Глава 33. "Рай на Земле" (2/2)

— Можно и наоборот, но у него спина мокрая после детского кресла, — я удивлённо посмотрела на лопатки сына, где через футболку действительно выступил пот.

— Ладно. Ты прав, — я стянула с сына обувь и понесла в ванную. — Чайник поставишь?

Демон фыркнул, унося всё, кроме головоломки, в арку кухни:

— Позже.

«Ну, позже так позже…» — я пожала плечами, взглянув на гостиную, залитую лучами закатного солнца, и улыбнулась, пощекотав радостно заверещавшего сына. Всё как обычно, но нет… Сын, вертясь, не дал усадить себя, как обычно, на стиральную машинку, остался стоять и неловко стянул футболку, следом носки, встав ногами на коврик, пока я регулировала воду. С молнией шортов возился дольше, наконец, обиженно надулся, когда пришлось просить о помощи. Собственно, причина того, почему не хотел сидеть на руках, а после и на стиральной машинке выяснилась довольно быстро. Подгузник был полон, и Гидеон кривился от дискомфорта.

Отстегнув липучки, я аккуратно переместила ребёнка в ванну, заботливо встрепав тёмные волосы на макушке пальцами.

— Ещё немного — и будет горшок. Больше это не понадобится…

— Горшок? — сын хлопнул глазами. — Что это?!

— Увидишь… — я подмигнула удивлённому малышу, поливая на его голову из душевой лейки тёплой водой. — Хочешь купаться в озере?

Гидеон насупился:

— Ванна!

— Большая ванна, правда, с прохладной водой. Там рыбки и лодки плавают, — я уловила его озадаченность и тихо рассмеялась, вспенивая отросшие волосы. — Завтра попробуешь. Только не бойся. Я буду рядом… Если не понравится — вернёмся на берег. Ладно?..

Малыш закивал, предвкушая что-то необычное на завтрашний день. Я же готовилась к очередной волне его открытий. Даже если Пиф была права и бессмертие я не утратила… Это давало мне лишь ещё большую жажду — наблюдать, впитывать каждую эмоцию своего мальчика. И бесконечно радоваться, что он улыбается, испытывая что-то новое, и я могу быть рядом, видя ямочки на щеках, раскрытые руки и слыша довольные вопли. Как это было с полётами и как будет, надеюсь, с завтрашней поездкой. Задача посетить парк аттракционов становилась навязчивой идеей.

Закончив купание, я завернула ребёнка в полотенце, надела чистый подгузник, выбросила в специальную урну под раковиной использованный и выбралась из ванной. На моё удивление, в квартире невероятно вкусно пахло… стейками. Сглотнув слюну, я удивлённо вскинула брови, но всё же предпочла для начала одеть сына, чтобы не простыл.

— Ванна свободна! — крикнула я в сторону арки.

— Хорошо. Каша готова уже вроде, — ответил Геральд из кухни.

Удивление уже достигло апогея. И всё же я ушла в спальню, одев Гидеона в пижаму. Сын тоже удивлённо принюхивался к запахам, красноречиво похлопывая себя по животу. Условный жест того, что пора подкрепиться. К груди уже не тянулся, и от вскармливания мы отошли, когда молока перестало хватать даже на перекус перед сном. Сказать, что это меня успокаивало — ничего не сказать. Да, процесс кормления был милым и давал ту связь, которую ничем не заменить. Но только до тех пор, пока молочные зубы сына не начали приносить дискомфорт…

Гидеон сам сполз с постели и деловито побрёл в сторону кухни, намекая на то, что пора поторапливаться, иначе будет истерика на почве голода. Я, посмеиваясь, пошла следом. Самой тоже не мешало бы сходить в душ, но прежде перелить кашу и дать немного остыть. Демон стоял у плиты в домашних брюках и футболке, уже не пряча крылья и довольно потягиваясь от ощущения свободы. Видимо, предвкушал скорую разминку, которую планировал на предстоящие выходные. На столе уже стояли пустые тарелки и глубокая тарелка детской каши с ягодами. Нарезка из овощей и сыров, в небольшой пиале были орехи и сушёный чернослив. Вершили всё это изобилие бутылка вишнёвого сока и пара бокалов.

Я удивлённо хлопнула глазами, посадив сына на стул для кормления и перемешивая кашу:

— Какой повод?

— Полгода назад мы слиняли от бессмертных, — отозвался Геральд.

«Чёрт, я же совсем забыла…» — устало опустившись на стул напротив сына, я передала ему непроливайку с соком и поставила тарелку перед носом, вручив вторую ложку, чтобы учился есть сам. В кухне царило молчание. Голодный ребёнок кое-как держал «снаряд», но вскоре вспомнил, что и как следует делать, зачерпывая кашу, правда, не той стороной и начиная пищать от недовольства, что ложка до рта доходит почти пустой. Пришлось переворачивать. Дело пошло живее. Началась азартная охота за черникой и малиной по всей тарелке.

Наконец, Геральд пересыпал на наши тарелки мелкую обжаренную в мундире картошку и поставил на стол специи. Он добавлял их исключительно в готовой пище, поясняя, что иначе не чувствует вкус самого блюда.

— Что ж, думаю, стоит закончить с этим непоседой и только потом самим оттянуться, — Геральд потянулся с хрустом в плечах, взглянув в окно. — Знаешь, мне тут нравится всё больше и больше. Не только потому, что спокойно. Просто… Когда мы сбегали, я почему-то предвкушал, что это будет похлеще всякого Ада на деле. Смертные, мир совершенно другой, всё иначе, чем то, к чему я привык… Люди изменились, всё вокруг изменилось. И даже работа, которая, казалось бы, только из-за необходимости, начала приносить удовольствие.

Я чуть улыбнулась, стирая излишки каши со щёк сына.

— Здесь прогресс не останавливают искусственно. Люди привыкли выживать и делают для этого всё, что может упростить существование. И я искренне рада, что тебе здесь нравится, — Гидеон выловил последнюю малину из тарелки и победно завопил. Пришлось спускать на пол. — Отнеси его в манеж, пожалуйста, я сейчас помою посуду, и можно будет приступать.

Геральд молча подхватил радостно пискнувшего ребёнка на руки, усадив на плечо. Высота потолка пока позволяла откалывать такие номера. Гидеон снова завопил от восторга и неожиданности, обхватив голову демона. Из комнаты донеслось недовольное сопение, и, судя по всему, перебор книг на полке. Игрушки уже надоедали. После дня рождения у нас завелась коробка для них, чтобы ничего не валялось по квартире. Книг тоже прибавилось порядком. Сборники сказок заполнили полки. Страшно довольный обновками сын распределил то, что интересно сейчас и что будет интересно позднее.

Зашелестели страницы, и чуть сместился торшер, чтобы ребёнку было лучше видно. Я выполоскала непроливайку и тарелку с какими-то животными на дне, отставив детскую посуду на специальный поднос, когда демон спокойно потянул меня к столу за руку, усаживая. Со второй сковороды на тарелки переместилась пара внушительных кусков мяса. Я ощутила, как желудок музыкально напомнил, что неплохо бы и мне тоже что-то в себя закинуть.

Наконец, закончив возню с посудой, Геральд уселся напротив меня, подняв в пальцах бокал с соком.

— Что ж… За успешные полгода выживания в смертном мире. Не без приключений, но нам удаётся оставаться на плаву, — он вздохнул, со спокойной улыбкой взглянув на меня. — И я благодарен тебе за терпение.

— Спасибо тебе за эти лучше полгода после десятилетия ужасов, — я робко улыбнулась в ответ. Стеклянные бока с лёгким звоном соприкоснулись, и я сделала глоток, удивлённо заглянув в свой и принюхиваясь. — Это же не вишнёвый сок…

Геральд насмешливо поднял из-под стола бутылку красного вина.

— Опьянеть не выйдет, а вкус будет идеальным для мяса…

— Правильно, чтобы Гидеон от постороннего запаха ещё и меня «закодировал», — буркнула я, но всё же сделала ещё один глоток действительно вкусного вина. — Ладно, на диване посплю…

— Ешь, пока не остыло… — усмехнулся Геральд, подвинув к себе тарелку и приборы. — Тем более это только первая часть вечера…

Я проследила за его красноречивой улыбкой, отрезая себе кусочек стейка и отправляя в рот. Едва не издав довольный стон, накинулась на еду так, словно месяц не ела. Демон готовил редко, но так, что я готова была облизать тарелку и умолять о добавке. Он не ограничивал себя и меня «полезной пищей», предпочитая наслаждаться и чем-то «вредным» ради удовольствия. Посмеиваясь от моего вида, Геральд охотно присоединился к трапезе.

Некоторое время в кухне стояли только дребезг приборов по тарелке, мои не слишком приличные стоны от того, как всё было вкусно, и тихие довольные смешки. Пришлось включать свет, поскольку в кухне стало довольно темно: село солнце. Ужин был действительно поздним. Я любопытно потребовала винную бутылку, знакомясь с этикеткой. Пятилетняя выдержка, мерло производства Род-Айленда. Полусухое вино с ярко выраженным ягодным купажом. Вечер становился восхитительным до безумия.

Геральд чуть отклонился на стуле, выглянув в гостиную.

— А я-то думаю, чего так тихо… Гидеон уже вырубился, — я попыталась выбраться из-за стола, но демон мотнул головой. — Сиди. Я сам отнесу в комнату.

— Спасибо… — я вздохнула, глядя ему вслед.

Из гостиной послышались возня и неторопливые шаги. Улыбаясь, я разлила остатки вина по бокалам, убрала посуду в раковину, залила водой и побрела с бокалами на террасу. Здесь я почти никогда не бывала. Днём там было слишком жарко, вечером же, как правило, Гидеон быстро засыпал, и я всегда составляла ему компанию. Сегодня почему-то в сон не клонило. Поставив бокалы на широкий, обитый деревом поручень, я облокотилась о него руками, глядя в сумеречное небо. Свет фонарей с улицы почти не мешал. Тьма едва рассеивалась, но мне всё равно не было страшно.

Покой в той пиковой стадии, когда не хочется даже думать о том, что когда-то может всё измениться. Глоток вина — и бокал в пальцах после короткого импульса силы стал прохладнее. Я улыбнулась. Практиковать какую-то элементарную магию было довольно просто. И тем приятнее было осознавать, что с каждым разом это становилось всё легче и легче. Не требовало усилий.

На талию осторожно легли тёплые ладони. Неожиданно, но снова не занервничала. Только лёгкий скачок адреналина от того, что Геральд подошёл неслышно. Я только чуть обернулась всё же, чтобы убедиться, что это именно он. Демон осторожно перехватил пальцами мой подбородок, приподнимая лицо немного выше. Спокойное прикосновение поцелуя. По телу скользнула первая волна довольных началом мурашек. Он чуть усмехнулся, отстранившись и взяв в пальцы бокал.

— В кухне ещё один пакет. Там ноутбук и планшет для тебя. Я у Фреда проконсультировался, что выбрать, чтобы тебе было комфортно работать, — проговорил он, отпивая вино.

— Зачем?.. — я почувствовала, что щёки и уши вспыхнули от смущения. Или это всё же вино начало действовать? — У меня ведь офисные девайсы есть и…

— Я думаю, тебе всё же стоит иметь свою технику. Тем более с оглядкой на будущее, — его ладонь скользнула по моему животу, привлекая немного ближе. — Мне нравится наблюдать за тобой во время рисования. И такой подарок показался вполне актуальным.

Вздохнув, я откинулась затылком на его плечо, снова глядя на небо, пытаясь вспомнить, когда последний раз испытывала подобные эмоции. По всему выходило, что очень давно. Нет… Дело было не в подарках. Важным было внимание. Желание немного разгрузить от рутины, сделать приятное. Приготовленный ужин, забота о Гидеоне, то, что происходило сейчас. Эта спокойная ласка. Именно ласка… Мне нравилось, как к щеке прижались губы, проследовав невесомо к виску. Нравилось, что я не стремилась вывернуться из объятия, остановить поглаживающую живот руку.

Отставив бокал, завела руку выше, чуть притягивая к себе за шею. Пальцы перебирали короткие тёмные волосы на мужском затылке. Усмешка в губы. Короткие чувственные поцелуи, будоражащей волной ласкающие губы, не переходя черту, не торопясь перегнать желания. Издав довольный вздох, я уже готова была растечься в его руках, но футболка задралась из-за смены положения, ладонь тронула оголившийся живот. Тело прошибло сотней разрядов, и я резко дёрнулась вперёд, ухватившись руками за поручень.

Спешно оборвавшаяся нега злила меня саму. Геральд за моей спиной отступил, напоследок тронув мой затылок губами.

— Прости… — прошептала я.

— Ничего. Просто ещё не время… — он забрал опустевшие бокалы. — Спасибо, что разделила со мной этот вечер. Пора спать…

Я молча кивнула и опустила голову, пытаясь унять дрожь и понять, в чём была загвоздка на сей раз. Меня не пугали его руки. Ни единого раза… Прикосновения к спине, возможно, после утраты крыльев вызывали панику. Что же произошло сейчас?.. Почему это случилось, если я хотела бы уже попытаться пересечь черту, установленную прежде. Позволить себе больше, позволить чувствовать и испытывать удовольствие от прикосновений. В голову ничего не шло, кроме… Мотнув головой, я вспомнила наш разговор на пляже.

«Неужели всё ещё стесняюсь своего тела?..» — окончательно растерявшись, подумала я. Скользнув своей ладонью под футболку, я провела подушечками пальцев по плоскому животу, пытаясь уловить неровности текстуры кожи. Ничего не отвлекало. Кожа гладкая. Просто белые полосы растяжек становились заметнее именно визуально. «Но ведь с этим можно справиться, втирая в кожу масла?..» — попытка себя убедить. Стало стыдно. Обломала весь вечер из-за своей зажатости.

Закусив губу, я побрела с террасы обратно в гостиную. Свет горел только в ванной, примыкающей к комнате Геральда. Как я знала, там был только душ, а не ванная. В голове проскочила странная идея, которую я не стала даже обдумывать, только торопливо стянула футболку и джинсы вместе с бельём, юркнув в приоткрытую дверь.

Геральд стоял под ниспадающими струями горячей воды. Крылья скрыты для удобства мытья. Упирался руками в стену, опустив голову, на которую падали прозрачные капли, стекая по спине, пояснице, ягодицам и ногам. Возбуждающее зрелище заставило внизу моего живота затянуться первому, давно позабытому узелку возбуждения. Одёрнув себя от желания остановиться и удрать на половине пути, забрав вещи, я немного несмело прошла за стеклянную перегородку.

Ладони легли на мгновенно напрягшиеся плечи демона, обвели руки до локтей кончиками пальцев, вернулись и начали спускаться ниже, прочерчивая бока, спину, с перекатывающимися мышцами. Улыбнулась, заметив пробежавшие по коже Геральда мурашки, сделав ещё один шаг вперёд, обняв за пояс, прижавшись грудью к его спине. Послышался вздох, а следом — тихий смех, он развернулся, резко, но осторожно поменяв нас местами, прижав меня спиной к стене душевой кабины.

Поддев пальцами лицо, чуть хрипло проговорил в мои губы:

— Не стоит переламывать собственные ограничения. Это может подождать…

— Я… я хочу… — сглотнув, подалась вперёд. — Хочу хотя бы попробовать.

Жгуче впившиеся губы. На сей раз не сдерживаясь, выписывая горячим рванувшимся языком то ли символы, то ли руны в моём рту. И я ответила так же отчаянно, подаваясь вперёд, насколько позволяло положение, поднимаясь на цыпочки, вытягиваясь вдоль его тела и опутывая руками плечи и шею. Лаская их пальцами, чувствуя, что мурашки бегут теперь уже по телам у обоих. Второй узелок напряжённо затянулся, когда ощутимое возбуждение упёрлось в низ живота. Сейчас мне не требовалось закрывать глаза, чтобы попытаться подменить образ. Мне самой хотелось продолжения. С ним… Потому, что знала: он не будет причинять боль.

Подхват под бёдра, тело охотно поддалось, охватывая демона ногами за пояс. Положение совершенно непривычное, но тем лучше: чем меньше похожего с тем, что было прежде, тем проще принять происходящее и довериться, ведь сейчас всё будет совершенно иначе. Чуть выше — и поцелуй оборвался, смазанной линией смещаясь на шею, проскальзывая языком к ложбинке между ключиц, ещё ниже. Чуть сжатая ладонью окружность груди, что массировал, пропуская между пальцами до остроты поднявшийся сосок, на котором спустя мгновение сходятся губы.

Я дрогнула, чувствуя, как даже от этого низ живота дёрнуло предвкушающим спазмом. Вторая грудь — прокатывающийся в губах сосок, обведённый горячим языком. Бессознательно выгнувшееся тело скользнуло ниже, и до очередной волны возбуждённой дрожи почувствовалась упирающаяся в ягодицы эрекция. Кусаю губы, упрямо глядя в глаза, чувствуя, как от одного ответного взгляда в оттенках насыщенной бирюзы всё внутри воспламенилось. Нетерпеливо заёрзав, я нахмурила брови.

Скользнувшая по щеке ладонь заправила мои влажные волосы за ухо.

— Не стоит. Ты не готова… Я не хочу, чтобы на утро мы избегали даже в глаза друг другу смотреть, — тихо проговорил Геральд. — Поверь, это было бы лучшей ночью для меня, но сейчас следует притормозить…

Я поджала губы, готовясь разразиться бранью, но… поняла, что он прав. Возбуждение — это уже много в моей ситуации. То, что я не выворачиваюсь в таком положении — чудо. Лёгкая обида, но понимание, что так действительно будет лучше. Так будет правильнее, чтобы не разбить едва достигнутое внутреннее равновесие, которое только сейчас, сегодня начало понимать, что моё тело представляет не только физический интерес, невзирая на недостатки.

Несмело кивнув, я опустила взгляд, покидая душевую и вытягивая с полки одно из полотенец, чтобы замотаться в него и уйти к себе. Молча, испытывая стыд, что всё же наступила на горло своим «хочу». Спешно просушенные вторым полотенцем волосы, и я собралась было уже сбежать, когда перехватили за запястье. В сумраке погасшего в ванной света, насмешливо сверкнули бирюзовые глаза Геральда.

Меня подтолкнули к спальне демона в спину, отобрали полотенце и загнали под одеяло. Когда демон устроился позади, расстегнув амулет и укрыв меня крылом, я нервно задёргалась, разворачиваясь лицом, и хмуро буркнула:

— Сын проснётся…

— Я проснусь с рассветом и, так и быть, выгоню тебя из постели к нему… — усмехнулся Геральд. — Спи, Виктория.

— А что было бы, если бы я захотела продолжить?.. — прищурившись, поинтересовалась я.

К бедру красноречиво прижалась всё ещё напряжённая плоть, заставив воздух застрять в лёгких. Вспыхнув, я сползла ниже, протиснув руку под его подмышкой и притиснувшись лбом к изгибу шеи Геральда. «Что ж, как минимум, не я одна этой ночью осталась не удовлетворена… Хоть он и прав, что торопиться не стоит…» — ворчал внутренний голос.

Слуха коснулся шёпот:

— Если бы ты захотела продолжить, завтра бы изменилось всё. И не факт, что в лучшую сторону… — тёплые губы тронули мой лоб. — Всему своё время, королева…