chapter 4 : preferring the stars (2/2)

– Благодарю, – её шёпот был едва различим и мальчику пришлось внимательно прислушаться.

– Да ладно тебе, – ветер нахально трепал его по волосам, отчего пришлось огородить себя крылом.

Луна всё ещё пребывала в небе и Мияко неотрывно рассматривала её скромный лик. Не наблюдалось ни одного облака, позволяя девочке вдоволь налюбоваться земным спутником. Где-то вдалеке, за множеством высотных зданий, небо окрасилось в оранжевые оттенки. В город пробирался рассвет.

Свет немногочисленных звёзд уже давно пропал и в душе Мияко поселилась некая печаль. Смотря на их далёкий блеск, ей становилось так спокойно на душе, что она иногда даже не ложилась спать и проводила весь оставшийся день в сонном состоянии. Но всё же, это того стоило.

Их всегда было не так уж и много: девочка всего насчитала около пяти штук. Но одна из них всегда светила настолько ярко, что Андо была удивлена, когда впервые увидела её в окне. И на протяжении всего года, звезда находилась в поле зрения, лишь немного смещаясь зимой на небе.

Кейго проследил взглядом к объекту, на который так завороженно смотрела его напарница.

– Нравится луна?

Мияко нравилось небо в целом. В зависимости от времени суток или погоды, оно могло окраситься в самые изумительные оттенки, поражая столь разнообразному сочетанию цветов. Ей не хотелось смотреть под ноги, пытаться найти нечто прекрасное в лицах человеческой цивилизации. Глаза всегда были устремлены вверх, разглядывая ярчайших жителей ночного неба, ища своё место среди них.

Достойна ли она находится в их мире? Сможет ли она когда-нибудь попасть в то место, о котором говорил отец? От этих вопросов становилось невыносимо печально на душе. Хотелось как можно скорее покончить со всем происходящим и отправиться в великое путешествие.

– Я предпочитаю звёзды.

Кейго улыбнулся, переводя взгляд на её спокойное лицо. Но тут же ему стало отчего-то не по себе. Вы видели когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть?

– Почему?, – хотелось хотя бы немного разбавить обстановку.

– Они более далёкие, чем Луна. Значит, их и изучать интереснее.

– Вот оно что, – ветер стал чересчур надоедливым, заставляя мальчика повернуться к нему спиной.

Небо окрасилось в светло-голубой оттенок и блеск звёзд больше не был виден. Стало вдруг невыносимо одиноко, словно близкие души покинули её в очередной раз. Вдалеке виднелся лишь один спутник, но он не вызывал в груди Мияко того трепета, который каждый раз дарит ей мерцание далёких светил.

Но и Луна всё больше меркла, становилась тусклее с каждой минутой и вот-вот готова была исчезнуть с небосвода. Наступило утро. Лучи Солнца настойчиво пробирались в город, пока первый из них не показался меж соседних высотных зданий.

Пора отправляться на тренировку.

***</p>

music : call me – gigi masin</p>

– Когда вернусь, принесу тебе эхо-маки.

– Что такое ”эхо-маки”?

– Ну, проще говоря, ”счастливые роллы”.

Размытые представления о чём-либо никогда не нравились Мияко. Ей всегда нужна была конкретика: что это, из чего состоит, где находится и тому подобное. ”Счастливые роллы”, безусловно, звучит неплохо, но ей нужно было более подробное их описание.

– А с чем они?, – она выгнула бровь, пытаясь представить себе возможные варианты этого блюда. Быть может, они сладкие?

– Шпинат, грибы, омлет и канпуо*, вроде бы, – Кейго вынул из замочной скважины ключи, пряча их в кармане куртки, – я пробовал их в прошлом году. Тебе должно понравится.

Первые два и последний ингредиенты, насколько помнилось девочке, имели низкую калорийность, а вот третий весьма смущал её. К тому же имелся рис и лист нори, с которыми в итоге число калорий выходило приличным, в её понимании.

Желудок начал болеть. Мияко в душе принялась надеяться, что её напарник забудет про это обещание и вспомнит о нём, когда уже вернётся в свою комнату.

– Знаю, может звучать немного странно, но это правда съедобно, – заметив её сомнения в лице, Кейго принялся уверять её, – поверь мне.

Пытаться отказаться ведь бесполезно, так?

– Я поверю, – и Мияко тут же пожалела о своих словах.

– Отлично, – в конце коридора показалась фигура наставника и мальчик поспешил к нему, бросив напоследок, – не скучай!

Закрыв за собой дверь в комнату, Мияко глубоко вздохнула. На часах – половина десятого вечера, а вернуться сенсей с Кейго могут примерно через часа два-три. И если напарник не забудет про своё обещание, то ей всё же придётся съесть целый ролл на ночь глядя.

Вот беда.

Одно из самых неприятных чувств для Мияко – когда она сидит ночью с набитым желудком. Даже если она съест четверть яблока или одну маленькую конфету – всё равно возникнет ощущение, словно она попробовала целый Шведский стол.

В ночное время суток желудок должен быть пустым. Но не потому, что есть перед сном – это плохо, а скорее потому, что становилось тяжело и мерзко. И избавиться от этого чувства она никак не могла.

Такое происходило крайне редко. Мияко ела на ночь только в том случае, если её насильно заставляла матушка. Если женщина возвращалась в квартиру раньше обычного и обнаруживала, что продуктов в холодильнике не убавилось, то приходилось сквозь тошноту есть всю наложенную порцию. Было мерзко, противно, слишком тяжело, но выбора не было. И неважно, что во время сна человек теряет калории – на утро это чувство словно никуда не исчезало.

Она прошла вглубь комнаты, выключив по дороге свет, и села на подоконник. Разноцветные фонари, выставленные в честь Сэцубуна выглядели настолько насыщенно и ярко, что буквально слепили глаза. Мияко скривилась.

Огни города заглушали собой огни Вселенной. </p>

Облокотив голову об стекло, она прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. Одна картинка сменялась другой, её прошлое буквально затягивало девочку в пучину счастливых моментов. Связь с реальностью постепенно терялась, тело становилось невероятно лёгким, словно невесомым.

Мияко задремала.

Вспоминалось ей абсолютно всё: походы в обсерваторию отца, рассказы о планетах, долгие прогулки после занятий из-за нежелания возвращаться в квартиру, множество бессонных ночей, то, как отец впервые читал ей ”Маленького Принца”.

/ Какое же было потрясающее время, правда, папа? /</p>

Мияко проснулась лишь тогда, когда в её дверь тихо постучали. Ещё пребывая в сонном состоянии, ей на минуту подумалось, что папа вновь вернулся и сейчас он заберёт её на свою работу. Распахнув глаза, девочка соскочила с подоконника, игнорируя проступившую анемию. Она практически ничего не видела перед собой, всё затянуло тёмной пеленой. Голову вскружило и тело обрело неуклюжесть. Но несмотря на это, Мияко уверенно направлялась к двери, активируя свою причуду.

Обхватив чёрными кнутами талию и плечи, она шла, словно кукла, к двери. И только когда рука потянулась к ручке, Мияко остановилась.

Ах, да.

Она больше не дома.

И это точно не папа.

Настроение резко сменилось с радостного на апатично печальное. В груди неприятно кольнуло. Но всё же она открыла дверь.

– Я не забываю своих обещаний, айбоо-тян.

Кейго протянул ей маленький контейнер, пытаясь отдышаться. Он что, бежал? Торопился к ней, чтобы отдать ”счастливый ролл”? Неожиданно и глупо.

– Оу, эм... благодарю, – Мияко неловко приняла контейнер, осматривая внешний вид напарника.

Губы приоткрыты, он всё ещё неровно дышит. Нос и щёки порозовели от вечернего холода. Волосы немного растрёпаны и присыпаны в некоторых местах снегом. Мияко не удивилась бы, узнав, что он где-нибудь по дороге решил сделать ангелочка или случайно задел ветку из-за торопливого бега или полёта.

Кстати о крыльях – они ведь тоже были в снегу.

– Почему ты весь в снегу?

– А, это, – он неловко почесал затылок, оглядывая перья, – не заметил ветку.

Ожидаемо.

Девочка тут же принялась представлять примерную сцену: то, как он взмывает в воздух, держа контейнер в руках, одновременно прощаясь с Омори-сенсеем. И настолько увлечён диалогом с ним, что не замечает позади себя дерево и врезается затылком в раскидистые ветви. И вскоре его накрывает снегом.

Мияко могла бы рассмеяться, если бы могла.

– В комнату не пущу.

– Я и не навязывался, – он начал снимать куртку, параллельно отряхивая с неё остатки снега, – пошли на диваны?

Он распахнул крылья и с них полетели холодные капли, попадая и на Мияко. Она резко отвернулась, сожмурив глаза.

Какой же дурачок.