаясь не излиться в чужой рот.

Юнги не останавливался. Только ускорял темп, двигаясь вверх-вниз, и помогал себе рукой, принося Чимину еще большее удовольствие. Он и сам наслаждался этим не меньше. Заточенный в плену собственных брюк член уже изнывал и болел от возбуждения, но удовольствие от вида нуждающегося и мечущегося по кровати Чимина было настолько велико, что ни о чем другом думать было невозможно. В очередной раз, когда Юнги издал короткий стон наслаждения, пустив вибрацию по мокрой плоти, Чимина парализовало долгой судорогой и Юнги почувствовал, как струя спермы пульсирует ему прямо в глотку. Он не отстранялся до последнего, пока тело Чимина не расслабилось. Он сам чуть было не спустил в штаны.

— Юнги, кажется я люблю тебя, — словно находясь в бреду пролепетал Чимин, пытаясь привести дыхание в норму.

Юнги ласково засмеялся.

— Значит мне нужно было довести тебя до оргазма, чтобы ты наконец сказал это? Мог бы предупредить раньше, я бы тогда давно уже это сделал, — нависая сверху, он убирал прилипшие от пота к лицу пряди волос и нежно целовал лоб и скулы.

Чимин заулыбался и обхватил ладонями казавшееся уже родным лицо. Он долго вглядывался в его черты, а затем нежно поцеловал в губы, подтверждая, что это было действительно признание в любви.

Теплое, приятное чувство поглотило Чимина. Он уже и забыл, какого это испытывать что-то подобное.

Юнги вернул его к жизни.

— Кажется у нас какие-то неравные отношения, — Чимин положил руки на оголенные плечи и провел ими сначала по предплечьям, а затем и по груди.

— Еще час назад между нами и отношений то не было, тебе не кажется? — Юнги игриво провел носом по скуле и оставил мокрый поцелуй около мочки уха.

По телу Чимина моментально прошелся электрический заряд и ударил в районе паха.

— Все, что было час назад для меня не так важно, как то, что происходит сейчас, — он плавно опустил ладони по груди к животу и когда добрался до нужного места сжал в руке мужскую плоть, обтянутую плотной тканью одежды.

Юнги тяжело вдохнул воздух сквозь зубы.

— Чимин, пожалуйста, не.. — Юнги на мгновение прервался, издав низкий стон, когда Чимин начал активно поглаживать напряженный участок тела. — Я и так уже на грани.

Он изо всех сил старался удержать свой вес над Чимином, но приятные касания руки по чувствительному органу заставляли все его тело дрожать, и когда он рухнул головой на маленькое плечо под ним, Чимин мгновенно поменялся с ним местами, оседлав его сверху.

— Ангел мой, остановись, — не переставал совершать попытки Юнги остановить не на шутку разыгравшегося Чимина.

Он и рад был бы дать ему волю и позволить делать все, что ему заблагорассудится, но в его голове четко была сформирована мысль о том, что он должен заботиться о нем, волноваться только о его состоянии и удовольствии. Поэтому он без колебаний довел Чимина до оргазма. Но когда сам Чимин взял шествие над ним, пришла очередь Юнги чувствовать себя смущенно.

— Чимин-и, — протянул Юнги, чувствуя, что приближается к финалу, хотя его джинсы все еще не были даже расстегнуты.

— Погоди, — Чимин остановился и заглянул в затуманенные глаза Юнги. — Я.. хочу тебя, — произнес он неуверенно, будто боялся, что эти слова будут неуместны и для такого еще не пришло время.

Расфокусированный взгляд Юнги быстро сосредоточился на ангельском личике. Он прижал Чимина к себе и поцеловал его в губы медленно, но с большим желанием. Его губы были мягкие и отзывчивые. Подстраивались под любой ритм и действие Юнги. Он был таким отзывчивым. Это кружило голову получше самого дорогого бренди, какой он когда-либо пил.

Он медленно, с осторожностью снова перевернул Чимина на спину и оказался сверху. Без резкости, которую он мог себе позволить пару раз ранее. Отныне он будет обращаться с ним, как с самым драгоценным сокровищем на Земле. Так и есть. Он заслуживает того, чтобы с ним обращались таким образом.

Сумасшедшее возбуждение требовало быстрых, но осторожных действий. Он избавился от чужих джинсов, дав абсолютную волю телу Чимина, а затем и сам избавил себя от лишней одежды. Вернее, от всей оставшейся. Румянец на лице, то ли от смущения, то ли от желания, придавал Чимину особенное очарование и он не смог себя сдержать от того, чтобы не поцеловать его в лобик, носик и щечки. Попутно растягивая. Воспользовавшись смазкой и покружив пальцем вокруг колечка мышц, он медленно погрузил его внутрь, отчего Чимин шумно вдохнул воздух и выгнулся.

Потрясающая картина.

Юнги работал аккуратно, но активно, заставляя Чимина стонать и прогибаться, раздвигать ноги шире и просить большего. Когда Юнги использовал для растяжки уже три пальца, Чимин хныкал и извивался по всей постели, сжимая простыни в руках и бормоча несвязные вещи. Но Юнги не останавливался. Продолжал томительно совершать поступательные движения рукой и, несмотря на свое явное перевозбуждение, лицезреть самую прекрасную картину, которую он когда-либо видел в жизни.

— Юнги-и, пожалуйста, — весь вспотевший, Чимин хватался за последние остатки реальности в сознании и умолял, — я сейчас не сдержусь.

Еще одно доказательство того, что Чимину стоит только сказать о чем угодно, Юнги сделает для него все. Действительно все. Без промедления он надел презерватив и приставил изнывающий член к Чимину.

— Ангел мой, как же я влюблен в тебя, — прошептал он глядя в глаза напротив и поцеловал самые желанные губы, которые сразу ему ответили на поцелуй.

А затем вошел почти наполовину, хватая ртом стон, сорвавшийся с пухлых губ. Приятная узость кружила ему голову ровно так же, как и Чимину. Метания по кровати усилились, несдержанные стоны заполнили привыкшую к тишине квартиру и смешались со звуками шлепков влажных от пота тел друг о друга. Оба уже были на грани. Движения ускорились и стали быстрыми и неразборчивыми. Юнги видел, как напрягается тело Чимина и чтобы помочь ему, обхватил его твердый член рукой и в такт со своим движениями начал двигать рукой вверх-вниз. Через несколько мгновений Чимин зажмурил глаза и открыл рот, который застыл в немом стоне. Он излился в руку Юнги пульсирующей струей и задрожал, напрягшись всем телом. Спустя еще несколько толчков тоже самое произошло и с Юнги. Он кончил обильно и с особым удовольствием, какого не испытывал, кажется, вообще никогда. А затем без сил рухнул рядом.

Пытаясь перевести сбившееся дыхание, Юнги смотрел на безмятежное лицо Чимина, в выражении которого еще теплились нотки блаженства, глаза его были прикрыты, а на губах была едва уловимая улыбка. Юнги перевернулся на бок и не смог сдержать себя от ласкового чмока в щеку.

Бабочки, что давно были уже мертвы внутри Чимина, ожили, зашевелились, пробуждая в нем забытые, нежные чувства. Он так же, как и Юнги, повернулся на бок и заглянул в его глаза.

— Юнги, спасибо тебе, — прошептал он неслышно и оставил короткий поцелуй на его губах. — Если это все.., — он осекся и замолчал на секунду, — вернее, когда это все закончится, я хочу чтобы ты знал, что ты — лучшее, что случилось со мной за последние пару лет, — он еле сдержался, чтобы не пустить слезу то ли от счастья, что наконец появилось что-то прекрасное в его адской жизни, то ли от разочарования, что совсем скоро это счастье прекратится.

Юнги чувствовал, как от этих слов сердце его разрывается. Он сделал усилие, чтобы его мягкая улыбка выглядела правдоподобной.

— Не говори так, — пальцами он оглаживал мягкую кожу лица и вытирал несуществующие слезы, словно чувствуя, что они должны были сейчас скатываться по щекам. Но Чимин очень хорошо держался. Сильный ангел. — Это больше не закончится, это только начало. Возможно будет небольшая пауза, но это не конец. Наша история с тобой только начинается. Я обещаю тебе.

Чимин ему верит. Безоговорочно. Он согласно кивает и снова утопает в долгих, теплых объятиях.

Только через час или может полтора все равно возврашается туда, откуда пришел.