Программа "Сибирь" (1/2)

— Начинаем, — раздался из динамиков искаженный электроникой голос доктора Лайонс, — мисс Фокс, войдите в бокс.

Лейла Фокс прошла в шлюз, оказавшись в небольшой почти полностью стеклянной комнатке. Тяжёлая двадцатидюймовая стальная дверь закрылась за её спиной. Внутри не было ничего, кроме одного единственного пластикового стула. Девушка села, с тревогой оглянулась на учёных по ту сторону стеклянных стен.

— Оператор, программа ”Сибирь”, — распорядился доктор.

Лаборант за панелью управления застучал по клавишам.

Техника ожила, загудела. Девушка в боксе от неожиданности нервно дёрнулась, посмотрела вверх.

С низкого потолка бокса выдвигались скрытые до того фрионные трубы. Они неторопливо спустились к полу, по три стороны от неё, и с лязгом закрепились в слотах.

— Сорок пять градусов по Фаренгейту. Три минуты.

Оператор снова застучал по клавиатуре. Доктор Лайонс, не отрываясь, наблюдал за девушкой. Здесь, снаружи, этого нельзя было услышать, но он знал, что фрионные трубы сейчас низко завибрировали, стремительно охлаждая воздух внутри бокса. Лейла Фокс с подозрением косилась на них, ещё не в полной мере понимая, в чём суть эксперимента. При следующем выдохе изо рта у неё вырвался клуб пара. Она удивлённо округлила глаза.

Доктор Лайонс оглянулся на другого оператора.

— Показатели?

— В норме.

Он снова глянул на Фокс. Та обхватила себя руками, поджала пальцы ног.

— Снижайте до тридцати градусов. Семь минут.

— Есть.

Лайонс неторопливо обошел стол и, скрестив руки на груди, прислонился к нему спиной. Терпеливо ждал, не сводя взгляда с девушки. Та смотрела куда-то перед собой, брови насуплены, губы сжались в линию. Доктор мысленно усмехнулся. Он узнавал этот её настой. Она снова решила поиграть в непрогибаемую. Стерпеть всё, не плакать, не кричать. Она наверняка думала, что её пытают. Выуживают какую-то информацию, наказывают за что-то, либо же просто издеваются. Она даже не представляла, какую задачу он, Лайонс, пытается решить, какая ответственность сейчас возложена на его команду, на весь Фонд.

Он бросил взгляд на монитор, где крупным планом было видно лицо девушки, с горящим на ее лбу таймером.

Да и откуда бы ей знать. Глупой, наивной девчонке.

Время шло. Наконец, плечи у Фокс непроизвольно передёрнуло.

— Частичные волновые спазмы, — подал голос второй оператор, — Температура тела девяносто семь и один, пульс шестьдесят один, остальные показатели в норме.

— Продолжаем.

Ещё через три минуты Фокс подобрала ноги и обхватила руками колени. Из-под коротких рукавов её формы стали видны плечи, покрывшиеся гусиной кожей. Волны крупной дрожи пробирали её тело всё чаще.

— Пульс пятьдесят и падает, давление сто десять на семьдесят.

— Таймер?

— Никаких видимых изменений, сэр.

Доктор выругался себе под нос.

Вот уже третий месяц. Третий месяц они бьются над вопросом, что это за технология оставила таймер на лбу у девчонки, и какое событие отсчитывает. Никаких иных аномалий за ней замечено не было: ни физических, ни биологических, ни психических.

Кроме жуткой упёртости характера, подумал Лайонс, и этой привычки звать своего брата во сне.

”Логично предположить, что она - бомба. Или ещё какое оружие. Обратный отсчёт так просто не ставят”

— Снизить температуру до пятнадцати градусов. Внимание на таймер.

Он оттолкнулся от стола, подошёл к боксу в плотную.

Фокс уже минут двадцать провела в боксе и была явно плоха. Теперь её колотило постоянной крупной дрожью, стопы и ладони свело, губы посинели. Она медленно повернула голову, встретилась взглядом с доктором.

Миг, и он растерянно заморгал. Отступил на шаг.

Показалось, или глаза у неё на миг сверкнули тем же светом, что её таймер?

— Что это было? — пробормотал он, потом крикнул через плечо, — Показатели?

— Температура тела девяносто пять, пульс пятьдесят пять и падает. Давление сто на семьдесят и падает...

— Таймер!

— Без изменений, сэр.

— Проклятье...

Девчонка невидящим глазами смотрела сквозь стекло на операторов, пальцы мертвой хваткой сцепились на коленях. Доктор широкими шагами пересёк операторскую и заглянул в мониторы.

— Снизить до минус двадцати двух, и мне нужен мониторинг высшей нервной деятельности.

— Но сэр, у неё скоро...

— Выполнять!

Стеклянные стены бокса изнутри начали стремительно обрастать инеистым узором. Через несколько секунд Фокс скривилась и снова обхватила себя за плечи. Её рот широко распахнулся, на лбу вздулись вены. Она кричала. Мониторинг ВНД показывал, что ей сейчас очень больно.

— Физическая боль от холода, — бормотал Лайонс себе под нос, — Мы уже довольно далеко зашли. Должно ведь хоть что-то измениться.

Но таймер не менял своего хода.

А у девчонки дрожь тем временем перешла в полноценные судороги, а ещё через несколько секунд начались спазмические приступы.

Первый свалил её со стула. Она сжалась калачиком на полу. Второй разметал темные волосы, и лицо скрыло их гущей.

— Твою мать! Кто-нибудь видит таймер?

Лаборант растерянно копался в своих компьютерах. Лайонс выругался крепче, и снова кинулся к боксу. Присел напротив девчонки, старательно заглядывая в её лицо, пытаясь разглядеть таймер.

Второй оператор срывал голос, зачитывая биологические показатели, но Лайонс и без него уже понимал, что девчонка на грани. Ещё немного, и вред её внутренним системам будет необратим, и органы начнут отказывать.

Новым приступом Фокс подбросило, и волосы, скрывавшие её лицо, чуть раздвинулись.

— Наконец то, — Лайонс достал из кармана халата простой механический секундомер, запустил его. — Ну же...

Чернеющие губы девчонки раскрылись, слегка шевельнулись.

— Таймер без изменений, сэр!

— Она что, говорит?