Глава 14. Кое-кто с фамилией Камадо (1/2)
— Зеницу, я так рад, что вы с Узуй-саном смогли найти общий язык! — Танджиро сидел на своей кровати и перебирал пальцами ткань спального белья, шок от увиденного уже оставил его.
— Да, этот напыщенный придурок может вести себя по-человечески время от времени… — Агацума неловко почесал затылок, не желая признавать, что не такой уже наставник и «напыщенный придурок». — А я рад, что тело Ренгоку-сана снова отлично себя чувствует.
— Я так надеюсь, что это продлится как можно дольше. Мой дорогой Ренгоку-сан должен прожить в нем всю свою жизнь!
Блондин пересел поудобнее и снова начал слушать, какой Пламенный столп замечательный, несравненный и вообще неповторимый. Украдкой он думал об Узуе и его словах и получил вдруг от мозга странную догадку. Его друг, потерявший людей на миссии – не о Пламенном столпе ли он говорил? Зеницу немного отвлекся от настойчивых восхвалений и припомнил кое-что. Узуй всегда звучал иначе в присутствие Ренгоку. Молодой мечник считал это проявлением высокого уровня дружбы и доверия. Может, он сам звучит так же при Камадо – свои звуки он считывал неважно, их всегда было ужасно много.
Но развить свои мысли ему не дали. Раздался стук, Кёджуро отодвинул сёдзи и пожелал мальчикам доброго вечера. Тенген стоял чуть позади него по левую руку и сходу впился янтарными глазами в Танджиро. Язычок игриво прошелся по верхней губе, и юный мечник испуганно сжался. Ренгоку увидел его реакцию и обернулся на своего друга, но тот мгновенно принял невинный вид и развел руками:
— Я блестяще молчу.
— Мы получили…
Тенген снова уставился на мальчишку, прикусил нижнюю губу и подмигнул. Зеницы прыснул от смеха и прикрыл рот ладошкой. Камадо ошеломленно уставился на него, как бы спрашивая, на чьей он стороне. Похоже, договорить Ренгоку сегодня не сможет. Он понял, что Узуй продолжает свои издевательства, и просто оттолкнул его от входа в бок, прикрывая сёдзи наполовину.
— Тогда я пошел в сэнто, — послышался спокойный голос.
— Стоять!
Судя по всему, Кёджуро схватил его за ворот юкаты и притянул обратно к себе, не давая при этом заглянуть в комнату тсугуко. Невнятное бормотание свидетельствовало о том, что Узую опять зажали рот. «Столп Звука» наконец довел до конца свою мысль о двух письмах. Младшие мечники просияли и возбужденно переглянулись.
Вдруг сёдзи поехали в сторону. Ренгоку негодующе зашипел, его друг сдвинул их ногой и призывно выгнулся в чужих руках. Зеницу посмотрел на Танджиро и засмеялся при виде его краснеющего лица.
— Агацума! — строго сказал «столп Звука». — Ты поощряешь вызывающее поведение своего наставника! Тебе стоит прекратить.
— Простите, Ренгоку-сан. Узуй-сан, пойдемте поговорим.
Когда они исчезли в коридоре, Кёджуро выдохнул и вошел в комнату. Камадо весь подобрался, спрыгнул на пол и вежливо поклонился.
— Мальчик мой, прошу не бери в голову поведение Узуя. У него сегодня слишком хорошее настроение. Можно мне посидеть с тобой?
— К-конечно, Ренгоку-сан! Вам можно сидеть со мной всегда! Скорее, вот моя кровать, давайте посидим.
Он практически прыгнул назад, постелил одеяло на вторую половину и похлопал ладонью, демонстрируя готовое место. Темно-красные глаза лучились счастьем, все его тело так и потрескивало от нетерпения. Ренгоку улыбнулся и сел рядом с тсугуко. Матрас ощутимо прогнулся под весом крупного тела.
— Тамаё почти закончила свое противоядие и ждет нас в любое время. Едем завтра же, мальчик мой.
Танджиро едва не завизжал от счастья. Кёджуро ощутил его непреодолимое желание хотя бы самой скудной физической близости и пригласительно развел руки. Мальчишка бросился в объятия, прижимаясь щекой к широкой груди. Ренгоку взъерошил ему темные волосы и погладил по спине.
— Мой дорогой Ренгоку-сан скоро вернется… — казалось, еще немного, и он всхлипнет. А то и вовсе разрыдается.
— Мальчик мой, я сам в нетерпении. Пусть мое тело повреждено, но я жутко скучаю по нему. И по…
Кёджуро почти резко прижал у себе голову Камадо, чтобы тот не увидел крошечного огонька беспокойства в его глазах. Лишь бы тело продержалось в хорошем состоянии как можно дольше и не подвело его снова. О чем еще он соскучился? Багряные глаза нервно забегали. Вместо ожидаемой фантазии и тсугуко в прахе воспоминаний зашевелилось другое имя.
— Ренгоку-сан… — проговорил вдруг Танджиро как-то неуверенно. — Я заметил, что… в последнее время, В-ваш запах… стал немного другим.
— Мой? — Кёджуро был рад отвлечься. Срочно отвлечься.
— Вашего тела, — Камадо быстро глянул на сёдзи. — Я н-не знаю, как это правильно понять…
Ренгоку отстранил мальчишку от себя и заглянул ему в глаза. Его тело стало пахнуть иначе? Что бы это значило? Мылся Узуй исправно, тут никаких сомнений, ничего выдающегося не делал, одежду носил только ту, что давали. Кёджуро почти все время был рядом и сразу заметил бы изменения.
Изменения… Странные звуки, издаваемые телом во время приступа, считаются? С тех пор они не повторялись. Может, они повлияли на него и его запах? Если бы он только умел понимать звуки людей…
— Ренгоку-сан, Вы в порядке?
— Конечно, мальчик мой. Просто я задумался о том, что ты сказал.
— П-простите, я смутил Вас! Вы очень хорошо пахнете! Лучше всех остальных! Просто я… наверное, это из-за того, что Вы и Узуй-сан поменялись местами. Вдруг это важно…
— Наверняка ты прав, — Кёджуро решил успокоить тсугуко и как следует поразмыслить над его словами позже. — Знаешь, мальчик мой, Тенген всегда встает рано, мне до сих пор непривычно! Глаза сами открываются, как по команде. Ему тоже трудно в моем теле – он подолгу не может заснуть и иногда мешает мне, — мечник рассмеялся. — Скорее бы снова жить в теле, которое не спит допоздна. Скоро я опять буду всем мешать.
— Д-да, Ренгоку-сан! То есть, нет! Вы никому не мешаете!..
Послышалась тихая возня. Камадо выглянул из-за широкого тела куда-то назад, Ренгоку обернулся. Незуко приоткрыла дверцу своего ящика и тихонько выползла на пол. Розовые глаза с любопытством глянули по сторонам. Она встала и зашлепала к кровати, где сидели мечники. Розовое кимоно и накидка волочились по полу из-за ее маленького роста.
— В чем дело, Незуко? — ласково спросил брат, оборачиваясь к ней.
Девочка посмотрела на Ренгоку каким-то странным взглядом. Он не был осмысленным или оценивающим, но она будто пыталась что-то углядеть в нем. Старший мечник молчал, оглядел ее и остановился на глазах.
— Ты хочешь поздороваться с Ренгоку-саном? — продолжал спрашивать ее старший Камадо. — Ты соскучилась?
Но Незуко вдруг развернулась и зашагала к сёдзи.
— К-куда ты, Незуко? Постой, — Танджиро слез с кровати и пошел за сестрой, но вдруг сёдзи открылись, и он испуганно отшатнулся обратно к кровати.
Тенген хлопнул Зеницу по плечу так, что тот практически залетел в комнату. Лицо у него было растерянное и вроде бы даже разочарованное. Однако его наставник был доволен и имел самый снисходительный вид.
— Не забывай, Агацума, я твой блестящий бог! Я дал тебе время пережить это все. Как вернешься, я уже буду сам собой!
— Моя милая Незуко!
Зеницу мгновенно забыл о том, что произошло за пределами этой комнаты и упал на колени, преграждая девочке дорогу. Однако младшей Камадо не было до него никакого дела. Она попыталась обойти его навязчиво расправленные для объятий руки и подойти к Узую. Но не успела.
— Привет, яркая девчонка Камадо. Кёджуро, идем спать. Завтра блестяще едем!
Настроение у Тенгена было отличное, он широко улыбался, едва заметив девочку на полу. Когда сёдзи за ним закрылись, демоница опустила ручки и продолжила смотреть туда, где только что стоял Узуй. Зеницу продолжал ворковать над ней, не смотря на полное игнорирование. Танджиро рассеянно хлопал глазами, не понимая, что вдруг произошло.
Ренгоку погладил его по плечу, желая всем в комнате приятных снов, и удалился. Мозг Узуя уже начинал требовать заслуженный отдых. Мечники вежливо пробормотали аналогичные пожелания в ответ.
— Зеницу, в чем дело? Что Узуй-сан сказал тебе?
Танджиро взял сестру на руки и перенес на свою кровать, чтобы успокоить ее на ночь. Агацума нехотя встал и вновь помрачнел.
— Узуй решил отослать меня на время.
— Что? Но я думал, ты поедешь с нами…
— Он сказал, что я должен развеяться и на время оставить их с Ренгоку-саном. Нашел мне несложное задание в двух днях пути отсюда…
— Зеницу, но ты ведь этого и хотел, это же хорошо, — Танджиро сидел на кровати и гладил по голове сестру, которая пристроилась на его коленях.