10 (2/2)
Акутагава нахмурился еще сильнее и запыхтел, но возражать не стал.
— Конечно, я знаю Дазай-сана намного лучше тебя, оборотень! — наконец сказал он. — Как и Чую-сана. — Он повернулся к Куникиде и спросил: — Вы поэтому позвали меня? Из-за вашего с ним якобы родства душ?
«А он быстро догадался!» — с невольным восхищением подумал Ацуши и вцепился зубами в пончик.
— Что еще за «якобы родство»? — нахмурился Куникида. Поправил очки, пролистал блокнот и поднялся с места. — Связь между «родственными душами» — это не то, над чем можно насмехаться или ставить под сомнение! Исследования феномена еще в 2006 году доказали…
Ацуши мысленно застонал: когда Куникида входит в учительский раж, остановить его невозможно. Пожалуй, на это способен только Дазай... Ацуши перестал воспринимать информацию после нескольких предложений и сейчас надеялся лишь на то, что Акутагава правильно понял его знаки и не станет вступать в спор с Куникидой. Иначе десятиминутной лекцией они не отделаются.
— Надеюсь, вам все ясно? — строго спросил Куникида.
Ацуши закивал головой, пытаясь незаметно пнуть Акутагаву под столом. Тот стиснул зубы, метнул в Ацуши испепеляющий взгляд и процедил сквозь зубы:
— Да.
— То-то же, — с этими словами Куникида маньячно блеснул очками и опустил подбородок на свои переплетенные пальцы. — Рад приветствовать вас на первом собрании, посвященному началу операции «Двойной черный»! Меня зовут Доппо Куникида, и своим единогласным решением я выбираю себя председателем. Пожалуйста, представьтесь.
— Вы прекрасно знаете, кто мы, — удивился Ацуши.
— К чему этот балаган? — одновременно с ним спросил Акутагава. От холода в его голосе Ацуши поежился.
Но Куникида, словно не слыша, как ни в чем ни бывало продолжил:
— Предлагаю перейти сразу к делу, отбросив догадки. Факты — вот наши главные помощники. Итак, факт номер один: Дазай и Чуя давно знакомы и раньше работали вместе. Я слышал, что их тандем не провалил ни одного задания, а значит — несмотря на разногласия, они отлично взаимодействовали друг с другом.
Ацуши перевел взгляд с вдохновенно вещающего Куникиды на Акутагаву. Тот хмурился, губы его подозрительно подергивались, словно он пытался решить: стоит ему открывать рот или нет.
— Еще я заметил, что когда Дазай не пытается вывести Чую из себя, они отлично ладят. Вспомнить хотя бы наш поход в кино, на фильм… — Куникида пролистал блокнот, пытаясь найти название, — «Тигр и Дракон». И этот соленый попкорн…
Ацуши часто заморгал, пытаясь понять связь между отношениями Чуи и Дазая и попкорном. Кажется, в ресторане Дазай просил принести ему попкорн…
— Кроме того, — продолжил Куникида, словно прочитав мысли Ацуши, — у нас с Чуей не было ни одного свидания без присутствия Дазая. Последнее не в счет. Да и вы успели поучаствовать…
— Простите, Куникида-сан, — взмолился Ацуши уже в который раз. Ему было действительно стыдно. Акутагава закатил глаза.
– Какой из этого напрашивается вывод? – спросил Куникида и поочередно оглядел присутствующих.
– Эм-м-м… – Ацуши заерзал, почувствовав себя нерадивым учеником, который не знает ответа на вопрос учителя, и посмотрел на Акутагаву в поисках помощи.
Акутагава сидел, скрестив руки на груди, и делал вид, что не замечает его умоляющего взгляда. «Предатель», – подумал Ацуши и пообещал себе, что больше никогда не будет делиться с ним едой. На всякий случай он поставил коробку с пончиками себе на колени, вздохнул и неуверенно сказал:
– Вывод… из этого напрашивается вывод… Что у Дазай-сана специфическое чувство юмора?
Акутагава едва слышно фыркнул, а Куникида посмотрел на Ацуши с таким видом, словно на языке у него вертелось «садись, два!». Но вместо этого он со вздохом сказал:
– Вывод: у Дазая и Чуи нездоровая фиксация друг на друге. Трудно сказать, какие чувства за ней кроются – возможно, сами они считают это привязанностью или даже любовью, хотя я бы сказал, что их отношения похожи на обсессивную созависимость…
Ацуши не понял половину из сказанного. «Интересно, Куникида-сан очень возмутится, если я возьму телефон, чтобы погуглить?» – подумал он.
Куникида тем временем продолжал:
– Если бы ситуация не касалась меня лично, я бы не стал вмешиваться, а просто посоветовал бы им обратится к психологу. Кстати, Ацуши, – повернулся к нему Куникида, – ты же помнишь, что по корпоративной медицинской страховке имеешь право на три бесплатных сеанса у психолога?
Ацуши громко икнул и закашлялся: кажется, пончик попал не в то горло. Куникида как ни в чем не бывало повернулся к Акутагаве:
– Акутагава-кун, вот тебе еще одна причина сойти с кривой дорожки и обратиться к свету: работа в мафии наверняка не предусматривает медицинскую страховку. У нас же…
— Ни Чуя-сан, ни Дазай-сан к психологу не пойдут, — с достоинством перебил Акутагава, словно «психолог» в его личном словаре было синонимом к «мировому злу».
— Не уверен по поводу Чуи, а вот Дазай как раз таки пойдет, — вздохнул Куникида. — Однажды я отправил его к Акане-сенсей, хотел, чтобы она помогла ему избавиться от суицидальных наклонностей… но после двух сеансов сенсей взяла отпуск за свой счет, а потом и вовсе перевелась в другую клинику. Почему-то мне кажется, что Дазай в этом сыграл не последнюю роль. У вас есть другие предложения?
— Нет, — отрезал Акутагава. — Но есть совет: не вмешивайтесь в личную жизнь Дазай-сана.
— Акутагава, неужели тебе не жалко Дазай-сана и Чую-сана? — возмутился Ацуши. — Они как двое влюбленных, разлученных судьбой, которым не суждено быть вместе. Они как… как… Ромео и Джульетта! — сказал он, вспомнив уроки литературы в школе. Потом вспомнил документалку, которую когда-то смотрел, и добавил: – Натан Леопольд и Ричард Лёб!
— Ты еще Бонни и Клайда приплети, — буркнул Акутагава.
Но охладить пыл Ацуши было не так-то просто.
— Если им не поможем мы, то кто?! — спросил он, потрясая пончиком.
— Правильный настрой, Ацуши! — похвалил Куникида. — Было время, когда я считал, что обязательно должен воссоединиться со своей родственной душой… — Ацуши прикусил губу, стараясь подавить рвущиеся эмоции: он и не подозревал, что Куникида настолько романтичен, — …ведь статистика разводов подобных пар говорит сама за себя, а у детей должна быть полная семья.
Хотя, нет, совсем не романтичен. Скорее практичен. И это гораздо больше похоже на Куникиду. Погодите-ка, какие дети? Откуда?! Ацуши посмотрел на Акутагаву, который, как ни странно, тоже выглядел удивленным.
Куникида тем временем продолжал:
— Если я свяжу свою жизнь с Чуей, то мне никогда не избавиться от Дазая. Никогда! Придется терпеть его всю свою жизнь! – Куникида вздрогнул, словно эта перспектива пугала его до мозга костей. – Он будет караулить в кустах под окнами, топтать цветы и дразнить собаку. Да и соседи будут неодобрительно коситься… Придется выделить ему комнату, а это не вписывается в мою логистику. К тому же, я должен подумать о Таро-куне и малышке Ханако! Дети впитывают все, как губка. Чтобы нивелировать дурное влияние Дазая, придется водить их к психологу. Это тоже не вписывается в мою логистику, не говоря уже о финансовой смете… Нет, никакая статистика разводов не перекроет минус в виде Дазая. Я долго думал и решил: нужно, чтобы они перестали… перестали…
Ацуши почти видел, как старательно Куникида пытается подобрать слова.
— Мучить друг друга недоговорками? — подсказал он.
— Мучить окружающих и сосредоточились друг на друге, — поправил Куникида. – Иначе говоря, мы должны заставить этих двоих признаться друг к другу в чувствах. Осталось придумать план.
Звук шлепнувшего по столу блокнота был подобен молотку судьи, вынесшего приговор.