Часть 7 (1/2)

Магда проснулась от мягких прикосновений. Нежно, еле притрагиваясь кончиками пальцев, незнакомец гладил ее по волосам, водил по оголенной шее, плечам, спине. Леди с невероятным трудом разлепила сонные веки, потянулась, словно кошка, и растрепала густые волосы. Еще плохо соображая, Магда мутным взглядом обвела пространство. Сквозь прорези просторного шатра било яркое солнце, а с противоположной стороны постели, в мягком ворохе звериных шкур, вальяжно расположился Деймон. Принц поймал взгляд леди Крессент и улыбнулся так широко и проникновенно, что Магда мгновенно покраснела. Преодолевая самые блаженные эмоции, она не сводила с Деймона взгляда. Наконец, дымка сна развеялась, и девушка спохватилась. Калейдоскоп событий последних дней ярким спектром пронесся у нее в сознании. Магда порывисто обняла Деймона, прячась лицом куда-то в складки одежды на плече, вдыхая его запах, чувствуя его тепло, впиваясь пальцами, чтобы ощутить прикосновение.

— Ты правда жив? — проронив слезу, спросила Магда и ладонями обхватила впавшие щеки принца. Едва приметные следы болезни все еще оставались на его лице, как, впрочем, и многочисленные шрамы с битвы — порезы, колотые углубления, ожоги. — Я не переживу, если все это окажется сном.

Прикоснувшись лбом к голове леди, Деймон мягко отозвался:

— Жив, — принц вытер слезы с щек Магды и, когда она успокоилась, насмешливо уточнил. — Неужели леди Крессент так печалилась о смерти нежеланного жениха?

— Представь себе — да, — с задоринкой произнесла Магда, узнавая в этом тоне порочного принца. Она запустила руку в свалявшиеся волосы Деймона, с трудом пропуская пряди между пальцами. На голове мужчины покоилось некое подобие короны, сложенной из костей и скрепленной канатами и ржавыми скобами. — Что это? Похоже на карикатуру, — северянка невольно прыснула от смеха и прикрыла рот ладонью, сдерживая дальнейшие позывы.

— Едва я, окрепнув, покинул шатер, войско посчитало, что меня с того света вернули Семеро. Иначе чудесное спасение объяснить никак нельзя, — объяснил Деймон, ухмыляясь исподлобья и накручивая на палец волосы заметно погрустневшей Магды. Она не в первый раз сталкивалась с непризнанием своих способностей — некоторые пациенты предпочитали благодарить за выздоровление высшие силы. — В тот же час лорд Корлис провозгласил меня королем Ступеней и Узкого Моря и возложил на меня корону. Но я знаю правду. Твоя кровь исцелила меня, — Деймон взял руки Магды в свои и поцеловал, сначала одну, потом другую. Северянка почувствовала, как сильнее забилось в груди сердце. — Племянница тебе рассказывала, как заключали браки в Валирии?

— Н-нет, — ответила Магда, впав в ступор от резкого перевода темы.

— Они разрезали себе руки и губы тонким лезвием из драконьего стекла. А затем смешивали свою кровь в рукопожатии и поцелуе, — принц перешел на шепот, и Магда ощутила, как по спине пробежали мурашки. Самообладание грозило развалиться на куски в любой момент. — Твоя кровь сейчас во мне, Магда. Понимаешь, что это значит?

— Что твой разум помутился?

— Что я теперь твой муж. А ты моя ābrazȳrys (русс. супруга).

— Звучит чудесно. Однако я сомневаюсь, что во время переливания крови леди Рея просто исчезла с лица земли, — небрежно бросила Магда, в очередной раз напоминая Деймону о законной супруге, поджидающей его в Рунном Камне. Поймав недовольный взгляд принца, девушка закусила губу. — Молчу-молчу. Раз уж на то пошло, твоей крови во мне все еще нет.

Будто заранее предугадав ответ Магды, Деймон достал из ниоткуда кинжал из обсидиана. Рассматривая клинок, леди Крессент вспомнила, как Мейстер Пилос на Острове Полумесяца рассказывал, что этот минерал происходит от подземного огня. Простой народ называет обсидиан «драконьим стеклом» и верит, что его своим горячим дыханием производят драконы. Принц поднес кинжал к лицу Магды, однако в моменте зрелище оказалось таким устрашающим, что девушка заметно съежилась и отстранилась.

— Не бойся, — Деймон взял ее ладонь в свою, и от этого жеста страх почти исчез.

Острием обсидианового клинка он сначала провел по своим губам, оставляя на них алую полосу, а затем по губам затаившей дыхание леди Крессент. Нежную кожу пронзила пульсирующая острая боль, и Магда ощутила, как по губам скользнула крупная капля крови. Прежде чем северянка успела ее слизнуть, Деймон жадно прижался к ее устам, и Магда ощутила приторно-соленый вкус крови. Принц действовал на северянку, словно дурман, и с каждым прикосновением голос разума становился все слабее и слабее. Понимая, что больше не выдержит этих мук, Магда отстранилась от Деймона. Принц, продолжая держать лицо леди в своих руках, склонился к уху девушки и прошептал:

— Теперь ты моя, а я твой.

— Мне называть тебя «valzȳritz»?

— Valzȳrys (русс. муж), — хохотнув, поправил Деймон.

Магда мило улыбнулась, но где-то на задворках ее сознания замаячила мысль, что все происходящее напоминает сцену из театра абсурда. Или лавину, внезапно сошедшую с гор и поглотившую все на своем пути. Официально принц все еще был женат на леди Рунного Камня, посему их поспешный и тайный брак с Магдой не имел никакой законной силы. Едва северянка вернется в Красный замок, все вернется на круги своя: она продолжит играть свою роль придворного лекаря, а Деймон наверняка вернется к своим авантюрам и рискованным развлечениям. Эта мысль больно обожгла мозг, и Магда насильно заставила себя переключиться на другую тему.

Девушка вновь коснулась замысловатой прически на голове Деймона — уходя на войну, мужчины заплетали свои длинные волосы в косы, дабы они не разлетались на ветру, не цеплялись за одежду, дольше держались и не мешали в бою. Теперь война на Ступенях подошла к своему концу, Триархия разбита, и волосы Деймона больше сходили на помесь стога сена с вороньим гнездом, что совершенно не вязалось с его новым (и весьма сомнительным) титулом.

— Позволь мне подстричь тебя, — предложила Магда. — Выглядишь как лохматый баран.

— У тебя для меня всегда найдется какое-нибудь лестное сравнение! — съязвил Деймон. Затем он неуверенно пожал плечами, переваривая предложение Магды, но все же согласился. — Только, пожалуйста, оставь мне немного волос, — взмолился мужчина.

— Не бойся. Будут тебе волосы!

Пока леди искала расческу и ножницы, принц, сняв с головы костяной венец, расположился в более-менее освещенном участке шатра. Магда накрыла плечи Деймона полотенцем и принялась за дело. Ножницы щелкали попеременно — то над правым ухом, то над левым, — и серебряные локоны принца падали на пол, кружась, как опадающая по осени листва. Несколько раз Магда прищемила Деймону ухо, вынудив его недовольно заерзать на табурете, но вскоре пытка закончилась. Зеркала в шатре не было, и принц оценил получившуюся прическу касанием ладони.

— Весьма сносно, — вынес свой вердикт принц.

Полог шатра приподнялся, и на пороге показался сир Коль. Рыцарь низко поклонился, испросил у Деймона разрешения зайти внутрь, и принц небрежным жестом дал свое разрешение. Тем временем черты лица Деймона, прежде спокойного, заметно ужесточились, а взгляд посуровел. Брови сошлись на переносице.

— Миледи, я безмерно рад вашему выздоровлению, — благодушно возвестил рыцарь, обращаясь к северянке.

— Вы очень добры, сир, — улыбнулась в ответ Магда. Кристон открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Деймон намеренно его перебил:

— Сир Криспин, выражаю вам свою благодарность за то, что сопроводили леди Магдалену до Кровавого Острова, — неожиданно ласково произнес принц. Интонация его при этом никак не сочеталась с выражением лица. — Без нее бы я сдох. Как побитая, обгоревшая дворняга.

— Был рад помочь, — коротко ответил рыцарь.

— Теперь, когда вы удостоверились, что леди Крессент в порядке, вынужден просить вас уйти.

— Я должен кое-что сообщить…

— Изложите это письменно, — процедил Деймон, не в силах более терпеть присутствие рыцаря.

Сир Коль, не пытаясь спорить или возражать, скупо поклонился и, поджав губы, вышел. Магда заметила несколько странное поведение принца, но не придала тому значение, объяснив его для себя вспыльчивостью и нетерпеливостью Деймона.

— Здесь невдалеке есть лагуна. Хочешь искупаться? — спросил принц, как только шаги за шатром стихли. Магда грустно окинула себя взглядом. Она не мылась и не расчесывалась с самого отъезда из Королевской Гавани. Платье — и так не новое — истрепалось до состояния обносок и кое-где порвалось. Деймон уловил ее понурый взгляд и хмыкнул. — Собирайся. Я дам тебе свои вещи.

***</p>

Деймон не верил в Семерых, уповая на то, что кровь Старой Валирии делает из него сверхчеловека. Однако лежа на смертном одре, он впервые раскаялся в том, что так редко обращался к Богам. Деймон чувствовал, как слабеет, как из немеющих пальцев выскальзывают последние ниточки, связывающие его с миром живых. Мир вокруг начал покрываться жуткими красками: заполонив все, они забрали последние частицы света, и реальность начала меркнуть, постепенно погружаясь в полную тьму. В следующее мгновение его руку пронзила резкая боль. На какое-то мгновение сознание вернулось к Деймону, и, сквозь пелену, застилающую глаза, он смутно различил движущуюся фигуру. Луна висела за ее спиной, а волосы мерцали в свете, будто серебро. Деймон был уверен — эта богиня вернет его.

На мгновение зрение обрело былую резкость, и в ярком свете свечей Деймон узнал это лицо, узнал сквозь маску, наложенную временем и страданием. Это была Магдалена Крессент. Вот она, его богиня в человеческом обличье, добрая и милосердная, как Матерь, невинная и прекрасная, как Дева. Воспаленный разум принца представил, будто между ребер Магды растут райские цветы, а в венах течет жидкое золото, способное исцелить самое слабое, грешное и темное сердце. При мысли о боли, которую ей могут причинить, у Деймона все сжималось внутри. Когда же он вспоминал, сколько боли причинил ей он сам, его начинало тошнить, да так, что внутренности подступали к самому горлу.

Окончательно придя в себя, Деймон поразился, как многим его семья обязана Крессентам с Острова Полумесяца: Алиссер, рискуя своей жизнью, спас от неминуемой гибели его неумелого братца, а Магда, несмотря на все унижения, которым принц подверг ее и ее род, пересекла Узкое море и выходила его, фактически вернув к жизни. «Разве не это зовется судьбой?» — задумался мужчина. Годы назад он старательно избегал помолвки с Магдой, переживал, что эта хорошенькая, но без гроша в кармане северянка станет преградой к его величию. «Что тебе предназначено, то тебя все равно догонит, — изрек тогда старый король, узнав о неповиновении принца. — Везде догонит». Деймону тогда и не приходило мысли о том, что Джейхейрис прав.

И вправду, Семеро все равно добились своего: поделившись своей кровью, чтобы поддержать жизнь в теле принца, Магда невольно совершила глубоко интимный ритуал, которым предки Деймона из века в век закрепляли брачные узы. Деймон, глубоко чтивший традиции Старой Валирии, намеревался довести дело до конца и сделать леди Крессент своей. Так принц собирался искупить свою вину перед северянкой: он пообещал себе, что больше никогда не обидит ее, и не позволит это сделать никому другому. Но это было не все. Теперь, когда он отзовется на зов Семерых, реализует их тайный замысел, Деймон надеялся получить что-то взамен. Принц надеялся разомкнуть «замкнутый круг» его жизни и заручиться поддержкой высших сил в вопросе власти и управления.

***</p>

Взяв под руку свою ābrazȳrys, Деймон вел ее по пляжу, наслаждаясь легким ветерком с Узкого моря. Волны лениво плескались о берег, обращаясь в пену, на прибрежном песке оставались следы от босых ног. Мужчина в подробностях рассказывал Магде о сражении с вражеским командующим Крагхасом Драхаром, живописуя кровавые подробности расправы. Поначалу северянка искренне пыталась сосредоточиться, вникнуть в суть рассказа, но быстро оставила попытки и ограничилась кивками, дежурными улыбками и ничего не значащими фразами наподобие «вот это да!». Магда всмотрелась в Узкое море, бьющиеся о берег волны, и только спустя какое-то время до нее дошло, что Деймон уже ничего не говорит.

— Что? — смущенно спросила Магда.

— Я тебя спросил, что нового в Красном замке.

— В твое отсутствие много чего произошло. Думаю, ты знаешь о рождении принца Эйгона и принцессы Хелейны, — принц небрежно махнул рукой. Еще бы он не знал — отродья шлюхи из Староместа отодвинули его далеко назад в очереди на Железный трон. — Так вот, на днях родился еще один мальчик. Великий мейстер в этот день, — Магда попыталась использовать более дипломатичную формулировку, — был в отключке. Роды пришлось принять мне. Я назвала малыша Эймонд.

«Жаль, что не задушила», — раздраженно пронеслось в голове принца.

— Что это за имя такое, «Эймонд»? — покачал головой Деймон, как бы пробуя имя на язык. «Достойно сына шлюхи», — решил принц, однако предусмотрительно промолчал.

— Так звали основателя дома Крессентов.

— Ого. Кстати о Крессентах, — начал Деймон, и Магда вся обратилась в слух. — Пару дней назад лорд Алиссер прислал ворона: он обещает созвать весь Север, если ты не вернешься в Красный замок к следующему полнолунию.

— Отец способен на такое безрассудство, — хмыкнула северянка, и на миг тоска по дому коснулась ее сердца. — Но он прав. Я действительно здесь задержалась. Завтра, на рассвете, сир Коль сопроводит меня обратно в Королевскую Гавань.

— То есть моя жена собирается уехать и оставить меня одного?

— Нет, ты меня неправильно понял... — пробормотала Магда, не понимая, куда клонит Деймон и почему так опасно изменился его тон.

— Нет, я тебя правильно понял!

— Деймон, я должна вернуться к отцу. Более того, меня в Блошином конце ждут пациенты...

— Седьмое пекло, ты начхала на мои традиции! — завелся Деймон и в бешенстве уставился на Магду. Внутри разгоралось огромное желание придушить леди Крессент или отшлепать до синяков, после чего хорошенько отыметь.

Магда замерла на месте:

— Когда я в последний раз чтила твои традиции, выучила твой родной язык, ты улетел на Драконий Камень и заделал бастарда с лиссенийской сукой!