Глава 34. "Всходы на выжженном поле" (1/2)

Из сна вывело осторожное прикосновение. Точнее, не то чтобы вывело, но заставило слегка вздрогнуть и для начала удивиться тому, что под моей головой была укрытая подушкой мужская рука. С трудом сообразив, где нахожусь и как тут оказалась, я едва вспомнила вчерашний вечер и невольно замерла. Однако, в отличие от меня, тёплые пальцы, скользящие по моей спине, останавливаться не торопились. Прикрыв глаза, я попыталась сделать вид, что сплю, но…

Шрам на правой лопатке, оставшийся после крыльев, и без того раздражал, цепляясь за лямку бюстгальтера. Когда пальцы сместились на эту шероховатую кожу, я всё же дёрнулась, стремясь поскорее выбраться из постели. Однако рука, которая была под головой, неожиданно «ожила», обернувшись вокруг тела и не позволяя даже на дюйм сдвинуться. Сон испарился окончательно. Я снова настороженно замерла, пытаясь понять, что чувствую при таком ограничении. В иной ситуации, скорее всего, уже провалилась бы в не самые, мягко говоря, приятные образы прошлого. Сейчас, кроме бесперебойно ползущих по коже мурашек, ничего не было.

Лёгкое движение позади — и угол удерживающей руки сменился, заставив чуть повернуться и лечь почти на живот. Кожу лопаток щекотнуло дыхание. Я сглотнула мгновенно пересохшим горлом, вцепившись в край подушки пальцами. Осторожный поцелуй, кончик языка, прочерчивающий почти нечувствительную, как мне ошибочно казалось, узловатую полоску кожи. Застрявшее в лёгких дыхание норовило разорвать грудную клетку быстрее, чем загрохотавшее от нарастающего напряжения сердце. Отведённые выше волосы — и губы волной неторопливых прикосновений двинулись выше, лаская плечо, шею, задевая чувствительную точку за ухом, сжимая мочку.

Проскулив что-то невнятное, я дёрнулась, рефлекторно приблизившись бёдрами к бёдрам лежащего позади Геральда. Демон зашипел мне в ухо. Мужская физиология на рассвете позволяла вспомнить то, чем вчера всё завершилось. Точнее… наоборот. Чем не завершилось как раз. «Если и сейчас спустит всё на тормозах, я его собственноручно придушу…» — с истерическим смешком пролетело в голове. Попытка завести руку за спину, чтобы тоже иметь возможность касаться, прервана коротким перехватом. Смахивало на гонку — кто кого быстрее разозлит или возбудит. И, признаться, я пока проигрывала.

Ожёгшее висок дыхание, прижавшаяся к спине грудь.

— Уокер, ты как всегда стремишься торопить события… — прозвучало чуть вязко после сна почти в самое ухо.

— Возможно, я впервые тороплю сознательно потому, что хочу этого?.. — нетерпеливо заёрзав, пробормотала я.

— Вот как?..

Руку выпустили, за талию привлекая ещё теснее и ближе, повторяя изгиб моего тела почти идеально. Тёплая ладонь потянула простыню выше, открывая колено, бедро, ягодицы. Едва не чертыхнувшись от того, что соприкосновение стало полным, я прикрыла глаза, ощутив, как обводящие спирали тёплых пальцев погладили покрывающуюся мурашками кожу, неторопливо приближаясь к сокровенному месту. «Осмелел…» — хмыкнула я внутренне, всё же пытаясь завести руку между тесно прижатыми телами, чтобы тоже иметь возможность продолжить эту издевательскую игру с закономерным, как я надеялась, результатом. Вот только не вышло: я не успела.

Бёдра дрогнули, чуть расходясь, когда пальцы медленно скользнули в низ живота. Слишком медленно, но по позвоночнику, кажется, прошёл такой разряд тока, что я выгнулась бы до хруста, но продолжающая обнимать рука фиксировала идеально. Пара пальцев неторопливо огладила плоть, растирая естественные соки. Всё же выругалась, кусая губы, чувствуя, что к голове и промежности в равных пропорциях рванулась кровь. Нервно смяла простыню, словно силясь ухватить остатки реальности, чтобы не «улететь» слишком быстро в восторг прикосновений. Никаких страхов… Кажется, у меня совершенно не выходило думать. Только скулить, чувствуя ритмичное и плавное проникающее в собственное тело движение пальцев. Одно, второе, третье… Чуть повысилась скорость, вынуждая отвести выше подрагивающее колено, открывая больше доступа.

Усмешка в шею:

— Не обманула, ты смотри…

Я закусила губу, чтобы не ответить резкостью, снова изогнувшись. Параллельно растущему с космической скоростью возбуждению начала подниматься злость от того, что он издевался. Отвлекающий манёвр удался, и ладонь протиснуть удалось, задев пальцами, пусть и через простыню, утреннюю эрекцию. Вместо усмешки по комнате пролетел тихий ответный стон и очередное шипение. Придало смелости… Чуть сжала пальцы, прочерчивая кончиками через ткань плоть, сдавливая и массируя. Эйфория от собственной раскованности дополнялась адреналином: солнце уже встало. Проснётся ребёнок, и всё опять прервётся.

«Господи, что со мной?..» — от очередного глубокого движения пальцев в собственном теле отчаянно прозвучало в мыслях, когда сорвалась на вибрирующий тихий стон. Снова решительное движение собственной ладони, упиваясь откликом. Хочется большего… Касаться без преград. Голова закружилась, и я резко повернула её, впиваясь губами в тонкий шрам на горле демона. Ответный обрывистый вздох… Дьявольский капкан, в который я рванулась с отчаянностью самоубийцы, преодолевая собственные страхи и зажатость с комплексами.

Резко сорвавшаяся простыня улетела куда-то в ноги. Слишком быстро покинувшие тело пальцы заставили вздрогнуть, едва удержав разочарованный вскрик. Геральд навис сверху, чуть раскрыв крылья, глядя в моё раскрасневшееся лицо. Никаких насмешливых эмоций. Предельно серьёзен, словно пытался определить — стоит ли ценой покоя продолжать начатое. «Если бы ты захотела продолжить, завтра бы изменилось всё. И не факт, что в лучшую сторону…» — вспомнились его вчерашние слова. «Завтра» уже наступило, а с тем, в какую сторону пойдут изменения, определим в процессе. Одно могла сказать точно: это утро я не променяла бы ни на что.

Чуть шире разведя бёдра, подалась навстречу, удерживая зрительный контакт. Бирюзово-голубые глаза оставались всё такими же непривычно серьёзными. Я сглотнула, подняв руку и пытаясь притянуть его ближе за затылок, но демон снова, лишая манёвра, перехватил запястье, придавливая его к подушке над головой. В воздухе спальни удушливо пахло желанием той остроты, когда стоит остановиться — и обрушится буквально всё, включая самоуважение и сдержанность.

— Если не остановимся… — хрипло проговорил Геральд.

— Если ты сейчас остановишься, будешь успокаивать очередную мою истерику… — мрачнея, пообещала я.

Демон тихо, предвкушающе рассмеялся, наклоняясь ниже, выпуская моё запястье. Наэлектризованное предельно прикосновение губ. Снова невероятно жгучее и жадное, словно доказывая, что сдерживаться ему ничуть не легче, чем мне. Сбилось дыхание, заставляя в очередной раз дёрнуться, запуская пальцы в тёмные перья, поглаживая чуть жёсткую кожу в месте их соединения со спиной. Не пролетело никаких болезненных воспоминаний, и я даже не боялась закрыть глаза, чувствуя очередной поцелуй, соскальзывающий с губ на подбородок, дальше на шею, чуть прихватывая кожу. Тело напряжено не потому, что ждёт боли и готовится к ней. Нет… Сейчас всё наоборот.

Затуманенный желанием взгляд, кажется, поставил точку в моих страхах. Чуть удержанное ладонью бедро, поднятое немного выше. Нет ничего, кроме последних секунд перед слиянием. Я чуть выгнулась, опустив руку между нашими телами и направляя его в себя. Зажатости не осталось, только очередное прикосновение губ к губам, собирающих первый за долгие годы стон моего удовольствия от заполняющего движения. Завораживающе медленно, позволяя прочувствовать каждую венку, оплетающую член, жар и желать всё больше и больше того, что наконец обоим стало доступно.

Неторопливая скорость, роняющая за грань привычного ощущения восторга. Секс превращающийся, как мне хочется верить, в акт любви. Протиснутая под плечом вторая рука позволила ему удерживаться на локте, наблюдая за каждой реакцией, улавливая каждую эмоцию, ориентируясь в волне чувств, которые сейчас имеют первостепенное значение. Поминутное успокаивающее прикосновение губ, ласкающих моё лицо, и шёпот, который уже не получается разобрать от шума крови в ушах.

Ускорение — и невольно сомкнувшиеся за спиной Геральда щиколотки. Ноги поглаживали тёмные перья приоткрывающихся крыльев, дополняя ощущение. Хотелось большего, но не позволил. Как и всегда — ориентируясь не на то, как «хочется», а на то, что обоим «нужно». Ладони обхватили его лицо, лаская большими пальцами щёки, притягивая в очередной поцелуй, заглушающий стоны. И снова нарастающая амплитуда движений, достаточно деликатных, чтобы убедить и убедиться: это — действительно обоюдное желание. И не разовое… Совсем не разовое.

«Сумасшествие…» — с созвучным стоном в губы прозвенело в голове, когда он резко оттолкнулся от постели, замедляясь, оставаясь стоять на коленях и притягивая меня наверх за талию и лопатки. Неустойчивое положение, но спина прижата к мягкому изголовью постели и стене. Удержанное под бёдра тело почти парило в воздухе, чувствуя очередную волну ускорения. Кожа покрывалась испариной, и уже с трудом удалось убедить себя, что криком рискую разбудить сына. С понимающей типично мужской усмешкой уловил нарастающее во мне напряжение, склоняясь, шепча в губы что-то на диалекте демонов. Я слишком плохо знаю этот язык и не в состоянии уловить ничего, кроме рокочущих интонаций, гладящих, кажется, каждый нерв.

Замедление, от которого с губ срывается едва ли не писк:

— Геральд… П-пожалуйста…

— Тихо… — перевозбуждённый смешок, поцелуй. — Мы же не хотим закончить раньше времени?..

— Дьявол тебя побери… — я выгнулась от лёгкого укуса в шею. — Ещё немного и я…

— Чш-ш-ш…

Скорость снова увеличилась, заставляя уткнуться губами в его плечо, давя крик. Достигающее апогея напряжение в теле заставило ноги мелко подрагивать. Опасения о том, что щиколотки не удержат в таком положении, пресекли ладони, впившиеся в ягодицы. До мелких синяков, скорее всего, но именно сейчас — плевать. Цветные пятна перед глазами расплылись калейдоскопом, и оргазм подкатился почти к самой границе. Но снова издевательское замедление.

Передышка в несколько секунд — и напористые, глубокие толчки в низ живота заставили беззвучно открыть рот, запрокинув голову, упираясь затылком в стену. Мир перед глазами начал расплываться, и я уже плохо соображала, запуская ногти в мужскую спину, слыша вторящее шипение от мимолётной боли в собственную шею, куда он упёрся лбом. Влажные хлопки вспотевших тел наконец приблизили долгожданную кульминацию, сливаясь в какофонию вздохов, всхлипов и готовых сорваться с губ стонов.

Прокатившийся от паха спазм заставил всё же звонко вскрикнуть. Разливающийся по телу жар и достигшее пика давление увлекли цунами долгожданной разрядки, заставив меня безвольно повиснуть в захвате между стеной и вспотевшим телом Геральда. Ответный стон в губы — и резкая смена положения: падение спиной на подушки. Он навис на вытянутых руках, запрокинув голову, глубоко дыша. Всего несколько обрывистых толчков — и демон со стоном выскользнул из моего тела за мгновение до фиаско ответного оргазма. Тёплое семя брызнуло на живот…

Опавшее сверху тело вынудило меня рассмеяться. Легко, беззаботно и с тем довольством, которое я уже и не помнила. И плевать, что в результате перемазались оба, но, кажется, этого момента стоило что угодно… Почти что угодно. Геральд тяжело дышал, уткнувшись лбом в мои разметавшиеся по постели волосы. Если бы не пытался удержаться на подрагивающих локтях, меня бы вдавило в матрас до невозможности сделать глоток воздуха. Пальцы скользнули по тяжело вздымающейся спине, поглаживая покрытую капельками пота тёплую кожу, крылья… Исступлённый восторг от мгновения.

Я чуть повернула голову, пытаясь навести резкость. Губы тронули висок Геральда.

— Что ты говорил на демоническом?..

— Не думаю, что хочу повторять ту реплику… — с трудом ответил он.

— И всё же?..

Демон с трудом сложил крылья, откатываясь в сторону и расфокусировано глядя в потолок комнаты.

— Что у нас странное сочетание: беглая королева бессмертных и бастард адского трона, — он прочистил горло, повернув ко мне голову. — В иной ситуации я бы посмеялся, но сейчас мне это нравится.

Я закусила губу, едва найдя силы скосить на него глаза:

— Только нравится?..

— Нарываешься на похвалу? — саркастично приподнятая бровь. — Что ж, мисс Уокер, я могу со всей ответственностью заявить, что за последние лет четыреста это был лучший секс в моей жизни, если ваше самолюбие это хоть сколько-то потешит.

В голову после этих слов рванулся ворох непрошенных мыслей, но я торопливо отодвинула их на второй план. Будет время — обдумаю. «И если будет желание…» — добавил внутренний голос. Я несмело нащупала сбоку ладонь Геральда, вкладывая в неё свою. Машинально переплелись пальцы в замок, и почему-то на губы наползла робкая улыбка. Расслабленное тело охлаждала испарина, и внутри всё распутывалось, разбредалось по полочкам от того, что мне удалось вспомнить, какой может быть близость, если её хотят двое.

Демон притянул наши соединённые руки к своему лицу, тронув мою губами, и со вздохом поднялся из постели, протягивая мне вынутое из комода полотенце. Я со смехом стёрла последствия с живота и тоже поднялась на дрожащие ноги. Постель напоминала место взрыва: всё перерыто, разлетевшиеся простыни и единственная, не свалившаяся на пол подушка. Не удержавшись, я спрятала лицо в ладонях, выронив полотенце на пол.

Торопливые шаги — и на плечо осторожно легла ладонь.

— Эй… Виктория, всё в порядке?.. — обеспокоенно поинтересовался Геральд.

— Более чем… — я почувствовала, что краснею. — Просто в голове бардак не меньший, чем тот, во что превратилась твоя постель. Но мне это нравится.

— Что ж, рад, если ты осталась довольна… — притягивающее в объятия движение, а скользнувшие по спине ладони заставили кожу покрыться мурашками в который уже раз за это утро.

Не смущало ничего. Растерять стыд, обрести покой, почувствовать себя не просто завоёванным трофеем, но желанной женщиной, которую не будут использовать против воли. Показательный финиш, чтобы избежать беременности, навёл на мысли, что нужно поинтересоваться о контрацепции у местных. Не хотелось заканчивать… так. Общий финиш тем и прекрасен, что не нужно удерживать контроль. Я уткнулась лбом в его плечо, обнимая в ответ и украдкой наблюдая в отражении зеркала за тем, как Геральд прикрыл глаза, прижавшись губами к моему виску. Это было… красиво и гармонично до той степени, что не хотелось, чтобы всё оборвалось.

Но…

— Мама?.. — донеслось через запертую дверь спальни.

— Ну, с добрым утром! — рассмеялся демон, торопливо отступив и вытаскивая из шкафа свои домашние брюки. — Я его отвлеку, а ты скорее беги в ванную. Потом поменяемся.

Я хихикнула, быстро заматываясь в полотенце и подбирая свои вещи, сваленные на полу в угол возле двери. Смахивали на пару застуканных подростков. Застыв около двери с прижатым к груди барахлом, я чувствовала, как полыхает всеми оттенками румянца лицо и улыбка с него не сходит. Прежде чем выйти наружу, Геральд ещё раз притянул меня к себе за подбородок, с усмешкой впечатав в губы поцелуй. Щёлкнула дверная ручка, и он вышел из комнаты.

Раздался довольный визг подхваченного на руки ребёнка. Я прижалась лбом к косяку, прикрыв глаза и зажав рукой губы. Очередной приток эйфории.

— Где?.. — требовательно и многозначительно поинтересовался Гидеон.

— Полагаю, что в ванной, — хмыкнул демон. — Как насчёт того, чтобы приготовить твоей маме завтрак?..

Снова визг, хохот и удаляющиеся шаги в сторону кухни.

Прошмыгнув через гостиную в свою спальню, я стремительно вытянула из шкафа бельё и шорты с футболкой и понеслась в ванную. Прорывался нервный, но вполне довольный смех. Ещё вчера я отчаянно думала, что с мёртвой точки ни черта не сдвинется, а теперь в зеркале отражалась какая-то другая женщина. Не я, кажется. Признаться, я не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала себя на столько полноценной. Нормальной… Обычной… Живой… И ещё тысяча эпитетов, которые прежде казались издевательством. Даже маленькая отметина засоса почти за ухом не пугала вопреки ожиданиям.

Я скинула полотенце в ящик для стирки, спустила с полки пару чистых и торопливо забралась в ванну, продолжая посмеиваться. В голове вертелись планы на день. Сейчас было около семи часов утра, солнце встало достаточно давно, а значит, можно завтракать, собираться и ехать на пляж. И почему-то сейчас у меня не осталось робости от того, что тело не такое совершенное, как раньше. И всё же шрамы могли вызвать вопросы у отдыхающих на пляже. Я знала, как они выглядели. Не раз рассматривала их в отражении зеркала. Две симметричных полосы. Правая чуть более выпуклая: остаток кости после перелома Маргарите пришлось удалять и стягивать края кожи более сильно.

«Видимо, всё же буду плавать в футболке…» — поджав губы, подумала я. Смыть с волос шампунь, отключить воду, выбраться… Всё на автомате, но продолжая улыбаться. И всё же, когда рука дёрнулась к зеркалу, чтобы стереть конденсат, я невольно замерла, вспомнив оговорку Геральда, что это — лучший секс за последние четыреста лет? Выходит, с Мисселиной они так и не сблизились до нарушения запрета либо искренне в него верили, не желая подводить друг друга под наказание. Были и другие… Но так ли это важно?..

Мотнув головой, я торопливо просушила волосы полотенцем и вышла из пропаренной комнатушки в гостиную, дальше — в кухню. Сын сидел на шее Геральда, держась за его уши. Я расхохоталась от этого зрелища, но торопливо забрала довольно заверещавшего при моём появлении полукровку. Демон, как и вчера, во всю орудовал посудой. Жарилась яичница, варилась каша, нагревался чайник, стояли кружки с насыпанными в них кофе и заваркой.

Гидеон делился озадаченностью от того, что не обнаружил меня на привычном месте в постели, когда проснулся. Пришлось отшутиться тем, что очень торопилась в душ. Торопливо отнеся сына в ванную, чтобы умыть и поменять подгузник, я вернулась с ним в кухню как раз к подготовленной тарелке с кашей. На сей раз с фруктами. Усаженный на стул ребёнок покрутил в руках ложку, самостоятельно разобравшись с тем, как её держать, и приступил к трапезе. Мысль о группе местного «детского сада» для малышей становилась всё более привлекательной, и я пообещала себе наведаться туда в понедельник с Гидеоном, чтобы посмотреть, как обстоят дела.

Геральд поставил на стол рядом со мной чай и завтрак.

— Приятного аппетита.

— Взаимно, — я улыбнулась. — Ты не против, если мы заедем в торговый центр по пути на пляж. Займёт полчаса. Мне нужно…

— Если нужно — заедем. Не вижу проблемы, — он спокойно пожал плечами. — До полудня на пляже, потом домой, чтобы передохнуть, и ближе к сумеркам пойдём на тот пустырь. Гидеону пора размять крылья.

Я прикусила язык, чтобы не пошутить в очередной раз на тему старости. Сегодня я убедилась, что до неё ещё очень и очень далеко. Уловив мой сарказм, Геральд только фыркнул, спрятав улыбку в кружке с кофе. Я почему-то задумалась о том, чтобы купить джезву и сварить ему настоящий молотый на пробу. Отец в своё время очень любил в выходной день блинчики со свежим кофе без сахара. Хватало шоколадной пасты.

Под столом по колену скользнула ладонь, и я снова смущённо улыбнулась, чувствуя себя подростком, который пытается познать все радости первых адекватных отношений. Пришлось прикрыть глаза, чувствуя, что была бы не прочь повторить произошедшее около получаса назад. Но явно не сейчас. Бросив взгляд на демона, потягивающего кофе, я, кажется, уловила те же мысли. Низ живота снова стянуло предвкушением, но пришлось отложить эти мысли в сторону.

Торопливо помыв посуду и собрав Гидеона, я подхватила пляжную сумку, складывая в неё плед, сухое бельё, шорты Геральда, полотенца и перекус. Гидеону прихватила обычные шорты на завязках. И сменную одежду. Туда же полетели питьевая вода в бутылке и перекус, кошелёк и смартфон, с помощью которого я, попеременно краснея и бледнея, отправила Пиф сообщение с вопросом о противозачаточных. Ответа в сжатые сроки не ждала. Бар работал почти до рассвета, и оракул, вполне вероятно, спала после закрытия у себя дома, в квартире над заведением.

Ребёнок, на шее которого был застёгнут скрывающий крылья амулет, деловито побрёл к выходу, без проблем справившись с нижним замком, но не дотягиваясь до верхнего и цепочки-ограничителя. Геральд с усмешкой отпёр дверь, выпуская его в общий коридор и забирая у меня сумку с вещами. Оставалось заехать за купальником вместо того, который мне подарила Шерри. У того была открытая спина. Мне же предстояло выбрать что-то более способное скрыть шрамы, и я примерно понимала, что именно нужно было найти. Кроме того, нужно было купить надувной круг Гидеону.

Словно прочитав мысли, Геральд хмыкнул:

— Думаешь, стоит? Летает он вполне сносно. Не думаю, что с плаваньем будут какие-то проблемы. Подстрахуем на худой конец…

— Не сомневаюсь, но, зная его характер, начнёт пытаться сам. Может, тогда не круг, а манжеты для плаванья? Они на руки надеваются и верхнюю часть тела держат в вертикальном положении в любом случае.

— Безопасно, да. Но я всё же предпочитаю, чтобы он развивал самостоятельность. Впереди взросление и школа как минимум. Ты не всегда будешь рядом и держать его за руку, — совершенно серьёзно ответил Геральд, нажимая кнопку вызова лифта, пока я закрывала квартиру. — Я не говорю, что ты должна полностью дистанцироваться, но чем старше мальчик становится, тем больше свободы у него должно быть.

Я приподняла бровь, убирая связку в маленькую сумку, перекинутую через своё плечо, и вынимая из неё ключи от автомобиля и пульт от ворот.

— Это понятно, но зачем, если я рядом?..

— Вспомни мою историю, — хмуро ответил он, поднимая ребёнка на руки и входя в кабину. — Будь я слишком сильно привязан к матери, то почти пятнадцать лет не смог бы скрываться самостоятельно. Я понимаю, что случись с нами что-то, сейчас ситуация абсолютно другая. Ему просто не дадут остаться без крова и пищи. Но Гидеон должен понимать, что происходит и как реагировать на не самые радужные события.

Поёжившись, я вошла следом и нажала кнопку парковки. Двери лифта с шелестом и лёгким дребезгом закрылись за спиной. Он был прав, но мне казалось, что сейчас всё же слишком рано для таких шагов. Пока я нужна сыну почти постоянно, и едва ли это изменится ближайшие два или три года. «Впрочем, мысли о том, чтобы отдать его в «сад» всё же мелькают. Это уже наводит на идею прививания самостоятельности», — подумала я, взглянув на ребёнка, перебирающего в руках очередную развивающую игрушку.

На парковке было тихо и пустынно. Убрав вещи в багажник и пристегнув ребёнка к детскому креслу, я устроилась на месте водителя. Геральд уже без моих недовольных мин сел рядом, чуть сдвинув пассажирское сидение назад, чтобы расположиться с комфортом. Я завела двигатель, как только мы оба пристегнулись, и вывела машину из паркинга. Ворота, ведущие с территории кондо в город, медленно отползали в сторону, позволяя мне набрать в смартфоне ближайший к пляжу адрес торгового центра.

Навигатор выстроил маршрут, и я тронула педаль газа.

— Какой она была?.. — зачем-то поинтересовалась я.

— Моя мать? Невероятно смелой и упрямой, но недостаточно подготовленной к тем событиям. Не думаю, что тебе это интересно…

— Мне интересно всё, что с тобой связано, — я ободряюще улыбнулась. — Расскажешь?

По салону пролетел вздох:

— Из того, что я знаю и помню. Тоже Непризнанная, её звали Мирэлль. Не знаю происхождения и никогда им не интересовался. Давнишняя история. Да и тогда никто не разбирался особенно, откуда смертные прибывали территориально. Закончила школу, получив при обряде тёмные крылья, получила распределение в Ад на службу. Она не была из той категории, которая грызёт глотки ради власти. Возможно, этим и привлекла отца. Его я не помню вовсе. Только портреты на страницах трактатов, едва ли хоть сколько-то достоверные, — Геральд приоткрыл окно, пуская в салон автомобиля ветерок. — Он уже похоронил первую жену, умершую при родах, подарившую жизнь моему брату. Не было брака, не было ничего. Она просто была приближённой к трону. Как у смертных модно именовать должности, «ассистентка». Моё зачатие было лишь вопросом времени. Когда я родился, Белиалу, с которым тебе довелось познакомиться, было уже восемнадцать по земным меркам. Полноценный наследник, живущий у отцовской руки, ждущий права занять трон, принадлежащий ему по крови… — он умолк, невидяще глядя вперёд, словно прокручивал воспоминания и рассказы матери в голове, но вскоре продолжил: — Радость от моего появления была только у матери. Отец предпочёл во избежание стычек и возможности устранения конкурента на трон выслать мать со мной на руках в столицу. Мне ещё не исполнилось года, когда соратники брата помогли ему проникнуть в дом и попытаться меня прикончить.