September (2/2)

Он не успевает даже открыть рот, как молодой бариста разворачивается, чтобы намешать очередную бодягу, что здесь называется кофе. Чан удивлён, как в нём есть силы передвигаться, но он плюхается за ближайший столик. Он проспал почти полночи, но кажется не спал вовсе. Возможно он лунатик или типа того, но по-другому его постоянную усталость он объяснить не может. Сколько бы он не спал, силы всё растворяются. Сейчас здесь, снаружи его квартиры, его удерживают только обязанности на работе. Чан просто мечтает завернуться в одеяло, укрыться с головой и вылезти, может быть, где-нибудь в прошлом. Когда он ещё был счастливым ребёнком, а идеи и энтузиазм били из него пышным фонтаном. Он оступился и уже не может подняться.

– Ваш заказ. – Недовольно тянет парень, неаккуратно приземляя стаканчик с кофе на стойку выдачи.

Бан хочет запустить в него кроссовком, но тогда он останется без обуви и воспаление лёгких ему точно обеспеченно. Космической силой воли парень отдирает себя от стула и плетётся за микроскопической долей кофеина. Потому что он совсем не уверен, что в этом напитке есть хоть щепотка кофе. Он возвращается на своё место и только сейчас замечает молодого паренька, сидящего через несколько столов. Тот увлечённо печатает что-то на своём ноутбуке.

Бан даже протирает уставшие глаза, потому что ему кажется, словно этот мальчик светится. У него светлые русые волосы, яркий жёлтый свитер, и куча смешных наклеек на крышке ноутбука. Тусклая лампочка позади него обрамляет его силуэт, отчего тот похож на маленькое светящееся солнышко.

Чан глубоко вздыхает. Кажется, на долю секунды он испытал чувства, которые были давно потеряны. Он отворачивается, усаживаясь за свой стол. Кофе отвратный, как и всегда. По вкусу — ослиная моча с примесью глины. И он бы нахер выкинул его, но продолжает уверять себя, что это даёт ему немного энергии. Вообще, он в это не верит, но, может, однажды в это поверит его уставший и измученный мозг.

Бан медленно потягивает напиток, наблюдая за мигающим через дорогу фонарём. Стена из дождя скрывает абсолютно всё, но тот светящимся кружочком выделяется в черноте улиц. В кофейне немного тепло, Бан ощущает, как его напряжённые мышцы расслабляются, веки наливаются бетоном, а кончики пальцев подрагивают, когда сознание начинает уплывать.

Он почти подскакивает, когда слышит сзади разочарованный стон. Паренёк откидывается на спинку стула, трёт сонные глаза и потягивается. Он кажется уставшим и измотанным. И выглядит до ужаса смешно, когда надувает губы, потому что в его стакане закончился напиток.

– Джинни. – Тянет тот, обращаясь к бариста. Чан думает, что у него начались слуховые галлюцинации. Низкий глубокий голос будто принадлежит кому-то другому. Этот ребёнок буквально выглядит как сбежавший из детсада цыплёнок, но его голос наталкивает на мысль, что тот, возможно, дальнобойщик со стажем.

Окей, возможно, всё не так плохо. Бан просто пытается понять, где в его матрице произошёл сбой.

Светловолосый тихо стукает пустым бумажным стаканчиком о стойку, наклоняясь к работнику кофейни.

– Намешай чего-нибудь вкусного. – Он будто бы вымаливает конфетку у Санты.

– Могу сделать кофе. – Скучающе жмёт плечами тот.

– Фу, – кривит нос парень. – Эту гадость я пить не собираюсь. Предложи мне это, когда твой босс купит нормальные зёрна. – Он машет рукой перед лицом, а после наклоняет голову вбок. – Что-нибудь, от чего я не умру к началу пар.

Шатен кривит недовольное лицо, но послушно начинает что-то мешать в новый стакан. Жидкость получается конфетно-розовой, а ещё туда опускается маленький розовый зонтик, и это выглядит до ужаса нелепо. Но мальчику, кажется, нравится, он расплывается в широкой улыбке, показывает бариста большой палец и, почему-то, направляется прямиком к Чану.

Сон пропадает за секунду. Вместо него приходит негодование, смущение и непонимание. Светловолосый мягко присаживается на стул напротив и ярко улыбается Чану. Кажется, он сейчас ослепнет.

– Не против компании? – Юноша напротив выглядит до безобразия невинно и мило. А ещё Бан замечает россыпь тёмных веснушек на носу, щеках и скулах. Будто кто-то брызнул краской прямо на лицо этого ребёнка. Его ладони тонут в длинных рукавах свитера, и блондину почему-то кажется, что тот очень тёплый. Свитер. Ни в коем случае не мальчик. – Ты выглядишь грустным, поэтому я подумал, что тебе одиноко тут одному.

– Господи, Феликс. Не приставай к людям. – Слышится недовольный голос работника кофейни, и Бан впервые благодарен ему.

– Да ладно тебе. Я вижу человека в печали и хочу помочь ему. Что в этом такого? – Наигранно возмущается тот и снова обращает своё внимание на Криса. – Я Феликс.

Бан молчит какое-то время. Его перегруженный мозг пытается работать и обрабатывать полученную информацию, но это кажется непосильной задачей.

– Прости? – В голове слышится громкий хлопок и пустота.

– Это мало похоже на имя. – Смеётся парень, встряхивая волосами.

– А мы обмениваемся именами? – На самом деле ему очень хотелось сейчас вернуться домой и уснуть.

– Обычно люди так и делают при знакомстве.

Бан только скептично выгибает бровь, медленно моргая. Какого чёрта? Он не собирается ни с кем знакомиться, даже если человек напротив выглядит как милейший ребёнок из католической школы.

– Never mind<span class="footnote" id="fn_32573010_0"></span>. – Отмахивается тот, светясь словно лампочка. Он подпирает щеку кулаком, не отводя взгляда от блондина. – Кофе здесь действительно отвратный. Может ты хочешь чего-нибудь другого? Я попрошу Джинни намешать что-то более съедобное.

– Перебьюсь.

Но Феликс уже резво вскакивает со своего места и несётся к другу за новым заказом. Чану кажется, будто он попал в тупую комедию. Такое вообще происходит в реальной жизни? Этот парень буквально пристал к случайному человеку, чтобы… что? Познакомиться? Предложить выпить? Подружиться? Что вообще от него хотят?

– Джинни сейчас всё приготовит. – Маленький ураган подлетает к столику. – Дай мне десять минут, и я вернусь к тебе. – Он смешно подмигивает и упархивает обратно к своему месту.

Чан сидит в какой-то прострации несколько минут, пока не замечает, что бариста закончил с заказом. Жидкость в его стакане выглядит апельсиново-оранжевой, пузырится, и, кажется, там плавают кусочки лимона. Он нехотя подходит к стойке, потому что сидеть было гораздо удобнее, чем стоять, пытаясь не свалиться на пол.

Лимонад оказывается действительно вкусным, и это охренеть как удивляет Бана. Он никогда бы не подумал, что в подобном месте может быть хоть что-то съедобное.

– Авторский напиток. – Кивает в сторону стакана в его руке парень. – И… Прости за него. – Как-то смущённо бурчит шатен, потирая шею.

– Твой друг очень… энергичный. – Кивает в сторону Феликса Бан. Он впервые за год так легко общается с этим человеком. Ему хватило всего одного случайного минутного разговора, чтобы почти кардинально поменять мнение об этом парне.

– Да… Он немного… жизнерадостный. – Усмехается шатен, протирая старой тряпкой своё рабочее место. – И кстати, в напиток я не плюнул.

– Премного благодарен. – Смешно фыркает Чан, отпивая чуть кислый лимонад. – Я не видел этого в меню.

– Говорю же – авторский напиток.

– Это место могло стать лучше с твоими авторскими напитками.

– Я не доставлю своему боссу такую радость жизни. Пусть сам вытаскивает это место из канавы.

– Я закончил! – Радостно сообщает Феликс на всю кофейню, громко хлопая крышкой ноутбука.

Он подлетает к парням, широко улыбаясь и светясь как уличный фонарь. Ощущение, будто этот ребёнок всегда счастлив, независимо от ситуации в жизни. Чан смотрит на него и не может отвести взгляд. Словно вокруг него распространяется какое-то тепло и все плохие вещи уходят куда-то на задний план.

– Ты живёшь тут недалеко? Идешь на работу? – Щебечет юноша.

– Я возвращаюсь домой. – Скучающе произносит Чан, переводя взгляд на окно. Дождь всё такой же сильный, снаружи всё так же холодно. Он согрелся и мог бы даже сказать, что у него приятная компания, но вот в голове проносят мысли о холодной пустой квартире. Там наверняка сыро и зябко, подоконник залит водой, а ещё там нет никакой еды.

– Ты работаешь в ночь? Наверное, это здорово. – По-детски хлопает глазами светловолосый.

– Не сказал бы. – Кривится Бан, опуская пустой стакан на стойку. – Мне пора.

– Увидимся! – Машет ему рукой Феликс.

На улице всё ещё темно. Он видит предрассветный туман где-то далеко, тёмное небо светлеет, превращаясь в серый дым. Он тонет в глубоких лужах, его ноги мокрые, но он просто хочет побыстрее вернуться домой. Сил совсем не осталось, а встреча с гиперактивным ребёнком забрала последнюю энергию.

Он уже валился с ног, когда переступил порог квартиры. Всё как обычно: темно, холодно и одиноко. Каменная стена с одной стороны, облезлая штукатурка с другой, скрипящий пол и мигающая лампочка. Словно он попал в тот самый фильм, где главный герой доживает свои дни в полном одиночестве, без следа на друзей или семью.

Он скидывает мокрую обувь где-то в углу около двери, стягивает с себя такую же мокрую одежду и в одном нижнем белье забирается под одеяло. Оно не очень тёплое, но плед сверху немного спасает. Он бы погрелся в душе, но горячая вода появится лишь в пять вечера. Ненадолго и это будет скорее контрастный душ кипяток-лёд.

Его голова становится супертяжёлой, когда он начинает засыпать. Будто что-то сверху вдавливает в кровать, и он проваливается к ядру земли. Давление растёт в геометрической прогрессии, и он чувствует, как его мозг вот-вот лопнет. Руки и ноги придавливает магнитом к постели, а одеяло кажется стальной пластиной весом в тонну. Он пытается открыть глаза и проснуться, но сил хватает только на то, чтобы дышать. Перед ним пляшут какие-то абстрактные пятна, мигают, как лампочки и кружатся вокруг. Темнеют и вспыхивают, как звёзды в ночном небе.

Он просыпается от противного сообщения. Звука нет, но вибрация кажется слишком громкой. Он с трудом разлепляет опухшие глаза, руки почти не двигаются. Его трясёт, кожа болит от соприкосновения с одеялом, а голова кружится, будто он только что слез с центрифуги. Бан с трудом дотягивается до телефона.

Заказчику не понравилась проделанная работа.

Октябрь начинается с очередной неудачи.