Глава 3: «мистер чон» (2/2)

Альфа усаживает совсем рядом, — и Тэхён не в состоянии отказаться от того, что давно запланировал, жадно вдыхая.

— Знакомы? — раздаётся сухо.

Тэхён знает, что нет. По крайне мере, мужчина не в курсе того, кто так бессовестно пилит его взглядом из под тёмной кудрявой чёлки и, таких же глаз, цвета мглы.

— Мистер Чон, Вас не знают либо глупцы, либо слепцы, — легко подаёт Ким, замечая как мужчина хмыкает, довольно кивая на ответ.

Тэхён же понимает — попался в сеть. Вот только, кто из них и в чью?...

***</p>

— Так, если не секрет, что же Вас могло привести в это неприметное место, мистер Чон? — бутылка клацает о столик — Чонгук разливает алкоголь по двум стаканам. Тэхён бросает озорной взгляд на мужчину напротив. Дверь закрылась минутой ранее, а вид на полный зал пьяных людей из-за стеклянной стены, которая расположена таким образом, что лишь гостям комнаты видно происходящее снаружи, но не наоборот. Чонгук отрывает взгляд от хрустальной люстры под потолком снаружи.

— Я, кажется, такой же полноправный гражданин нашей страны, имеющий право посетить нейтральную территорию, без опаски быть убитым, — спокойно изрекает, горячим дыханием обжигая воздух вокруг. Рука тянется с алкоголем перед Тэхёном, в желании чокнуться бокалами виски. — С праздником, Тэхён. Прости, что без подарка, — бокалы клацают друг о друга. Кажется, можно немного расслабиться. — Сколько тебе?

— Ммм... прекрасный вкус, — делая глоток, в наслаждении прикрывая веки. — Двадцать четыре, но чувствую на все сто, — и решать лишь Чонгуку, имеет он ввиду возраст или настроение в данный момент.

— Самый прекрасный возраст... Студенческая жизнь и ни одной проблемы, кроме экзаменов и зачётов, — кивает довольно Чон. — Что может быть лучше? — риторический вопрос, но Тэхён отвечает:

— Наверное, Ваша компания.

— Соглашусь, — самодовольно, зная себе цену, с толикой шутливости звучит. — Я раньше не слышал о тебе в своих кругах, кто твой отец? Может мы знакомы, — ведь наблюдая, впервые за долгое время за столь непривычным незнакомым человеком и его спокойствием в собственном присутствии, он уверен, что это не один из тех самых студентов с первого этажа. Это не папенькин сынок, но и не шакал среди антилоп.

— Хах, — с придыханием, прикрывая веки — Тэхён как никогда расслаблен, на своё же удивление. В присутствии этого альфы, даже зная того не более получаса, он не ощущает агрессивных феромон или напряжённости. А может дело и в алкоголе. — Он имел небольшой парфюмерный бизнес, но четыре года назад попал в автомобильную аварию и, к сожалению, скончался. И с того самого времени мне пришлось вернуться из Америки, а после долгих разъяснений насчёт моего родства с ним, я наконец-то начал приступать к работе с небольшим парфюмерным домом. «V&#039;Ante», может слышали?

Чонгук хмурится, в голове мелькает давнее и довольно скандальное событие о котором он слышал краем уха, как молодой сын известного банкира вернулся на похороны собственного отца, который погиб в собственном авто, не справившись с управлением. А сын, прожив всю жизнь в Новом Свете<span class="footnote" id="fn_32927612_3"></span>, но из-за того, что он не имел ничего общего с родителем, и тем более не показываясь на свет, его не сразу признали, более того, не желали пускать на похоронную процессию. Но благодаря семейному нотариусу, предоставившему завещание покойного альфы, Тэхёна допустили к гробу. Из-за долгов мужчины, сразу после его смерти, явились с Северной границы, потребовав клуб и, что осталось не оглашённым, бордель. Всё из-за довольно больших долгов, которые росли с каждым днём, ведь парфюмерный бизнес, который только недавно начал нести свои плоды, в то время прогорел, а долг не окупился.

— Антонио Гарсия, — вспомнив имя, звучит из уст Чонгука. Но даже сейчас, глядя на Тэхёна, хоть тот и азиатской внешности, он не может не отметить этих насыщенных цвета тьмы глаз и густой копны волос, а так же медовой кожи с, как он заметил, тату. — Я мало что помню о нём хорошего, но и плохого он мне не сделал, так что, не будем вспоминать мёртвых.

— Он был ублюдком, и это не отменяет того, что он додумался оставить мне небольшой подарок в виде двухэтажного здания с огромным долгом в придачу, — легко бросает Тэхён, говоря о парфюмерном доме под боком главной улицы Центра. На что Чонгук задорно хмыкает, удивляясь всё больше и больше прямоте этого парня.

— Остер на язык, это хорошо. Но, Тэхён, — вмиг голос холоднее, приобретая стальные нотки, — будьте осторожны, не все могут расценить подобное за прямоту. Тем более в наше время.

— Угроза или совет, мистер Чон? — не отстаёт.

— Реши я угрожать, Вы бы уже давно не дышали, Ким, — парирует Чон.

— Приму во внимание, хоть мёртвым и не требуется кислород<span class="footnote" id="fn_32927612_4"></span>, — на лёгкой ноте чеканит, при этом кивая и поднимая бокал с алкоголем. Чонгук повторяет, выпивая за именинника. Со стороны может показаться, что они давние знакомые, решившие распить бутылку дорогого алкоголя, обсудив незамысловатые темы. Хотя, Тэхён, признаться честно, чувствует себя именно так. Нет того самого угрожающего давления, хоть он и ощущает лёгкое амбре аромата альфы.

— Так ты ярый противник церквей, еретик? — вспоминая о недавнем разговоре. — Не молишь Господа у иконы на коленях, не раскаиваешься за грехи как прилежный испанец? — с лёгкой издёвкой, ведь помнит как Тэхён говорил, что молится перед собственным отражением в ванной. И речь здесь не о красоте. Хотя та, безусловно, не обделили Кима.

— Почему я не падаю ниц перед Творцом? — задаёт логический вопрос, задумываясь на мгновение. — Говорят, что грешнику, могут простить всё что угодно, кроме одного — гордыни, — взгляд лишь на мгновение останавливается на Чонгуке, дабы быть уверенным, что тот слушает. — И знаете, мне странно это слышать. Что мешает этому самому Богу, Создателю всего живого, как любят твердить его фанатики, передумать?. Так ответьте, что же ему мешает простить мою гордыню? — риторический вопрос, на который Чонгук не находит ответа, скорее не успевает. Тэхён вновь перебивает. — Но ответ находится на самой поверхности, — хмыкает, незатейливо смачивая губы кончиком языка. — Просто копните немного глубже и поймёте — его собственная. Так, за что он меня в праве попрекать? Бог считает, что он самый великий из всех. Судья чёртовых судеб, хотя жизнью распоряжается лишь сам человек, не согласны, Мистер Чон?

Тут же резко распахивается дверь, перебивая даже приглушённую музыку с главного зала, где остались лишь пьянь да обкуренные люди. Тэхён чуть не давится, тут же обираясь всплеснуть недовольным взглядом на побеспокоившего их человека, ведь предупреждал не раз, чтобы никто не приходил сегодня. В проёме стоит молодой омега с выгоревшими кончиками волос, в белоснежной рубашке с одной подтяжкой на плече и расстёгнутой на пару пуговиц. Соблазняя и маняще улыбаясь, он не стесняясь проходит к диванчику, утягивая Тэхёна в объятия и целуя в щёку. Тэхён тут же чувствует шлейф алкоголя. Чонгук лишь наблюдает за представленной картиной, усмехаясь раскрепощённости омеги, что так бессовестно побеспокоил их разговор. Если это омега Кима, он будет слегка расстроен — не его уровень: не знающий норм приличия, даже не глядя на окружение.

— Тэхёнушка, с днём рождения! — лепечет парень с широкой улыбкой на лице, усаживаясь рядом, закидывая руку на бедро Кима, но тот никак не реагирует на столь двусмысленный жест. — Я тебя было обыскался, а ты оказывается здесь спрятался с... — Даниэль наконец-то переводит взгляд напротив, тут же затыкаясь, осознавая. — Ох, прошу прошения. Не думал, что Вы здесь, господин Чон-Сальваторе... — с лёгкой запинкой, бегая взглядом по лицу Чона. — Изабэлло Даниэль, приятно познакомиться, — протягивая утончённую руку с парой золотых колец и браслетов.

— Да, взаимно, — Чонгук слегка сжимает ладонь, поглаживая мягкую кожу большим пальцем, а после усаживается обратно на диван, незаметно (но не для Тэхёна) вытирая руку об ткань штанины, обращаясь к Тэхёну: — Твой омега? — сам переходит на неформальное общение, устав выкать.

Но ответа не следует, Даниэль вновь перебивает:

— Да нет, что Вы! Этот прекрасный альфа уже занят, к сожалению, не мной... — «скорее к счастью», — думает Чонгук. — А его омега только и делает, что брызжет ядом. Сейчас, кстати, пьёт у бара. И чего возле тебя не сидится... — недовольно хмурясь, парень ожидает похвалы, но Чонгук не обращает на того внимания, напротив вновь говорит с Тэхёном. Даниэль для него пустое место.

— Да, прекрасный альфа, — повторяет, заглядывая в глаза напротив, но Тэхён лишь отстранённо выпивает.

— Даниэль, — наконец-то обращается Ким, — я, кажется, просил, чтобы меня более не беспокоили. И, насчёт Чимина, — притворно улыбаясь, — милый мой, он не вещь, чтобы сидеть под альфой, как под хозяином. Поэтому, он вправе делать всё, что угодно. Тем более, у меня была беседа, которую ты же и прервал.

— Что-ты Тэхён-а, — елейно тянет, от чего Тэхён лишь кривится. Даниэль решает, что из-за крепости виски — Тэхён вкуса и не чувствует. Этот омега до жути надоедливый и шумный, — разве может компания милого омеги, помешать Вашим альфьим разговорам? Да и, к тому же, я подготовил для тебя подарок и надеялся на одну из твоих историй... — Даниэль протягивает бархатную коробочку, в которой обнаруживается винтажная брошь с голубым алмазом в виде капли и золотом переплёте вокруг, а так же с золотой капелькой на утончённой цепочке снизу, которая при ходьбе шатается из стороны в сторону. — Дядюшка лично откопал новую партию голубых алмазов, вот я и кинул словечко за эту красоту для моего дорого друга, — хвастаясь, ожидая реакции на подарок.

— Да, спасибо большое, Даниэль. Мне нравится, — и тянет улыбку, прося омегу прикрепить брошь к его рубашке, хоть та и вовсе не подходит к ней, а должна находиться на пиджаке.

Чонгук молча наблюдает, спрятав ухмылку за стаканом, думая о своём.

— Так, Тэхён у нас, — выделяя, выбрасывая Кима из мыслей, — любитель поведать истории? Я бы послушал.

— Мистер Чон, я всего-то среднестатистический студент, который имеет небольшой бизнес от покойного отца, а так же рассуждающий не совсем привычно для окружающих, — о да, Чонгук заметил это как никогда. Не каждый посмеет говорить и вести себя с Чонгуком так же как Ким — непринуждённо. — Но, соглашусь, я люблю много читать, от того и знаю достаточно поучительных историй. Слышали сказку о горе Чонран? — Чонгук, конечно же, отрицательно отмахивается. Единственный текст который он читает, приносит Хосок, и всё это связанно с работой и Центром. — На отшибе Тэгу, стояла могучая гора Чонран, цветущая круглый год жасминовыми соцветиями, из которых житель ближайшей деревни любил делать чай, в ответ же ухаживая за цветами. Но однажды, в деревню прибыл министр самого короля. Как только он увидел дивные цветы, настолько невинные и желанные, то тут же потребовал выкопать корней и высадить у его дома под окном, чтобы можно было с самого утра любоваться цветами и вдыхать аромат жасмина, но... — Тэхён замолкает, неожиданно заканчивая: — они просто умерли.

— Как это, умерли? — в недоумении выпячивает Даниэль, уж точно не ожидая подобного, ведь обычно истории Тэхёна намного длиннее и с более счастливыми концами. — В горах, где, как я понимаю, камни да скалы, росли, а в уходе не прижились?

— Не всегда хорошие условия в состоянии уберечь и спасти, — заключает Чонгук.

— Просто, — Тэхён оборачивается к Даниэлю, мягко улыбаясь, рассматривая янтарные зрачки и подчёркнутые чёрным карандашом глаза, — жасмин слишком душили. Тот самый советник так безжалостно вырвал корни, ожидая такого же соцветия, не давая и шанса расти за пределы участка, что те просто увяли, сгнили, не оставив и следа.

— А как же гора? — неверя тянет Даниэль.

— Этого я тебе не скажу, — пожимает Тэхён плечами, откидываясь на спинку диванчика, собираясь наполнить стакан новой порцией алкоголя, но замечает как мужчина напротив уже это делает. — Я и сам не знаю. История была не дописана, хоть я и толю надежду на продолжение. Благодарю, мистер Чон, — поднимая стакан и чокаясь с мужчиной.

— Просто Чонгук и на ты, — поправляет. — Да и, я давно не мог нормально отдохнуть, а это место меня приятно удивило. Плюс ко всему, твоя компания мне приятнее некоторых особ, — Тэхён хмыкает, понимая, что тот имеет ввиду омегу сидящую сбоку.

— Тогда, — пачка сигарет со стола оказывается в руках, а пальцы поддевают сигарету, фильтр касается алкогольных губ и зажигалка поджигает кончик табака, — спасибо за твоё решение провести этот унылый день в моей компании, я польщён.

— Конечно, сам глава Коза Ностры решился на встречу, — самодовольно тянет Даниэль.

Чонгук в который раз дёргает глазом от умения этого омеги лезть в разговор.

— Нет, дорогой Даниэль, — отмахивается Тэхён, смотря с лёгкой тоской на омегу, приглаживая прядку его волос, жалея. Чонгук уверен, что так смотрят на умственно отсталых или больных людей. — Я рад, что мистер Чон смог отдохнуть и стать мне приятным собеседником, без каких-либо предрассудков.

Чонгук глубоко задумывается. Всё это время ему не давало покоя одна вещь. Сейчас же он предполагает одну из возможных версий, но решает разобраться с этим позже. А вот Тэхён, лишь вальяжно восседает на кожаном диванчике, удерживая лёгкую улыбку, прислушиваясь к музыке с первого этажа, но даже так не забывает поглядывать на Чонгука. Чон же уверен, что этот студент уж точно не как он сказал, среднестатистический. Это что-то более потайное и глубокое. То, что пока что не даёт покоя: непривычный аромат, поведение, и то, как он себя ведёт. Словно знает всё наперёд, словно находится у себя дома, а ты у него в гостях.

И пока за окном мрак, в просторной VIP-комнате находится трое людей. Один из которых царь зверей, второй же сам дьявол, а третий пешка в руках. </p>