9 (2/2)

Чимин облегченно выдохнул, а телефон завибрировал, оповещая о новом пришедшем сообщении.

***</p>

День ощущался особенно хорошо: солнце светило ярче, еда была вкуснее, атмосфера в доме была приятнее. Во всяком случае так думалось Чимину. И кто ему мог запретить? Он уплетал пищу за обе щеки, а Джин то и дело носился по дому, бегая из столовой к кухне. Чимин, наблюдавший за этим, не мог скрыть улыбку.

— Джин, — обратился он, когда управляющий в тысячный раз проходил мимо. — Присядь со мной, пообедай, — он осторожно произносил слова, боясь спугнуть мужчину своими просьбами.

Джин остановился напротив парня и мягким взглядом скользил по его лицу. Казалось, что сегодня даже цвет его кожи стал более здоровым. Он отодвинул от стола стул и присел рядом.

— Даже несмотря на то, что персоналу запрещен прием пищи вместе с хозяевами, я бы с радостью составил тебе компанию. Но сегодня у меня правда много работы, — он в сожалении поджал губы и опустил голову.

— У тебя всегда много работы. Я разрешаю тебе взять небольшой перерыв, — пригнувшись, тише обычного сказал Чимин, как будто кто-то мог подслушать их разговор.

— Твой муж, он.. Он позвонил только что и сказал, что сегодня в доме состоится ужин, на котором он с партнерами должен подписать контракт, — немного виновато произнес Джин, как бы извиняясь за то, что не может провести немного времени с Чимином и за то, что в курсе вещей в доме, о которых тот явно еще был не в курсе.

— Ужин? — удивление Чимина читалось в глазах. — Я не знал. Что ж.. Тогда сегодня опять придется провести весь вечер в комнате.

Приемы гостей были довольно редким явлением в доме. Однако, когда это все-таки происходило, Чимину всегда было велено оставаться в комнате и не высовывать своего носа. Это было понятно: хоть многие и знали, что Чонгук в браке, он, так заботящийся о своей репутации, не желал, чтобы его супруга видели таким, каким Чимин был обычно: с опущенными уголками губ; с опущенными плечами, будто он нес самую тяжелую ношу; измученного и со впалыми глазами и щеками. Не самая достойная для него партия, которая не вселяла в гостей уверенности в том, что он примерный семьянин, а значит и надежный человек в бизнесе. Поэтому он всегда увлеченно рассказывал историю о том, что его супруг очень успешный и занятой человек, который большую часть времени проводит в разъездах за границей, налаживая свой собственный бизнес, а приезжает он домой только для того, чтобы провести время в кругу семьи, без официальных выходов в свет. Доказательствами благополучия в их семье служили совместные фотографии в рамках, сделанные в первые дни после женитьбы, и стоявшие на самых видных местах в доме. Чтобы ни у кого точно не возникало вопросов. Чимина, каждый раз глядя на эти фото, начинало тошнить.

Джин немного замялся.

— Чимин, он.. — мужчина был сам в шоке от того, что собирался сейчас сказать. — Он велел тебе явиться на ужине. Сказал, чтобы я привел тебя в порядок как следует.

Повисла давящая тишина, которую разбавил только звук вилки, упавшей в тарелку. Несколько секунд Чимин сидел неподвижно, уставившись взглядом в стену и даже не моргая. Ему же не послышалось сейчас? Ему можно будет появиться на людях? Это не шутка какая-то?

Что вообще он должен чувствовать сейчас? Радость за то, что сможет появиться перед другими людьми и поговорить с ними? Или опустошение и отвращение за то, что ему придется притворяться любящим мужем человека, которого он ненавидит?

— Я тебя понял, Джин, — он медленно встал из-за стола и будто в трансе направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

— Чимин, — управляющий мягко, но торопливо коснулся чужого плеча, — тебе нужна будет помощь?

— Нет, спасибо, — благодарно улыбнулся Чимин, — я сам справлюсь, не переживай, — мыслей было слишком много, как и эмоций, которых он не мог понять. Поэтому быстро улыбнувшись, он поспешил удалиться из столовой.

***</p>

В хлопотах время пролетало так быстро, что стоило только моргнуть и до назначенного времени оставались считанные минуты. Весь дом был окутан суетой, персонал ходил из стороны в сторону, одетый в праздничную униформу темно-красного цвета, и дополнял последние штрихи к торжественно-деловой атмосфере, витавшей в доме.

Чонгукову спокойствию можно было только позавидовать. В отличие от суетящегося персонала, он был спокоен как удав. Вообще-то это и есть их работа — суетиться. Он стоял около небольшого зеркала, висевшего в углу своего кабинета, и поправлял и без того идеально сидящий на нем галстук.

— Войдите! — сразу отозвался Чонгук, когда в дверь негромко постучали, и повернулся к двери, чтобы видеть, кто зашел внутрь. — Де-етка, — слащаво протянул мужчина, выставляя вперед руки, в которые моментально упала одна из служанок.

— Котик, наконец-то мы одни, — лицо девушки засияло и она обвила руками крепкую шею. — Ты обещал, что мы будем больше времени проводить наедине, — она немного по-детски надула тонкие губы, но всем телом продолжала прижиматься к мужской груди.

— Нора, детка, если я обещал, значит так все и будет, — Чонгук ласково шептал девушке на ухо, одновременно убирая выбившуюся прядь ее волос. — Но ты же сама видишь, что у меня сейчас очень непростое время, — он перешел от шепота в ухо на шепот прямо в губы, — сегодня я подпишу контракт и буду полностью в твоем распоряжении.

Приторная улыбка Чонгука мгновенно была стерта настойчивыми женскими губами, что буквально вгрызались в мягкую кожу. Поцелуй получался смазанным и торопливым, потому что времени на такие уединения у пары было всегда немного, но от этого менее страстным он не становился никогда.

— Ты еще говорил, что снимешь с меня эту униформу, — оторвавшись от влажных губ, напомнила девушка, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

— Подпишу сегодня контракт и обязательно ночью в твоей комнате сниму с тебя эту униформу, — игриво мурчал Чонгук, попутно целуя горничную в шею, постепенно спускаясь к острым плечам.

Девушка обиженно цокнула языком, но шею все равно наклонила в сторону, чтобы больше открыться для желанных поцелуев.

— Ты же знаешь, что я не в буквальном смысле говорила об этом.

Чонгук резко остановился и устало выдохнул, потирая переносицу двумя пальцами. Эти разговоры всегда вызывали в нем дикую усталость. И умудрился же он однажды ляпнуть такой наивной и наглой служанке про то, что освободит ее от грязной работы, разведется с Чимином и женится на ней. Неужели она настолько глупа?

— Детка, все будет, но не сразу, — он ласково провел ладонью по ее голове. — Нужно только немного подождать, хорошо? — он взял миловидное лицо в обе руки и заглянул девушке в глаза. Люди склонны доверять другим, когда им смотрят прямо в глаза. А еще, когда говорят уверенно. Как же хорошо, что и на этой девице работали эти правила. — А теперь иди, с минуты на минуту придут гости, — отстранился от девушки Чонгук и его тон сменился с ласкового на деловой.

— Я вообще-то приходила по делу...

— Увидимся в твоей спальне сегодня ночью, — Чонгук шлепнул горничную по ягодице в надежде придать ей ускорение, хотя и потешить самолюбие, и лишний раз прикоснуться к женскому телу ему было не менее необходимо в эту секунду.

***</p>

Стрелка часов почти приблизилась к назначенной цифре, а волнение в свою очередь практически достигло своего пика. Чимин в последний раз решил посмотреться в зеркало и убедиться в том, что выглядит так хорошо, как и планировал выглядеть сегодня. Образ был простым, но лаконичным: идеально выглаженная плотная белая рубашка, расстегнутая на пару верхних пуговиц; черные брюки, поддерживаемые черным кожаным ремнем и такого же цвета сверкающие чистотой ботинки. Ничего необычного, но лицо Чимина сегодня выглядело несколько иначе благодаря косметичке, которую ему подсуетил Джин. У Чимина и самого раньше была такая, только вот за ненадобностью и неиспользованием у некоторых средств истек срок годности и Джин, как человек, у которого есть абсолютно любые средства (работа у него такая, требует всегда выглядеть хорошо), любезно одолжил ему свою косметичку. Тон кожи стал ровным и здоровым, глаза — ярче и выразительнее за счет теней, а губы были розовее обычного. Даже и не скажешь, что это настолько непривычный вид для самого Чимина, что даже он сам себя не мог узнать в отражении.

— Чимин, — из-за тихо открытой без стука двери, показалась голова управляющего, который хотел поторопить хозяина, но увидев образ парня, крутящегося у зеркала, на миг застыл и приоткрыл рот. — Чимин?!

— Что-то не так, Джин? — запереживал Чимин, глядя на не двигающегося мужчину. — Говори быстрее, пока никто еще не пришел и это можно исправить.

Но управляющий продолжал молчать и тупо глядеть на образ Чимина. Казалось вот-вот из его приоткрытого рта потечет слюна.

— Чимин, если бы ты не был моим другом, я бы подрочил на тебя, — коротко ответил Джин, выходя из оцепенения. — Хотя не думаю, что это такое большое препятствие..

— Дурак! — облегченно выдохнул Чимин и,улыбаясь, легонько ударил мужчину в плечо. Камень с плеч упал, когда он понял, что действительно выглядит даже лучше, чем просто хорошо.

— Ладно, тебе пора спускаться. Гости будут с минуты на минуту.

Чимин в последний раз сжал руки в кулаки, пытаясь собраться и прогнать волнение, шумно выдохнул воздух и двинулся вслед за другом. Идя по длинному коридору второго этажа и приближаясь к лестнице, ведущей вниз, для Чимина стали отчетливо слышны голоса пришедших гостей и Чонгука на пороге дома. Как раз вовремя. Натянув на себя практически настоящую улыбку, Чимин спустился с лестницы и направился ко входной двери, чтобы поприветствовать гостей.

— Здравствуйте, — приветливо поздоровался Чимин, протягивая руку взрослому мужчине, позади которого стояли еще двое, о чем-то тихо перешептываясь.

— Чимин, познакомься, это господин Мин, его помощник Ким Намджун и сын Мин Юнги, — указал он на стоящих позади мужчин, которые услышав свои имена поспешили протянуть руки для приветственного рукопожатия.

«Жизнь уходит», — каждый раз думал Чимин, когда муж возвращался утром в одежде, полностью пропитанной запахом отвратительных женских духов.

«Жизнь уходит», — каждый раз думал Чимин, когда становился жертвой психологического насилия.

«Жизнь уходит», — думал Чимин, когда впервые убежал из дома куда глаза глядят, после звонкой пощечины, оставленной мужем на лице.

«Жизнь уходит», — думал Чимин, когда в доме, полном людей, стоя рядом с мужем, он увидел свет знакомых глаз, что каждый раз переворачивал мир внутри него, даря надежду.

Так он подумал, когда увидел ставшее дорогим сердцу лицо, что в миг побледнело.

Сердце рухнуло. Земля ушла из-под его ног.